Успокой ее.
– Твоя грудь – просто отпад!
У нее был такой вид, будто она хотела огреть его по голове букетом.
Но по крайней мере, кровь вернулась к ее пальцам. Черт. Все не так уж и плохо.
Глава четырнадцатая
Натали в ужасе наблюдала, как Август разворачивает листок бумаги, который он извлек из кармана смокинга. Если быть точным, это был вырванный из блокнота желтый лист, на котором красовались перечеркнутые линии и нарисованные стрелки.
Похоже на первый набросок в самоучителе по футболу. Что, во имя всего святого, он собирается сказать?
Что еще более важно, она в самом деле отклонила предложение получить свой трастовый фонд и остаться незамужней? Получив на руки деньги, она, вероятно, могла бы даже позволить себе возместить расходы Коринн на кейтеринг. Конечно, отказ в последнюю минуту не пойдет на пользу ее отношениям с Коринн или репутации семьи Вос, но и то и другое на данный момент безупречностью не блистало!
Хотя, стоп. Если бы она взяла деньги и смылась, то не увидела бы перед алтарем – переносным, конечно, – Августа, с полным, неприкрытым благоговением смотрящего на нее в свадебном платье. Не каждый день девушке доводится оказаться свидетельницей такого волнующего момента.
Боже мой, он тоже красив. Крупный, красивый, закаленный в боях мужчина.
Она искренне верила в каждое слово, которое сказала отцу. Да поможет ей бог.
Что теперь?
Она сдержит данное мужчине слово. Она перед ним в долгу.
Он этого заслуживает.
Но это было все, что она могла предложить. Все, на что он мог рассчитывать.
Они уже произнесли половину традиционных клятв, когда Август прочистил горло и расправил смятую бумагу. Краем глаза Натали заметила, что ее мать нервно ерзает на стуле. Она знала, что Август – беспутный человек, который никогда не пытался скрыть своего презрения к элите острова Святой Елены, а ведь каждый гость на этой свадьбе соответствовал этому определению, включая Ингрэма Мейера.
Август потянулся за микрофоном, и пастор передал его ему, бросив взгляд на организатора свадьбы. Он пожал плечами. Август прочистил горло прямо в микрофон, вызвав разнесшуюся по шатру ответную трель и приглушенный шепот.
– Натали Вос. Ух ты. Мы все-таки женимся. – Он повернул листок к ней, чтобы она увидела, что он написал именно эти слова, а затем вернулся к чтению. – Я обещаю принимать твою сторону в любом споре – если только это не спор, который ты ведешь со мной, тогда это честная игра. Я хочу сказать, что мы можем ссориться. – Он обвел помещение многозначительным взглядом. – Но, боже, помоги любому, кто попытается поссориться с тобой. Они мне за это ответят.
О господи. Почему у нее так печет глаза?
Это ведь даже не по-настоящему. Почему его речь кажется ей такой важной?
Почему весь этот день кажется таким важным?
– Я также обещаю с этого дня защищать тебя. От кошачьих когтей, пожаров и пьяных людей с топорами. Ты всегда будешь в безопасности. Я позабочусь об этом. Ты можешь позвать меня, где бы ты ни была, и я приеду.
Это было еще не все.
Оставалось еще полстраницы. Но, похоже, он не мог продолжать. Может быть, потому, что гости как-то примолкли. Может быть, ему стало неловко. Какова бы ни была причина, Август кашлянул в кулак, поспешно сложил листок и сунул клятву обратно в карман.
– Теперь мы можем продолжать, – сказал он с легкой улыбкой, возвращая пастору микрофон.
Вместо продолжения Натали просто уронила свой букет цветов, шагнула вперед и поцеловала его. Чмокнула в губы прямо на глазах у всех и разгладила лацканы его черного смокинга.
– Ты целуешь меня из-за того, что я сказал о твоей груди, принцесса? Потому что я это имел в виду. Она такая отпадная, что…
– Ради всего святого. Заткнись.
– Принято.
Она поцеловала его снова, игнорируя опасную боль в глазах. Поцелуй грозил стать еще более страстным, и Август сжал ее талию и оторвался от нее, выдохнув с тихим свистом. Его веки были полуприкрыты.
Они закончили произносить слова, которые официально сделали их мужем и женой, но она спотыкалась на каждом предложении из-за того, как Август смотрел на нее.
Жениху и невесте не удается провести много времени вместе на свадьбе. До сегодняшнего дня Август не мог такого даже предположить.
По крайней мере, они ни минуты не оставались наедине.
Все остальные в шатре, казалось, проводили с Натали массу времени, и он даже не собирался притворяться, что не ревнует. Всякий раз, когда он привлекал ее внимание, кто-нибудь проходил мимо и заводил с ней разговор. Мужчины. Женщины. Дети. Даже кошка какое-то время лежала у нее на коленях, перевернувшись на спину, словно вальяжная королева.
Естественно, все хотели поговорить с его женой, ведь она выглядела как чертов ангел.
Через шестьдесят лет, вспоминая свою свадьбу, он будет вспоминать это – как бегал за ней по освещенному свечами шатру, просто пытаясь остаться с ней наедине. И что он мог поделать?
Он даже не был уверен, что эта свадьба что-то значит для Натали. Не в том смысле, в каком это что-то значило для него. Если ее мотивы и выходили за рамки получения трастового фонда, они оставались неясными. И всякий раз, глядя на эту женщину, он хотел знать, как она к нему относится. Начиная с сегодняшнего дня, он сделает все, что в его силах, чтобы наладить их отношения.
В стиле Августа, конечно.
– Мистер Кейтс, так приятно видеть вас снова. При более благоприятных обстоятельствах, конечно, – произнес голос справа от него. Август обернулся и увидел, что рядом с ним стоит не кто иной, как Ингрэм Мейер с тарелкой торта в руках. Ну кто приходит на свадьбу в соломенной шляпе? Это что, фирменный стиль этого парня? – Я Ингрэм Мейер.
Август пожал мужчине свободную руку.
– Да, по-моему, когда мы виделись в последний раз, вы мне сказали, чтобы я не ударился головой о дверь, когда буду выходить из банка.
– Насколько я помню, вы тоже были не слишком вежливы, но теперь все это в прошлом. – Мужчина рассматривал его слишком пристально, чтобы быть вежливым, но Август ничего не сказал. Для Натали важно произвести хорошее впечатление на этого человека. Ингрэм держал все в своих руках, и Август не хотел, чтобы Натали упустила свой шанс из них вырваться.
– Как вам вечеринка?
– Да, мне нравится. Коринн, как всегда, превзошла саму себя. – Ингрэм сделал паузу. – Хотя обычно свадьбы происходят не так быстро.
По спине Августа пробежали мурашки.
– Мы с Натали ей благодарны.
– Да. – Ингрэм наклонил голову влево. – Как вы познакомились с Натали Вос?
– Натали Кейтс, – поправил Август, выдавив из себя приветливую улыбку. – Мы познакомились на фестивале «Вина с холмов Напы». – Боже, она была прекрасна в тот вечер. И с тех пор – каждый вечер. Но тогда между ними не было ни капли сарказма. Только легкое волнение. – Она там представляла виноградник…
– …И слишком много выпила, как и все мы на подобных мероприятиях, – сказал Джулиан, неожиданно появляясь слева от Августа и коротко ему кивая. – Один винный интернет-блогер попытался сфотографировать Нат в нетрезвом виде, но Август не дал ему это сделать.
Я не дал это сделать?
Да, вспомнил он. Так и было. Весь вечер запомнился ему как в тумане, кроме… нее.
Он помнил, как она улыбалась. Помнил ее цветочно-дымный аромат.
Помнил, как он потерял покой в тот момент, когда увидел ее, и так и не смог его вернуть.
– С того момента я был уверен, что мы будем видеться с ним гораздо чаще, – закончил Джулиан, поднимая свой бокал и обмениваясь мимолетной улыбкой с Августом. – И я оказался прав.
Ингрэм по очереди посмотрел на них обоих.
– Какая приятная история. – Он не спеша откусил кусочек торта и принялся жевать, оглядывая толпу. – Коринн пригласила меня на ужин в винодельне в понедельник вечером. Я с нетерпением жду возможности побольше узнать о том, как возник этот союз. – Он приподнял соломенную шляпу, приветствуя Джулиана и Августа. – Приятного вам вечера.
– И вам того же, – сказал Август, обнажив зубы в улыбке.
– Ублюдок, – пробормотал ему на ухо Джулиан.
– Да. Кто-нибудь, найдите принцессу, которая поцелует этого парня и превратит его обратно в лягушку, – согласился Август, потирая затылок. – Спасибо, что прикрыл меня, чувак. Я и забыл обо всей этой истории с фотографом.
– Я тебя не прикрывал. – Джулиан взболтал свое вино. – А еще я помню, как она плеснула тебе в лицо вином, а ты, похоже, только разозлился на себя за то, что вообще с ней поссорился.
– Да, так оно и было.
Джулиан покачал головой. Вздохнул.
– Ты в нее влюблен.
Внезапно Август не смог сглотнуть. В ушах у него зазвучала музыка.
Был ли он влюблен в Натали? Он не знал. Если бы ключ к ее счастью лежал на дне океана, он бы надел ласты и маску, чтобы нырнуть и достать его. Если бы у нее появились какие-либо признаки болезни, даже обычной простуды, он бы задумался о том, чтобы отвезти ее в отделение неотложной помощи. Если бы она попросила его нарядиться на Хеллоуин Заком Моррисом, чтобы она могла нарядиться Келли Каповски[23], он предложил бы это первым. Было ли все это равносильно любви?
Для него? Да.
Он любил ее. Очень, очень сильно.
Для Джулиана было нехарактерно то, что он обнял Августа за плечи, но он это сделал. Коротко.
– Я верю в тебя. – Он отступил на шаг. – И еще я верю, что она не пошла бы на это просто так.
– Спасибо, Джулиан, – выдавил он пересохшим горлом.
– И если ты причинишь ей боль, я сломаю тебе нос.
– Я уже слышал это от тебя два раза.
Когда Джулиан вернулся к своей девушке, Август взял с одного из столов тарелку с недоеденной едой и поковырялся в ней крошечной вилкой. Холодный сибас был не самым аппетитным блюдом, но, видит бог, ему доводилось есть и похуже.