<…> Без него было нельзя. Такому герою, как вы, положено много специфических мыслей. Надо, чтобы присутствовали метафизические раздумья, мистические прозрения и все такое прочее» [237]. Образы, показываемые Пелевиным и Кастанедой, сходны на основе понятия «познания». Метафизические раздумья способствуют не просто присутствию учености, но и познанию истинной природы вещей, что является непосредственным атрибутом кастанедовского воина нагваля. Виктор Пелевин изображает мир как производное от того, что видит абсолют Лев Толстой во сне. Соловьев пытается убедить графа Т. в том, что единственным читателем, в сознании которого возникает происходящее, является сам граф. Пелевин в форме диалога передает беседу Соловьева и графа Т.: «– А кто создаст то, что этот взгляд видит? – То, что он видит, не создано кем-то другим. Он создаст то, что видит, сам. – Каким образом? – Тем, что он это видит. – Хорошо, – сказал Т., – тогда спрошу иначе. Кто этим взглядом смотрит? – Вы. – Я? – Конечно. Вы и есть этот взгляд, граф. Вы и есть эта непостижимость»[238]. Соловьев пытается внушить графу его значимость по отношению к реальности, чтобы он посредством волевого усилия сумел поменять текущее положение вещей. Если граф Т. осознает себя как высшая всемогущая субстанция, то он автоматически материализует себя в ее качестве. В романе «Т» Лама Джамбон утверждал: «Вещи – это тоже мысли… Просто они длятся дольше и общие для всех»[239].
Мысли являются средством создания реальности, причем вещи, как и язык, – их материальное воплощение. Любой объект окружающей среды – вместилище конкретной человеческой мысли, так как только мысль делает предмет таким, каким он предстает в человеческом сознании. Мышление людей наполняет вещь определенным лексическим значением, включающим ее в виде неотъемлемой части мироздания. Проецируя предмет, наполненный определенным значением в различные плоскости или варьируя значение уже существующего объекта, граф волен изменять структурированную систему реальности. Изменение представления о предмете напрямую связано с изменением представления человека о самом себе. Усилием собственного мышления человек способен предстать кем угодно не только в собственном сознании, но и в сознании других людей. С помощью энергии мысли Хосефина и донья Соледад преобразуют свое старое тело в молодое, так как выражают желание подвергнуть себя магической трансформации. Таким образом, происходит сознательное преобразование человека, достигаемое наделением его новым значением и местом в системе действительности. Виктор Пелевин пишет о ключевой роли понимания истинного значения мирового масштаба графа Т., которое способствует последующей трансформации графа в качестве всемогущего создателя реальностей во сне. В книге «Т» переданы слова Соловьева в отношении графа: «Один и тот же окончательный наблюдатель, который никогда ни от кого не прячется, потому что прятаться ему не от кого. Кроме него, никого нет. И вы хорошо знаете, какой он, потому что вы и есть он. Главная тайна мира совершенно открыта, и она ничем не отличается от вас самого. Если вы поняли, о чем я говорил, вы только что видели отблеск самого большого чуда во Вселенной… Понять это и означает увидеть Читателя»[240]. Главным критерием в изменении текущей функциональной особенности Т. является возможность познания сакральных процессов мироздания, находящихся в неразрывной взаимосвязи с человеком. Виктор Пелевин подчеркивает главенствующую роль читателя как конструктора реальности. Реальность имеет право на существование до тех пор, пока она существует во сне Льва Толстого. Она вбирает в себя писателя Ариэля, графа Т. и прочие объекты и субъекты окружающего мира. Граф Т. при осознании себя в виде значимой субстанции является не только тоналем Ариэля, но и самого Льва Толстого.
В книге Карлоса Кастанеды «Искусство Сновидения» путешествие во сне заключается в проецировании астрального дубля, аналогичного образу путешественника, вокруг которого появляется сновидческая действительность. Сновидение Льва Толстого в романе «Т» и Карлоса Кастанеды в «Искусстве Сновидения» сопоставимы на основе двух составляющих – физической оболочки и астрального тела сновидца. В обоих случаях физическая оболочка остается в повседневном мире, а образование сновидческой реальности зависит от ее центра – астрального дубля. Без него невозможно путешествие в другую реальность, так как она имеет право на существование, пока сновидящий посредством астрального тела проливает на нее свет осознания. В произведении «Искусство Сновидения» неотъемлемой частью мира сновидения являются неорганические существа, светящиеся энергетические субстанции, ведущие паразитический образ жизни, основанный на существовании за счет поглощения энергии мага. Таким образом, видящий фактически обеспечивает присутствие неорганических созданий в сновидческом мире. В романе «Т» Лев Толстой записывает на бумаге персонажей, которые присутствуют в его сне: «Кнопф (?). Цыган с куклой. Соловьев и Олсуфьев. Кн. Тараканова. Прозектор Брахман (?). Конфуций. Самое главное, не забыть – Опт. Пустынь»[241]. Данные персонажи являются производными объектами Льва Толстого, осознанное видение которого способствует их долговременному нахождению во сне. В произведениях Карлоса Кастанеды один из важных моментов в конструировании мира – это перенос в конкретную плоскость предметов, основанных на жизненном опыте человека знания, полученном им в ходе пребывания в повседневной действительности. В романе «Т» Софья Андреевна, жена Толстого, говорит о Лойко Младиче, человеке, образ которого Лев Толстой перенес в собственный сон из мира повседневности в качестве визави Т.: «– Лойко Младич, – объяснила она остальным, – был капельдинером цыганского хора, которого Лёва хорошо знал. Богатырь и удивительно поет под гитару – Лёва почти плачет каждый раз»[242]. Осознав себя как абсолют, способный подчинять себе множество измерений, граф Т. заканчивает книгу Ариэля, тем самым превращая ее в статичное образование и ставя точку в судьбе каббалиста: «– Мне кажется, – сказал Т., – будет справедливо поступить с вами так, как вы хотели поступить со мной, добрый человек. Вы планировали поставить точку в моей судьбе. Вместо этого я поставлю точку в вашей <…> дверь в Оптину Пустынь откроется, когда в жертву гермафродиту будет принесен Великий Лев <…> Имя „Ариэль“ состоит из двух слов, „Ари“ и „Эль“, что означает „Лев Господень“. Великий Лев – это не я, а вы»[243]. Тем самым, граф Т. сознательно разрушает мир, построенный вокруг него, убирая оттуда каббалиста Ариэля – непосредственный идейный центр собственного мироздания.
В произведении «Бэтман Аполло» Виктор Пелевин рассматривает вампира как синтез человеческой оболочки и сущности сверхчеловека. Сверхчеловеческая сущность наделяет вампира свойствами, превозносящих его относительно обыкновенных людей. Автор именует ее магическим червем и соотносит с понятием «язык» на основании местонахождения червя в виде зашифрованной информации в центре черепной коробки. Пелевин сравнивает червя с дополнительным мозгом: «Но язык – дополнительный мозг, поэтому вампиры намного умнее людей. И оттого намного несчастней»[244]. В предисловии к роману «Бэтман Аполло» говорится о намерении червя, приравненном к желанию самого вампира: «Интенция магического червя обычно ощущается нами как наше собственное желание»[245]. Так как отличительной особенностью вампира является путешествие в лимбо, то интенция магического червя, присутствие которого обуславливает превосходство сверхчеловека над людьми, является одним из важных компонентов в освоении новых реальностей. В книгах Карлоса Кастанеды сила намерения является одним из «инструментов», служащих для создания какой-либо действительности, а также для перехода в одну из них. Кастанедовский воин должен продемонстрировать сильное желание образовать новый мир, тем самым заставив появляться каждую отдельную его составляющую. В главе «Совместное сновидение» произведения «Дар Орла» Ла Горда подчеркивает важную роль намерения в конструировании мира: «Не знаю <…> Я просто произношу то, что приходит ко мне в голову. Нагваль сказал также, что намерение создает мир»[246].
Карлос Кастанеда пишет, что с помощью намерения происходит создание материальных объектов в определенной плоскости: «– Нагваль всем нам показывал, что он может сделать со своим намерением <…> Он мог заставлять вещи появляться, призывая намерение. Он говорил, что если я захочу летать, то должна буду вызвать намерение полета»[247]. Мир создается посредством «намерения» – желания постепенного проецирования в пространство каких-либо предметов, либо с помощью образования готовой реальности с уже имеющимися компонентами. Таким образом, странствие в лимбо в романе Пелевина осуществляется с помощью твердого желания, подчеркивающего необходимость данной процедуры со стороны undead. Магический червь, делающий своего носителя сверхчеловеком, способен в связи со смертью человеческой оболочки переходить из одного тела в другое, тем самым обеспечивая вампиру бессмертие. В предисловии сказано: «Сравнение с всадником и лошадью очень точное: магический червь переходит из одного человеческого тела в другое и практически бессмертен. Поэтому в некотором смысле бессмертен и вампир – меняются только его человеческие оболочки»[248]. Примерная процедура осуществляется в произведении Карлоса Кастанеды «Дар Орла», заключающаяся в переходе осознания от одного видящего к другому после непосредственного контакта со смертью. В случае смерти человека знания Орел отбирает дарованное им осознание, которое он впоследствии поглощает. В книге «Дар Орла» находим: «Орел пожирает осознание всех существ, живших на земле мгновение назад, а сейчас мертвых, прилетевших к клюву Орла, как бесконечный поток мотыльков, летящих на огонь, чтобы встретить своего Хозяина и Причину того, что они жили. Орел разрывает эти маленькие осколки пламени, раскладывая их, как скорняк шкурки, а затем съедает, потому что осознание является пищей Орла»