— Да, — усердно закивала Людмила.
— Дальше, — я задумалась. Чёрт, наш местный профком и партком под каблуком Альбертика. Здесь особо ничего толком-то и не выйдет. Значит, нужно переступать через голову, только изящно. И желательно не своими руками. Вот только как это красиво сделать?
И тут меня осенило:
— Людмила, ещё такое. У нас в депо есть же отряд «Комсомольский прожектор»?
— Да.
— А кто там руководит?
— Андронов вроде бы, — неуверенно ответила Людмила. — Или нет, наверное, Сверчков.
— А почему так неуверенно?
— Дак формализм у них, — вздохнула она, — максимум, это с красными повязками на танцах подежурить могут, да и то, в основном из-за того, чтобы за билеты не платить. А так там не особо они что-то делают.
— Тогда Андронова этого или Сверчкова ко мне прямо сейчас. А лучше — обоих. И срочно — рявкнула я, — выполняй!
Людмилу словно ветром сдуло.
Я ухмыльнулась и вернулась к поточным документам.
Буквально через минут пятнадцать ко мне в кабинет опять поскреблись.
— Войдите, — разрешила я, не отрываясь от записей.
В кабинет вошла Людмила. За ней — двое парней, лет по восемнадцать-двадцать. Один, более развязный, с кучерявым чубом, лоснящимся породистым лицом и нагловатым виляющим взглядом, он был одет словно с советского агитационного плаката, в качественный двубортный костюм. Второй — тощий, нескладный, в замызганной спецовке. Его прическа давно просилась к парикмахеру, а лицо выглядело, словно прыщеватая подушка. Зато взгляд у него был открытым, хороший был взгляд.
— Здравствуйте, — первым поздоровался наглый и широко улыбнулся. — Людмила сказала, что вы нас вызываете.
— З-з-здрасти, — выдавил из себя нескладный и покраснел. Оказалось, что он еще и заикается.
— Здравствуйте, товарищи, — я строго взглянула на них. — Насколько я понимаю, вы являетесь руководителями отряда «Комсомольский прожектор» от нашего предприятия?
— Руководитель — это я, — важно заявил наглый и снисходительно кивнул на нескладного, — а Сверчков — мой заместитель.
— Замечательно, — сказала я и разрешила, — присаживайтесь, товарищи. Разговор, очевидно, будет долгим.
Юноши осторожно присели. Людмила, потоптавшись и, видя, что я её не гоню, пристроилась на стульчике в уголке.
— Итак, я внимательно слушаю, — бросила я равнодушным тоном и переложила пару листков в другую стопочку, где были отсортированные документы.
— Что? — не понял Андронов.
— Расскажите, чем вы занимаетесь? — я наискось черканула резолюцию в очередном формуляре и отправила его в самую маленькую стопочку, где были документы с пометкой «на контроле».
— Мы сотрудничаем с органами контроля, устраиваем рейды-проверки, дежурства…
— Проверки чего?
— Всего, что касается актуальных проблем народного хозяйства, а именно — соблюдения режима экономии, повышения качества продукции, внедрения новой техники, охране природы, улучшения работы предприятия… — заученными фразами торопливо отбарабанил Андронов.
— Замечательно, — похвалила я и задала вопрос, — а теперь давайте конкретизируем, какие именно актуальные проблемы народного хозяйства вы проконтролировали, ну, скажем, за последний месяц?
— Ну… — замялся Андронов и посмотрел на Сверчкова.
— Я слушаю.
— Эм…
— Ладно, тогда хоть за последний квартал?
— На этот вопрос ответит мой заместитель, — торопливо перевалил ответственность на плечи Сверчкова Андронов.
Я перевела взгляд на Сверчкова. Неожиданно тот не подкачал и ответил довольно внятно. Ответ портило лишь заикание.
— Лидия С-с-степановна, — наш отряд с-с-создан в депо «Монорельс» по с-сути ф-ф-формально, — на с-самом деле мы в ид-деале должны всё это вып-п-полнять. Но наш вклад ограничивается лишь д-дежурствами.
— Где дежурите?
— Н-н-на танцах, — покраснел Сверчков и потупился.
— И это всё?
— Д-д-да.
— Лидия Степановна, мы планируем принять участие во Всесоюзном фестивале… я поеду в Москву выступать с докладом… — начал было воспрянувший духом Андронов, но я перебила.
— Благодарю, товарищ Андронов. Можете быть свободны.
Тот побледнел, покраснел и направился к двери. За ним потянулся Сверчков.
— А вас, товарищ Сверчков, я попрошу остаться, — невозмутимо ответила я и подчеркнула важную информацию в следующем документе.
— Задержитесь, пожалуйста.
— Но Сверчков заместитель! Руководитель — я, — попытался восстановить справедливость Андронов.
— Я слышала это уже. Всего доброго, товарищ Андронов. Идите работайте.
После ухода руководителя отряда «Комсомольский прожектор», я подняла глаза на Сверчкова:
— Сколько человек в отряде?
— В-восемь, — запинаясь, ответил Сверчков.
— Надёжных сколько?
— Д-двое.
— Значит так, берёшь этих двоих, и после работы едете в Орехово, — велела я, — знаешь, где это и как добраться туда?
Сверчков кивнул.
— Не забудьте взять с собой удостоверения. Там постарайтесь аккуратно, я подчёркиваю — очень аккуратно, чтобы сторож ничего не заподозрил, осмотреть территорию нашего комплекса для отдыха. Меня интересуют здания. Точнее степень износа этих зданий. Завтра утром ты должен ответить мне на вопрос — при первичном визуальном осмотре, подлежат они сносу по ветхости или аварийности, или нет? Задание ясно?
Сверчков опять кивнул.
— И главное — на работе тоже не должен никто знать. Особенно Андронов. Это понятно?
— Да.
— Когда он спросит, зачем я тебя оставляла, скажешь, разговор шел о стенгазете к Дню железнодорожника.
— Х-х-хорошо, Лидия Степановна, — глаза Сверчкова заблестели от азарта.
— В таком случае, раз понятно, можешь быть свободен. Жду с докладом завтра с утра.
— Д-до с-свидания, — сказал Сверчков и направился к двери. И в это время подала голос Людмила:
— Лидия Степановна, я можно я тоже с Васей?
— Что? — не поняла я.
— Ну, со Сверчковым поеду в Орехово? Они-то всё осмотрят, а ведь правильно записать — не запишут, а я всё актом красиво оформлю.
— Но вдруг там сторож их гонять будет, они-то убегут, а как ты?
— Да вы что, Лидия Степановна! Я, между прочим, ГТО на серебряный значок сдала! — гордо вскинулась Людмила, — а Сверчков — только на бронзовый. Ещё посмотрим кто быстрее убежит.
— Ладно. Убедила, — улыбнулась я, глядя вслед выскочившей за Сверчковым вдогонку радостной Людмиле.
Эх, молодость.
Пока Людмила бегала по моим поручениям, я решила немного пораскладывать документы по полочкам. Хаос на полу уже изрядно напрягал. Я ухватила из ближайшей стопки увесистую кучку бумаг, сдула с них пыль и жахнула их на стол, где начала сортировать по кучкам помельче. Примерно на третьей кучке взгляд выхватил довольно-таки пухлую папочку. Так-то я бы не обратила на неё внимания, просто завязки развязались и оттуда вывалилось пару отпечатанных страниц, а также несколько абсолютно свежих неиспользованных копирок. У нас в депо «Монорельс» почему-то именно с копирками всегда был жуткий напряг, поэтому раскидываться свалившимся в буквальном смысле богатством я морально не смогла и начала тщательно перебирать листы в этой папке в поисках новых копирок.
И тут мой взгляд наткнулся на какие-то списки. Стало любопытно и я раскрыла один из них. Вчитавшись, ахнула — это были перечни путёвок с названиями санаториев за последние три года. Ни фамилий, ничего, только названия санаториев, названия области или республики, даты.
Очевидно, это те путёвки, которые выделялись нам в депо.
Широкая улыбка расплылась на моём лице. Я тотчас же набрала знакомый номер:
— Здравствуйте, Сима Васильевна! Очень рада вас слышать. Мне нужна небольшая помощь.
— Здравствуй, Лидия. Как обычно. И почему я не удивлена? Ты же звонишь, только тогда, когда тебе что-то нужно от старой больной женщины. Нет бы просто так позвонить. Или зайти, чаю попить. — Проворчала Сима Васильевна, — Ладно, говори, только быстро.
— Сима Васильевна! Если я сейчас продиктую названия санаториев и даты, вы сможете посмотреть фамилии тех людей, которые оформляли у вас санаторно-курортные карты туда. У вас же есть такая информация в картотеке?
— Есть информация, но очень мало времени.
— Может я тогда своего секретаря пришлю? — предложила я.
— Не надо секретаря, сама разберусь. Там много?
— Ну…. штук пятьдесят где-то будет.
— Ого! Так мы до ночи играться будем. Но ладно. Давай диктуй. Только четко и быстро. Записываю.
Примерно через час я оказалась обладателем списка людей, которые в последние годы ездили в санатории и всесоюзные здравницы от депо «Монорельс».
Просмотрев кривые строчки (просто я записывала торопливо, потому неаккуратно), я набрала внутренний номер отдела кадров:
— Таисия Валентиновна, подскажите, пожалуйста, в каких подразделениях работают эти товарищи. Я сейчас продиктую: Хачатур Левонович Авакян, Аркадий Соломонович Кац, Роза Артёмовна Гогуанидзе, Виктор Фазилевич Тарба…
— Извините, Лидия Степановна, у нас эти люди не работают, — прозвучал ответ из трубки.
— Но может быть, они раньше работали?
— Лидия Степановна, я работаю здесь тридцать восемь лет и знаю всех поимённо, — возмутилась трубка, — ещё раз вам повторяю — эти люди никогда у нас, в депо «Монорельс», не работали.
— Да? Ну извините, Таисия Валентиновна, наверное, мне девочки не те списки дали. Спасибо большое, что разъяснили.
Я аккуратно положила трубку на рычаг.
Настроение скакнуло вверх.
Чудесненько. Просто чудо какое-то.
Следующим я набрала номер ОБХСС.
Глава 7
Я положила трубку обратно на рычаг и ухмыльнулась. Разговор с представителем ОБХСС капитально мотивировал на новые свершения. Я смачно, с подвыванием, потянулась и глянула в окно на кучу угля у кочегарки. Итак, что у нас еще на очереди?
Я решила разобраться со всеми.
Начну, пожалуй, с самых мелких карасиков в этом тихом конторском омуте. Расчёт мой был на то, что слухи пойдут по депо «Монорельс» о том, что я встала на тропу войны, и более крупные «рыбы», понимая, что они — следующие на очереди, начнут предпринимать активные действия. А это значит, что у меня будет за что зацепиться.