Словно были уверены, что он победит.
«Ну что же вы не уходите?! – кричал кто-то в его голове. – Уходите! Прочь!»
Ярость в душе сменилась беспокойством, и Гильза вдруг с ужасом поймал себя на мысли, что уже не жаждет смерти. Более того – он не желает драться и убивать.
И эти чудесные силы оставили его.
Тяжелая цепь задела его плечо – и Гильза кубарем полетел на асфальт. Он был разбит, сломлен, уничтожен. Ему не удалось оттянуть на себя врага – хотя бы на время. Гильза стонал от боли, не в силах подняться и увернуться от нового удара.
Монстр взревел, словно почуял слабость врага. Теперь в руках у него был огромный, украшенный орнаментом и непонятными знаками боевой молот.
– Вот тебе и конец! – дрожа от ярости, пророкотал Додин.
Тяжелый молот взвился в воздух.
По толпе, наблюдавшей за схваткой, пронесся испуганный вздох.
За круглым столом было тихо.
Так тихо сейчас было и за окнами-бойницами – гроза прекратилась, наступил душный кровавый вечер.
Парад планет завершился.
Завершился ничем.
И говорить, вроде бы, было не о чем.
Но голос произнес, тяжело и устало:
– Союзники подвели нас. Жалкий, беспомощный мир…
Тени за столом не шелохнулись. Никому не хотелось обсуждать очевидное.
– Барьер снова закрыт.
Повисла долгая пауза. Казалось, она никогда не закончится, и ничего уже не произойдет в этом мрачном зале.
– Следующий шанс – через семьсот лет, – медленно произнес голос. – Что ж… Терпение закаляет воина…
Додин рухнул под тяжестью огромного молота: простому человеку не удержать эту тяжесть.
А Додин внезапно, словно где-то неправильно склеили кадры, обернулся самым обыкновенным человеком. Молот обрушился на него, сминая, проламывая грудную клетку. Изо рта толчками потекла темная кровь.
– Барьер… – прохрипел он. – Все-таки мы не успели…
– Удержать Барьер открытым могло лишь очень большое количество «воинов раздора» из другого мира, – говорил где-то голос Талерона. – Незримые связи между «воинами» из разных миров не дали бы «окну» схлопнуться. Вот для чего нужна была такая огромная армия…
– Но ведь люди – не существа из Мира Раздоров… – возразил голос Хитрука.
– «Семена», как паразиты, завладели их телами и, так сказать, обратили в свою веру, – пояснил маг. – Для примера…
– Смотрите, он очнулся… – а это уже Чигур.
Гильза открыл глаза.
Какой-то туман. Туман – и цветные пятна. Все расплывается, не желая складываться в четкую картинку…
– Может, зря ему транквилизатор вкололи? – с сомнением произнес голос Зины.
– Ничего не зря, – заверил Хитрук. – Ему надо было успокоиться.
– Все-таки не удержал я эту пулю, выскользнула… – виновато произнес Талерон. – Слава могучим силам, Барьер схлопнулся вовремя…
– Как себя чувствуешь, герой? – спросил участливый женский голос.
– Кэт? – Гильза поморгал, и картинка стала чуть четче.
Похоже, он лежал на каком-то диване. Может быть, даже в офисе «Линии».
– Конечно, а то кто же! – рассмеялась Кэт. – Хочу тебя обрадовать: в связи с производственной травмой тебе назначен больничный и небольшая премия! А потом и отпуск!
– Травма? – Гильза беспокойно пошевелился. – Я стал инвалидом?
– Хм… – с сомнением произнес Владимир Иванович. – Если ты не стал инвалидом после пули в голове, вряд ли станешь после небольшой царапины.
– И сотрясения! – добавила Кэт.
– С ним все будет хорошо! – убедительно сказал маг. – Поверьте мне – он здоров!
– И все же пусть полежит дома недельку! – потребовала Кэт.
– Признайся, – вкрадчиво сказал регистратор, – ты просто боишься, что он устроит нам новые неприятности?
Голоса рассмеялись.
Гильза тоже улыбнулся.
– Я что-то пропустил? – раздал новый голос.
Все прочие беспокойно зашушукались. Задвигались и прекратили легкомысленные разговоры.
Потому что это был голос Хороса.
Ничего не скажешь – вовремя он вернулся!
Гильза отчаянно щурился, но по-прежнему видел все как в дымке.
– Ну, где наш герой? – спокойно спросил Хорос, присаживаясь рядом.
– Так вы все уже знаете? – поинтересовался Чигур.
– Все, не все… – туманно произнес Хорос. – Но ведь вы мне изложите? В устном и письменном виде.
– Как положено… – пробормотал регистратор.
Гильза снова закрыл глаза – «туман» слишком раздражал ослабшее сознание. Хотелось верить, что это временно.
– Скажите, Хорос, – произнес он. – Вы с самого начал знали, кто я?
– Да, – просто ответил Хорос.
– И вы никого не предупредили! – в сердцах воскликнул юноша. – Ладно меня, но хотя бы Владимира Ивановича!
– Видишь ли, какое дело, – невозмутимо сказал Хорос. – В «Линии» не место обычным людям. И ты здесь именно потому, что отличаешься от остальных. Да, в офис требовался курьер. Но мне нужен был не просто курьер. Мне нужен был такой, каким ты стал сейчас – прошедший через испытания, хлебнувший бед, коснувшийся пределов добра и зла. Со временем ты поймешь, что я имею в виду…
– Но вы же могли помочь! И жертв было бы меньше!
– Эх, юноша, юноша… – почти ласково и чуть устало пробормотал Хорос. – Если бы я вам не помогал, жертв могло бы оказать намного больше…
Наступила звенящая тишина. У Гильзы перехватило дыхание от острой догадки. Как же он не подумал об этом! Ведь Хорос просто не мог оставить их в беде! И если его не было здесь, в Москве, где творились столь ужасные события, что же происходило там, где могучий глава Ордена прикрывал им спину?!
Было слышно, как Хорос поднялся и направился к двери.
– Пусть отдохнет. Позже проведем разбор полетов. А сейчас – провести санацию всех, кто был свидетелем происшедшего.
– А что будет с этой проверкой? С инквизитором? – спросил Чигур.
– Что? Да ничего, – рассеянно ответил Хорос. – Проверки никогда не закончатся, как не прекратятся зависть, злоба и банальная бюрократия. Все будет в порядке.
– Но Инквизиция…
– Уже рассмотрела мою петицию. Случай признан неординарным, однако тот факт, что мы собственными силами остановили вторжение Армии Раздора в Лагор, заставил Верховного закрыть дело. Земля остается при своих правах.
– Отлично!
– Рано предаваться эйфории. Вы взяли на контроль всех зараженных болельщиков?
– Да, они помечены.
– Необходимо отслеживать их состояние и по возможности навсегда устранить угрозу с их стороны.
– Я подготовлю план мероприятий…
– Подготовьте, подготовьте… Информационному отделу – просеять Интернет на предмет вредоносных слухов, поработать с прессой. Во избежание паники и нездорового интереса общественности нужно как-то приуменьшить масштаб этой мясорубки. Сократить реальное число участников и жертв до пары десятков. Нет, пусть жертв не будет вообще.
– Хорошо, Хорос. СМИ я возьму на себя, – сказал Чигур.
– Прекрасно, Владимир Иванович. И, Зиночка, пожалуйста, чаю мне в кабинет.
Голоса стихли.
Гильза лежал и думал – о Лю. Он даже не успел с ней попрощаться. Кто знает, как обернется судьба? Увидит ли он ее когда-нибудь еще? Сможет ли похвастаться своими подвигами – да и произведет ли это на нее хоть какое-то впечатление?
– Ну, как ты? – раздался еще один голос – негромкий, чуть тревожный и такой ласковый.
Сердце Гильзы отчаянно заколотилось. Он часто заморгал и попытался подняться.
– Лежи, лежи! – беспокойно сказала она, и парень ощутил прохладу ее руки. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо! – закрыв глаза, улыбнулся Гильза. – Вообще, все хорошо! Особенно хорошо, что закончилось. И Хорос вернулся – а значит, у нас снова будет порядок… Об одном жалею…
Гильза еще раз улыбнулся.
– Я так и не попробовал тисс.
«И снова к событиям минувшего дня. Состоявшийся накануне в Лужниках матч между столичным «Спартаком» и питерским «Зенитом» и на этот раз не обошелся без выяснения отношений между поклонниками двух известных клубов.
Несколько агрессивно настроенных болельщиков устроили потасовку на трибунах Большой спортивной арены и были удалены с матча немедленно среагировавшими сотрудниками милиции…
Тем не менее, столкновения футбольных фанатов продолжились за пределами трибун, на территории футбольного парка.
Впрочем, вовремя подоспевшие силы правопорядка сумели справиться с ситуацией, и драки были остановлены благодаря слаженным действиям ОМОНа.
Как утверждают в руководстве обоих клубов, беспорядки никак не повлияли на итоги матча. Главное – никто серьезно не пострадал. Мы вернемся после рекламы. Оставайтесь с нами».
Владислав Выставной. КАРАНТИН
Пролог
Люди любят крайности.
То они поклоняются великому множеству самых разнообразных богов, то вдруг начинают истово верить лишь в одного, единого.
То божества их неистовы и страстны, то строги и аскетичны.
То вера в сверхъестественное безмерна и фанатична, то внезапно, с той же горячностью, вера отброшена и предана презрению.
Человечество любит крайности. Оно похоже на маленького ребенка. Ибо только ребенок может поставить в центр вселенной себя самого, по детской легкомысленности не в силах осознать величие и бесконечность вселенной. А может, и бесконечного множества вселенных.
Нет большего удовольствия, чем снова наступить на те же грабли. Теперь венцом творения объявлен сам человек. А новое божество – наука и технология.
Несчастное человечество впало в очередную крайность – ведь его так легко ввести в заблуждение. Как дикаря, впечатленного блестящими бусами в руках колонизатора. Осталось дождаться, пока высокоразвитая технология не плюнет в лицо своим создателям. И тогда уже она будет предана анафеме, а разъяренные люди устроят дикие пляски на обломках мобильников и компьютеров, призывая в боги новые силы…