— А ты не готов к семейной жизни? — хмыкнул я.
— Угу, — понуро кивнул он.
— Зачем тогда девушке голову задурил?
— Да не обманывал я ее! — вскинулся Кондрашев. — Я ей ничего не обещал. Мы просто общались. В театр вот сходили, по городу погуляли. И все!
— Совсем все?
— Ну… — отвел он взгляд. — После театра я к ней в гости зашел. На пару часов. Но опять же, никаких обещаний или разговоров о нашем будущем не было! — снова стал он мне горячо что-то доказывать. — А тут, когда она узнала, что мы сегодня скорее всего съезжаем, расплакалась и стала просить не покидать ее. Или с собой взять. Вот как мне быть?
— Не устраивать курортные романы, — хмыкнул я. — Или же сразу обозначать, что никакого будущего в отношениях нет и быть не может. Покувыркались — и все. И говорить об этом ДО… кхм… похода в гости.
— А сейчас? — с тоской спросил он меня.
— Ну, если ты не хочешь с ней продолжать отношений… — я вопросительно посмотрел на Андрея. Тот отрицательно замотал головой. — Тогда у тебя два варианта: или сказать все как есть, или напустить туману, что у тебя беспокойная жизнь, все время в разъездах, очень хотел бы связать с ней свою судьбу, но не сможешь вот так — любить издалека и, чтобы не терзать свое сердце, лучше оставить приятное воспоминание. Кхм… — я осекся. Показалось, что несу что-то не то, о чем и признался. — Тут я не силен. Как-то не было у меня такой ситуации.
— Эх, — тяжело вздохнул Кондрашев.
Он посидел еще немного и ушел разбираться со своей «внезапной любовью».
Покинули гостиницу мы в тот же день. Перед этим я все же собрал про нее все данные, пообщавшись снова с администратором. Приятная женщина, и с документацией у нее все в порядке.
Следующим пунктом нашей командировки стало посещение более «мелких» городов. В моем прошлом мире был такой туристический маршрут — «Золотое кольцо России». Здесь и сейчас ничего подобного не наблюдалось, но раз уж я решил составить полное представление об отдыхе наших граждан, то стоило посетить города, входящие в этот маршрут. Оценить, насколько в них развита гостиничная инфраструктура, как обстоят дела с краеведческими музеями, возможно, есть местные энтузиасты, которые с радостью взялись бы за создание экскурсий по городу и окрестностям.
Начать я хотел с Ярославля, завершить Владимиром и уже оттуда отправиться на Черноморское побережье, где и располагались основные курорты страны. Андрей не особо понимал, что именно я хочу, однако не спорил.
Что могу сказать о своем впечатлении от посещения этих городов? Пожалуй, главная эмоция — разочарование. Не потому что там все было так уж плохо, хотя города совсем не походили на то, какими будут в недалеком будущем. Просто главной «фишкой» и историческим наследием здесь были храмы и монастыри. А это вовсе не то, что будет одобрено советской властью для включения в туристическую программу государства. Во всяком случае сейчас. М-да, а идея изначально казалась мне удачной.
Единственным светлым моментом в это время был мой звонок Льву Михайловичу. Эксперимент с батутом закончился полным успехом. Самойлов сделал фотографии для отчета и даже короткое видео. Задокументирован был расход материала на батут, сколько требуется мощности для примененного лопастного вентилятора, взятого с одного из списанных самолетов, и какой расход горючего у мотора. Как долго идет накачка воздухом, сколько требуется бензина мотору на поддержание конструкции и прочие мелочи, очень важные для эксплуатации новинки. Все это было уложено в папку и отправлено в Кремль на мое имя. Как приеду, тщательно изучу и прикреплю к своему отчету.
За этими поездками незаметно наступил октябрь и на берег Черного моря мы с Кондрашевым прибыли уже в середине осени. Бархатный период уже закончился, и отдыхающих вокруг почти не наблюдалось.
Начали мы с Сочи. Хоть у города и была уже история, но вот свой статус он получил недавно — всего четырнадцать лет назад. Младше меня, зато курортом был еще до присвоения статуса города. В первую очередь Сочи и его окрестности были примечательны своим климатом и минеральными водами. Место само напрашивалось на создание здесь курортно-санаторной зоны. Пока что на это не было времени или сил, но я знал, что в будущем это изменится. И скорее в ближайшем, чем отдаленном. Здесь уже с 1909 года был открыт первый курорт и дальше, даже несмотря на проходившие здесь сражения, это направление не было забыто, а наоборот — местные власти и сами прикладывали усилия для создания условий для комфортного отдыха. Нас с Андреем встретили с воодушевлением, и охотно пошли навстречу, в кратчайшие сроки предоставив всю информацию по развитию Сочи, как города-курорта. Ну и что уже сделано в этом направлении нам показали.
Дальше мы объехали прилегающие к Сочи поселки, дополнив данные о местном курортном потенциале, и отправились вдоль побережья в сторону Украинской ССР.
Последовательно посетив приморские города этой республики, везде мы видели примерно одно и то же. Страна только начинала жить. Только-только оправлялась от последствий сначала империалистической, а потом гражданской войны. Мое внезапное желание внести рацпредложения по курортам, вылившееся в новое задание оказалось вполне своевременным. Потому товарищ Сталин и уцепился за него. Быт постепенно приходил в норму. Первая пятилетка дала хорошие плоды и вселила некую уверенность как в руководство, так и в обычных людей, что жизнь налаживается. И желание после тяжелого труда отдохнуть — вполне естественное для любого человека — является продолжением этого курса.
Где-то люди уже сами начинали создавать артели по типу самостийных гостиных домов с комплексом услуг — сдача комнат с питанием и рассказами о местных красотах. Где-то и власти суетились, от чего начинали строиться гостиницы для приезжих и проводились работы по облагораживанию прибрежной полосы для отдыха. Особенно это было заметно в крупных портовых городах.
Я шел вдоль берега Одессы, с интересом оглядывая самые натуральные автобусы для туристов. От транспорта будущего их отличал вытянутый нос, как у грузовиков, да типичная для современной автомобильной моды угловатость. А так — автобус как автобус. Просторный кузов и ряд сидений в нем. Ну еще дверь не автоматически открывается, а как у легковых машин.
Налюбовавшись видами строящейся набережной, я отправился обратно в гостиницу. Вот только забыл, что портовые города отличаются еще одним неизменным атрибутом.
Внезапно мне показалось, что кто-то задел мое пальто. Рефлекторно дотронувшись до того места, я ничего не почувствовал. Недоуменно оглянувшись, я увидел забегающего за угол мальца. И только тут до меня дошло, что в месте, что я ощупывал, у меня карман, в котором лежала двадцатка. Да меня наглым образом обворовали!
— Стой, гаденыш! — тут же сорвался я с места.
Глава 24
Октябрь — ноябрь 1931 года
Поворот, широкая улица сменяется узким проулком. Еще поворот. Пересекаю небольшой дворик вслед за сорванцом, попутно стараясь запомнить весь наш путь. А то заплутать в незнакомом городе раз плюнуть. Новый поворот и наконец я сумел ухватить засранца за ухо.
— Ай-яй-яй! — завопил он от боли. — Пусти! Пусти, кому говорю, а то хуже будет!
Ничего себе, он мне еще и угрожает! Отвечать я не стал, лишь сильнее сжал пальцы, которыми схватил ухо мальца, вызвав у него новый вопль боли, а другой рукой ловко обшарил его карманы. Есть, нашел.
— Не хорошо чужое брать, — чуть ослабив хватку, сказал я ему.
— А вы докажите, что это ваше, — ощерился он.
Из глаз мальца текли слезы от боли, но губы зло поджаты, а в глазах — злоба и затаенная обида.
— Отпустите, а то хуже будет, — снова повторил он.
— И что ты мне сделаешь? — хмыкнул я, не торопясь выполнять его требование.
— Люди, убивают! — внезапно заорал он во всю мочь своих легких. — СПАСИТЕ! А-А-А!!!
Я чуть не оглох от его крика.
Мы находились в небольшом дворике, окруженным двух этажными домами с кучей деревьев. Сейчас по осеннему времени листва с них облетела, но вот летом тут должно быть очень красиво и уютно. После крика мальца из ближайшего окна высунулась какая-то женщина. Голые ветви деревьев позволили ей увидеть картину, как молодой парень держит за ухо ребенка, а тот верещит дурным голосом. Что сделает нормальный и ответственный человек? Правильно, встанет на защиту слабого. Не удивительно, что я тут же услышал много не лестных слов о себе, приправленных неповторимым одесским говором.
Тут и из других окон стали выглядывать и присоединяться к негодованию женщины. Малец чуть затих, услышав, как бросились люди вокруг на его защиту, но иногда показательно вскрикивал, словно я все еще кручу ему уши.
— Товарищи, этот ребенок, которого вы так яростно защищаете — вор! — постарался я перебить разнесшийся по двору гвалт жителей.
Для убедительности и придания веса своим словам, я достал свободной рукой свое удостоверение члена ЦКК и, не открывая его, поднял над головой. Издалека его вполне можно принять за корочку милиционера или вообще сотрудника ОГПУ. Ну или члена партии, что тоже весьма весомо. Одесситы слегка убавили обвинительный тон, что очень не понравилось мальцу.
— Да врет он все! — запищал он. — Не вор я! Товарищи, вы чего? Да он же насильник!
— Ну все, — сжал я зубы, — мне надоело. Товарищи! — крикнул я погромче, чтобы привлечь внимание. — Вызывайте милицию, пускай они разбираются — кто из нас прав.
— Правильно!
— Вот это дело!
— Таки я вас умоляю, ну что могут эти поцы?
Со всех сторон стали раздаваться в основном одобрительные возгласы, изредка перемежаемые чьим-то брюзжанием. А вот малец затих, а после как-то обреченно обмяк.
Милиция прибыла только через полчаса. Все это время я не отпускал уже не голосящего во все горло пацана, зато вдоволь наслушался местных жителей. Когда те немного успокоились, перешли на обсуждение самой ситуации, затем на то, какая молодежь пошла, и как-то незаметно переключились на простой разговор о собственных проблемах и перемывании косточек знакомых. О нас будто забыли.