- Если уж на то пошло, котик, то этот старик лишь на три-четыре года старше твоего дружка. А уж тебе-то должно быть известно, что наш шеф способен голыми руками сломать шею мулу.
- Можешь не сомневаться, жеребчик, - ответила Мария, которой всегда очень нравилось, когда ее мужчине возносили хвалы.
- Он гораздо опаснее, чем ты думаешь, Джексон. Если бы у тебя глаза торчали не из задницы, ты бы прочитала его досье. Этот тип из военных параспасателей. А лучше их не бывает. За месяц до того, как шеф подобрал тебя в качестве взводной киски, мы участвовали в операции в Тикрите. И один в команде был из бывших военных параспасателей. То, что он делал... это за гранью. У этих ребят смерть буквально из пальцев сочится.
- Эти параспасатели - настоящие подонки. Крепкие, как зуб Господа, - заявил Альрик.
- Идите в жопу вы оба, чертовы католики. Что по-вашему у него в этом черном чемодане? Cи-четыре? [12] Оружие? Вы вошли в каньон с автоматами M4, из которых можно выпускать девятьсот пуль в минуту. А он что сделает? Библией прихлопнет? Он может, конечно, попросить у доктора скальпель, чтобы отрезать тебе яйца.
- О, насчет нее не волнуйся, - бросил Торрес, махнув рукой. - Она всего лишь шпионка Моссада. Я держу ее под контролем. Но вот Фаулер...
- Оставь ты в покое этого ворона. И вообще, сдается мне, что ты просто на него наговариваешь, чтобы не признаваться, что сам и укокошил блондинчика...
- Я тебе еще раз говорю, что я никуда не ходил, Джексон. Все тебе это подтвердят.
- Благодари своего Бога, когда будешь выполнять протокол "Ипсилон", - сказала Мария, показывая великолепные белоснежные зубы, которые в свое время стоили ее матери двух с половиной месяцев работы в две смены в кафе.
- Вот попомни мое слово: когда твой дружок произнесет заветное словечко "смородина" и начнет мочить всех подряд, то первой падет голова священника.
- Не выбалтывай пароль, жеребчик. Давай уже, поднимай ставку.
- Никто не будет поднимать ставки, - заявил Альрик, жестом остановив Торреса. Колумбиец отдернул руку от фишек. - Сканер частот не работает. И не потому, что перезагружается.
- Черт! Что-то не так с электропитанием. Ладно, плюнь ты на это дело, котик.
- Halt die Klappe, Affe [13]! Эта штуковина всегда должна быть включена, иначе Деккер надерет нам задницы. Пойду проверю электрощит, а вы пока играйте.
Торрес хотел было еще что-то сказать, но наткнулся на ледяной взгляд Джексон и тоже встал.
- Я с тобой, блондинчик. Хочу немножко размяться.
Мария понимала, что задела самую чувствительную струну Торреса, усомнившись в его мужественности, и таким образом попала в список его заклятых врагов. Впрочем, она не слишком переживала по этому поводу. Торрес и так ненавидел весь белый свет, и никто не мог понять, почему. Пожалуй, даже черти в аду не смогли бы ответить на этот вопрос.
- Я тоже с вами, - поднялась она.
Все трое вышли наружу - в нестерпимую жару раскаленного каньона. Альрик присел возле платформы.
- Тут всё в порядке, - сказал он. - Пойду проверю генератор.
Покачав головой, Мария вернулась в палатку, собираясь немного вздремнуть. Но прежде она успела заметить, как колумбиец присел на край платформы и стал разгребать песок. Наконец, он извлек из песка какой-то предмет и долго его рассматривал, а по лицу его при этом блуждала странная улыбка.
Мария же не могла взять в толк, что такого особенного в этой красной зажигалке с цветочным узором.
РАСКОПКИ. Пятница, 14 июля 2006 года. 20.31
Для Андреа этот день стал сплошной чередой непрерывной беготни.
Она едва успела вылезти из-под платформы, когда услышала, как солдаты поднимаются. Как вовремя. Еще несколько секунд под струей горячего воздуха от генераторов, и она точно бы грохнулась в обморок. Она проползла в противоположную от входа в палатку сторону, встала и очень медленно направилась в медблок, пытаясь не упасть. Что ей действительно было нужно, так это встать под душ, но она отбросила эту мысль, потому что не хотела столкнуться с Фаулером. Она захватила две бутылки воды и фотоаппарат и снова вышла в поисках места среди скал "указательного пальца", в самой безлюдной части каньона.
Она нашла хорошее укрытие на склоне и оттуда наблюдала за суетой археологов, хотя совершенно не поняла, на какой фазе они находились. Фаулер и доктор Харель прошли мимо, явно пытаясь ее разыскать. Андреа пригнула голову за скалами и задумалась о том, что только что услышала.
Прежде всего, она окончательно убедилась, что не может доверять ни священнику - но это она и раньше знала - ни Док, что угнетало ее гораздо сильнее. Хотя она и не имела особых иллюзий относительно докторши, невзирая на ее неотразимую привлекательность
(от которой у меня по коже бегают мурашки),
но она была шпионкой Моссада - и этим всё сказано.
Однако вскоре Андреа поняла, что, если хочет выжить, у нее нет иного выбора, как довериться священнику и докторше. Подслушанная фраза Марии насчет протокола "Ипсилон" не оставляла никаких сомнений относительно расстановки сил.
С одной стороны у нас есть Форрестер и его лакеи, слишком раболепные, чтобы взять нож и убить одного из своих. Или нет? Обслуживающий персонал, занимающийся своими смутными задачами, на который никто не обращает особого внимания. Кайн и Расселл - мозг этой авантюры. Группа наемников и тайна, ради которой можно убить. Кого? Ясно одно - наша судьба была предрешена в тот миг, когда мы присоединились к этой экспедиции, к добру или к несчастью. Скорее к несчастью.
Видимо, она задремала, потому что когда пришла в себя, то уже настал вечер, мир высоких контрастов теней и песка, из которых состоял в каньоне день, сменили густые горячие сумерки. Андреа пожалела, что пропустила закат. Каждый день она клялась, что в нужное время выйдет на открытую местность, подальше от каньона. Солнце окуналось в песок, создавая гармоничные спирали жара, делающие горизонт волнистым. Прежде чем окончательно исчезнуть, последний проблеск солнца создал оранжевый взрыв, чье сияние оставалось на небе несколько минут.
В глубине "указательного пальца" в ночи можно было разглядеть лишь засыпанные песком камни. Со вздохом Андреа поднесла руку к карману брюк и вытащила пачку сигарет, но нигде не могла найти зажигалку. Она удивленно ощупывала карманы, когда голос на испанском чуть не заставил ее сердце выскочить из груди.
- Эй, сучка, ты случайно не это ищешь?
Андреа подняла глаза. В полутора метрах выше нее на плоском карнизе каньона лежал Торрес, протягивая ее красную зажигалку. Девушка сразу заподозрила, что колумбиец находится здесь уже давно, и холодок пробежал у нее по спине. Она изо всех сил старалась не показать своего страха, поднялась на ноги и протянула руку, чтобы забрать свою зажигалку.
- Разве мама не учила тебя, как нужно разговаривать с дамами, Торрес? - спросила Андреа, достаточно овладев собой, чтобы прикурить сигарету и, затянувшись, выпустила струйку дыма в сторону наемника.
- Разумеется, учила. Вот только я не вижу здесь ни одной дамы.
Взгляд Торреса был прикован к гладким бедрам Андреа. Брюки молодой журналистки были закатаны выше колен, открывая чувственную границу выше загара. Перехватив взгляд колумбийца, Андреа совсем запаниковала. Повернувшись в сторону конца "указательного пальца", она издала истошный крик в надежде, что он привлечет людей, занятых на раскопках, куда они ушли несколько часов назад - примерно в то же время, когда она выбралась из-под палатки военных.
Но никто не откликнулся на ее крик. Только тут девушка заметила, что экскаватор стоит, молча застыв в неловкой и даже как будто сиротливой позе.
- Все ушли на похороны, сучка. Мы здесь одни.
- Разве ты не должен быть на своем посту, Торрес? - спросила Андреа, с наигранной беспечностью махнув рукой в сторону скал.
- Ну, положим, я не единственный, кто занимается совсем не тем, чем ему положено, верно? Ну, это мы сейчас исправим - вы не возражаете, сеньорита? Ну, конечно, не возражаете.
Солдат спустился одним прыжком и оказался на одном уровне с Андреа. Они стояли на каменной площадке метрах в четырех от поверхности каньона, размером не больше стола для пинг-понга. С краю возвышалась неровная груда камней, создавая естественную террасу, служившую Андреа укрытием. Но теперь из-за нее она не могла сбежать.
- Не понимаю, что ты имеешь в виду, Торрес, - сказала Андреа, стараясь выиграть время. Колумбиец приблизился еще на шаг и оказался к ней так близко, что она могла разглядеть бусинки пота у него на лбу, пряди сальных немытых волос, черную кайму под ногтями.
- А я думаю, что понимаешь. И теперь ты сделаешь кое-что для меня. Такая жалость, когда такая сладкая штучка, как ты, предпочитает баб, но я думаю, это лишь потому, что у тебя никогда не было настоящего мужика, верно?
Андреа шагнула к левому краю террасы, но колумбиец встал между ней и тем местом, по которому она забралась наверх.
- Ты не посмеешь, Торрес. Возможно, прямо в эту минуту на нас смотрят твои товарищи.
- Отсюда нас может увидеть только Ваака... а он не шевельнет даже пальцем. Он только нам позавидует: у него-то совсем не стоит. Принимал слишком много стероидов. Зато у меня всё работает, как надо, так что ты не волнуйся. Сейчас я тебе это докажу.
Андреа поняла, что сбежать не выйдет, так что приняла отчаянное решение. Она отбросила сигарету, встала на камни как можно тверже и слегка наклонилась. Так просто она ему не дастся.
- Правда? Ну, давай же, ублюдок, сын шлюхи, вперед! Возьми меня, если сможешь.
Глаза Торреса налились красным блеском - смесью возбуждения из-за брошенного вызова и злости из-за нанесенного оскорбления. Он бросился вперед и схватил Андреа за руку, притягивая ее к себе с совершенно неожиданной для такого маленького роста силой.