Натали прошла мимо них в заднюю часть помещения, открыла металлическую дверь и начала долгий спуск по четырем пролетам каменной лестницы. Когда она спустилась вниз, ее нос защекотал аромат сырых грибов, а перед глазами предстали тысячи бутылок выдержанного вина и еще больше бочек. По всей пещере были расставлены столы для тех посетителей винодельни, которые пожелают осмотреть территорию, а не просто выпить в туристическом центре.
Есть ли в «Винном погребе Зельника» винная пещера? Нужно спросить Августа. Во многих винодельнях Напы есть такие, хотя и разные по размеру. Может быть, он мог бы пригласить ее на экскурсию по своей пещере. Не то чтобы она хотела остаться с ним наедине в темноте, это было чисто профессиональное любопытство, поскольку формально она теперь работала на его винограднике…
Ее сердце подпрыгнуло, когда она услышала голоса, приближающиеся из глубины пещеры. Коринн. И Джулиан?
– Это служба обработки изображений, которая делает аэрофотоснимки виноградника с высоким разрешением, – оживленно объяснял Джулиан. – Таким образом, мы можем видеть, какие лозы перегружены, а какие – недогружены. Это может многое рассказать нам о том, почему вкус вина непостоянный и как поливать…
– Я даже не хочу спрашивать, сколько стоит аэрофотосъемка, – вмешалась Коринн.
– Она становится неотъемлемой частью расходов многих виноделен, – в своей обычной спокойной и лаконичной манере отозвался Джулиан. – Со временем она действительно помогает снизить затраты, потому что ресурсы направляются в нужные места, а не тратятся впустую.
– Звучит неплохо! – пропищала Натали, появляясь из-за стеллажа с бочками. – С каких это пор вы двое начали встречаться в подземной пещере, как суперзлодеи?
Кажется, Коринн удивило внезапное появление дочери, но Джулиану, похоже, было просто любопытно застать ее здесь.
– Разве ты не должна быть на последней примерке? – потребовала ответа Коринн. – Нелегко найти портного, который соглашается подогнать свадебное платье практически за одну ночь.
– Не волнуйся. Я только что вернулась оттуда, – сообщила Натали, переключая свое внимание на Джулиана. Изо всех сил стараясь, чтобы у нее на лице не отразилось, каково это – не присутствовать на семейных встречах. Особенно теперь, когда Джулиан начал участвовать в работе винодельни. А она с тем же успехом могла быть призраком. – О какой службе обработки изображений вы говорили? Кажется, это интересно.
Прежде чем Джулиан успел ответить, Коринн заговорила снова:
– Ты так и не объяснила, что ты здесь делаешь.
– Не знаю, – дернула плечом Натали. – Просто пришла побыть в тишине.
Отчасти это было правдой. В детстве она любила пробираться в винную пещеру и сидеть, прижавшись спиной к холодной каменной стене. Она могла сидеть там часами, представляя, как формируется поисковая группа, чтобы найти ее на поверхности. Она фантазировала о том, какое облегчение испытали бы все, если бы действительно нашли ее. Они бы заключили ее в крепкие объятия и заставили пообещать, что она никогда больше не будет прятаться, никому не сказав, куда ушла.
Этой фантазии так и не суждено было сбыться, но, притворяясь, она чувствовала себя лучше.
Сегодня днем она спустилась в пещеру не для того, чтобы помечтать о том, как взволнованная толпа близких ищет ее с горящими факелами по болотам и долинам. Нет, она пришла, чтобы немного покопаться в собственной душе. Сегодня она заехала в город, чтобы купить пару бутылок вина… но уехала с пустыми руками. Употребление вина стало для нее скорее способом справиться с ситуацией, чем средством получения удовольствия. Если хорошенько подумать, то она уже несколько недель вообще не пила. Скоро будет доступен ее трастовый фонд, и ей понадобится ясная голова, чтобы воспользоваться этой возможностью. Ее единственной возможностью.
– Хм, – протянула Коринн, наблюдая за ней с видом ученого, изучающего предметное стекло. – Не хочешь зайти попозже и вкратце рассказать о свадебных приготовлениях? – На ее губах промелькнула едва заметная улыбка, но тут же исчезла. – Ты же в курсе, что завтра днем ты выходишь замуж.
Натали задумалась, не привиделась ли ей эта легкая улыбка. Видит бог, Коринн была не в восторге от того, что Натали выходит замуж за Августа.
– Да, я в курсе. И, конечно, зайду после ужина.
Мать склонила голову:
– Ингрэм Мейер первым откликнулся на приглашение. Он держит в своих руках твой трастовый фонд, так что тебе не нужно напоминать об этом. Будет нехорошо, если ты будешь выглядеть так, будто понятия не имеешь о том, что произойдет завтра.
Вот поэтому-то она и пила.
– Понятно. – Прежде чем Коринн успела напомнить ей о каких-либо более неотложных обязанностях, Натали продолжила: – Я собрала вещи и готова освободить гостевой домик. Хэлли предложила отвезти мои вещи к Августу сегодня утром, пока я буду присутствовать на примерке, так что я уверена, что эта миссия выполнена быстро и в срок.
Джулиан фыркнул. С нежностью. Его девушку никогда не сковывали время, часы и календари. В результате его склонность планировать каждую секунду дня начала ослабевать. Коренным образом. И он, казалось, был очень рад этой перемене. Он даже не надел галстук, а на ногах у него были шлепанцы?
Прежде чем она успела прокомментировать поразительный выбор братом обуви, Коринн прочистила горло:
– Натали, мы сейчас обсуждаем бизнес.
Натали изобразила на лице улыбку, стараясь не выдать обиды оттого, что ее оставили в стороне.
– Джулиан, когда у тебя будет возможность, скинь мне название службы обработки изображений, о которой ты говорил. Мне просто любопытно.
– Останься и обсуди это с нами, – предложил он, переводя задумчивый взгляд с Коринн на Натали. – Я еще даже не начал изучать их методы выявления заболеваний.
– Ого. Я слишком молода, чтобы умереть от волнения. – Натали рассмеялась, подняла руки и попятилась. – Все в порядке. Увидимся, ребята, когда вернетесь на поверхность.
– Натали, – окликнул Джулиан, когда она поднялась по лестнице, но ее улыбка начала угасать, и она продолжила идти, как будто не услышала его.
Отлично.
Вечер следующей пятницы не за горами. Вот тогда-то она и проявит себя.
Вот тогда-то она и засияет.
Видит бог, здесь она не сияла никогда.
Август прислонил фотографию Сэма к надгробию, сел и открыл холодную бутылку.
– За тебя, дружище.
Этим утром он проснулся даже раньше обычного, чтобы съездить на национальное кладбище Сан-Хоакин-Вэлли, где был похоронен Сэм. Позвонить родителям и сообщить им новость о своей свадьбе оказалось веселым делом. Веселым, как удаление зуба. В ушах у него все еще звенело от возмущенного крика матери. Они были в круизе на Аляске, о чем он даже не подозревал, и, очевидно, не могли добраться до Сент-Хелины к завтрашнему дню. Ему удалось сохранить остатки слуха, пообещав в ближайшее время привезти Натали в Канзас, чтобы она познакомилась с его родителями.
Может быть, ему стоит, не откладывая, просто заползти в одну из этих могил, потому что он не знал, когда это у него получится и получится ли вообще. Но думать об этом было приятно. Учитывая, что они обе, и Натали, и его мать, были крепкими как гвозди. Вероятно, они встретились бы за обеденным столом, не моргнув и глазом. Потому-то Август сюда и пришел. Опираясь на левый кулак, он правой рукой поднес к губам пиво, водя глазами по имени на могильном камне.
– Я пришел сюда, чтобы спросить тебя кое о чем важном, чувак. Ты проводишь меня к алтарю?
Сэм, слегка улыбаясь, смотрел на него с глянцевой фотографии. Август сделал снимок на телефон в конце первого дня тренировки шестимесячных курсов подготовки «морских котиков», где они и познакомились. На фотографии Сэм выглядел усталым как собака, но в то же время в нем чувствовалось легкое возбуждение, как будто он был рад, что ему удалось пережить первые двадцать четыре часа.
– Подожди, ты хочешь сказать, что только невесту провожают к алтарю? – Август слегка отшатнулся. – Это кажется несправедливым. Зря я работал над своей походкой.
С минуту он слушал, пытаясь представить, что бы сказал Сэм.
– Натали? Да, она… – Он перевел дыхание. – Она совсем другая. Помнишь, я говорил тебе, что ни одна женщина никогда меня не околдует? Ну а эта смогла. Она в состоянии снести мне крышу быстрее, чем разбить яйцо.
Ветер гулял по залитому солнцем кладбищу, шелестя листьями деревьев.
– Говоришь, у меня уже снесло крышу? – Август улыбнулся, делая очередной глоток пива. – Я не помню, чтобы спрашивал твое мнение. – Он прочистил горло. – Но, серьезно, знаешь, я понятия не имею, чем занимаюсь в последнее время. Я пытаюсь открыть твою дурацкую винодельню, и у меня ничего не получается. Откуда ни возьмись у меня появилась гребаная кошка. Перестань смеяться. – Теперь пиво у него во рту стало казаться кислым. – Ты был действительно хорош в том, в чем я хорош не был. Я учил тебя ловить рыбу, а ты напоминал мне, когда пора было покупать новые носки. Я сказал тебе, что из-за усов ты выглядишь как серийный убийца, а ты отговорил меня от майнинга биткоинов. Баланс уже на исходе. Но, э-э…
Он вытер глаза и сменил позу.
– Когда она рядом, я чувствую себя неуравновешенным. Я имею в виду, она определенно заставляет меня чувствовать себя так, будто я жонглирую тарелками. И еще такое чувство, что… – Он задумался на несколько секунд. – Знаешь, какое чувство у тебя было, когда я делал этот снимок? Как будто все самое сложное позади? Я чувствую это с ней. Или думаю, что с ней это возможно. Не знаю. Как будто, если мы просто пройдем через все это сложное дерьмо, через все напряжение, чтобы добраться до другой стороны… Я буду вспоминать это так, словно это было не тяжело, а радостно.
Август прислушался к ветру.
– Да, она горячая штучка, дружище. Самая горячая штучка. Ты даже представить себе не можешь. – Допив пиво, он уронил бутылку в сторону в траву, затем сам перекатился в ту же сторону. Лежа, прижался щекой к земле.