– От лейтенанта Бредли. Он позвонил мне и сообщил, что надо найти этих людей. Вас, в смысле. Найти и задержать. Или обезвредить.
– Почему?
– Потому что вы очень опасны. И у вас очень важный груз. Пообещал выплатить ценное вознаграждение.
– Подожди, я не поняла, – удивилась Зина. – Почему Бредли к тебе обратился? Ты ведь не работаешь в службе безопасности.
– Не в службе, а на службу, – с кривой улыбкой уточнил Тим. – На эсбэ он работает. Думаю, он стукач. Не исключено, что именно он и сдал тебя эсбэшникам. А, Матвей?.. Вот такие они, хорошие парни. А на деле…
«Коллега» не ответил, опустив голову. Возможно, ему и вправду стало в этот момент стыдно перед Зиной. Либо понял всю безысходность своего положения и окончательно пал духом.
– Матвей, скажи нам, что это не так, – растеряно произнесла Зина. – Ты что, следил за мной и заложил меня Дитцу? Ты – стукач???
– Да какая уже разница, стукач или не стукач? – в голосе Матвея звучали усталость и раздражение. – Жизнь такая, все крутятся-вертятся, как могут… Я все рассказал, больше ничего интересного. Отпустите меня, а? Можете машину забрать, мне пока не нужна. Потом вернете.
Зина вопросительно взглянула на Тима.
– Нам и впрямь пора ехать, – сказал тот. – Боюсь, что наши проблемы только начинаются.
– Высадим его, а? – девушка кивком показала на Матвея. – Уверена, он нам больше не опасен.
– Высадим, – с легкостью согласился исполин.
Он демонстративно убрал в карман нож. Потом положил руки на надплечья Матвея и спросил:
– Значит, никому не слова? Могила, да?
– Я – могила, – с готовностью согласился парень. Лицо его оживилось, глаза блеснули надеждой.
– Вот и договорились.
Тим схватил Матвея обеими руками за голову и отработанным движением резко вывернул ее к позвоночнику. Хруст позвонков совпал с глухим вскриком Зины. На мгновение она потеряла дар речи. Затем в ошеломлении пробормотала:
– Зачем? Зачем ты так? Он же…
– Затем, что он враг, – угрюмо отозвался исполин. – Пойми, Зина, мы на войне. А на войне врагов надо убивать. Иначе они убьют тебя. Ты поняла, откуда Бредли узнал о нашем побеге?
– Откуда мне знать?
– Шмутко ему сообщил. Только он знал, что мы забрали ценные материалы. А все потому, что ты не захотела о Шмутко руки марать.
Зина промолчала. Лишь надула губы.
– Трогай, – сказал Тим. – Хотя, постой. Надо от трупа избавиться.
– А как мы будем избавляться? В морг, что ли, отвезем?
– Зачем в морг? Здесь под деревом и оставим. Только я сначала его карманы осмотрю.
– Осматривай, – буркнула Зина. – Небось думаешь, что я пацифистка какая-нибудь? Вовсе нет. Я и стрелять умею неплохо. Просто… Я никогда не видела столько смертей. Честно говоря, я их вообще раньше не видела. Только трупы в анатомичке. Это… в общем…
– Я понимаю. К этому нелегко привыкнуть.
– А потом?
– Что – потом?
– Когда привыкаешь – становится легче?
Тим ответил не сразу. Помолчал, глядя перед собой. Затем, усмехнувшись, сказал:
– Кому как.
Лишь перейдя на другую сторону улицы – едва не угодив под автобус – и прошагав метров двадцать по тротуару, Данилин обрел способность адекватно воспринимать окружающий мир. До этого момента он несколько минут находился в прострации, и только сейчас сознание начало проясняться. Вот уж никогда бы не подумал, что мысль о гибели Зины может его так потрясти. Казалось бы, давно быльем поросло, и не вспоминал месяцами – да и вспоминать не хотелось – а вот все же выбило его из колеи это ужасное событие. Не зря в народе говорят, что первая любовь не ржавеет…
Хотя поначалу события развивались удачно. Покинув комнату отдыха за кабинетом Дитца, Данилин слегка переоделся, а именно – поддел под пиджак кевларовый бронежилет. Теперь он и на самом деле был экипирован и вооружен очень круто, особенно по меркам обычного частного детектива. Автоматический карабин с двумя магазинами, беретта с глушителем и запасной обоймой, гранаты, бронежилет для скрытого ношения – вполне себе ничего.
Да еще и противогаз – на всякий пожарный и для дополнительной маскировки. А то его слишком часто узнавать стали в последнее время – и совсем не те люди, с которыми хотелось общаться.
Спустившись по черной лестнице на первый этаж, он очутился в узкой комнатушке. Ее тускло освещала единственная лампочка, запрятанная в плафон на стене. Комнатка походила на обыкновенный чулан, была абсолютно пуста, однако располагала двумя выходами – или входами, смотря с какой стороны подходить.
Одна из дверей имела кодовый замок, и Павел не стал тратить на него время. А вот вторая дверь закрывалась на врезной сувальдный замок сейфового типа. Данилин выбрал из найденной связки длинный ключ с бородками, засунул его в скважину и повернул до упора – на два оборота.
Дверь открыл рывком, прижимая карабин к боку и держа палец на спусковой скобе. Однако предосторожность оказалась излишней. В помещении за дверью никого не было – если не считать мертвого торовца, лежавшего на полу.
По обстановке внутри комнаты и виду из широкого окна Данилин понял, что очутился на проходной – точнее, на посту охраны возле проезда со шлагбаумом. Сориентировавшись, он вышел в левую дверь на внутренний двор – там, где уже побывал раньше.
За время нахождения Павла внутри офиса во дворе кое-что изменилось – прежде всего, стихла паника. Мечущихся туда-сюда людей почти не осталось – видимо, все, кто могли, уже разбежались. Легковушки тоже почти все разъехались. А вот спецмашин прибавилось – пожарных, «скорой помощи», различных техслужб. Большинство из них стояло в отдалении – у главного корпуса завода.
Павел в ту сторону и направился, держа ориентир на трехэтажный пристрой, в подземных этажах которого размещалась секретная лаборатория. Но до цели не добрался. Не успел он сделать десятка шагов, как раздался глухой взрыв и через считанные мгновения трехэтажку окутали клубы черного дыма. На глазах Данилина стены здания начали складываться и рушиться вниз, погребая под собой первый этаж и подземелье. А он стоял и смотрел, как завороженный. И ничего не мог поделать.
Присутствуя при взрыве с самого начала, Павел не сомневался – взрывчатку заложили не в надземной части пристройки, а значительно ниже. Об этом, в первую очередь, свидетельствовал звук взрыва – для такой мощи он показался слишком слабым и приглушенным. Да и существенного разлета в стороны обломков и прочего строительного мусора тоже не случилось. Значит, эпицентр взрыва находился где-то на уровне потолка первого подземного этажа, а взрывчатку заложили еще глубже.
Вывод был очевиден – люди, организовавшие диверсию, хотели ликвидировать именно подземную лабораторию. И не просто ликвидировать, а сделать так, чтобы ее погребло под тоннами железобетона. И они, эти люди, добились своей цели.
Знал ли о готовящейся диверсии Дитц? Похоже, что знал. И, похоже, вполне осознанно подбросил Данилину след, ведущий в лабораторию.
Собственно, Дитц ничем не рисковал, сообщая Данилину о лаборатории, хранящихся там препаратах и местонахождении Зины. Видимо, взрыв запланировали на определенное время, и Павлу элементарно повезло – попади он в здание пятью минутами раньше, погиб бы. Собственно, как погибли все, кто находился в подземелье, да и, вероятно, на первом этаже.
Это что же – и Зина погибла? Вот и все, получается? А ведь еще вчера, менее, чем сутки назад, она звонила ему по телефону. И он мог бы услышать ее голос. Но стечение обстоятельств повернуло ход событий в иную сторону – безжалостную и трагическую. Как там говорили древние? Комедия окончена? Да уж, смешно.
Потрясенный, он прошел через никем не охраняемый проезд и очутился на улице. Все в том же очумелом состоянии пересек проезжую часть, даже не отреагировав на автобус, едва не задавивший его. И лишь на тротуаре обрел способность мыслить. Да и то, наверное, не сразу, а потоптавшись на месте некоторое время. И не сам по себе обрел, а благодаря телефонному звонку.
Сотовый он переложил в нагрудный кармашек на бронежилете, потому что карманы пиджака были забиты всякой всячиной, включая беретту, гранаты и запасные магазины. А в карманы брюк он мобильник никогда не клал – привычка. Вот и забузил телефон в нагрудном кармашке прямо над сердцем. Тоже, кстати, не самое лучшее место для ношения приемопередатчика радиочастот. Ну тут уж не до жиру.
Павел достал телефон и посмотрел на экранчик. Номер он вспомнил не сразу, потому что это была левая мобила, а в память таких одноразовых телефонов он контакты никогда не забивал. Но через несколько секунд до него дошло, что звонит Игорь Круглов.
Да и кто, кроме Игоря, мог звонить на этот номер, если Данилин задействовал его вместе с мобильником в первый раз именно для звонка Круглову? Это элементарно, Ватсон, как сказал бы незабвенный Холмс в исполнении Ливанова.
При звонке любого иного абонента Павел еще бы подумал отвечать или нет, потому что для ответа предстояло снять противогаз. Но в данном случае Данилин не раздумывал – стянул с головы шлем-маску, нажал кнопку вызова и произнес:
– Алло, я слушаю.
– Это Круглов, – отозвался голос Игоря. – Хорошо, что я до тебя дозвонился. Тут такое творится. Впрочем, ты, наверное, и сам кое-что видел.
– Видел, – сказал Павел. – Кое-что и немного больше.
– Ты о взрыве на заводе? Да, устроили Хиросиму, твари! – Игорь выругался. – С тобой, кстати, все в порядке? Голос у тебя какой-то странный.
– Не могу сказать, что в полном порядке. Похоже, я этой дряни нахватался. Ну, вируса.
– Ты тоже знаешь о вирусе? Откуда?
– Земля слухами полнится. А что? Ты сам-то что знаешь? Это правда?
– О вирусе? – Круглов, как показалось Данилину, тяжело вздохнул. – Думаю, что правда. Сам не знаю, что делать. Мы ведь тоже тут все без средств спецзащиты находимся. Кто же предполагал, что эта дрянь вдруг рванет?
– Говорят, есть какое-то лекарство, вроде антидота. И вакцина, вроде, есть.