Шольст говорит, находясь в полном подключении? Лишь идеальный, отработанный за десятилетия самоконтроль не позволил Риель нахмуриться.
— Координатор. Вы, как всегда, прелестны.
— А вы, Управляющий, прямолинейны. Как всегда. Что случилось?
— Если вам ещё не наябедничали, то спутник — тот самый спутник — над моей планетой сбит. Я сейчас даже не стану выяснять, кто именно несёт за это ответственность: мои недодавленные сопротивленцы, ваша спецслужба, наши общие конкуренты или какая-то иная сила. Я просто с присущей мне прямолинейностью заявляю: я хочу своей доли в переговорах с чужаками. Если угодно, это официальная позиция моей корпорации.
— Как вы понимаете, я не могу ответить на это ваше заявление вот так, с ходу. Размеры компенсации за право войти в долю…
Нарочито грубое, лицо Шольста стало ещё грубее — почти как карикатура. Кто-кто, а уж Управляющий был прекрасно знаком со вкусами леди Риель. И обожал её злить.
— Похоже, вы вообще не в курсе, э? Ладно, пока я добрый, можете перетрясти свой гадючник и выяснить, почему от вас скрыли информацию такой важности. Я свяжусь с вами позже. И уж тогда-то вы не отвертитесь, моя оч-чень дорогая леди!
Коммуникационную панель снова затопил «серый снег».
— Ивейна.
— Миледи?
— Не будешь ли ты любезна сообщить мне, что за чертовщина творится на орбите?
— Миледи?!
Прекрасные глаза Риель Асьеннон сверкнули.
— Похоже, что мой многоуважаемый конкурент знает о ситуации больше, чем я. И мне, Ивейна, это не нравится. Мне это совсем не нравится. Ты меня понимаешь?
В глазах Ивейны мелькнул тщательно скрытый страх, переходящий в ужас. С людьми, вызвавшими недовольство леди Асьеннон, имели обыкновение происходить очень неприятные вещи. И теперь Ивейна судорожно пыталась понять, что именно вызвало это недовольство… а также прикидывала, кого можно использовать в качестве громоотвода.
Его имени не знали в «Элирго Ассошиэйшн». Его настоящего имени не знали даже в «Байлу ИС», где его считали ценным сотрудником отдела спецопераций. Его убежище тщетно пытались вычислить «акулы» Вейлони и «хорьки» Улыбчивого Морма, успешно обнаружившие и либо уничтожившие, либо завербовавшие десятки, если не сотни псиоников-нелегалов.
«Акулы» и «хорьки» продолжали искать Безымянного денно и нощно, ибо их хозяева понимали: если он войдёт в настоящую силу псича, придётся проститься даже с нынешним половинчатым контролем над системой Тримеля. Потому что у системы появится свой хозяин, и конкурентов он не потерпит.
Но Безымянный был слишком стар, хитёр и силён для посылаемых псичами пешек. И было похоже, что лет через пятьдесят он устроит новый, уже успешный антикорповский мятеж, вышвырнет из локального пространства и «ЭА», и «Байлу ИС» — либо попросту тихо подомнёт обе региональные ветви этих корпораций, перехватив незримые нити власти.
И вот теперь Безымянный пребывал в состоянии, похожем на тихую панику. Никто бы не поверил, что он может паниковать. Он и сам бы не поверил, что ещё способен на это. Но — вот…
— Откуда? — бормотал он, с закрытыми глазами вглядываясь в нечто, понятное ему одному. — Столько огней, столько огней… да каких ярких! И все вместе! Откуда? И что теперь делать?
Не открывая глаз, Безымянный переключил аппаратуру убежища в режим поиска. И своей волей, которая, несмотря ни на что, была незыблемо крепка, поддержал запрос. Результат не замедлил сказаться: спустя неполную минуту интеллект-блок проломился сквозь защиту обеих нужных линий. Лёгкое движение пальца послужило сигналом, включившим мобильные средства связи в режим конференции без подтверждения абонентов.
— Доброго вам здоровья, хищники. И вам, Марсия, и вам, Кэп Эвар. Кстати, вы знакомы?
— Кто это? — голос женский, но жёсткий.
И почти одновременный рык:
— Безымянный! Это твои штучки?
— Да. Безымянный — это я. Похоже, что настало время мне выступить единым фронтом и с «акулой» Марсией, и с вашими, Кэп, «хорьками».
— Бред! Я просто уничтожу тебя! Мне приказано поймать тебя и, не вступая в переговоры, придавить любыми средствами…
— Не сможешь. Вы оба не сможете. Даже если объединитесь, что весьма спорно.
— Что произошло?
Безымянный хохотнул. И тут же скривился, как от боли.
— Контакт, Марсия, — ответил он хрипло. — К нам в гости явились сотни, если не тысячи псиоников разом. Чужих псиоников. Соображаете, что это может значить?
— Ты что, окончательно рехнулся?
— О нет. Я не предлагаю вам лот в закрытом сундуке. Посмотрите, убедитесь…
— Это всё лирика. Чего ты добиваешься?
— Если честно, уважаемые хищники, то я в растерянности. Верите, нет? Я просто не знаю, что делать. Впрочем…
— Ну?
— Дайте-ка мне адреса глобалки, через которые можно связаться с вашими боссами. С Улыбчивым и с Вейлони.
— Ты опух? — Марсия.
— Ещё чего захотел! — Кэп Эвар.
Безымянный легко пошёл на попятную.
— Не даёте номеров, так хоть весточки им пошлите. Хотите верьте, хотите нет, но к нашим играм в песочнице это уже не относится. Не тот масштаб…
— Молодцы! Ух, молодцы!
— Вы о ком, шеф?
— Да о мохнатых. Их сопротивление сбило модуль, вещавший над Волчком. Теперь там все стоят на ушах, а многоуважаемый Грайм Шольст, чтоб ему разбухнуть и лопнуть, глотает таблетки от ярости. Он же намеревался последовать инструкциям и вступить в контакт, а тут такой обвал!
— А мы? А наш модуль?
— Это рискованно… впрочем — кто не рискует, тот воды не пьёт. Можно попробовать, пока Риель Асьеннон — чтоб ей опрыщаветь и ссохнуться! — ещё не въехала в ситуацию…
— Ушва Ихкат. Кажется, у вас неприятности.
— Что вы имеете в виду?
— Если вы не в курсе, мы поместили однотипный модуль на орбите Волчьей Тени. Но там мы так и не вступили в переговоры. Не успели: модуль был атакован и уничтожен.
— Вы хотите сказать…
— Мы постараемся защитить вас и оставшийся модуль. Риск минимален. Однако я на вашем месте всё-таки оставила бы его и отлетела на километр-другой.
«Спроси её, откуда такая информация? Кто будет атаковать и как?»
— Откуда такая информация? — послушно повторил Ушва.
— Наши прекогнисты встревожены. А высланное нами охранение на стайгерах — не полная гарантия безопасности. Прошу, покиньте модуль.
«Даже не думай!»
— Я лучше останусь.
— Что ж, вас предупреждали. Итак, вернёмся к вопросу о пленных. Мы можем вернуть шестнадцать человек — всех, кроме одного техника по имени Рон Гайлэм.
— Почему? — моментально заинтересовался контактёр.
— Рон Гайлэм пожелал остаться у нас на правах гражданина. Его желание было встречено с пониманием, гражданство виирай ему дано, поэтому вопрос о его возвращении к людям обсуждаться не будет. Если он и будет жить среди людей, то лишь тогда, когда сам этого захочет…
Боевая платформа-автомат 912, размещённая на стационарной орбите над замиренной планетой Душный Дым, была хорошо защищена от несанкционированных подключений. Как, собственно говоря, любой военный объект в корпоративной собственности. Поменять приоритеты БПА 912 можно было только через ячейку Квантум Ноль, что служило дополнительной страховкой: не зная конфигурации конкретной ячейки, связаться с ней было попросту невозможно.
Во всяком случае, так считалось.
Люди, гордо именовавшие себя духами сопротивления и патриотами Душного Дыма, знали конфигурацию ячейки этой платформы. Откуда пришла информация, они не знали, но поводов не доверять источнику у них не было. До сих пор всё, что сообщал им Безымянный Друг, оказывалось точным и «чистым», без крючьев. И духи не уставали молиться о том, чтобы рискованная двойная игра Безымянного (не иначе как высокопоставленного чина из «Байлу Интерстар») продолжалась как можно дольше.
И вот пробил час, когда ненавистной корпорации можно было нанести очередной болезненный укол. Оператор, укрывшийся в мобиле — одном из сотен тысяч мобилей, снующих по улицам Купола Бервиг, — вошёл в Глобальную Информационную Сеть через незаконную ячейку, последовательно набрал три разных кода доступа и тихо хмыкнул.
— Ну как?
— Порядок. Сейчас я поменяю параметры входа и статус платформы… её просто временно потеряют из вида, вернее, будут видеть только слепленный для видимости ингол… ну, информ-голограмму то есть… Оп! Вот он, момент истины! Смотрите и ужасайтесь!
Боевая платформа-автомат 912 ожила. Её генераторы запели, выходя в боевой режим, а накопители разблокировались, готовые выплеснуть через питающие кабели хоть всю свою энергию разом. Системы наведения зафиксировали цель. Дважды перерассчитали смещение, что потребовало почти 0,3 микросекунды.
Не промедлив и мгновения сверх этого срока, БПА 912 выстрелила.
— Открыт огонь! Повторяю, открыт огонь!
— Кем и где?
— Это одна из наших же платформ! Она стреляет в… э…
— Что?!
Человеческие слова слишком медлительны. Пока люди выясняли отношения, автоматика охранного отдела «Байлу Интерстар», сообщившая им о факте открытия огня, пыталась вернуть БПА 912 под свой контроль. Первым среагировал Ропак: искин именного уровня, контролировавший всю военную машину корпорации и координировавший её силовые акции (включая кампании Первой и Второй Зачисток). Он бросил на возникшую задачу до трети своих вычислительных ресурсов. В информационном пространстве развернулась битва, достойная быть воспетой в веках.
Правда, название пришлось бы подбирать долго, и было бы оно бесславным, как итог всей миллисекундной баталии. «Слон, протискивающийся в вентиляционную щель»? «Цунами, хватающее облака»? Нет, скорее, «Голодный, нашедший голографическую сосиску». Ибо даже искин именного уровня не может нащупать ячейку Квантум Ноль, если её конфигурация была изменена.
Всё, что досталось Ропаку — занавесь ингола, даже не слишком тщательно прорисованная.
Зато наверху творилось нечто более интересное. Без труда проследив траекторию выстрела, Ропак обнаружил, что лазерный луч повёл себя неправильно. Свет в вакууме, как известно, распространяется по прямой, пока что-либо не окажется у него на пути. Но выстрел БПА 912 оказался исключением. Он просто исчез, не отразившись! Второй выстрел постигла та же участь. А когда БПА 912 развернулась и выдала полный залп всем бортовым вооружением на максимальной мощности, некая сила искривила пучки импульсов, направив их мимо цели.