– Хорошо-хорошо, слушаю! Ой, а можно в туалет?
Старшина вскочил и оглушительно врезал кулаком по столу.
– Последнее предупреждение, – сказал он.
– Уже не надо, – поспешно согласился я. – Итак?
– Итак, ты поведешь нас в шахту, Грач. Больше ничего от тебя не надо. Просто сядешь в машину и будешь присутствовать рядом. Не утянет тебя такая нагрузка?
– Если честно, у меня были другие планы. Я и сам собирался в шахту, только немножко в другой компании…
– Про другую компанию пока забудь. Как закончим наши дела, тогда уж подбирай себе компанию. А сейчас выбираешь не ты. Сейчас выбирают тебя.
– Да на кой черт я вам сдался?! Я не знаю, где золото, я ни разу не был в шахте, и мне даже неизвестно, в какую нам сторону идти!
– Ты плохо меня слышал, Грач? Тебе не нужно ничего знать. Просто побудь рядышком, и все. – Старшина устало усмехнулся, глядя в пустоту. – Послушай меня, дружок. Я несколько месяцев проработал бок о бок со Ступичем. Я в курсе многих тайн и событий. В некоторых вещах я разбираюсь не хуже, чем он. Например, в проблемах безопасности. Ты уж меня-то не пытайся обмануть. Дороги он не знает…
– В самом деле не знаю.
– Ну, ты дурака тут не изображай, ладно? Хотя бы передо мной не надо.
– Да вашу мать! Я никого не изображаю! – Этот беспредметный разговор меня уже порядком допек, я готов был взбеситься. – Я понятия не имею, чего вы от меня хотите. И твои глубокомысленные взгляды ясности не добавляют, понял?
Локтев надвинулся на меня и заглянул глубоко-глубоко в глаза. Похоже, он в них что-то разглядел. Скорее всего, подтверждение того, что я и в самом деле не понимаю, о чем мне тут толкуют.
На его лице промелькнуло нечто вроде сомнения.
– Ты и в самом деле такой идиот? – уточнил он на всякий случай.
– Дипломированный! – рявкнул я. – У меня и справка есть.
– Чудные дела твои… – старшина покачал головой. – И ты не знаешь, кем тебя считает ваш академик?
– Знаю. Проходимцем и шпионом Марциони.
– Снова эти глупости… Грач, академик считает тебя человеком, с которым можно безопасно перемещаться по этому адскому уголку, причем в самые его укромные места. Собственно, поэтому тебя сюда и направили.
– Боже, какой бред… – устало вздохнул я. – Отряд, с которым я высадился в Лавансале, потерял больше половины людей. И это называется «безопасно перемещаться»?
– Люди пострадали потому, что идиоты. И ты идиот. Будь иначе – все могло бы обойтись меньшими проблемами.
– Объясни.
– Это ты мне объясни. Что в тебе такого? Почему тебя с таким нетерпением ждали и Ступич, и его охрана, и даже эти ублюдки, наблюдатели из правительства?
– Я понятия не имею, кто и зачем меня тут ждал! – проговорил я ему прямо в лицо. – Ждали, значит, соскучились. Тебе проще об этом судить, ты сам сказал, что все тайны здесь разнюхал.
– Все, да не все, – старшина с сожалением покачал головой. – Намеки, обрывки разговоров, подслушанные на планерках реплики – вот и всё, что у меня есть. И плюс – личный интеллект, который позволил мне сделать однозначные выводы. Между прочим, мы высадили здесь две роты бойцов, и до сих пор не возникало никаких особенных проблем. Ну, не считая встречи с твоими друзьями, любителями пострелять. Я тоже кое-что впитал, но есть еще масса открытых вопросов.
– Ничего не имею к этому добавить.
– А может, и не надо? – отстраненно произнес Локтев, глядя в пространство. – Ну, не знаешь ты себя, да и бог с тобой. Все равно поедешь с нами. Мне достаточно того, что я сам знаю. Ты нам нужен, без вариантов.
Он встал, прошелся по палатке.
– И ты даже ни разу не поинтересовался? – спросил он.
– Чем?
– Тем, что в тебе есть такого особенного? Почему именно тебя взяли пассажиром на перевозку самой крупной партии геоплазмы? Почему заплатили такие безумные деньги? И для чего именно ты был поставлен наблюдателем в космической лаборатории? И, наконец, почему именно тебя вытащили сюда, на другой край мира, хотя тут и своих непонятливых хватает?
«А он и в самом деле в курсе», – мелькнуло в голове.
– Интересовался, – мрачно усмехнулся я. – Постоянно интересовался. И каждый раз находились причины. Не особо убедительные, но все же причины.
– Ну, что ж… значит, не так оно тебе и важно. Посиди-ка еще несколько часов в своей конуре, а мы пока соберем лагерь и помаленьку начнем выдвигаться.
– Эй, постой! – крикнул я, когда двое солдат уже собирались выводить меня из палатки. – А что с людьми? Что с Институтом?
– А что с Институтом? – пожал плечами старшина. – Ну, постреляли чуть, поогрызались. Получили по носу и расползлись по подвалам. Ничего особенного. Меня это меньше всего сейчас волнует.
Меня усадили в тяжелый бронированный вездеход, в самый дальний угол фургона. Остальное пространство заняли солдаты. Они косо посматривали на меня, и на этом наше взаимодействие заканчивалось. Думаю, оно приняло бы новые формы, пожелай я, скажем, выпрыгнуть на ходу.
Впрочем, куда прыгать-то?.. Оставаться одному в Темном круге мне вовсе не хотелось. Несмотря на всяческие домыслы про мою исключительность и защищенность. Толпой проще. Всегда есть теплая надежда, что смерть, посланная тебе, наткнется на соседа.
Локтев, похоже, в меня верил всерьез. Он даже сел в ту же машину, только не в фургон, а в кабину к водителю. Мы могли бы, при желании, поболтать в пути.
Первое время ему было не до болтовни. Он координировал по рации движение колонны. Я лишь потом понял, что наш вездеход идет первым и прокладывает путь остальным. В узкие окошки было мало что видно.
– Эй, старшина! – крикнул я, когда у него выдалась свободная секунда. – Мы сейчас идем вдоль ветки волновода, ведь так?
– Ты тоже этот фокус разгадал? – усмехнулся Локтев.
– Это был простой фокус. Ты лучше скажи, что будет, когда ветка кончится?
– До шахты не кончится. А дальше нам и не надо. А если что не так, то на тебя вся надежда.
– А ты не слишком ли самонадеянный? Хочешь с парой сотен ребят прибрать к рукам весь золотой запас планеты и благополучно смыться. Тут целый город адским пламенем накрылся, а они ведь этого же золота хотели.
– Ты за меня боишься?
– Да мне-то бояться нечего, судя по твоим же словам…
– Ну, раз так, значит, и нам повезет
«Прав сукин сын, – подумал я. – Разобрался, что страх здесь – главная причина всех зол. Наглостью взять хочет. Только снова непонятно, при чем тут я?»
Где-то рядом послышался автоматный треск. Солдаты закопошились было, но старшина, выслушав доклад по рации, обернулся в кабину и успокоил их:
– По «огрызкам» долбят, паникеры. Патроны девать им, что ли, некуда?..
Через некоторое время колонна остановилась. Солдаты высыпали из фургона, меня тоже заставили выйти.
– Небольшая занятная прогулка, – сообщил мне старшина, придирчиво проследив, как мне спутывают руки полицейским тросиком. – Идем с нами, Грач, будет небольшой сюрприз.
На «прогулку» с нами отправилось человек сорок, остальные рассредоточились для охраны автоколонны. Я смотрел по сторонам и пытался понять, отчего они все такие беззаботные. Над домами сквозь серый туман виднелись четыре огромные изогнутые башни – накопители станции геоморфинга. Шахта была совсем рядом. По идее, любой неосторожный шаг с нашей стороны мог стать последним.
Вот кто-то нашел небольшую «проплешину», и несколько солдат из любопытства принялись швырять туда камни. Ничего не происходило. Старшина прикрикнул на них, но не слишком строго. Он, похоже, всерьез считал себя неприкасаемым. Ох, как мне хотелось положить конец его беззаботности и веселости. Лучше всего просто свернуть ему шею. Особенно после того, как он угробил Грошера и его ребят…
Мы оказались перед ветхой, полуразрушенной оградой, окружающей явно промышленное здание. За оградой виднелась еще одна, но какая-то странная. Секции из серебристого металла стояли через каждые восемь-десять метров. Они соединялись толстыми проводами. В воздухе висел легкий вибрирующий звук, словно рядом работал трансформатор.
– Вперед, соколы мои! – безмятежно приказал Локтев и указал обеими руками в сторону ограды.
Солдаты с улыбочками перезарядили оружие и просочились через дыры. С нами осталось только четыре человека.
– Это что-то вроде полевой лаборатории Ступича, – любезно пояснил мне старшина. – Мы бы не стали его беспокоить, но нам позарез нужно кое-какое оборудование. Эти защитные секции позволяют быстро создать безопасный периметр и сидеть в нем месяцами, не ведая страха. Нам понадобится установить возле шахты большой лагерь на все то время, пока мы будем вывозить золото. Со дня на день к нам присоединятся еще шесть челноков с рабочими и оборудованием.
Я смотрел на него, мягко говоря, с неприязнью. Он заметил это и улыбнулся.
– Не для себя стараюсь, для обманутого народа!
– Но и для себя тоже, верно?
– Но я ведь часть народа – верно?
Из-за ограды донеслось несколько вялых автоматных очередей. Локтев озадаченно прикусил губу, но через секунду ему доложили, что территория чистая и он может заходить.
Мы прошли во дворик. Сначала я увидел ученых – я их сразу узнал, почти все лица были знакомыми. Они стояли на коленях у обшарпанной бетонной стены на прицеле у нескольких автоматчиков.
Чуть подальше лежал распластанный труп в пятнистой десантной форме. Я пригляделся – и у меня екнуло сердце. Я его узнал. Это был Кабан – приятель Крэка, с которым мы так славно отдыхали на «витаминах».
– Вам обязательно всех убивать? – спросил я у старшины внезапно охрипшим голосом.
– А давай без театрального надрыва, Грач, – отозвался старшина. – Люди гибнут за металл, слышал такое?
– Ты сам сдохнешь за этот металл, ублюдок, помяни мое слово.
– Помяну и тебя, и все твои слова. И даже взгрустну мимолетно. Так, а где же наш главный ум?
Из здания вывели Ступича. Я его едва узнал, он здорово изменился. Как-то обветшал, осел, словно сдувшийся шарик. Его подвели к сидящим на земле ученым, и он понуро застыл, глядя в сторону.