Осыпаемые болтами копейщики Наяды упорно продвигались вперёд, пытаясь прикрываться щитами. Однако частая и на удивление точная стрельба, непрерывно гвоздившая по неприятелю, с ужасающим постоянством прореживала его ряды. Пока розовые добрались до терпеливо поджидающего у края заграждений вражеского строя, их потери составили едва ли не треть.
И вот сшибка. Над полем боя раскатился металлический грохот, постепенно нарастая по фронту. Вскоре битва кипела уже во всех узких проходах промеж заграждений. Наступление застопорилось, перейдя в суматошную рубку. Только на флангах, где кончались укрепления, копейщикам удалось обойти стрелков. Они уже готовились ударить им в тыл, но сами были вынуждены защищаться от налетевших кентарцев. К звукам боя добавились крики биоргов и топот копыт. Новая сшибка, лязг, хрипы, ор…
Стрелки продолжали вести губительный огонь – теперь в ничем не защищённые спины розовых. Потери росли на глазах. К месту схватки подоспели мечники. Они пока не могли вступить в бой и топтались без дела, став прекрасной мишенью для арбалетчиков. На флангах розовые были вынуждены отступить. Их преследовали кентарцы. Но на помощь отступающим уже выдвинулись колонны резерва, оставив своего Вождя под охраной последних пяти сотен киборгов. Остальные сражались.
– Вот видишь, – с ехидной усмешкой произнёс Тор, – не так-то просто, выходит, одолеть терранца.
Наяда не ответила. Сжав подлокотники, она подалась вперёд, с ненавистью глядя на мелькающую в гуще сражения фигуру. Та почти ничем не отличалась от стрелков, столь искусно владеющих арбалетами, но женщина чувствовала, что под странно раскрашенной бронёй скрывается именно Лис. А вон, чуть дальше, и презренный минотец, замаравший себя предательством. Теперь он бился на стороне терранца. Разве такое можно прощать? Нет, нельзя. Но почему, почему они до сих пор живы, почему никак не умирают?
Розовые мечники, устав, очевидно, от вынужденного безделья и бесконечных потерь, полезли напролом через укрепления в надежде поквитаться с вражескими стрелками. Пока пробирались, потеряли больше половины солдат. А внутри заслонов их жалкие остатки добили арбалетчики вместе со своими подоспевшими мечниками. Оттуда же сразу началась их масштабная контратака. Оставшимся без прикрытия розовым копейщикам ударили в тыл.
Резерв был занят игрой в догонялки с кентарцами. Поэтому на выручку своим пришёл только Вождь, сопровождаемый пятью сотнями киборгов. Однако наперерез ему откуда ни возьмись выскочил не менее крупный вражеский отряд, вёл который предатель-минотец. Он выстроил копейщиков стеной и с опущенными копьями направил на неприятеля, стрелкам приказал рассыпаться в цепь и поливать розовых непрерывным огнём. Ещё и кентарцы с правого фланга подоспели, успев неожиданными наскоками вымотать и разгромить резерв. Словом, стало ясно, что последний из розовых юнитов обречён.
Зато, судя по всему, предстояло незабываемое зрелище – поединок двух минотцев. На это стоило посмотреть, и Тор от нетерпения заёрзал в кресле.
– Юлиан? – удивлённо взревел Мавридий, когда вражеский Вождь скинул вдруг шлем.
Впервые увидев минотца, ещё окружённого гущей розовых киборгов, он нисколько не колебался, решая, сражаться ему со своим собратом или нет, а сразу кинулся в драку. Когда они оказались друг против друга, битва вокруг утихла сама собой. Уцелевшие киборги разошлись, образовав большой круг, а вражеский минотец воткнул мечи в землю и начал разоблачаться.
Вслед за шлемом на примятую траву полетела броня.
– Помнишь наши тренировки в клане? – прокричал Юлиан, почему-то игнорируя прямой мыслеобмен. – Помнишь, как мы с тобой сражались?
Мавридий тоже избавился от шлема.
– Хочешь вспомнить? – спросил спокойно, ведь он знал, что ни Юлиан, ни его братец Карпий ему не ровня.
– В последний раз! – крикнут вражеский Вождь, избавляясь от рубахи.
Теперь он стоял с голым торсом, как на занятиях в родном клане. Что хотел этим показать?
Юлиан схватил мечи – два длинных и два коротких. Показав длинными на Мавридия, выкрикнул:
– Ты, Чёрный Дух! Я, Юлиан из клана Разящих Клинков, требую Поединка Справедливости!
Вот оно что. Здесь уже кто-то наплёл о Мавридии разных небылиц, выражаясь языком Лиса. Справедливости захотел? Хорошо, будет тебе справедливость. Только не Чёрный Дух будет сражаться здесь, пытаясь уйти от пресловутого возмездия, а Вольный Ветер, отстаивая своё право на свободу и справедливость.
– Я, Мавридий Вольный Ветер, принимаю твой вызов!
Доспехи он тоже скинул. Покрепче ухватил топор и бросился на врага.
Длинные клинки ударили сверху, заскрежетали о подставленное лезвие. Оба коротких меча застряли внизу в сгустившемся воздухе. Резким движением Вольный Ветер махнул топором. Хотел снести рогатую голову, но промахнулся – Юлиан ушёл вниз, чтобы в следующий миг нанести новый удар. Вернее, попытаться нанести. В этот раз у него тоже ничего не вышло. Зато Мавридий сумел подсечь ему ноги. Соперник упал, перекатился и снова вскочил. Однако топор Мавридия, мелькая с неимоверной скоростью, гудел и в самом деле подобно вольному ветру, не оставляя врагу ни малейшего шанса. Ловко тасуя воздушные щиты, Мавридий легко уходил от ударов Юлиана и тут же наносил свои. Тяжёлый топор отсёк неприятелю руку. После этого победа в поединке стала делом времени. В итоге истекающий кровью соперник пропустил смертельный выпад и рухнул к ногам своего врага со вскрытой грудью.
Умер он быстро. И так же быстро закончилась битва. Без Вождя сопротивлялись только небольшие юниты с выжившими командирами. Но длилось это недолго, ровно столько, сколько понадобилось на то, чтобы добраться до этих самых командиров. Лис позаботился, направив на них все имеющиеся силы. Украшенные камушками сержанты со старшинами полегли один за другим, и всё прекратилось. Мавридий даже не успел отойти от поверженного Юлиана. Просто стоял и смотрел на бывшего сородича по клану, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Подошёл Семён. Мельком взглянув на окровавленное тело, вздохнул:
– Не хотел бы я так вот сражаться с землянином. Тем более с русским. Ты как?
– Нормально. – Мавридий неопределённо дёрнул плечом. – Нас к этому готовили заранее. Клан воспитывает воинов в духе взаимного соперничества.
– Бред. – Семён покачал головой, повернулся и ушёл.
Он думал о Создателях, по чьей дурацкой прихоти разумные существа безжалостно дрались между собой, калеча и убивая друг друга. Семён глянул вверх, туда, где Наяда с Тором наблюдали за побоищем. Встретил презрительный женский взгляд и снисходительно-довольный мужской. Задержался на холодном лице Наяды, вдруг почувствовав горячее, сводящее с ума желание убить ненавистную стерву, из-за которой и завязалась эта кровавая бойня. Поразило, что вид бывшей Хозяйки больше не вызывал в нём прежнего душевного трепета. Неужели ради того, чтобы избавиться от влияния Создателей, нужно пролить столько крови?
Семён стянул шлем и снова поднял голову, проверяя нахлынувшие чувства. Взгляды Создателей вдруг изменились. Наяду определённо напугал этот спонтанный молчаливый бунт. А вот в глазах Тора появилось нечто вроде уважения.
– Ты… Ты это видел? – Женщина с трудом оторвала распахнутые в ужасе глаза от удаляющейся спины Лиса и непонимающе уставилась на Тора. – Мне показалось, или он был готов меня убить?
– Не преувеличивай, дорогая, – махнул тот рукой. Жест, впрочем, получился не слишком уверенный. – У биоргов же блок. Они не могут причинить нам вреда…
– Что ты меня успокаиваешь? – взъярилась Наяда, нервно дёрнув головой. – Я почувствовала, что если бы сейчас была там, перед Лисом… – Она обмякла в кресле. Последнюю фразу произнесла тихо, внезапно осипшим голосом: – Он бы набросился и рвал меня голыми руками.
Тор окинул её долгим оценивающим взглядом.
– Битва закончена, – сказал наконец, решив сменить неудобную тему. – Что скажешь?
– А?..
– Я говорю, что Лис победил. Согласна?
Отрицать очевидное было глупо. Наяда кивнула:
– Д-да…
– То есть ты проиграла Дворец.
– Что?
Мужчина вздохнул, закатывая глаза, но терпеливо напомнил:
– Мы заключили пари.
– А-а, – безучастно протянула Наяда, однако тут же встрепенулась. – Мой Дворец? А как же я?.. Куда мне?..
– Ты о чём думала, когда соглашалась на пари?
– Я думала… Надеялась… Дьявол! Да что мне теперь, на Ламкар высаживаться?
Сейчас в ней боролись растерянность и злоба. Зато на время забыла о Лисе и его странной выходке.
– Ну-ну, не переживай, – успокаивающе улыбнулся Тор. – Если хочешь, могу согласиться на откупные. Плати за свой любимый Дворец и оставайся в нём на здоровье.
– Правда? – Наяда улыбнулась в ответ. – О, милый братец, я так тебе признательна… Сейчас переведу тебе всю сумму. – Её пальчики торопливо забегали по экрану браслета. – Сколько с меня?
Тор сказал. Увидев округлившиеся глаза женщины, развёл руками:
– Обычная цена за стандартный Дворец.
– У меня не стандартный Дворец!
– Тем более. Радуйся, что я не задираю цену.
Что-то недовольно пробурчав, женщина закончила вводить данные. Браслет на руке Тора коротко пискнул. Мужчина взглянул на экран и удовлетворённо хмыкнул:
– Всегда рад иметь с тобой дело.
– Подавись! – огрызнулась она, встала с кресла и пошла к порталу, ведущему в её Дворец.
– Прощай, сестрёнка, – махнул ей Тор.
Она обернулась.
– Теперь этот терранец – твоя головная боль, – зло бросила и скрылась, просто шагнув в пустоту. Лишь на мгновение вспыхнул контур её фигуры.
– На то и расчёт, – пробормотал Создатель, салютуя наполненным бокалом – то ли себе, то ли ушедшей подруге, то ли победившей армии.
А внизу расходились войска. Розовые медленно, редкими разрозненными ручейками ковыляли восвояси, кто ещё мог идти, а разноцветная армия Лиса разбрелась по Ристалищу, деловито собирая оружие и покалеченных киборгов. Раненым кентарцам уже оказывали помощь в походном лазарете, а мёртвых складывали рядком на краю площадки, стаскивая с них броню. Там же нашло пристанище и тело Вождя розовых. Вместе с прочими мертвецами ему предстояло упокоиться в космосе, такова традиция всех Ристалищ.