В конце 1980-х Владислав Тетюхин встретился с Вячеславом Брештом, который был почти на 20 лет моложе и имел опыт работы в Германии, где познакомился с рыночной экономикой на практике. Между ними сразу возникло взаимопонимание. Тетюхин, вернувшись на Урал, пригласил Брешта к себе на работу, и вскоре тот стал главным советником и помощником, а потом и деловым партнером директора. Обсуждение проблем ВСМПО показывало: единственное спасение – выход на западный рынок. Предприятие начало перестраиваться: с одной стороны, шла работа по получению западных сертификатов качества и приспособлению качества титановых сплавов к требованиям западных потребителей, с другой – активный поиск посредников, которые могли бы помочь найти потребителей. Низкие цены на энергоносители в России и низкая заработная плата работников позволили ВСМПО активно демпинговать, предлагая цены на 15–20 % ниже, чем у конкурентов. Постепенно объемы экспортных поставок начали расти. Вскоре американские и европейские потребители убедились в качестве российского титана, и необходимость в посредниках отпала. В 1998 г. Boeing заключил прямой контракт с ВСМПО, после чего его примеру последовали Airbus, Embraer и др.
Финансовый кризис 1998 г. ВСМПО пережило относительно легко: у компании не было долгов, а девальвация рубля сделала текущие поставки на экспорт еще более выгодными. Более того, накануне кризиса ВСМПО смогло решить одну из болезненных проблем: поглотила своего главного поставщика – компанию «АВИСМА», которая производила титановую губку. Контролирующим акционером «АВИСМА» в то время являлась группа «МЕНАТЕП» Михаила Ходорковского, которая не была сильно заинтересована в долгосрочном партнерстве с ВСМПО, предпочитая продавать свою продукцию на экспорт. Брешт договорился с тремя западными инвестиционными фондами о том, что сначала они купят 60 % акций «АВИСМА», а потом обменяют их на 17 % акций ВСМПО. Для Тетюхина эта сделка выглядела странно: ВСМПО получила контроль над своим поставщиком, не заплатив ни копейки. Для типичного советского директора главным был производственный процесс, количество и качество металла, а акции и корпоративные отношения оставались тайной за семью печатями. Он их боялся и только надеялся, что созданная система защиты от недружественного поглощения будет работать вечно.
Постепенно Тетюхин и Брешт начали выкупать у работников акции компании «Союз – Верхняя Салда». Однако вскоре к ним присоединились и другие претенденты на получение контроля над ВСМПО. Предприятие, вставшее на ноги, успешно продвинувшее свою продукцию на западные рынки, привлекло внимание Виктора Вексельберга, инвестиционные интересы которого в значительной мере были сконцентрированы в Уральском регионе. Его компании стали активно скупать акции ВСМПО, их агенты приезжали в Верхнюю Салду и открыто предлагали работникам выкупить у них акции.
Казалось бы, именно в это время, когда предприятие находилось под угрозой недружественных действий внешнего игрока, партнерство двух топ-менеджеров должно стать намного прочнее, но… между ними пробежала черная кошка. Трудно понять, что стало причиной[422], но этой ситуацией искусно воспользовался Вексельберг, который при каждом удобном случае вбивал клин между Тетюхиным и Брештом, усиливая их взаимные подозрения. В конечном итоге, обладая всего 14 % акций ВСМПО, он уговорил обоих менеджеров, которым принадлежало более 60 % акций компании, сыграть с ним в «русскую рулетку»[423]. В начале апреля 2004 г. участники соглашения поместили все принадлежащие им акции в траст, обязавшись не увеличивать свои пакеты акций и договорившись, что любой из них[424] может запустить механизм «русской рулетки», но не ранее чем через год.
Надежды Вексельберга были связаны с тем, что у Тетюхина и Брешта нет денег, а трастовое соглашение запрещало им использовать акции ВСМПО в качестве залога для получения кредитов на выкуп акций. Понимая это, Тетюхин и Брешт построили свою линию защиты, основанную на максимальном росте капитализации компании, что должно было бы сделать выкуп у них акций сверхдорогим. Компания упростила свою корпоративную структуру, что позволило публиковать прозрачную финансовую отчетность; объявила о создании новых сплавов и о подписании долгосрочных контрактов с крупнейшими иностранными потребителями; начала разговоры о размещении акций на западных биржах, а менеджеры стали встречаться с потенциальными инвесторами. Стоимость акций ВСМПО стремительно росла: если в момент подписания соглашения о «русской рулетке» она составляла $35, то через год выросла втрое. В итоге стоимость пакета акций, принадлежавших Тетюхину и Брешту, превысила миллиард долларов, что, казалось, являлось хорошей защитой от враждебного поглощения.
Но неожиданно в январе 2005 г. «рыночная стратегия» защиты привела к расколу между двумя менеджерами. На заседании совета директоров Тетюхин и Брешт столкнулись при обсуждении финансового плана и бюджета на очередной год. Хотя производственные планы компании предусматривали 40 %-ный рост объемов продаж, Тетюхин предложил резко снизить финансовые показатели и отказаться от выплаты дивидендов, направив ресурсы на исследовательские проекты и инвестиции; Брешт резко раскритиковал планы Тетюхина, выразив сомнения в экономической эффективности инвестиций, и настаивал на выплате дивидендов, о чем было объявлено за полгода до этого. Неожиданно Тетюхина поддержали представители Вексельберга в совете директоров – тому был невыгоден рост капитализации компании, так как он уже готовился к выкупу акций. На сторону Брешта встали два независимых члена совета директоров, что перевесило чашу весов в его пользу. После многочасового обсуждения совет директоров поддержал Брешта.
В ответ Тетюхин сделал неожиданное заявление о том, что он намерен отдать управление корпорацией государству и размышляет, как это сделать. «Это может быть механизм “золотой” акции (право решающего голоса при принятии важных решений) или какой-нибудь другой, ведь мы работаем со стратегическими для государства секторами – космос, авиация, подводный флот», – заявил он[425]. Хотя эту идею никто не поддержал, Тетюхин начал писать письма в Кремль, рассказывая об угрозе «захвата стратегического предприятия» олигархом Вексельбергом, что ставило под угрозу обороноспособность страны. Сначала на эти письма, казалось, никто не обращал внимания, но, как говорит русская присказка «Всякому овощу – свое время».
Рост капитализации ВСМПО подтолкнул Вексельберга к скорейшей развязке – хотя его активы позволяли ему привлекать существенные кредиты, сумма, превышающая миллиард долларов, в то время была колоссальной даже для него. Ровно через год после подписания соглашения, в конце апреля 2005 г., он запустил «русскую рулетку»[426]. И проиграл…
Инвестиционная привлекательность ВСМПО к тому времени резко выросла, и для компании не стало большим трудом найти дружественно настроенных инвесторов[427]. Партнером Тетюхина и Брешта выступил банк «Ренессанс Капитал», который собрал пул инвесторов и структурировал сделку, которая позволяла выкупить акции у Вексельберга[428]. Казалось бы, хеппи-энд для всех. Тетюхин и Брешт сохраняли контроль над компанией, получая дружественных инвесторов вместо Вексельберга, стремившегося к враждебному поглощению. Вексельберг, хотя и не смог реализовать свой план, заработал бы более 300 % прибыли на этой сделке. Однако ситуация начала развиваться по неожиданному для всех участников сценарию.
Владислав Тетюхин в очередной раз послал письмо президенту Путину с предложением передать государству «золотую акцию» и предоставить место в совете директоров для представителя государства. «Парламентская газета», орган Федерального собрания, опубликовала большую статью о планах ВСМПО провести IPO на западных биржах, в которой содержались, на первый взгляд, параноидальные заявления, но которые всегда всерьез воспринимались внимательными читателями в кремлевской администрации. В статье говорилось о том, что «российский титан уплывает за океан», что западные акционеры «теперь смогут знать о российском титане практически все: сколько его производится, кому и по каким ценам этот стратегический металл продается». «Уже завтра может случиться так, что некий биржевой спекулянт из Нью-Йорка на правах владельца блокирующего пакета акций холдинга выступит против поставок титана российскому авиапрому и вместо этого предложит продавать его по контрактам с НАТО. Фантастика? Ничуть»[429], – писала газета.
Виктор Вексельберг не захотел мириться с поражением и развязал корпоративную войну с использованием административного ресурса. Он обвинил Вячеслава Брешта и Владислава Тетюхина в нарушении трастового соглашения, подал против них судебные иски в России, Великобритании, США и получил судебное решение Свердловского арбитражного суда об аресте 73,4 % акций ВСПМО, участвовавших в «русской рулетке». Это поставило под удар возможности двух партнеров сохранять контроль над компанией, поскольку суд запретил голосовать на акционерных собраниях арестованными акциями. Это означало, что оставшиеся 26 % акционеров в любой момент могли заменить совет директоров и менеджмент ВСМПО. Тетюхин посылал новые письма в Кремль, прося поддержки государства. И эта поддержка пришла.
23 сентября 2005 г. в город Березники, где находится «АВИСМА», неожиданно прилетел премьер-министр Михаил Фрадков и провел закрытое совещание, официально посвященное поставкам титана на внутреннем рынке. «Нам надо обеспечить потребности развивающихся высокотехнологичных производств. Внутреннее потребление титана и магния должно вырасти», – сказал он на пресс-конференции и похвалил менеджеров компании, которые смогли «сохранить производство на плаву». Но смысл приезда премьера состоял совсем в другом: на встрече с Тетюхиным и Брештом он сообщил, что президент Путин принял принципиальное решение о выкупе у них акций ВСМПО «по рыночной цене» и что идет обсуждение, кто именно будет выкупать их. Скорее всего, заявил премьер, это будет какой-то госбанк. Тетюхин попытался возражать, говоря, что национализация может поставить под угрозу контракт с Boeing, на что получил от премьера вполне прямой ответ: «Решение принято, мы не собираемся его обсуждать. Нам все равно, что будет делать Boeing». Фрадков объявил, что Кремль не собирается менять менеджмент, и попросил Тетюхина и Брешта оставаться на своих местах