Плюнув, я сполз с полки и боком, но с гордо поднятой головой, стараясь не отсвечивать напрягшейся интимной частью тела, удалился из сауны. Уже в дверях меня догнал нахальный свист чертовки.
«Мля, но я же не железный! – думал я, натягивая в раздевалке форму. – Нет, я не мальчик, не умеющий сдерживать своё либидо. Два-три месяца без женщины – не проблема, могу вполне провести, при этом не пытаясь лезть на стенку, но когда вот так: красивая голая деваха в двух метрах от тебя, а капельки пота медленно стекают по загорелой коже, по ложбинке грудей, по крутым бёдрам… Тьфу, не туда опять занесло! Хочется волком выть».
Закинув форму в сумку и прихватив из оружейки винтовку, я в расхристанных чувствах поднялся к себе. Одно мне должно было вернуть спокойствие духа – уход за оружием. Поэтому, запершись в каюте и расстелив на столике плотную ткань, я аккуратно разложил перед собой в боевой режим винтовку.
Армейская снайперка, хорошее проверенное оружие Земного Альянса. Очень точная, неприхотливая и надёжная, удачный проект, даже в сравнении с более мощными аналогами. Штатный несъёмный прицел переменной кратности. Отключив питание нажатием утопленной в ствольной коробке кнопки, я двумя пальцами вдвинул боковые штифты под прицелом, стопоря линзы. В походном режиме эти штифты вдвигались автоматически, предотвращая повреждение нежной начинки прицела от тряски и ударов.
Отсоединил нижнюю, самую тяжёлую часть ложа, затем питатель прямо за пистолетной рукояткой. Положив руку сверху приклада, другой с силой надавил на коробку питателя и потянул на себя, с щелчком вынимая её из пазов. Затем отсоединил приклад, осмотрел канал ствола, запустил диагност компьютера. На этом, собственно, неполная разборка винтовки и закончилась, а что вы хотите, это вам не автомат Калашникова, в полевых условиях электронную начинку оружия не починить, можно только заменить отдельные блоки.
Пока комп гонял систему, сверяя выдаваемые электроникой показания с эталонной таблицей, я проверил износ ствола – не смертельно, побегаем пока с этим. Когда пискнул диагност, докладывая об окончании теста, я прогнал перед глазами таблицу значений и успокоился: все параметры укладывались в допуск. Аккуратно собрал винтовку в обратном порядке, сложил в походное положение и удовлетворённо откинулся в кресле.
Однако предаться раздумьям мне не дали. Из интеркома раздался неуверенный голос Лин.
– Майор Комаров, извините, если помешала… – Голос её чуть дрогнул, вызвав у меня мимолётную улыбку: «Молодая ведь, совсем ещё девчонка».
– Да нет, всё нормально, и можешь обращаться просто Влад.
Она обрадовалась, и хотя голос всё равно чуть дрожал, но неуверенность пропала.
– Спа… спасибо. Я просто хотела тебя поблагодарить, что ты меня спас, там, на Нулевом Мире.
– Не я один, Рраум тоже.
– Знаю, и я ему тоже очень благодарна, но, как он сказал, именно ты не раздумывая бросился тогда спасать меня.
«М-да, – подумалось мне, – вот так и формируется идеальный образ рыцаря, спасающего прекрасную деву от злобных убийц».
Буквально через секунду я принял решение.
– Вот что, Лин. Ты сейчас где находишься?
– Ну… – замялась она, но медленно, с виноватыми нотками в голосе ответила: – Я на посту управления ГГВ. – И тут же бросилась сбивчиво оправдываться: – Просто… просто… Комаров, понимаешь, такая уникальная технология, исполнение, это очень, очень интересно! Ну… ну… ну я просто не смогла пройти мимо, мне так захотелось изучить! Я… я…
– Стоп, стоп, стоп, – прервал я словоизлияния шаарши. – Лин, всё нормально. Давай так: я сейчас спущусь к тебе, и мы спокойно поговорим, хорошо?
– Хорошо, Влад.
Она отключилась, а я схватился за голову. Это же надо! Пост управления ГГВ, это же один из самых режимных отсеков корабля с очень ограниченным доступом. Генератор – это сердце корабля, новейшая разработка, которая охраняется едва ли не лучше, чем мостик. А здесь на пост спокойно проходит совершенно посторонний, даже не человек, инопланетянка. Ну ладно, я знаю, что вреда от неё не будет. Да и то знания эти базируются на личном впечатлении, во многом условном и не учитывающем кучу факторов, но откуда остальные-то преисполнились такого доверия?
Вызвал Сааринен:
– Сара.
– Да.
– Выясни, кто из членов экипажа охраняет пост управления генератором.
– Сейчас, Влад. – Она отключилась. Через минуту снова вышла на связь: – Сержант Монро.
– Хорошо, соедини меня с ним. – Услышав мужской голос, я рявкнул: – Майор Комаров. Сержант, доклад немедленно, как на пост управления прошла шаарши!
Парень явно замешкался.
– Та-щ майор, э-э-э…
– Сержант, ты плохо слышишь? Я сказал доклад немедленно!
– Есть, та-щ майор! Шаарши провёл командир поста лейтенант Стивенсон.
Я покачал головой, тихо обалдевая от творящегося на корабле. Эх, Стивенсон, Стивенсон.
– Сержант, свободен.
– Есть! – радостно выпалил Монро, ощущая, что гроза прошла стороной, и отключился.
По долгу службы я в своё время ознакомился с личными делами экипажа. Лейтенант Стивенсон нареканий по службе не имел. Да и не мог иметь: на такой корабль экипаж проверяли вдоль и поперёк, абы кто сюда и не попал бы. Отличный инженер и специалист, образцовый офицер, на «Стойкий» переведён с крейсера «Грозный». И тут вдруг такая выходка. Мелькнула шальная мысль: «А не является ли наш образцовый лейтенант тайным ксенофилом. Вот интересно, не висят ли у него в каюте рисованные постеры с обнажёнными шаарши?»
– Ну и что мне теперь с ним делать? – пробормотал я вслух.
До О’Киффа это дойдёт обязательно. Он хоть и головастый мужик, рассудительный, но горячий. Рубанёт шашкой – и всё, полетел Стивенсон со «Стойкого», и хорошо, если без «неполного хода», иначе с боевым флотом придётся распрощаться. И это мы не в боевой обстановке. О чём думал Стивенсон?.. Если и думал, то, похоже, не той головой. «Нет, надо переговорить с Лин и хорошенько прочистить мозги лейтенанту, пусть свои эротические фантазии засунет как можно глубже», – в сердцах саданул я кулаком по столу.
Спустившись на нижнюю палубу, я угрюмо зыркнул на сержанта, застывшего у входа на пост. Поймав мой взгляд, Монро вытянулся оловянным солдатиком и начал, что называется, есть меня глазами, выказывая служебное рвение. Подойдя почти вплотную, я проникновенно заглянул в выпученные его глаза. Тот попытался вытянуться ещё сильнее. Тяжело вздохнув, я приступил к словесной экзекуции.
– Монро, вот ответь мне честно: ты умный или дурак?
Сержант невольно сглотнул и промолчал.
Я продолжил:
– Думаю, не дурак, здесь дураков не держат. Но и умным слишком тут быть не надо. На флоте как: не знаешь, что делать, делай по инструкции. Понимаешь?
Тот кивнул.
– Хорошо, что понимаешь. Инструкцию по организации доступа на боевые посты, мостик и пост управления ГГВ читал?
Монро снова кивнул.
– Тогда, если читал, процитируй мне, кто имеет доступ на пост управления.
– Команда поста, командир корабля, старший помощник, – не задумываясь выпалил сержант.
– Вот. А что написано о доступе лиц, не входящих в указанный список?
– Доступ лиц, не входящих в указанный перечень, осуществляется только по письменному распоряжению командира корабля.
Я подытожил:
– Знаешь. А тогда какого хера ты пустил на пост шаарши?!
От моего последнего рявка Монро непроизвольно вздрогнул. Открыл рот:
– А-а-а…
Я с интересом наблюдал за непередаваемой мимикой лица сержанта.
– Разрешите доложить, та-щ майор. Указание пропустить шаарши поступило от лейтенанта Стивенсона. Он командир поста, и я посчитал, что раз он ответственный за пост, то знает, что делает, – немного не по-уставному виновато закончил Монро.
– Млять! – Слов нет, одни маты. Один из не вполне понятных соображений тащит незнакомую шаарши на охраняемый пост с ограниченным допуском, другой, то ли по простоте душевной, то ли от большого ума, их спокойно пропускает. Ладно, надо успокоиться, дышать глубже. Выдержав секунд тридцать паузу, во время которой сдерживал себя, чтобы не наговорить лишнего, я снова обратился к парню: – Сержант Монро, ты понимаешь, что совершил грубейшее нарушение?
– Так точно, – поникнув, ответил тот.
– Ну хоть что-то ты понимаешь. Но я надеюсь, что в дальнейшем при возникновении подобных ситуаций ты будешь придерживаться инструкции, не обращая внимания на чины и должности.
– Так точно! – слегка воспрял сержант.
– А теперь, – ткнул я пальцем ему в грудь, зловеще скалясь, – вызови ко мне лейтенанта Стивенсона.
Сержанта передёрнуло от угрозы, прозвучавшей в моём голосе, однако отрапортовал он намного более бодрым голосом, видимо, перспектива, что иметь будут не его одного, принесла ему некое моральное удовлетворение.
– Есть!
Связавшись по интеркому, он вызвал сюда Стивенсона. На мгновение в раскрывшемся перед Стивенсоном проходе я разглядел Лин, заворожённо уставившуюся на мощный генератор корабля. И немудрено, ядро такой мощности на малых кораблях не устанавливали никогда. Крейсеру впору. С таким ядром по энерговооружённости (балансу масса/мощность энергоустановки) «Стойкий» далеко обгонял любой корабль Альянса, на треть превышал стандарт энерговооружённости кораблей майлар, вдвое – против флота катри.
Подойдя ко мне, лейтенант бодро вскинул руку к виску.
– Товарищ майор.
Искоса глянув на стоящего подле сержанта, превратившегося в одно большое ухо, я подхватил Стивенсона под локоть, совершенно опешившего от такого обращения, и со словами «Пойдём-ка, лейтенант, отойдём, разговор есть» потянул его подальше, нечего младшим по званию слушать, как старшим разнос устраивают. Дотащив лейтенанта до противоположного конца палубы, я развернул его к себе. Во взгляде Стивенсона было непонимание пополам с растерянностью.
– Скажи мне, Адам, тебе сколько лет? – обратился я к нему.
– Тридцать пять, – недоумение его росло.
Я, поджав губы, покивал и, не выдержав, выматерился.