Пример
Слово со-вѣс-ть калькировано с греческого συν-ειδ-ος ‘знание’, ’сознание’, в старославянском языке (евангельский текст) в значении ‘нравственное сознание’, но в древнерусском с XII в. сохранило исконный смысл греческого слова ‘разумение’, ‘воля’. Результаты ментализации не совпадали в разговорном русском и в книжном славянском языке.
Идеация (выделение концептуального признака и наделение им слова) есть развитие собственных значений славянского слова, переработка уже воспринятого христианского символа с точки зрения словесного значения (содержания понятия — десигната). Средневековая формула идеации — «в веществене телеси найти невеществене», т. е. общее, абсолютное и вечное выявить в частном, конкретном и временном. Принцип идеации сменил механическую ментализацию в XV веке и сохранился в основании русского реализма.
Пример
Слово со-вѣс-ть постепенно развивало узкие значения, на которые наталкивало евангельское выражение «чистая совесть», и под давлением высоких (книжных) стилей речи получило значение ‘образ мыслей, соответствующих вере’ (XVI в.) с последующим переходом в символ современного значения. Последовательность развития концептуального признака и составляет процесс идеации.
Идентификация (отождествление) есть соотнесение значений слова с вещью, полное отчуждение от символа — «другого мира вещей» — путем рационального совмещения уже выработанных в ментализации и идеации содержания и объема понятия, словесного значения и предметного значения слова в их единстве. Это момент конструирования понятия как актуально явленного концепта и одновременно выделения слова из контекста как самостоятельной сущности со своим собственным значением. Другое название процесса идентификации — номинализация (именование в слове) — выражает эту идею. Процесс номинализации последовал сразу же за идеацией и поначалу протекал в границах производных слов как наиболее доступных прямому наблюдению.
Пример:
На этапе идентификации и происходит переосмысление слова совесть, но, поскольку номинализации не потребовалось (слово уже было), то произошла ментализация уже латинской кальки с того же греческого слова — conscientia — в виде новой кальки — сознание. Логос и рацио разошлись окончательно, представ отдельно нравственным и интеллектуальным терминами.
Пока в сознании представлены только предметные значения, словесных значений (признаков различения) может быть сколь угодно много; логика утверждает, что при наличии одного экстенсионала (объема) возможны разные интенсионалы (содержания). Именно это и присутствует в процессе ментализации, который, как своего естественного продолжения, требует уточнения общеобязательным признаком различения, выраженным русским словом. Последнее и происходит в момент идеации; вещь схвачена в сознании, вещьпонята. Теперь согласованные части «значений» — предметного и словесного — создают возможность для появления понятия, которое и образуется по логическим основаниям. Это уже и есть идентификация, осуществляемая в текстах посредством предикативного усилия — предикатный признак создает понятие как отраженную форму мысли. Поскольку такое понятие оформляется в имени, идентификацию можно еще назвать номинализацией (от лат. Nomina — «имя»).
Историческая справка. Указанные механизмы ментальных действий, последовательно развившиеся в русском сознании, действуют до сих пор, свободно сплетаясь в своем движении как одновременно существующие; они не подавляют друг друга, создавая причудливое смещение символов. Общие идеологические принципы направляли этот процесс «мужания мысли». Ментализация осуществлялась в режиме номинализма, свойственного древнерусскому мышлению, идеация сменила ее в момент перехода старорусского мышления к реализму (XV век), идентификация состоялась в XVIII веке под влиянием французского концептуализма, так и не подавившего русского реализма как основной интеллектуальной силы коллективного сознания. Между прочим, именно процессу идентификации мы обязаны сложением современного русского литературного языка — языка интеллектуального действия, — идеально совместившего исторически обработанные формы церковнославянского и русского разговорного языков в общей «стихии речи» (слова Пушкина). Происходило это потому, что наряду с видовыми образными понятиями в сознании образовались родовые — понятия в собственном смысле слова, — что привело к широкому развитию метафоры, освободив личную творческую инициативу в использовании наличного запаса слов и конструкций. Например, представление о «злом умысле» было дано в словах разного происхождения навет, наговор, клевета и т. д., в современном сознании «злой умысел» связан со словом клевета, тогда как все прочие слова отошли на задний план в качестве стилистических или смысловых вариантов.
Другим важным следствием идентификации, сыгравшего поистине революционную роль в русском коллективном сознании, стало формирование понятийного мышления, сменившего действовавшие до того образное и символическое мышление. До XVII века мышление осуществлялось посредством конкретных представлений, образов и образных понятий (т. е. символов) на основе позиционных словесных блоков — речевых синтагм — формул речи. Некоторое представление о подобном мышлении дают сохранившиеся речевые блоки — пословицы и поговорки. Процесс идентификации стал устремлением сознания к системному «парадигменному мышлению» логического типа. Это мышление основано на том, что прежде разорванные словоформы слова, представленные в разных контекстах-синтагмах, стали объединяться («слипаться») в грамматические парадигмы, и слова окончательно выделились из речевых синтагм на автономном основании. В конечном счете, происходила категоризация сознания, давшая толчок современному понятийному мышлению. Идентификации осуществлялась строго в границах конкретной синергетической триады типа Логоса: конкретное слово — известная идея — определенная вещь.
Задания:
1. Происходит ли ментализация в современных условиях? Почему происходит ложная идентификация? На каком тропе основана идеация?
2. Почему греческое слово συνειδος славяне и римляне семантически калькировали по- разному (совесть и conscientia ‘сознание’); как вы относитесь к предложению некоторых академиков, чтобы их называли не учеными, а сайентистами? Какова связь науки с навыками?
Соотношение между вещью и понятием о ней (идеей) в слове можно представить фигурами треугольника и квадрата («зримая логика» Гегеля).
В конце XIX века последовательное изучение связей, существующих между предметным миром «вещей», словесным миром «слов» и вечным миром «идей», привело к открытию внутренних их соотношений, представленных в семантическом (смысловом) треугольнике:
Представленная схема выражает идеальные отношения соответствий, положенных в идею ментального словаря. На первом месте ареальная вещь, па втором bотвлеченное слово, на третьем с абстрактное понятие (идея). Понятие можно помыслить, слово — произнести, вещь — ощупать.
Различие в соотношениях словесного значения слова (1) и предметного его значения (2) в противопоставлении их к вещи определяет разные содержательные формы самого слова: наличие значения или предметного значения при отсутствии самой вещи дает образ и образные метафорические значения идеальных признаков («русалка» или «домовой»; белое безмолвие, белое солнце пустыни); наличие вещи при отсутствии значения или предметного значения дает символ с выделением типичного признака («богиня» в отношении к женщине подчеркивает признаки, ей не принадлежащие; «белый свет» и «сине море» выделяют типичные признаки света и моря); одинаковое наличие как вещи, так и обоих элементов словесного значения образуют понятие и выделяют реальный признак этого понятия (белая стена, белое молоко). Таково движение смыслов слова в содержательных его формах в энергии аристотелевской энтелехии — самодвижения смысла к собственной цели — к зерну первосмысла (концептума как сущности концепта). Впоследствии все эти понятия будут объяснены подробнее.
В каждом исследовании необходимо различать основное и главное. Основное лежит в основании исследования, это его предмет — своеобразная точка опоры, способствующая сознанию в познании. Главное же в анализе — это его цель, то есть объект исследования, выявляемый на основе предмета. Предмет лингвиста — текст, тогда как объектов может быть несколько, в зависимости от поставленной цели. Наша цель состоит в объективировании концептов русского сознания. Предмет существует объективно, он дан, тогда как объект задан определенной целью. Следовательно, предмет онтологичен, тогда как объект гносеологичен; выбор терминов подтверждает такое их распределение: в русской традиции действительные вещи обозначаются русским словом, тогда как отвлеченные предметы поиска — заимствованным термином (абстрактный — отвлеченный, абсолютный — безусловный и т. д.).
Примечание.
Чаще всего соотношение предмет—объект представляют прямо обратным образом, а именно: объект реален, предмет помыслен; соотношение субъект—объект таким образом впервые представлен Кантом.
Различные научные программы представляют меняющиеся основные и главные стороны исследования; другими словами, они по-разному видят мир. Для номиналиста, исходящего из вещи, основной является линия «слово- идея» (он признает равенство слова и понятия-идеи), но главной остается линия «идея-вещь», поскольку единственной связующей вещь с идеей остается именно эта последняя.