Тунгус был не просто бойцом Луганского ополчения, то бишь армии ЛНР, нареченной Народной милицией. Он был офицером, разведчиком, легендой при жизни и тем более после гибели. Потоптались по его памяти, по его боевым друзьям, по всем, кто с оружием в руках сражается за Россию. Кому было надо девальвировать жизнь человеческую? Кому выгодно вызывать не роптание — ненависть к государству, которое волей подлецов бросает под бюрократический каток веру в справедливость, веру в то, что твой подвиг не будет забыт.
Ордена и медали получали за Тунгуса, Гришу, Каму штабные, без чести и совести, но со званиями и должностями. Такое было, есть и наверняка будет — такова натура человеческая.
Хотели повидаться с ребятами из разведбата — многое связывает. Увы, многих уж нет — души их смотрят на нас сверху, оценивают бескомпромиссно, жестко. Имеют право — сами никогда не подличали, вообще в разведбате было не в чести подножку подставлять что в службе, что в жизни. Одной семьёй жили, всё поровну: горе и радость, горбушка «черняги»[97] и патроны, заранее обговаривая, кому оставить последнюю гранату для самоподрыва.
Крава и Дёма из Лутугинского интерната. Это их позывные: у одного от фамилии, у другого от имени. В четырнадцатом сбежали в ополчение, да так и прижились. Воевали отчаянно и… смешно. Был случай: укроповский танк выполз на сопочку и давай палить по-нашему опорнику. Крава и Дёма ползком к нему, да только тот ждать не стал посланцев пролетарской мести и ходко начал улепётывать обратно к своим. Вот тогда эти двое отчаюг подхватились и бегом вдогонку: Крава с ракетой в руках, Дёма с ПТУРом, прижав его к груди, как малое дитя. Наши ребята, покатываясь со смеху, даже ставки успели сделать: догонят — не догонят, попадут — не попадут. Догнали, попали, вернулись. Естественно, никаких наград.
Кстати, Тапа тоже воевал с четырнадцатого. Не повидались — погиб в июле под Изюмом. Прикрыл отход группы, пожертвовав собою. Краб тоже там — накрыли танковую колонну минами. Подполковник Саша Медведев — наш земляк, ивнянский, — погиб под Лисичанском. Написали штабные, что в тылу в ДТП — там, по мнению штабных, скоростная автострада. А ведь знали, негодяи, что максимально тридцатник можно выжать на ухабах и ямах, иначе через двадцать минут любая машина не выдержит и рассыплется. А так проще — никаких тебе выплат семье, небоевая потеря. Чьи деньги сэкономили? И на ком? На его детях и больной жене?
Никто из них наград не имел. Списаны на небоевые потери. Ничего не меняется. Мёртвые сраму не имут, а эти писарчуки никогда его и не имели. Время бессовестное. А ещё время выбора. Чистилище проходим. Каждый. На фронте и в тылу. И всё равно идём на войну добровольцами, потому как судьба России решается.
Каждый раз пытаемся максимально с пользой использовать возможность нахождения за «лентой». Границы нет, а вот «лента» осталась с пограничным контролем въезда-выезда и перемещаемого груза. Но без этого нельзя: не у всех помыслы чисты. И ещё деталь: просто поражает предельная корректность и терпимость наших погранцов. И всё равно гуманитарка не стала второстепенной задачей. На этот раз добиваем «хвосты»: не поместившиеся в прошлый раз в машину короба с книгами и салфетками для Луганской республиканской библиотеки (передали коллеги из нашей областной научной библиотеки); особый заказ в 39-й госпиталь 106-й десантной дивизии; совсем немного в артдивизион — персональный заказ; нашим друзьями, работающим непосредственно на линии (за линией) фронта, дефицитный, дорогущий и по-своему уникальный тепловизор с планшетом. Конечно же письма от родных нашим белгородцам: на этот раз «весточка» от папы с мамой нашему воину из Белгорода Дмитрию Быстрикову (узнали про оказию и подсуетились).
В конце следующей недели опять собираемся. Основная задача — поиск наших бойцов, мобилизованных по сентябрьскому указу, установление с ними контакта, поддержать, ободрить. Короче, начатый ещё в октябре проект «Воины Белого Города» продолжает работать.
Уже приобрели два «ночника», два бинокля, две ТР (труба разведчика), тепловизор (надо доставить в Мелитополь спецназу). Надо ещё купить теплое бельё, несколько бушлатов, пару комплектов «броников» (китайцев), антидрон. По-прежнему спрос на перевязку, кровоостанавливающее, антивирусники.
И ещё одна фантастическая операция по приобретению и передаче гуманитарки от нашей Елены Викторовны: нашла владельца «уазика» («буханочки») аж в Ельце, который согласился БЕЗВОЗМЕЗДНО передать его в подразделение, договорилась о доставке машины и новом «месте прописки». А ещё «достала» три тонны бензина. Три! Бесплатно! Служба тыла доблестной Красной армии отдыхает!
И ещё раз о гуманитарке. У меня по-прежнему двойственное отношение к ней. Не забыть «добровольцев» из ДНР в тогда еще нашем Весёлом (под Харьковом) в начале марта. Мороз градусов за пятнадцать, ветрище жуткий, а они в тонюсеньких курточках — кто в своей домашней, кто в летней армейской, в летних берцах, с автоматами на бельевой веревке вместо ремня и парой магазинов. Как отловили их по распоряжению республиканской власти в студенческих аудиториях, на улицах, в подъездах, в кафе, так и отправили на фронт в чем были или наспех приобули-приодели во что попалось под руку. А под руку попалось скудно — основное тыловики толкнули на рынок в свои лавки, магазинчики, склады. Вот им великий грех было не привезти тёплое бельё и продукты — реально голодали мужики. Потом при наступлении укров многие из них погибли или попали в плен и лишь некоторым посчастливилось дожить до получения настоящей формы. И опять летней, зато по сезону, потому что на дворе уже во всю хозяйничало лето. Они, кстати, ничего не просили! Так вот, мы не просто затыкаем бреши в снабжении — мы потакаем мерзавцам банально тырить то, что положено солдату. Крысы! Вот уж для кого в первую очередь военные трибуналы, но у нас СВО и законы военного времени не применяются.
Я не знаю возможности нашего военно-промышленного комплекса. Я не видел «Сатану» — её всё равно никогда не применят, потому что в Лондоне, как говорят на фронте, теневое правительство России и её фактические хозяева, зато видел на фронте «мосинки», пулемёты «максим» и РПД[98], снайперку Драгунова (образца 1963 года), а ещё последнее ноу-хау… «член Луки Мудищева» (извините, но так прозвали эту безделушку военные). Это антидрон в виде эдакой кувалды с набалдашником почти пудового веса, способным сбить «квадрик» только при контактном поражении, как дубиной. Размахнулся — и долбанул по «птичке».
Тогда, плюнув на этот шедевр, сбили БПЛ пулемётной очередью. Фото антидрона размещать не буду — экземпляр секретный, да и то потому, что от хохота враг потеряет дар речи.
Есть традиция: сконструировал мост — становись под пролёт и стой, пока не пройдет колонна. Лишь после этого объект принимают в эксплуатацию. Изобрел это чудо — бери в руки, чеши в окоп и сбивай дрон. Ах, не получается? Тогда сиди в траншее, пока не дозреешь до действительно изобретения, а не банального распила бюджетных ассигнований. Ведь у этого «Луки» есть автор, есть заказчик, есть принимающий товарищ военный и много чего есть — целая ОПГ, только вот совести и боли за Россию НЕТ.
Мы привезли на позиции антидроновое ружье — полметра длиной и весом около килограмма. Включили и через двадцать минут собирали в поле четыре «квадрика» (!). Правда, из них один наш: попал в поле действия антидронового ружья. Важно другое: этот антидрон изобрели ребята в одном НИИ в свободное время! Вот взяли, придумали, по вечерам собрали и отдали БЕСПЛАТНО нам на испытание. Чем занимались десять месяцев наши НИИ, выполняя оборонный заказ? Срок беременности прошёл, «Луку» склепали, а толку… Выкидыш получился.
«Весь Запад воюет с нами… Мы воевать еще не начинали…» Её заканчивать давно надо, а мы еще не начинали… Слава богу, они тоже, по всей видимости, ещё не начинали…
Только вернулись из-за «ленты», как сразу пришлось окунуться в волонтёрскую работу. А ведь мечтал хотя бы несколько дней посидеть за мольбертом, закончить повесть о Барковском[99] (ни конца, ни краю), просто прийти в себя. Но сразу же одолели звонки и просьбы сродни императивным поручениям — не откажешь при всём желании, хотя…
Деньги выделила Вера[100], адрес давно известен благодаря Елене Викторовне Сафроновой[101]. Пришлось ехать, что-то покупать, что-то заказывать, кому-то отвозить. Вот коротенький отчёт по гуманитарке.
На поступившие средства в Союз писателей России (Белгородское отделение) вчера приобретено для подразделений два бинокля, два «ночника» (монокуляра). Бинокли будут переданы в подразделения, воюющие на территории ЛНР (Кременная — Сватово), в конце месяца. «Ночники» уйдут в ближайшее время к вертолётчикам. Им уже передавал четыре рации — крайне нужны были.
Что ещё надо? Как обычно, тёплые носки, индивидуальные аптечки, турникеты (жгуты), конечно же тёплое бельё. Остальное по мелочам. Соберём, пока служба тыла нашей доблестной Красной армии раскачивается. Даже если не раскачается — народ поможет: мы же едины, мы же одно целое, армия-то народная.
39-й госпиталь — под особым патронажем белгородских писателей (и вообще всех, кто помогает нам наполнять гуманитарные посылки) и курских десантников. Для женского персонала даже особые домашние вкусняшки изготавливаются курянами: фруктовая пастила, сушёные фрукты, выпечка. Госпиталь — в условном тылу: сейчас не под огнём, хотя «скорые» с эвакуационными бригадами то и дело мотаются на «передок» за ранеными, попадают по огонь артсистем и ДРГ.
Госпиталь — боевая единица 106-й