Я слышу тихий выдох. И вижу, как Камиль, прикрыв устало глаза, будто бы устало опускает голову.
— Блядь, Ева, — глухо произносит он и поднимает голову, посмотрев на меня, — я еще даже не начал. Успокойся.
— Но ты сейчас начнешь?
Его ответная широкая усмешка больше похожа на оскал. Кажется, Камиль меня бы с удовольствием сожрал бы, если бы это позволял закон.
— Помолчи, — он произносит это мне в губы, наклонившись близко-близко. Я чувствую, как тяжесть его тела начинает давить на меня. И слегка еложу, пытаясь ощутить больше. Мне нравится такой тесный контакт, когда между нами нет ни миллиметра одежды, — ты уже не девственница, но болтливая, звездец.
— Вообще-то именно ты лишил меня невинности, — я провожу пальцами по его ребрам, чувствуя, как напрягается его тело. Нащупываю шрамы, провожу по ним. Под рисунком его татуировок много неровностей. Я не хочу даже спрашивать — откуда они, — и это было очень резко и…а…
Я замолкаю, приоткрыв рот, когда пальцы Камиля дотрагиваются мне между ног, а он продолжает меня слушать с бесстрастным лицом. Из-за прикосновения дрожь проходит по телу, словно у меня поднимается температура. Когда они медленно погружаются в меня, из груди вырывается судорожный вздох. Я чувствую, как мои глаза округляются и не верю, что это происходит со мной. Не верю ощущениям.
— Ты замолчала, — констатирует Камиль, — что случилось?
— Помолчи, — выдыхаю я. Что, эти ощущения могут быть приятными? Они распирающие и такие сладкие. Похоже, я схожу с ума, когда Камиль делает несколько движений и проникает ими так глубоко, что упирается в меня костяшками. Даже запахи вокруг становятся ярче. Я пахну желанием. И я хочу обвить собой Камиля, прижаться к нему, вдыхая его запах и слизать его с кожи.
— Заводишься ты быстро. Удивительно. Прекратить?
— С ума сошел? — выдаю я на выдохе, — нет.
— Ты меня долго мариновала. Наверное, стоит тебя наказать, чтобы ты поняла, насколько не круто оставаться без сладкого.
— Нет, нет, нет, — шепчу я исступленно, испугавшись. Черт, да, теперь я верю, что у него хватит хладнокровия меня обломать. И себя тоже. Но ему, наверное, будет легче — он явно в курсе, что такое удовольствие в сексе, и явно за свою жизнь получил его больше, чем я. А я только почувствовала!
— Не надо, ладно? — я притягиваю Камиля ближе, случайно царапнув ему шею и шепчу, пока мы соприкасаемся губами. Он выскальзывает из меня пальцами, а я чувствую отчаяние и пустоту…В душе тоже, — я осознаю. Я больше так не буду. Мне нравится, я… хочу тебя. Правда.
— Правда? — издевательски передразнивает он меня.
— Да. Ах… — я глубоко и громко вздыхаю, потому что в эту секунду он жестко проникает в меня, и уже не пальцами, а членом. Черт. Я вспоминаю на секунду нашу первую ночь, потому что и сейчас чувствую боль. Но она не такая яркая и уничтожающая. Камиль останавливается, позволяя мне привыкнуть. А мои мышцы сами сокращаются вокруг этой твердости, и я уже не знаю, что меня заботит больше — легкая боль, или отчетливые ощущения, словно я на грани чего-то восхитительного.
Я слышу, как Камиль протяжно выдыхает мне в висок.
— Блядь, — ругается он хрипло, — стоило тебя давно трахнуть. В тебе охрененно горячо и тесно.
— А у других типа не… — выдыхаю я, но Камиль затыкает меня, просто прижав челюсть и издав тихий рык.
— Я посмотрю, как ты будешь болтать, делая мне минет, — произносит он, выскальзывая из меня и снова заполняя до упора под мой тихий стон. О, черт. В первый раз он даже наполовину в меня не проник. А сейчас его ошеломляюще много во мне.
Его тело двигается так правильно. Идеально для меня.
Хочется подчиняться, принимать его и получать удовольствие от этого. Закрыть глаза и раствориться в ощущениях.
Поцелуй обжигает болью мои губы, потому что Камиль делает это внезапно и жестоко, будто бы позволяет себе хоть тут не быть нежным. Обхватив мои бедра, он перемещает их чуть ближе, уверенно и умело, словно настраивая под себя.
Следующий его толчок внутрь кажется более глубоким, и все нервы в ответ скручивает в сладком спазме. Я горю в ответ. Целую, задыхаясь, покоряясь, принимая умелые ласки языком, принимая Камиля внутрь, везде, всем телом и душой. Потому что он начинает захватывать все больше и больше власти надо мной. Я кажусь себе совершенно хрупкой и податливой в его руках. Покорной, готовой на всё.
Я прекращаю царапать его спину, прекращаю вдавливать пальцы ему в кожу, наслаждаясь ощущениями, когда в ответ он настолько резко скручивает мои волосы на затылке в кулак, распиная по кровати, что я понимаю — он действительно держит еще себя в руках. О, пожалуй, я не рискну пока узнавать, как для него будет привычнее на спущенных тормозах.
Взрыв удовольствия накрывает меня совершенно неожиданно. Мое тело просто теряет контроль. Спину выгибает, мышцы сжимает сладких спазмом так, что я впечатываю себя в рельефное тело Камиля, и будь моя воля — я бы прямо сейчас растворилась в нем. Лишь бы вечность испытывать это наслаждение.
— Боже, — вырывается у меня, и тело снова содрогается. Я в исступлении изгибаюсь, прижимаюсь губами к горячей коже на руке Камиля, которой он держал мои волосы. Бормочу еще несколько раз “боже, боже, боже”. Камиль ослабляет захват, отпуская меня и я растекаюсь под ним. Позволяю его телу накрыть меня всем своим весом. Как же это приятно и… правильно?
— Быстро ты, цыпа, — хрипло выдыхает он мне на ухо. Когда он проводит ладонью по моей груди, я чувствую, как она легко скользит по влажной от пота коже, — слишком быстро.
“Черт тебя побери, я Ева! С чего ты вспомнил это дурацкое прозвище?” — возмущенно мелькает в голове, но сама я только могу выдохнуть в ответ, прикрыв глаза.
Это просто великолепно. Черт побери. Это так и должно быть?
— Твой оргазм не повод отключаться посреди моей кровати, — Камиль возвращается спустя несколько минут, за которые я только и делала что тупо смотрела за окно. Он отдает мне кружку с кофе, и я осторожно забираю ее, стараясь не пролить. Взгляд скользит по великолепному обнаженному торсу мужчины, останавливаясь в районе пояса его темных штанов. Я сглатываю слюну.
Как же я его обломала.
Вероятно, он будет отпаивать меня кофе, пока я не буду готова к повторению. Но больше всего мне хочется упасть лицом вперед и отрубиться. Я была бы не против, если бы он воспользовался мной в отключке, потому что моя проснувшаяся сексуальность навсегда запечатлелась, похоже, именно на этом мужчине, и я до конца жизни теперь буду вспоминать наш секс в эротических снах… но, боюсь, Камилю этот вариант не понравится.
— Я просто уснула на две минуты, — бормочу я, делая глоток кофе, — прости уж, что я такая слабенькая, но ты выдоил из меня все силы. Пойду умоюсь холодной водой, — я ставлю кружку на столик и сползаю было с кровати, как…
Черт.
Мои мышцы похожи на вареные макаронины. Они совершенно не хотят держать мои ноги: я тут же падаю на пол, вскрикнув. А мой взгляд падает на настенные часы.
Да дьявол тебя побери, Камиль!
Слишком быстро? Прошел час! Час мое тело было словно на грани между раем и адом! Оно впервые такое почувствовало. Быстро? Да я не знаю, как я еще держусь!
В этот момент в голове мелькает очень опасная мысль. Что, если для Камиля я действительно слишком быстро получила оргазм, а он привык к другому? Получается, я слабая и каждый раз буду вот так оставлять его неудовлетворенным?
Он не станет это терпеть. Его держал только тот факт, что я соглашусь однажды на секс между нами, но я же не знала, что настолько скорострелка. Это все осложняет.
— Ева, — слышу я как сквозь вату голос Камиля и мотаю в ответ головой.
— Я в ванную, — бормочу, собираясь и убегая.
Там я, закрыв дверь, включаю воду похолоднее и поднимаю взгляд на зеркало.
— Боже мой, — вырывается у меня. Я растерянно прикасаюсь к чертовым укусам и засосам на шее, на ключице, на плече… они такие ярко-красные и местами бордовые, что точно превратятся в синяки. Задница еще болит. Там, где ее сжал Камиль. Насколько же я хрупкая по сравнению с ним!
Меня заполняет отчаяние. Я не должна быть такой. Ему не подойдет такое. Ведь так?
Эпизод 49
Умывшись и прогнав немного сон, я выхожу из ванной. Сразу же натыкаюсь на Камиля. Кажется, он шел за мной, не вытерпев.
— Что произошло? — безжалостно спрашивает он, не давая возможность замять мой побег и спрятать смятение на лице.
— Все хорошо.
— Звездишь, как дышишь, Ева, — он внезапно наступает на меня, прижимая тесно к стенке. Отбрасывает руки, которыми я пыталась прикрыть наготу и скользит ладонью по животу. Потом чувствую, как он чуть сжимает меня за горло — не больно, просто показывая будто бы власть надо мной. Заставляет посмотреть ему в лицо, — хочешь позагоняться?
Он поднимает мою ногу под колено, раскрывая, тянет вверх, вынуждая проехать спиной по обоям и встать на цыпочки. Я чувствую, как начинаю краснеть. Дыхание снова сбивается, потому что горячий воздух из легких приходится выталкивать чаще. Чего он начинает, ну? Я не смогу ему отказать и улизнуть спать.
Камиль наклоняется ко мне. Задумчиво отводит взгляд и усмехается.
— Мелкая ты совсем.
— Что? — я замираю, пытаясь понять, о чем он, — ты о возрасте? Это что, плохо?
Я неожиданно оказываюсь в воздухе, а потом Камиль переносит меня и сажает попой на прохладный подоконник, устроившись при этом между моими раздвинутыми ногами.
— Я о росте. У тебя есть пять минут, чтобы выложить все свои загоны.
— Иначе… что?
— Иначе будем играть в другую игру. Я буду тебя допрашивать. Хочешь? — мне кажется, что когда Камиль говорит мне это на ухо, он нехорошо усмехается, а у меня в воображении всплывают совсем уж пугающие картинки. Цепи, наручники. Полагаю, он смыслит в допросах.
— Это пугает, — признаюсь я, — я могу рассказать о своих загонах, скрепя сердце, но тогда ты тоже ответишь на мои вопросы. Это будет честно?