– Вы привиты, да? Как и ваши сотрудники, и охранники? Верно?
– Да. У нас есть вакцина. Все, для кого существует угроза заражения, привиты.
– Тогда зачем вам нужны противогазы? – спросил Тим.
– Видите ли… Попробую объяснить. Вирус, как и вакцина, находится на стадии клинических испытаний. Мы не знаем до конца всех особенностей вируса. Следовательно, прививка не дает стопроцентной гарантии от заражения. В результате выброса огромного количества штаммов вируса в воздух в Старопетровске сложилась очень сложная эпидемиологическая обстановка. Город буквально накрывается облаком этой заразы. Противогаз – страховка. По принципу – береженного бог бережет.
– Вы еще говорили об антидоте, – напомнила Зина. – Он есть?
– Да, разработку антидота мы тоже ведем. Выпущена экспериментальная партия. Но исследования необходимо продолжать.
– На людях?
– На мышах и крысах тоже экспериментируем. – Шмутко иронично улыбнулся кончиками губ. – Но на людях гораздо эффективнее. К тому же, стадия испытаний на животных давно прошла. Как вы не понимаете – мы на пороге выдающегося открытия. Это прорыв в микробиологии. И не только в ней.
– Так что все-таки с антидотом? – спросил Тим. – Он эффективен или нет?
– Эффективен. Но момент скользкий. Мы точно установили, что антидот тормозит развитие вируса в организме и блокирует его распространение.
– Я не очень понял.
– Неудивительно, – под нос пробормотал Шмутко. – Иными словами, после введения антидота человек остается носителем вируса, но уже не представляет угрозу для окружающих. Только вот полностью уничтожить его в организме пока что не получается. Мы работаем, но… – Он запнулся.
– Да уж, работа кипит. Вернее, кипела, – желчно констатировала Зина. – Я так поняла, что существуют образцы вируса, вакцины и антидота. Где они? Ну?!
– Э-э-э… Они… – Ученый развел руками, изображая то ли недоумение, то ли глубокую задумчивость.
– Сдается мне, что я знаю, где эти штуки, – сказал Тим. Он присел около открытого сейфа, заглянул вниз и достал оттуда пластиковую коробку. – Вот, посмотри, Зина. Шприцы какие-то.
– Это не совсем шприцы, – сказала девушка. – Такие штуки называются шприц-тюбиками. Видишь, они внутри уже заполнены чем-то зеленым. Этот наполнитель является каким-то препаратом.
– Тут и другие есть. – Тим вытащил из сейфа вторую пластиковую коробку. – Смотри, эти шприц-тюбики с желтым наполнителем.
– Что это, профессор? – спросила Зина. – Учти, мое терпение может лопнуть. Если уж начал признаваться, то признавайся до конца. Шприц-тюбики с разноцветными препаратами, что это? Вирус и вакцина? Ну?
Шмутко тяжело вздохнул и промолчал.
– Ну, не тяни! – поторопила Зина.
– Да, это наши препараты. Только вируса там нет. Зеленый препарат, это вакцина. Желтый – антидот.
На этот раз забубнил мобильный телефон. Шмутко рефлекторно сунул руку в боковой карман, но, поймав взгляд Зины, замер. Потом пробормотал:
– Меня ищут. Может, я отвечу хотя бы для вида?
– Нет. И руку – вынь из кармана.
Ученый с демонстративной неохотой выполнил распоряжение.
– Так, может, тогда вообще разбежимся? Я уже практически всё рассказал.
– Не уверена, – сказала Зина.
– Тут еще какая-то коробка есть, небольшая. – Тим продолжал раскулачивать сейф. – С крышкой на защелке. Сейчас… Ага. Посмотри.
Он показал стеклянную ампулу с запаянным концом.
– Что там внутри? – Зина прищурилась. – Жидкость?
– Нет, просто белый порошок.
– Порошок?.. Вот как. Что это за дрянь, профессор?
– Ничего особенного. Это образцы сухой сыворотки для антидота. Если ее растворить в специальном физиологическом растворе, то получится антидот.
– Антидот? – уточнила Зина.
– Ага.
– А почему в шприц-тюбиках с антидотом жидкость желтого цвета?
– Ну-у, это… Цвет зависит от физиологического раствора.
– Вот как?.. Тим, ты сможешь аккуратно отломать горлышко у этой ампулы?
– Смогу, – сказал Тим.
– Пожалуйста, сделай это.
– Зачем?
– Мы разведем порошок в стакане воды, а профессор выпьет. Если это всего лишь порошковый антидот, то ничего страшного не случится. Ведь так, профессор?
На лбу ученого выступил пот. Он нервно дернул головой и возмутился:
– Что за дурацкие эксперименты? Как это «ничего не случится»?
– А чего? В крайнем случае – пропоносит. Ведь антидот – это то же лекарство.
– Вы ничего не понимаете! – Шмутко аж взвизгнул от возбуждения. – Чему вас в ваших университетах учат? Все зависит от дозы. Здесь – чудовищная доза.
– Заткнись! – оборвала Зина. – Я сама фармацевт, не надо читать мне лекции. Тим, действуй!
– Не надо действовать! – Профессор затравлено обернулся, словно в надежде на чью-то поддержку. – Не надо. Я признаюсь, это не антидот. Я перепутал… запутался…
– Тогда что это? – Зина выделила интонацией последние два слова.
– Это штаммы вируса. Они хранятся в сейфе. Я должен был сегодня вечером доставить их в офис концерна. Но не успел. Эта авария… Она все смешала.
– Ясно, – сказала Зина. – Вот теперь мы, кажется, добрались до сути. По крайней мере, мы знаем основное… Ты запихивал что-то в рюкзак, когда мы вошли. Забирал самое ценное, да? Наверное, у тебя там и основная документация, да?
Профессор промолчал. Зато к разговору подключился Тим:
– У него тут и деньги есть, несколько пачек. – Он вытащил из рюкзака и показал пачку евро в банковской упаковке. – Всё в валюте.
– Ну еще бы – ведь профессор, если чего случится, собирался драпать на запад. Граница тут рядом.
– Это мои деньги, – с отчаяньем произнес Шмутко. – Они заработаны честным и непосильным трудом. Не трогайте их. Забирайте всё – штаммы вируса, вакцину, антидот. Но оставьте, пожалуйста, деньги. И проваливайте. Иначе нам всем здесь придет конец.
– Мы провалим, – сказала Зина. – Только сначала мне и Тиму надо привиться. Противогаз, насколько я понимаю, не панацея. Вы ведь весь город заразили. Кстати, как скоро разлагается этот вирус в открытом воздухе?
– Не скоро, – угрюмо отозвался профессор. – Он живуч и достаточно устойчив. Разве что не любит воздействия солнечных лучей и вообще высокой температуры.
– Короче, Склифосовский!
– В среднем, в обычных уличных условиях вирус может просуществовать одну-две недели. Но его живучесть – не самая главная проблема. Проблема – зараженные вирусом люди. Они могут заразить десятки и сотни других людей, даже не подозревая о том, что они инфицированы… Можно мне задать вопрос?
– Попробуй.
– Почему ты зовешь его Тимом? Вы что – были раньше знакомы?
– В некотором роде, – сказала Зина. – Сейчас мы сделаем себе инъекции вакцины. Но сначала ты вколешь один тюбик себе.
– Зачем? Я уже привит.
– Затем, чтобы ты, урод, не подсунул нам какой-нибудь яд. Как быстро начинает действовать вакцина?
– Достаточно быстро. Но в ближайший час снимать противогаз я бы все-таки не советовал…
– Бредли, пошли за ним парочку людей, – сказал капитан Маркус Дитц в микрофон селектора. – Этот чертов профессор куда-то запропастился. А мы уже ввели план «Б».
– Босс, по внутренней связи искали?
– Считаешь меня за идиота? Разумеется, искал. И мобильный не отвечает. Мне это не нравится. Поэтому срочно отправь людей в лабораторию.
– Попытаюсь, босс.
– Что значит – попытаюсь?
– Наших людей осталось очень мало – почти все вышли из строя.
Капитан чертыхнулся.
– Может, я сам поищу профессора? – предложил Бредли.
– …Не надо, лейтенант, – после короткой паузы ответил Дитц. – Ты мне здесь нужен. Отправь двух торовцев, скажи, что это распоряжение Гамильтона. Только проинструктируй их, чтобы не накосячили.
Дитц откинулся на спинку кресла и сделал очередную затяжку сигареты. Он выкурил за сегодня уже целую пачку, а время… Он взглянул на настенные часы. Еще нет и четырех. Ну и денек! Просто ад!
Все началось с внезапного визита российских следователей в офис концерна. Такого не ожидал никто, даже Гамильтон. Ведь он неоднократно хвастался за стаканом виски, что у сэра Лансерта в России все схвачено. Мол, в правительстве свои люди, с девяностых на нас работают. И не только в правительстве. А тут вдруг такой поворот. И завертелось. А потом еще и авария. Или диверсия?
Гамильтон велел провести эвакуацию. Но как ее нормально проведешь, когда на территории хозяйничают омоновцы? Теперь еще и Шмутко пропал вместе со своей секретной документацией и образцами препаратов. И это в условиях, когда российская полиция вот-вот возьмет штурмом офис. Хорошо, что у русских не так много людей. Но и у нас в обрез. Никто ведь не собирался устраивать войну.
Попросил Гамильтона прислать резерв, так тот чуть на дерьмо не изошел. Мол, какой резерв, белены объелся? Все бойцы задействованы, русские штурмуют наши объекты по всему городу. Отбивайся сам, помощи не будет. Но любой ценой эвакуируй секретные материалы и образцы препаратов. И зачисти всё под ноль. Иначе можешь оставаться в Старопетровске навечно, все равно пойдешь под суд.
Если бы только под суд, подумал Дитц. На суде может вскрыться много неприглядных вещей. Поэтому меня просто ликвидируют, чтобы спрятать концы в воду. Так, кажется, выражаются в России? Варварская страна!
Дитц снова вызвал по селектору Бредли. Тот, чего уж говорить, был туповат. Но исполнителен. А еще, как подозревал начальник службы безопасности биохимзавода, стучал на него Гамильтону.
– Ты уже отправил людей?
– Как раз инструктирую.
– Я тут подумал… На территории очень сложная обстановка. Профессор – черт с ним, но материалами мы не можем рисковать. Если что, пусть выведут его по тайному ходу. Понял?
– Так точно, босс. Будет сделано.
«Из штанов выпрыгивает, – подумал Дитц. – Небось, на мое место метит? Сосунок. Не дождешься! Старина Маркус и не из таких передряг выбирался».