Если сначала мне казалось, что усну, стоит только голове коснуться подушки, то этому не суждено было сбыться. Вскоре засопели Кононов и Миронов, а ко мне сон не шел.
«Боже мой! Две мины и два эскадренных броненосца! – в который раз подумал я. – И главное, простота и эффективность идеи использовать боевых пловцов с минами была перед глазами. Еще семьдесят пять лет назад, как нам преподавали в водолазной школе, Уильям Джеймс предлагал аппарат, который представлял собой железный резервуар, наполненный сжатым воздухом. Емкость охватывала туловище водолаза наподобие пояса. Использованный воздух выходил из шлема через выпускной клапан. Для придания водолазу отрицательной плавучести к его поясу прикреплялся балласт. Сорок лет спустя Рукейроль и Денейруз усовершенствовали этот аппарат, который Генри Флюсс доработал до ребризера».
Я осторожно и тихо перевернулся на узкой койке на другой бок. Прислушался к равномерному сопению своего начальника и Миронова. Позавидовал их железным нервам. А в голове потекли мысли, которые уже обсуждали за столом: «Как мог простой казак взять и объединить всё один к одному?! Водолазное дело и мины, причем магнитные. Плавучие морские используются давно. Еще во время Крымской войны во время неудачной попытки англо-французского флота захватить крепость Кронштадт, несколько британских кораблей были повреждены в результате подводного взрыва наших мин, разработанных Борисом Якоби. Тогда в Финском заливе было установлено почти полторы тысячи “адских машин” Якоби, но додуматься с помощью магнитов прикреплять их к корпусу корабля?! А чтобы водолаз с помощью ласт и ребризера начал парить в толще воды, превратившись в боевого пловца?! Каким-то человеком-амфибией себя ощущаешь, передвигаясь, как лягушка или тюлень! А как легко плыть с помощью этих ласт?!»
Вновь перевернувшись на другой бок, я продолжил свои размышления: «Анатолий Алексеевич сегодня за ужином рассказал, что у американца Холланда в одном из его проектов подводной лодки предусматривается люк-шлюз для спасения экипажа, который можно использовать для выхода боевых пловцов. Как он сказал: “Есть техническая возможность для такой тактики боевых действий: подводная лодка заходит во вражеский порт, ложится на дно. Из нее через люк выбираются пловцы и транспортируют мину к кораблю. А дальше уже по отработанной схеме”. Только вот надо что-то с ребризерами делать. На глубине больше тридцати футов почему-то начинаются проблемы со здоровьем: голова кружится, сознание плывет. Может быть, в этом виноват чистый кислород, которым мы дышим?! А подводную лодку на такой глубине легко заметить, так что боевым пловцам необходимы ребризеры или другие аппараты, которые позволят опускаться намного глубже».
Глубоко вздохнув, я попытался расслабиться и заснуть. Надо отдохнуть. Только мысли и физическая перегрузка не давали покоя. Даже коньяк не позволил снять нервное напряжение. Тем более, два сегодняшних заплыва под водой показали, что моя физическая подготовка для таких действий недостаточная. Это можно было перед Кононовым и боцманматами, которые себя физически намного лучше чувствовали, показывать, что мне всё нипочем, но зачем обманывать себя. Вот бы придумать какой-нибудь аппарат, на котором можно передвигаться под водой, что-то типа торпеды, только скорость не должна быть такой высокой. Иначе на ней просто не удержишься. А если приделать к ней сиденья со спинкой?! А как управлять?! Двигатель какой?! Может быть, Тимофей Васильевич подскажет?!»
Перед глазами всплыло лицо подполковника Аленина-Зейского, его жесткий взгляд, словно через прицел, и в мыслях опять мелькнуло, что этот офицер будто бы всё знал заранее о том, что произойдет сегодня. «Но такого же не может быть?! Хотя…»
В военно-ученом комитете Главного штаба он почти год прослужил. Говорят, новые ружья-пулеметы Мадсена он вместе с генералом разрабатывал. И это новое оружие, что есть у его «ангелов смерти», также его идея. Надо же, ему еще и тридцати нет, а столько наград, включая от микадо и кайзера. А сколько слухов ходит о том, как он защищал цесаревича, а теперь императора, про его похождения на Дальнем Востоке. Неужели он и правда ведет род от Ермака?! А его участие в штурме фортов Таку, обороне Благовещенска и в походе летучего отряда генерала Ренненкампфа! За этот поход Павел Карлович получил Святого Георгия четвертой и третьей степени.
А последние события?! Кровавая каша во дворце великого князя Владимира Александровича и «черные ангелы». Там потом больше ста трупов вывезли. Великий князь с сыновьями, генералы и офицеры гвардии. А у отряда полковника по слухам потерь вообще не было! Вся столица в ужасе. Еще одно прозвище про них пошло: «Волки государя»! Это…
Я помотал головой. Кононов с должности начальника водолазной школы точно не уйдет, а я согласен перейти в это новое подразделение. Может получиться возглавить его?! Такого удовольствия скользить над дном под водой не отдам никому! Всё! Решено! Прибудем в Кронштадт, буду просить Тимофея Васильевича оставить меня в отряде боевых пловцов, а дальше будь что будет! Будто подведя итог своим размышлениям, провалился в сон.
Паровой адмиральский катер, на котором находился Николай Второй, подходил к флагману эскадры кайзерлихмарине, пришедшей к Гогланду. Ее состав внушал уважение. Пять эскадренных броненосцев типа «Кайзер»: «Кайзер Вильгельм II», «Кайзер Фридрих III», «Кайзер Вильгельм дер Гроссе», «Кайзер Барбаросса», «Кайзер Карл дер Гроссе». Броненосный крейсер «Принц Генрих» и бронепалубные крейсера: «Виктория Луиза», «Герта», Фрейя», «Винета», «Ганза». Плюс к этому пять новых миноносцев типа S-90, которые в кайзерлихмарине классифицировали как миноносцы для открытого моря.
По приглашению кайзера русский император направился на «Кайзер Вильгельм II». Надо было уважить старшего кузена.
– Ваше императорское величество, раз уж остались одни, может быть, перейдем на родственное обращение? Не против, Ники?! – кайзер мило улыбнулся, усаживаясь поудобнее в кресле.
– Не против, Вилли. И я благодарен за приход твоей эскадры, – император внимательно посмотрел на кайзера.
– Думаешь, зачем я это сделал? – не дожидаясь ответа, Вильгельм продолжил: – Понимаешь, Ники, мир стоит на пороге новых революционных потрясений, которые могут привести к всеобщему развалу и снести монархии Европы. Германия традиционно являлась союзником России. И я считаю, что две монархические страны должны объединиться между собой, чтобы составить одно плотное ядро и защищать свое существование! Разве это не прямое безумие, когда вместо этого монархическая Россия через голову монархической же Германии ищет опору в революционной республиканской Франции и вместе с нею идет против своего естественного и исторического друга?! Почему бы нам вновь не возродить «Союз трех императоров»?!
– И что это даст Российской империи? – усмехнулся Николай.
– А что ей дает союз с Францией?! Только то, что русским солдатам придется умирать за чужие интересы?! – усы Вильгельма будто бы распушились сами собой. – Твоя страна, Ники, всё больше и больше становится колонией Франции, да и Англии тоже. Англичане, французы, американцы, те же бельгийцы главным образом качают из России сырье, им принадлежат в основном добывающие предприятия: угольные шахты, нефтепромыслы, золотодобывающие прииски. Они инвестируют по капельке, ровно столько, сколько им необходимо, чтобы соблюсти собственную выгоду. А всю прибыль вывозят из России, предварительно обменяв бумажки на золото. Так что из России безвозвратно утекают тонны золота.
Николай вскинулся, пытаясь что-то сказать, но кайзер остановил его движением руки.
– Не обижайся, Ники, но со стороны это видно. Для примера, все займы французских банков имеют целевое направление. Это либо погашение процентов по старым займам за счет новых, либо строительство предприятий добывающей промышленности с отчислением процента прибыли банкам, производившим заем, либо строительство стратегических железных дорог в направлении Германии и Австро-Венгрии под управлением французских офицеров, – Вильгельм потер свою больную руку. – Сам понимаешь, последнее обстоятельство не привносит стабильность и спокойствие в наши взаимоотношения. Да и Франц Иосиф беспокоится.
– Вилли, разве не твой великий канцлер Бисмарк издал указ, запрещающий правительственным учреждениям размещать средства в русских ценных бумагах, а Рейхсбанку принимать эти бумаги в залог. А кто поднял таможенные пошлины на ввозимое из России зерно?!
– Ники, и великие люди совершают ошибки. Хотя ты знаешь, как я его не любил и сделал всё, чтобы как можно быстрее отправить в отставку. Но его наследство до сих пор со мной. На многих высоких постах в рейхе продолжают находиться люди покойного Бисмарка. Он мне будто бы и из могилы через них мешает, – раздраженно произнес кайзер. – Но одно дело, таможенные тарифы, а другое – военные планы войны с моей страной и Австро-Венгрией. Насколько мне известно, такие планы были еще двадцать лет назад разработаны в Главном штабе. Или не так?
Так, Вилли, так, – усмехнулся Николай, твердо глядя в глаза кайзеру. – А разве у вас нет планов войны с Россией и Францией?!
– А ты повзрослел, Ники.
– Жизнь заставила. Но ты так и не ответил на мой вопрос.
– Два года назад граф фон Шлиффен разработал такой план. Два года назад, а не двадцать, Ники. Но это лирическое отступление. В политике их не должно быть. Так вот, дорогой кузен, этот план предусматривает масштабное наступление против Франции, а от России предполагает обороняться, опираясь на развитую сеть железных дорог в Восточной Пруссии и крепостях Торн, Кенигсберг, Познань и Грауденц, – кайзер усмехнулся. – Такой вот в общих чертах план. А вот французская доктрина предусматривает, что русским солдатам придется наступать, чтобы спасать этих лягушатников.
– И с чего ты так решил, Вилли? – нахмурился Николай.
– Это очень просто. Даже не знакомясь с планом. Твое военное ведомство перестало закупать лучшие образцы тяжелой герма