Вокруг дома не было никакой огорожи, и тропинка привела Распорядителя точно к невысокому крыльцу, поднявшись на которое, он очутился перед крепкой, скроенной из цельного куска дерева, дверью. Здесь не было никаких приспособлений, с помощью которых гость обычно подаёт сигнал хозяину о своём появлении: ни шнура он колокольчика, ни специального молотка-киянки, ни — тем более — кнопки электрического звонка. Поэтому Распорядитель просто поднял руку и постучал.
— Входи, не заперто! — донёсся из-за дверей знакомый голос.
Хозяин встретил его в прихожей.
Он тоже, как и лес вокруг, и поляна, и горы, и само жилище, совершенно не изменился за прошедшие с их последней встречи столетия: длинные седые волосы, забранные на затылке в два одинаковых хвоста, высокая и чуть сутулая, облаченная в просторную рубаху и мешковатые штаны, фигура и длинное худое, без признаков возраста, лицо с круглыми тёмными глазами.
— Здравствуй, Древний, — сказал Распорядитель, закрывая за собой дверь. — Рад тебя видеть.
— Здравствуй, — ответил хозяин. — Я тоже рад. Проходи, садись. Ты, я так думаю, не голоден, но есть вино. Осталось ещё от прошлого урожая. Хочешь?
— Не откажусь.
Распорядитель прошёл в обширную светлую гостиную и с интересом огляделся.
И здесь все по-прежнему. Разве что стол посреди комнаты стал, вроде бы, чуть пошире, да в простенке у окна вырос невысокий пузатый шкаф.
Появился хозяин, поставил на стол две глиняные чашки и глиняный же, наполненный вином, кувшин и сказал:
— Садись.
Распорядитель сел напротив, дождался пока Древний наполнит чашки, взял свою:
— За встречу.
— Давай.
Они выпили.
— Хорошее, всё-таки, у тебя вино, — сказал Распорядитель. — Какого я только вина не пил. Всех, можно сказать, времён и рас. Но такого… Впрочем, я не специалист. Может, ты просто где-то когда-то подсмотрел рецепт и теперь пользуешься? — он моргнул третьим глазом и пододвинул хозяину пустую чашку. — Налей ещё. Вкусно.
— Рецепт — штука нехитрая, — сказал хозяин. — А уж в отношении вина… Это как с колесом. Ясно, что был кто-то, кто первым придумал. Но вот кто это был… Я сам, бывало, учил Низших делать вино. А потом, в свою очередь, учился у них. Так что, секрет не в рецепте, как ты понимаешь. Секрет в подходе.
— В душе, — подсказал Распорядитель.
— Ага. Впрочем, секрет всегда в ней. Что стоящее ни возьми, без души не обходится.
Некоторое время они молча пили вино.
— Как там Координатор? — наконец, осведомился хозяин.
— Как всегда, — ответил с едва заметной усмешкой Распорядитель. — Координирует. Но у нас, понимаешь, возникла небольшая проблема.
— Если бы она была небольшой, ты бы сюда не явился.
— Ты уверен? Быть может, я просто решил отдохнуть, тебя проведать?
— Ага, рассказывай. Знаю я, как ты отдыхаешь. Ладно, не важно. Что случилось?
И Распорядитель рассказал о том, что знал. О «пуповине» на Земле, второй, недавно и неведомо кем и с какой целью созданной Вселенной, их с Координатором посещении Замка и сеансе связи с Высшими.
— Тёмное дело, — сказал Древний, внимательно выслушав. — И пахнет нехорошо.
— Для нас с Координатором? — специально уточнил Распорядитель.
— Не хитри, — поморщился хозяин. — Тебе не идёт. Для всех. Подожди, дай подумать.
Он разлил по чашкам оставшееся вино, поднялся и, заложив руки за спину, подошёл к окну.
Распорядитель молча смотрел ему в спину.
— Дырку просверлишь, — Древний обернулся и снова сел за стол. — Не понимаю. Новую Вселенную могли сотворить только Высшие. Если, конечно, не считать…
— Ты не хуже меня знаешь, что ЕМУ это не надо.
— Знаю. Значит, Высшие не говорят всей правды.
— Ну да, — криво улыбнулся Распорядитель. — Небо окаменело, земля растаяла, а Высшие пошли на обман.
— Все когда-нибудь случается в первый раз, — заметил хозяин. — Но дело даже и не в этом. Что тебе надо от меня?
— А ты не догадываешься?
— Догадываюсь, — вздохнул Древний. — Увы. Но ты прав. Выяснить можно только там, в их обиталище. Или хотя бы сделать попытку. Кстати, а Координатор знает, что ты решил… меня проведать?
— Нет, — ответил Распорядитель. — Я не стал ему ничего говорить. Последнее время он какой-то уж слишком нерешительный. По-моему, он просто растерялся. Сам всё разведаю. Хоть это и прямое нарушение субординации. Так ты поможешь, Древний? Больше ведь некому.
Хозяин молча взял свою чашку, коснулся ею посуды Распорядителя, сделал несколько глотков, задумчиво повертел чашку в длинных сильных пальцах и с преувеличенной осторожностью поставил ее обратно на стол.
— Помогу, — сказал, наконец. — Это, как ты знаешь, не в моих правилах, но… Мне ведь тоже здесь жить, да?
И он хитро подмигнул Распорядителю.
Дни проходили скучно.
Возможно, если бы не визит Распорядителя, который не внес никакой ясности в будущее, а только растревожил воображение, они нашли бы себе достойное занятие хотя бы на две-три недели. Да что там говорить: одно изучение двухсот пятидесятилетней истории этой Земли заняло бы кучу времени. Но, во-первых, как мудро заметил Руди Майер, бессмысленно учить историю Земли, которую, может быть, очень скоро покинешь и никогда на нее не вернёшься, а во-вторых, Распорядитель, если и не сказал прямо, то очень прозрачно намекнул, что отряду не следует никуда особо рыпаться, а следует, наоборот, отдыхать и быть в любую минуту готовым к дальнейшему несению службы.
Нельзя сказать, что визит Распорядителя их всех особо обрадовал. С одной стороны они понимали, что сами согласились на его последнее предложение и отправились в очередной раз спасать любимую Землю от очередной же напасти, вследствие чего и оказались нынче в таком непонятном положении. С другой, в разговорах друг с другом все чаще высказывалась вслух мысль о том, что и на самом деле пора остановиться, что странствия не могут быть бесконечными и не может им бесконечно везти.
— Это как в картах, — заметил как-то за вечерним чаем Валерка Стихарь. — Раз пришло очко, два пришло, три… а потом — раз! — и перебор. А у тебя на кону все, что раньше выиграл.
— Ты же сам первый себе приключения на задницу ищешь, — сказал ему на это Вешняк.
— Приключения, Сережа, они разные бывают. Да и пожить мне что-то захотелось ещё. А с теми приключениями, что у нас, не ровен час, заработаешь себе сосновый бушлат вместо долгой и счастливой жизни.
— Так умирали мы уже, — философски заметил на это Курт Шнайдер. — И как ещё умирали… И что? Снова живы и здоровы.
— Значит, по-настоящему не умирали, — сказал Валерка. — Не верю я, что даже такие всемогущие ребята, как Распорядитель и этот… как его… Координатор могут воскресить человека после настоящей смерти. На это только Бог способен. А они не боги.
— Это ты так говоришь, потому что в Замке жив остался, — сказал Малышев. — Ты и Руди. А мы умирали. Вот и Аня тебе то же самое скажет.
— Не знаю, — качнула головой Аня. — Может быть, и умирали. А может быть, и нет. Смерть — это слишком сложная штука. Многоуровневая, я бы сказала. Думаю, что мы все же не прошли все уровни. Поэтому и воскрешение стало возможным.
Конечно, они все-таки посмотрели несколько учебных и научно-познавательных фильмов, в том числе и по истории. Из увиденного и услышанного напрашивался один вывод: после Второй мировой войны человечество неожиданно одумалось и приложило все силы для того, чтобы на Земле наступил истинный Золотой Век. И этот Золотой Век таки наступил.
Дешевая энергия.
Взрыв экологически чистых технологий.
Революционные открытия в физике, биологии и генетике.
Гуманная и действенная регуляция рождаемости.
Прорыв в Дальний космос и активная колонизация землеподобных планет.
Победа идеологии творческого знания над идеологией массового и бездумного потребления.
Выделение колоссальных средств на воспитание будущих поколений и впечатляющие успехи в этом самом воспитании.
Это и многое, многое другое производило впечатление какой-то волшебной сказки, красивого, но придуманного от первого до последнего кадра кино, рассказывающего о прекрасном, но совершенно нереальном мире.
Но ведь и рассказы обитателей Зоны Омеги подтверждали все, что они видели, до самого мелкого факта, а не верить словам очевидцев у них не было никаких оснований, там более, что и Аня всегда подтверждала правдивость этих слов.
Обитателей Зоны Омега было не очень много. Во всяком случае, городок, раскинувшийся в этой жаркой долине на территории бывшего Туркестана, мог бы при нужде вместить в десятки раз больше жителей. Большинство из них старалось держаться с непонятными пришельцами дружелюбно, но в то же время несколько отстранённо.
Слух о том, как они за несколько минут свергли местного некоронованного короля Хана со товарищи, распространился мгновенно. И поначалу, видимо, все посчитали, что «власть» отныне поменялась и перешла к этим странным, держащимся вместе и не похожим на других людям, которые в обычной жизни вне Зоны умудрились совершить нечто настолько страшное, что им даже стёрли часть памяти. Но странные пришельцы брать «власть» не спешили. А может быть, даже и вовсе не собирались. Иначе, как объяснить, что они после случая с Ханом и его людьми никак не проявляли своего превосходства в силе, выбрали для совместной жизни дом на окраине — подальше от остальных и общались, в основном, как ни странно, с самим Ханом и теперь бывшими его девушками: Викой, Ирой и Наташей? Впрочем, и не только с ними. Потому что, как только у трех девушек-подружек появились новые интересные кавалеры, выяснилось, что подружек уже не три, а ровно столько, чтобы оставшиеся в отряде мужчины не чувствовали себя обделенными.
Ни русские, ни немцы старались особых споров-разговоров, касающихся современного устройства общества на этой Земле с местными обитателями не вести. И вовсе не из-за опасения, что их примут за сумасшедших — сумасшедшими-то как раз с точки зрения этого самого общества здесь были все. Просто они не чувствовали (да и не могли в силу, так сказать, профессиональных качеств) себя здесь какими-то исследователями, призванными любой ценой добыть истину.