– Стой, мусорщица! Стой, кому сказал.
Я сорвалась на бег. Лучше, вообще, не попасться им в руки, ничего хорошего за все годы обучения в академии я от них не видела. Разом, вспомнив все их «милые» розыгрыши и «уговоры» выполнить для них рефераты и доклады, прибавила скорости.
Уже влетев в доки, приостановилась и вновь зашагала быстрым шагом. Не солидно как-то, чтобы кто-то из новой команды заметил, как я тут петляю как заяц. Осталась надежда, что эти двое не захотели позориться и не рванули за мной. Оборачиваться не хотелось. Лучше быстренько проскочить на корабль и забыть как страшный сон всех, с кем я «имела честь» учиться.
Уже подходя к теперь уже своему кораблю, неожиданно почувствовала боль в руке. Кто-то с силой сзади меня дернул и вывернул ее. Я взвыла и дернулась, но все было бесполезно. Меня крепко держали и старательно причиняли ощутимую боль. Удары посыпались градом: в живот, по спине, тычки в бок. Извиваясь, я пыталась вырвать свою руку из захвата. Но их было двое. Один крепко держал, выворачивая конечность, второй методично избивал.
– Я сказал, стой! – прошипели мне в ухо. – Ты что оглохла? Мразь. Сейчас пойдешь в академию и скажешь, что сама не стала проходить распределение.
Новый удар в живот заставил согнуться и шумно втянуть в себя воздух.
– Поняла меня, мусорщица? Я из-за тебя не собираюсь выговор получать.
– Отпустите меня, – взмолилась я, но в ответ захват только усилился.
Из глаз брызнули слезы. Давясь рыданиями, я тщетно трепыхалась в их руках.
– Да что вам надо от меня? – закричала я.
– Сама знаешь, тварь. Всю вину на себя возьмешь, – процедили мне в ухо.
Мой бывший одногруппник зло рыкнул и ударил в спину. Да так, что дыхание сперло. Это был не первый раз, когда он силой требует от меня чего-то. Раньше это были контрольные и рефераты, которые я писала для него. Но что теперь ему нужно, я не понимала. Этот здоровый бугай получал удовольствие, скручивая сильнее мою руку, хотя куда сильнее – не понятно. Боль ослепляла.
– Я сказал, что ты сейчас вернешься в академию и соврешь, что не проходила распределение. Поняла? – этот сумасшедший с силой дернул меня. – Поняла, отребье?
– Но я же проходила его, – выпалила я, и тут же моя рука хрустнула.
Я заорала во все горло, уже не заботясь о том, кто увидит мое публичное унижение и что обо мне подумают. Мне так больно!
– Ты ничего не проходила, усекла? Иначе я тебя прям тут изуродую, – прорычали мне в ухо. – Будешь врать как миленькая.
От боли я ревела и орала в голос. И унизительно молила его о пощаде.
– Отпусти, мне больно, мне больно, – шептала я, но бывший одногруппник не слушал.
– Ты сейчас же вернешься и соврешь всем, – шипел мой обидчик как змея.
Его дружок, мерзко улыбнувшись, снова врезал кулаком мне в живот. Не удержавшись, я упала на колени. Но меня тут же снова вздернули вверх. Рука горела огнем и страшно пульсировала.
– Отпустите, пожалуйста, – сквозь слезы шептала я.
Внезапно мой мучитель натужно захрипел, его хватка ослабла. Меня чуть дернули назад, и я уперлась в чье-то огромное тело. Сквозь слезы смогла рассмотреть руку, сжимающую горло моего врага. Повернув голову, обнаружила и второго парня, лежащего на земле. Над ним возвышался Кирроси Шибу. При этом одна его нога стояла на лице поверженного. В робкой надежде на спасение подняла голову. Через пелену влаги, застилающей глаза, увидела позади себя Лэксара исдар Орш Мрока.
Это его рука перекрывала кислород нападавшему. Невольно качнувшись, я плотнее прижалась к безопаснику, ища у него защиту. Схватив не пострадавшей рукой лацкан его куртки, сжала его, притягивая к себе. Вторая моя рука горела и страшно ныла. Всхлипнув, ткнулась носом в куртку, жадно вдыхая аромат ее владельца, пытаясь успокоиться и хоть немного взять себя в руки.
Тело сотрясала крупная дрожь, которую я не способна была унять.
– Астра, что здесь происходит? – властно и чуть грубовато спросил исдар Орш Мрок.
– Я не знаю, – зашептала я в ответ и громко всхлипнула, испугавшись грозного голоса. – Я не знаю, не знаю, не знаю.
– Успокойся, – Лэксар чуть сжал мое плечо. – Что они от тебя хотели?
Хлюпая носом, соображала, что ответить-то. Разум все еще окутывала паника. Я тряслась как кролик.
– Они набросились сзади, стали орать и требовать, чтобы я кому-то соврала о распределении, – хныча, пробурчала я. – Ничего сама не поняла. Я не знаю, что им от меня надо. Я не знаю.
Слезы снова потоком хлынули из глаз. Непроизвольно, наверное, на нервах, я сильнее прижалась к оршу. Он успокаивающе приобнял свободной рукой. Спрятавшись за полой его плотной куртки, я рыдала, давясь слезами.
– Тихо, – теплое дыхание коснулось моей макушки. – Они больше не обидят. Никто больше не тронет. Я позабочусь об этом. Не плачь, малышка моя. Не надо больше плакать.
Вновь посмотрев вверх, удивленно поняла, что макушкой не дохожу Лэксару даже до ключицы. И вдруг страх прошел. Я поняла, что мужчина, стоящий за моей спиной, в обиду не даст. Кроме того, у него такой устрашающий вид с этими шрамами на пол-лица, что любой, кто захочет меня обидеть, сам со страху убежит.
Его горячая ладонь лежала на моем животе, вызывая там странное томление. Такого раньше никогда не было. Какая-то волна дрожи пробежала по телу. Я каждой клеточкой ощущала жар от его руки. И странное дело, это успокаивало. Всхлипнув еще пару раз, я по-детски растерла кулачком слезы по лицу.
– Они всегда надо мной издевались, я не знаю, что им нужно в этот раз, – снова зашептала я охрипшим голосом. – Они не стали объяснять, сразу бить начали.
Лэксар все еще держал за шею того, кто пару минут назад причинял мне боль, и злобно скалился. Обессилев, одногруппник обмяк и рухнул на колени. Его лицо подозрительно синело, но жалости я не испытывала. Он мне руку сломал, так что сочувствия от меня не дождется.
– Ну и что с ними делать? – лениво протянул Шибу, пиная кончиком обуви второго парня, лежащего на земле. – Может, скинем с причала.
Я вздрогнула, они, что их убивать собираются.
– Слишком много свидетелей, – прорычал исдар Орш Мрок.
Одним неуловимым движением он дернул находящегося в его руках человека и выпустил его. Тот мешком грохнулся на землю. Зато теперь командор обеими руками обнимал меня. Сразу стало тепло и хорошо. Передернув плечами, я теснее прижалась к мужчине. Была бы моя воля, вовсе бы на ручки забралась. Там надежнее и безопаснее.
– Оставьте их здесь, не надо их никуда скидывать, – я смотрела снизу вверх на Лэксара, пытаясь поймать его взгляд. – Оршам не разрешено находиться в портах Солнечной системы. А эти двое из семей военных. Сынки офицеров, я пять лет училась вместе с ними. И не такое от них терпела, переживу как-нибудь. Только руку покажу дар Орш Сооду. Она болит сильно.
Закончив свой монолог, я снова уткнулась в рубашку командора и хлюпнула носом. В его объятьях так замечательно, такой большой и сильный мужчина. Он не торопился разжимать свои руки. Нежно и бережно поглаживал меня огромными ладонями, старательно не задевая ноющую от боли руку. Так мы постояли еще немного. Слезы на моих глазах высохли, и я совсем успокоилась. До меня начала доходить вся неоднозначность наших с безопасником объятий.
– Астра, – я вновь задрала голову. – У тебя рука опухает. Сейчас я отнесу тебя к Нуму, он уже ждет.
Отстранив меня от себя, Лэксар одним ловким движением поднял меня на руки. Вот и сбылась моя маленькая мечта. Вскинув руки, я попыталась обхватить его шею и тут же вскрикнула от резкой боли. Беспокоила не только рука, но и бок и спина. Словно не тело, а сплошная гематома.
– Оставайся здесь, Кирроси. Сейчас вернусь, и избавимся от мусора.
Меня понесли. Но ожидаемого удовольствия я не получила. Ощущала только нарастающую боль.
– Все хорошо, земляночка. Что же ты нежная такая и маленькая. Даже нести страшно, кажется, что раздавлю, – проворковали надо мной.
Я вымученно улыбнулась.
– Не раздавите, – успокоила я его. Наверное, он действительно переживает, раз стал обращаться ко мне на личное «ты». Хотя это приятно.
Нум дар Орш Соод оказался очень внимательным и даже дотошным врачом. Осмотрев руку, он дважды просветил ее на рентгене и тщательно зафиксировал эластичными бинтами, которые тут же затвердели, полностью обездвижив руку. После меня проверили на вирусные заболевания. Сердце, легкие, почки, печень, кровь – док просканировал все. Методично занося информацию, он качал головой.
Если делать выводы по выражению лица дар Орш Соода, то жить мне оставалось не более суток. В конце осмотра он даже языком поцокал. Спас меня, как ни странно, неугомонный непосредственный начальник. Влетев в кабинет, Шибу с довольной ухмылкой скользнул в мою сторону. И сочувственно глянул. Я уже хотела спросить его о судьбе напавших на меня, когда увидела на его красивой синей рубашке небольшое пятно крови. Явно не его крови.
– Вы их убили? – запинаясь, спросила я.
– Нет, покалечили слегка, – легкомысленно щебетнул Шибу. – Но жить точно будут. Ну и что с рукой?
– Трещина и растяжение, – ответил за меня док, – повязку три дня не снимать.
– Оу, серьезней, чем я думал, крепко они тебя, и часто такое случалось? – спросил сакали.
– Бывало, – призналась я.
– Больше никто не обидит, но от работы тебя ничто не спасает, так и знай, – выдал мой начальник.
Я закивала головой, перевела взгляд на доктора и осеклась, он выглядел злым. Покрутившись, Шибу покинул кабинет. Я тоже стала собираться на выход.
– И часто ваши мужчины позволяют себе поднимать руку на женщин? – этот вопрос дар Орш Соода застал врасплох.
– Смотря, какой мужчина, – а потом вспомнила свою соседку тетю Анию, которая, сколько я ее знала, ходила с синяками. – Есть много мужчин, дар Орш Соод, которые получают удовольствия, издеваясь над своими женами. Но мне повезло, мой папа нас всегда любил и ни разу руку не поднял. Ругал часто, но не бил.