«Чем дальше в лес, – удрученно подумал Сутулый, подходя к краю обрыва, – тем злее волки и страшнее тайны».
Откровенно говоря, ему ужасно не хотелось прыгать. Только другого выхода не было. Чтобы обрести утраченную часть тела – язык, заодно выяснив, что скрывается за чередой зловещих убийств, бард должен быть умереть и воскреснуть. Ни один монстр не мог тронуть NPC, не говоря уже о том, чтобы лишить его жизни. Поэтому единственным выходом был суицид.
«Надеюсь, делаю это в последний раз, – подумал несчастный, прежде чем шагнуть в пропасть. – Самый что ни на есть распа-а-а…»
Мало того, что мне цинично отрезали голову и сняли скальп. Неприятности на этом не кончились. Куда-то запропастился грендельфил и не сработало «оживляние». Так что опять пришлось идти на поклон к безумному пастафарианцу.
– Здравствуй, мой юный друг! – Широкая улыбка ангела-хранителя, заведующего кладбищем, могла ввести в заблуждение в первый раз. – Безмерно счастлив увидеть тебя в моей скромной обители вновь!
– А как я рад! И не передать!
– Вот и чудно! – Судя по виду, ему ужасно нравился разговор. – В наше смутное время редко встречаются циды. То ли дело раньше…
На одухотворенном лице застыло мечтательное выражение.
– Почему цифровых духов… То есть цидов стало меньше? – Воспользовавшись удобным случаем, я решил восполнить пробелы «образования».
– Народ измельчал, – печально вздохнул ангел.
– Ничего подобного! – Хриплый голос за спиной заставил вздрогнуть от неожиданности.
Обернувшись, я увидел необычного духа.
– Дураков стало меньше – раз. Тупо боятся – два! Вот и все объяснение.
Как ни странно, ангел не стал спорить с таинственным незнакомцем.
– Возможно, в чем-то вы правы, мой юный друг. Особенно насчет страха. В качестве подтверждения…
Чтобы предупредить поток красноречия собеседника, я как можно вежливей попросил:
– Нельзя ли для начала оживить меня и…
– Сутулый, – представился новый знакомый, правильно истолковав возникшую паузу. – Второй год тяну лямку барда в этом гадючнике. Насилую мозг, распевая песенки про любовь, от которых нормальных людей начинает тошнить.
– Фаса, начинающий маг. Точнее, волшебница. На самом деле я мужчина. Просто так получилось, не по моей воле.
– Можешь не объяснять. Здесь трансвестит на каждом шагу. Жизнь нынче не сахар. У свихнувшихся манипуляторов в голове творится не пойми что. Да и не только у них.
– Гхм-гхм, – тактично прокашлялся хранитель, пытаясь привлечь наше внимание.
– Простите…
– Вот и славно!
– Что именно? – напрягся я, почувствовав скрытый подвох.
Как оказалось – не зря.
– Что вы познакомились. Теперь можно перейти к делу.
– Какому?
– Важному, разумеется. Других здесь в принципе нет. Итак, дорогие мои, обряд спиритуально-трансцеферически-цифрового воскрешения произойдет лишь в том случае, если вы отгадаете три загадки.
– А иначе?
– Никак, – умиротворенно-счастливо улыбнулся он, для наглядности сопроводив слова отрицательным покачиванием головы. – Сумеете пройти испытание – объясню, почему не работает оживляние. В противном случае…
– Я не собираюсь ничего отгадывать, – предупредил Сутулый. – И вообще, у меня важный разговор с Фасой. Ради него я, собственно говоря, и умер.
– Что ж, – равнодушно пожал плечами организатор состязаний. – Отказ участвовать в викторине означает автоматическое выбывание из конкурса претендента и ослабление команды. Ведь, как известно, «одна голова хорошо, а две лучше».
– Он пошутил. – Я бросил испепеляющий взгляд на барда. – Вдвоем шансов больше. Важные разговоры оставим на потом.
«Дурдом конченый!» – раздраженно подумал Сутулый, однако вынужден был согласиться:
– Я и правда пошутил.
– Отлично! Значит, готовы?
– Загадывай. – Мне хватило одной встречи с нестабильным существом, чтобы понять: чем быстрее проповедник пастафарианства начнет, тем быстрее закончит.
– Тогда слушайте и не говорите, что не слышали.
– Не будем…
– Раз котенок. Два котенок. Три веселый жеребенок. Расскажите мне, ребята, кто четвертый, а кто пятый?
Во избежание неверной интерпретации текста ангел сопроводил вопрос наглядной картинкой.
– Второй котенок умер? – на всякий случай спросил я.
– Разумеется, нет! – Талантливый живописец был возмущен до глубины души. – Милый пушистик живее всех живых. Он завалился на спинку, чтобы добрый хозяин погладил животик!
– Вопросов больше не имею. – Я посмотрел на нового знакомого, передавая ему эстафету безумия.
Напрасно.
Не зная о болезненном самолюбии смотрителя, бард с ходу попал в неловкое положение.
– Это точно жеребенок, а не крокодиленок или того хуже…
Увидев мои округлившиеся глаза, он сбился. Чтобы исправить неловкую ситуацию, закончил:
– Имелось в виду предположение насчет четвертого варианта. Ну, знаете: котенок, жеребенок, крокодиленок, слоненок. Что-то наподобие стройной, логической цепочки, оканчивающейся… М-м-м… Оканчивающейся… Как бы это поточнее выразиться…
Бард явно «забуксовал», не зная, как завершить предложение.
– Означает ли это, что ваш ответ: «Крокодил и слон»? – напрямую спросил сумасшедший шутник.
– Нет! – Я упреждающе поднял руку. – Ни в коем случае! Слоны и крокодилы здесь ни при чем!
«А почему бы и нет?» – хотел спросить Сутулый, тем не менее счел за лучшее промолчать.
В этом дурацком месте не действовали законы логики.
– Прежде чем вынести окончательное решение, нам нужно подумать, – объявил я.
– О чем именно? – уточнил бард.
– Обо всем.
Вообще-то здесь нечего было обсуждать. Загадка не имела ответа. Ненормальный пастафарианец мог придумать все, что угодно. Подогнав под феерическую чушь любое пришедшее в голову объяснение.
– Два котика, лошадка, булавка и палатка! Булавка от сглаза, палатка для похода. Все логично и понятно. Как вы сразу не ответили на этот простейший вопрос? Ума не приложу!
– Мы тоже…
Когда участники конкурса окончательно пали духом, им на помощь пришел не кто-нибудь, а серый ангел – альтер эго белого.
Позднее мы узнали, как ему удалось захватить власть над разумом визави в самый удачный момент. Хотя лучше бы остались в счастливом неведении.
– Правильный ответ: «Гортензия и букетик фиалок».
– Гор… Чего? – поперхнулся от удивления бард.
– Гортензия – род цветковых растений семейства гортензиевых, – терпеливо пояснил серый ангел. – Состоящий из более чем семидесяти видов. Это кустарники или маленькие деревья, с соцветиями из крупных цветков с четырьмя окрашенными чашелистиками, похожими на лепестки, и мелких фертильных цветков. Название дано в честь принцессы Гортензии – сестры принца Священной Римской империи Карла-Генриха Нассау-Зигена.
Я устало закрыл глаза, очередной раз утвердившись во мнении, что жестоко ошибся, ступив на дорогу «героя».
– Ах, милые девушки! Каким замечательным поп-идолом в ваших мечтах я бы стал! Вы даже не представляете, насколько богатым потенциалом обладает творческая личность, способная…
– Слушайте внимательно и запоминайте. – Серому альтер эго не было дела до чьих-то душевных терзаний. – У нас мало времени, так что не перебивайте. Второй вопрос будет про мышку-норушку, принцессу кукушку и хлеба краюшку. Правильный ответ: «Подзаборная рвань и ситцевая ткань». Третий – самый трудный, про сладкую вату на палочке, крошащийся пенопласт и красный газовый баллон. Ответ: «Тройка бубен и червовый туз». Запомнили?
– Да! – хором ответили мы.
Тотчас же серый ангел пропал, уступив место своему визави.
– Кажется, я задумался, – извиняющимся тоном пробормотал хранитель кладбища, потирая виски.
– Ничего страшного! – наигранно фальшиво воскликнули мы. – Со всеми бывает.
– Так на чем я остановился? – рассеяно поинтересовался он, размышляя о чем-то своем, потаенно безумном.
– На первом вопросе! – Нашему слаженному хору могли позавидовать артисты со стажем.
– Готовы ответить? – На секунду показалось, что во взгляде ангела промелькнула искра.
«Он безумен, как мартовский кролик, – подумал я, прочищая горло. – Это всего лишь игра воображения и не более».
– Мы считаем, что вслед за котятами-жеребятами… А если быть до конца точным: «Котенком, котенком и веселым жеребенком», идет…
В самый последний момент мне показалось, что горячечный бред не сработает. Но так как других вариантов не было, собравшись с духом, выпалил:
– Гортензия и букетик фиалок.
– Браво! – воскликнул ведущий, захлопав в ладоши. – Друзья, вы прекрасно справились с первым вопросом. Мои искренние поздравления!
– Спасибо, спасибо, – скромно потупились мы.
– Не стоит скромничать! Логическая формация принципов Вейпалоромпа-Дреддоу в свете лучезарной теории Балтивайда-Уфроу на редкость сложна. Многие просвещенные умы… Впрочем, не будем о грустном. Настала пора удивлять. Сейчас. Подождите минутку. – Судя по нахмуренному лбу и сосредоточенному виду, он задумался.
«Попробуй, – злорадно подумал я. – Все равно ничего не получится. Мы уже знаем ответ».
– Вот! Слушайте внимательно и не говорите, что не слышали.
– Не будем, – синхронно ответили мы.
– Одна – мышка-норушка. Вторая – принцесса кукушка. Третья – хлеба горбушка. Расскажите мне, ребята, кто четвертый, а кто пятый?
Как и в прошлый раз, он порадовал благодарных зрителей очередным мини-«шедевром».
– На редкость трудный вопрос, – нахмурился Сутулый, рассматривая детские каракули. – Так сразу и не скажешь. Кто, что, кого…
– И не говори, – подыграл я. – Первый раз все было очевидно. Котенок на спинке – явная подсказка, прямо отсылающая нас к гортензиям. А сейчас принцесса кукушка и мышка-норушка. Кажется, все яснее ясного. Если бы не сбивающая с толку горбушка.
– Означает ли это, что вы сдаетесь?
– Ни в коем случае, – отрицательно покачал головой бард. – Мы должны рассмотреть все варианты, прежде чем ответить. – Хотя… Была не была! – В притворном отчаянии рубанув воздух рукой, он решился: – Наш ответ: «Подзаборная рвань и ситцевая ткань».