– Скажите, вам знаком человек по имени Джон О’Доннал?
– Разумеется. – Донна постаралась, чтобы голос звучал ровно, хотя сердце испуганно забилось. Джон должен был еще вчера прибыть на Куинси.
Ей стоило больших трудов сдержаться и не спросить напрямую, что случилось. От прокурора не укрылось ее волнение, но он растолковал его по-другому.
– Вы знаете, где он может сейчас находиться?
Донна задумалась. И «да» и «нет» были опасны. Теа могла и не знать о прилете Джона, тогда излишняя осведомленность была бы подозрительной. С другой стороны, Джон мог встретиться вчера с Теа, тогда отрицание было бы глупым.
– Наверное, выполняет какое-нибудь поручение моего отца. – Донна решила ответить уклончиво и с удивлением заметила, как блеснули глаза ее собеседника.
– То есть вы сейчас заявляете, что ваш отец Расмус О’Доннал дал задание своему начальнику службы безопасности?
– Я сказала «наверное», – поправила его Донна. – Вы же понимаете, что я живу здесь, и мне рассказывают далеко не все.
– Естественно. Иначе бы вы стали соучастницей попытки убийства. – Прокурор многозначительно посмотрел на нее.
– Убийства? – Донна невольно побледнела и спросила, уже почти зная ответ: – Какого убийства? Джон пытался убить кого-то?
– Адвоката Кьерстена Сонга… – Фрэнклин Кордини с удивлением наблюдал за реакциями девушки, сидящей перед ним.
Она не стала охать или ахать, как если бы была сторонним наблюдателем. В какой-то момент прокурор даже решил, что девушка беспокоится, поскольку испытывает чувства к начальнику службы безопасности, но следующие слова окончательно запутали ситуацию.
– Что с Кьером? – Донна буквально впилась взглядом в Кордини. – Он жив?
Прокурор задумался, стоит ли сообщать информацию об арестованном, но решил ответить, тщательно подбирая слова:
– Мистер Сонг жив и переведен в другое место, где содержится под арестом.
– Под арестом? За что?
– Вы же сами подали заявление по поводу домогательств мистера Сонга в период учебного процесса, – напомнил Фрэнк, начиная сомневаться в психическом здоровье посетительницы.
Признаться, это стало бы решением многих проблем. Кьерстен Сонг нравился прокурору, он был партнером его соученицы, и Фрэнк искренне не хотел, чтобы у друга Серены были проблемы из-за экзальтированной девицы. Хорошо еще, репортеры пока не узнали об этом деле.
– Моих обвинений? – Девушка между тем нахмурилась, словно пытаясь вспомнить, какие именно обвинения она выдвигала. – Ах да, этих… точно…
Под удивленным взглядом прокурора она горько усмехнулась, будто признавая поражение.
– Видимо, мне надо было сделать все так с самого начала… Чертов Кьер, всегда, когда мы встречаемся, все получается наперекосяк… – пробормотала Донна, затем посмотрела на прокурора и добавила уже громче: – Мистер Кордини, простите, могу ли я попросить вас пригласить сюда Серену Гластонберри, которая, как я знаю, является адвокатом мистера Сонга, а также ректора Мак-Кинтоша.
– Это еще зачем? – слегка опешил прокурор. Поведение этой девицы явно шло вразрез с тем, что он читал о ней из университетских характеристик.
Девушка обреченно вздохнула.
– Я хочу сделать заявление, которое касается всех вышеупомянутых лиц, в том числе и Кьерстена Сонга, и мне бы не хотелось повторять его несколько раз. Поверьте, так будет проще для всех, в том числе для вас самого.
– С чего вы взяли, что мне будет так проще? – нахмурился Фрэнклин.
– Я же училась в Юридической школе Куинси, – улыбнулась Донна. – Если позволите, я могу попросить своего помощника привезти всех указанных мной лиц.
Фрэнклин Кордини отличался любопытством и подозрительностью. Именно эти два качества и помогли ему занять пост прокурора планеты. Движимый именно ими, он решил не отказывать девушке в ее странной просьбе.
Правда, опасаясь, что звонок адвокату может быть уловкой, лично отдал распоряжение своему секретарю. Чуть позже тот проинформировал, что приглашенные прибудут через полчаса. Прокурор вздохнул и внимательно посмотрел на спокойно сидящую перед ним девушку.
– Не знаю, зачем вам это понадобилось, – пробурчал он, – но мне кажется, все это неспроста.
Донна только улыбнулась и сказала, что подождет в приемной, но сразу же получила отказ, впрочем, она слышала, что прокурор предпочитает держать все на виду.
Серена приехала одновременно с ректором Мак-Кинтошем. Они буквально столкнулись с ним в дверях кабинета. К этому времени Донна уже выпила две чашки каппи и исчерпала все светские темы ни о чем.
Ректор все-таки вошел первым, смерил Донну неприязненным взглядом и занял кресло, стоявшее у окна. Скрестив руки на груди, он явно давал понять, что торопится вернуться в свое царство, но, в виде исключения для прокурора, который тоже был выпускником университета, готов выслушать все, что ему хотят сказать.
– Фрэнк, – Серена между тем вплыла в кабинет, – к чему такая спешка? О, мисс О’Доннал? Как по…
Серена вдруг осеклась, внимательно всматриваясь в лицо девушки, та почти весело кивнула, подтверждая ее невысказанный вопрос.
– Доброе утро, Серена, прокурор мне уже успел рассказать, что у вас была достаточно бурная ночь.
– Была. – Серена внимательно посмотрела на хозяина кабинета. – Интересно, зачем ты нас всех здесь собрал?
– По моей просьбе, – игнорируя недовольный взгляд хозяина кабинета, Донна перехватила инициативу. – Серена, вас не затруднит позвонить Дугалу О’Донналу и попросить подняться, это не займет много времени: он ожидает меня где-то у здания.
– Ты не возражаешь? – Серена повернулась к прокурору, тот качнул головой, что адвокат расценила как знак одобрения.
Дугал появился буквально сразу, закрыл за собой дверь и, небрежно кивнув присутствующим, выжидающе посмотрел на Донну.
– Сядь, – попросила она и на секунду прикрыла глаза, потом открыла их и тяжело вздохнула. – Спасибо, что все приехали сюда. На самом деле, мне надо было сразу идти в полицию, но… – Донна замолчала, а потом решительно продолжила: – Я, Донна О’Доннал, хочу сделать официальное признание, что на протяжение месяца, пользуясь своим сходством с Теодорой О’Доннал, изображала в университете Куинси свою кузину, посещала лекции и сдала за нее экзамены.
Краем глаза Донна заметила, что Серена довольно улыбнулась, и поняла, что Кьер рассказал ей все. Это слегка задело, поэтому она почти сердито закончила:
– Поэтому все заявления Теодоры о домогательствах Кьерстена Сонга беспочвенны и не имеют ни малейшего основания – ее не было в это время на Куинси.
Глубокое молчание воцарилось после ее слов. Ректор Мак-Кинтош даже привстал со своего места, чтобы лучше рассмотреть нарушительницу.
– И где же была мисс Теодора О’Доннал? – произнес он первое, что пришло на ум.
– Понятия не имею. Я порекомендовала Расмусу держать ее в тот период подальше от тех, кто хорошо знал нас обеих.
– Вы отдаете себе отчет в том, что сейчас говорите? – резко спросил прокурор, поскольку остальные молчали.
Донна кивнула, самое тяжелое было позади, и она почти полностью обрела свое привычное спокойствие.
– Разумеется. Я сознаюсь в мошенничестве, одновременно обвиняя свою кузину Теодору О’Доннал в лжесвидетельстве и клевете, а Расмуса О’Доннала в организации этих преступлений.
– У вас нет доказательств, – сухо заметила Серена.
– Зато они есть в деле Кьера. – И, видя, что никто не понимает, пояснила: – Видеозапись из спортивного центра.
– Полагаете, у Теодоры не хватило бы ума зайти в мужскую душевую? – усомнилась Серена.
– Полагаю, у нее нет на плече татуировки. – Донна слегка спустила платье, обнажая плечо и демонстрируя всем вензель. – Теа боится уколов до потери сознания.
– Если даже вы и изображали свою кузину, то это не освобождает мистера Сонга от обвинений в нарушении преподавательской этики. На тот момент вы были, хоть и незаконно, студенткой Куинси! И кстати, если он знал, кто вы на самом деле, то являлся вашим соучастником.
– На тот момент я была совершенно законно его женой! – парировала Донна, достала из сумки и положила на стол лист бумаги.
– Вот копия нашего свидетельства о браке. Сама запись о нем находится в часовне университета. Можете проверить ее сами. Что же касается соучастия, то согласно пятой поправке к конституции Межгалактической Федерации, муж может не свидетельствовать против жены, если его действия могут нанести ущерб ее жизни, здоровью или свободе.
В абсолютной тишине раздались аплодисменты Серены.
– Браво! Донна, признаться, я сама не смогла бы лучше сделать это заявление!
– Я все же не понимаю, – пробурчал ректор Мак-Кинтош, слегка придя в себя, – вы же – одна из лучших выпускниц Куинси! Зачем вам это все понадобилось…
– У меня на это были свои причины. – Донна не собиралась всех посвящать в свои отношения с Расмусом.
– Полагаю, на Донну было оказано давление со стороны Расмуса О’Доннала, – пояснила Серена, – хотя она сама вряд ли признается в этом.
Девушка изумленно посмотрела на неожиданную защитницу, та ободряюще улыбнулась и обернулась к прокурору.
– Фрэнк, я думаю, что самое лучшее для всех – просто закрыть это дело.
– Но…
– Тебе так хочется разбираться в семейных перипетиях клана О’Донналов и платить из бюджета за номер в отеле, где находится Кьерстен? – В наигранном удивлении Серена позволила себе приподнять брови. – «Боливар» – не самое дешевое удовольствие… а суд может и затянуться…
– Это угроза?
– Констатация факта. – Она встала. – Когда решишь – дай знать, я буду в отеле. Донна, джентльмены, я действительно рада была всех вас видеть!
Она вышла. Прокурор недовольно хмыкнул ей вслед и повернулся к ректору, все еще хмуро смотревшему на бывшую студентку.
– Что скажете?
– А что я должен говорить? – вздохнул тот. – Вы не хуже меня понимаете, что это – позор.
– Вы можете подать заявление в прокуратуру…
– И получить толпу репортеров, атакующих главные ворота. К тому же это может создать прецедент… нет, мы, конечно, рассмотрим дело Теодоры О’Доннал на закрытой дисциплинарной комиссии и скорее всего отчислим ее из универс