Я задеваю случайно плечо девушку и мой взгляд на автомате падает в декольте, на грудь размера третьего. На чертовы крепкие шарики. В носу оседает тонкий шлейф приятных цветочно-цитрусовых ноток. От этого мне хочется застрелиться пуще прежнего.
Из-за ужасных мыслей и отчаяния я врезаюсь в Камиля, не заметив, как он остановился возле одного из столиков. Потом я поднимаю взгляд и мне хочется отступить назад и спрятаться за спину убийцы. Потому что на меня смотрит мужчина откровенно восточной внешности, здоровый, как тигр. Он смотрит так, словно я — не какая-то там Ева в идиотской одежде и с пучком на голове, а бомж, побирающийся в самом дорогом ресторане.
В общем, думаю, будь он моложе — и я бы уже услышала вопрос “а это что тут делает?”. Похоже, он пытается понять, для чего я здесь вообще.
— Садаев, — слышу я похолодевший неожиданно голос Камиля, и мужчина медленно переводит взгляд на него. На плечо мне ложится рука Камиля и я, скосив глаза, смотрю на его татуировки, а потом слышу короткий приказ, — Садись. Закажи себе что-нибудь.
О, черт. Я сглатываю, поняв, что Камиль будет болтать с этим мужчиной и чувствую себя не то, что не в своей тарелке, а вообще в другой какой-то посудине. Как Доширак в заварочном чайнике. Если я сейчас от нервов запнусь и упаду на столик, или с грохотом задену ножку стола, или наступлю этому незнакомому Садаеву на ногу — опозорюсь не только я, но и Камилю будет как-то не очень, поэтому я молча и аккуратно присаживаюсь на диванчик, стараясь не поднимать взгляд.
Хотя, я отчетливо чувствую, как взгляд мужчины то и дело соскальзывает на меня.
— Ты быстро, — наконец, слышу я голос этого мужчины — низкий, который словно вибрирует у меня на поджилках, и передергиваюсь. Они пожимают друг другу руки и Камиль садится рядом со мной, а Садаев продолжает, — Задорожный, правда, уже ссытся и трясется, что сейчас приедет полиция. Он дал Толстому и его телке комнатку с траходромом и запер их там. Потом позвонил мне. Уже час они кувыркаются и вроде пока ничего не подозревают, — я вижу, как мужчина приподнимает руку, посмотрев на часы, — Где твой Хазар-то?
— Сейчас будет. Главное, чтобы Задорожный сам не болтал потом особо.
— Он в курсе, чем это ему грозит. Так что не станет.
Они общаются так, словно давно знакомы друг с другом, но меня смущает то, что Камиль не представил меня этому человеку. Я успокаиваю себя тем, что, вероятно, Валю Камиль не показывал своим знакомым. И не брал на такие встречи. Но все равно легкая обида терзает меня.
Даже больше, чем тема их разговора.
Я абстрагируюсь от их голосов, схватив меню и уставившись в него. Листаю страницы со скудным списком и огромными фотографиями разных коктейлей, тыкаю наугад в нечто синее, когда подходит официантка. Меню класть на стол не хочется — оно исполняет роль отличного щита, закрывающего меня от суровой реальности.
— Я тут, — внезапно спасает ситуацию голос Хазара за спиной, и я выдыхаю. Почему-то я чувствую себя чуть спокойнее, когда он появляется, и мне даже не хочется мысленно ехидно спросить "тебя еще не посадили?".
Может, из-за того, что мы с ним практически одного возраста. Получается, что я не одна в компании серьезных мужчин. Не успеваю я расслабиться совсем, как этот мелкий говнюк неожиданно выдыхает с откровенным удивлением:
— Ева?… Ты что тут…
О, боже. "Что ты тут делаешь"? Это он хотел спросить? Не понимаю, какого черта его это колышет, но он в очередной раз переходит все границы.
Я медленно кошусь в его сторону. Хазар, который оделся сегодня в простые темные штаны и темную футболку, осекается, бросив взгляд на Камиля.
— Сейчас два часа ночи, — поясняет свой тон Хазар, но, похоже, закапывает себя все больше и больше, так как я чувствую кожей напряжение, идущее от Камиля. Могу даже представить его взгляд, с которым он смотрит на своего помощника. Поэтому он решает вообще сделать вид, словно ничего и не говорил, — ладно, я здесь. И машина готова. Я ее… припарковал, где надо.
Камиль, похоже, встает из-за стола, а я краем глаза замечаю, как следом поднимается и мужчина по фамилии Садаев. Он уходит первым, Хазар, бросив еще раз на меня странный взгляд, отправляется за ним, а я думаю, что мне тоже следует встать, но Камиль останавливает меня, взяв за локоть.
— Посиди здесь, — говорит он, а я растерянно смотрю на него. Блики от светомузыки гуляют по его лицу, отчего оно кажется мне впервые каким-то незнакомым. Из-за этого мне становится тревожно, — я предупреждал, что тебе может быть скучно, но тебе следует остаться здесь. Вероятно, надолго.
— Камиль, — выдыхаю я, — вы что, действительно делаете что-то… противозаконное? Что-то хотите сделать с этими людьми, которых заперли..?
— Меньше грей уши, Ева, или не задавай такие вопросы, — медленно произносит он, а я в ответ поджимаю губы.
— Камиль…
Я не знаю, как выразить свою тревогу. И начинаю жалеть, что поехала с ним. Лучше бы я скучала дома, думая, что он занимается какой-нибудь фигней. А сейчас мне снова становится неуютно, когда я думаю о том, что он занимается страшными вещами.
В этот момент подходит официантка и, улыбнувшись, ставит на столик мой бокал с коктейлем. Камиль смотрит на него и усмехается.
— С этим осторожнее, — переводит он внезапно тему, — одна девочка тут однажды напилась и забеременела. Так что не переборщи. И не пей с кем-то.
— Смешно, — тихо фыркаю я.
— Реальная история, Ева.
Он уходит, оставив меня растерянно стоять и смотреть ему вслед. Какая-то девушка тоже оборачивается на него, и из-за этого мне охота швырнуть в нее бокалом.
Интересно, если бы я в самом деле была беременна, он изменил бы ко мне отношение? Относился бы ко мне бережнее? Проводил бы больше времени со мной? Эта странная и неуместная сейчас мысль настойчиво лезет в голову, хотя, я ее старательно отбрасываю.
Я опускаюсь обратно на диванчик. Уныло смотрю на коктейль, и только тянусь к нему, чтобы выпить, как неожиданно чувствую, что по моим плечам скользят нежные ручки, царапнув меня длинными ногтями. Я ошалело смотрю на них. Кто-то нагло обнимает меня сзади, перегнувшись через спинку диванчика, и до носа доносится взрывной запах женских духов.
— Привет, подруженька, — приторный голос Вали, который шепчет мне на ушко, вызывает одно желание — дернуть назад головой и разбить ей нос, — какой знакомый щенячий взгляд вслед этому мужчине я только что увидела… Пришло время побывать в моей тарелке, да?
Эпизод 40
И так не сильно томный вечер становится еще более напряженным, когда я понимаю, что за моей спиной торчит бывшая подруга.
— Евик, я не обижаюсь на тебя из-за Камиля, не напрягайся, — мурлычет Валя, и гладит меня по предплечьям, — ты маленькая, неопытная, у тебя первая влюбленность… это пройдет. Наша дружба должна быть сильнее, чем какие-то там сомнительные мужики на недельку.
“Ты там охренела совсем?” — скептически проносится в голове мысль, когда я вспоминаю наши прекрасные эпизоды дружбы: как она подставила меня, заставив прийти в бордель, как она смотрела на то, что меня уводят люди Камиля, и как пыталась оклеветать перед Хазаром, сожрав при этом еду из моего холодильника.
— Тебе что от меня нужно? — я беру себя в руки и вкладываю в голос столько холода, сколько по идее должно хватить, чтобы отбить у Вали желание лить патоку. Она наклоняется еще сильнее и заглядывает мне в лицо с улыбкой. У нее сегодня кудрявые волосы и яркий макияж.
— Огрызаешься? Я попала в яблочко? Знай, что этот человек умеет разрушать чужие сердца. Когда у вас все закончится — ты побежишь ко мне за помощью. Так что не рычи тут.
— Еще раз, что тебе нужно, чертова наркоманка? — Я поворачиваю в ее сторону голову, и мы едва не сталкиваемся носами, — ты последний человек, к которому я обращусь за помощью. Может, пойдешь нахрен уже?
— Я уйду, расслабься. Мне с тобой пока ловить нечего. Пришла просто шепнуть по старой дружбе, что твоя младшенькая сестра в женском туалете с каким-то парнем обжимается.
— Ты охренела?! — я смотрю на нее с бесконечным удивлением, — ей двенадцать! Что за…
— И я о чем. Не рановато отношения заводить и по таким местам шляться? Сама удивилась, когда увидела их. Ты забыла даже о своей семье, Ева, когда связалась с этим человеком. Не стыдно?
Она, фыркнув, убирает с меня руки и уходит. Я провожаю взглядом ее копну кудрявых волос, которая покачивается в такт шагам. Валя исчезает в толпе, а я хватаюсь за карманы, вспоминаю, что мой телефон сломался, а симку в последний раз я вставляла в смартфон Камиля, и, подскочив, начинаю продираться сквозь толпу людей, в поисках туалета.
То, что сказала мне Валя, звучит, как бред. Моя мелкая сестра в ночном клубе? Кто бы ее сюда пропустил?
Но, как бы то ни было, я в курсе, насколько подростки могут быть хитрыми. Могла и пройти. Сама ведь жаловалась, что ей скучно и не с кем общаться. Она однажды умудрилась пробраться на школьную дискотеку, на которую пускали только с четырнадцати лет!
— В какой стороне туалет? — я ловлю за локоть какого-то парня, а он, скользнув по мне взглядом, машет рукой куда-то вбок.
— Там, — произносит он, и теряет ко мне интерес.
Я бормочу “спасибо”, меняю курс, врезаюсь случайно в кого-то и слышу “да ты гребаная сука, смотри, куда прешь!”. Повернув голову, я вижу парня, на белой футболке у которого теперь голубые мокрые пятна. Он держит в руках бокал и смотрит на меня так, словно хочет убить.
— Прости… — шепчу я и убегаю.
Из-за адреналина в крови, появляется внезапно разумная мысль: все это так напоминает школьные разборки, когда девочку заманивали в туалет под любым предлогом, а потом окунали мордой в унитаз. Что, если у Вали на меня тоже не самые лучшие планы и она просто меня обманула, зная, что я брошусь на помощь сестре без раздумий?
Ну а если нет?
Я осторожно подхожу к туалету, и, оглянувшись, открываю дверь нараспашку, тут же отступив назад.