ить что-то важное, но Кедаев отрицательно покачал головой и пошел дальше»[477].
Циклическая память связана с воссозданием в лимбо обрывков памяти, в которых содержится юность Кедаева. Автор пишет: «Грохочущий черный туннель вдруг обрывался в воинственную гуннскую кукурузу, потом долго неслись сырые осенние леса. Мелькал оранжевый закат над военным русским полем. Древнейшими гуслями звенела рябь китайских озер. Весна, ночь, ветер. Юность одна и та же у всех <…>. Во всем этом не было грубых швов и стыков – перемены были естественными, словно Кедаев и правда смотрел в окно быстро мчащейся электрички»[478]. Вампир способен фокусировать свое внимания на отдельных воспоминаниях человека, тем самым перенося их в нужное пространство. Место для переноса определяется вампонавигатором, в чью компетенцию входит помощь сверхчеловеку в виде направленности на конкретное людское сознание. Посредством своего мышления вампир преобразует и воссоздает структурированные части будущего лимбо, используя сознание человека в качестве предоставленного для этого места. Тем самым происходит наслоение одного сознания на другое, ввиду того, что разум вампира представляет собой производящий реальность механизм. Мышлению человека отводится пассивную роль хранилища, из которого сверхчеловек берет необходимые ему очертания тех или иных объектов. Человек знания в книгах Карлоса Кастанеды создает мир, делая пространством для него собственный разум.
Однако в произведении «Огонь Изнутри» при сновидении Кастанедой девушки Кэрол в реальность вмешивается дон Хуан: «Я хотел спросить ее, кто она, но не мог выговорить ни слова. Затем в ушах моих зазвучал голос дона Хуана. Он сказал: – Ага, вот ты где, – как будто только что меня отыскал» [479]. При наличии в мире сновидения двух магов происходит взаимная проекция чего-либо в сознании одного из них. Дон Хуан, вмешиваясь в сновидческую действительность Карлоса Кастанеды, использует сознание мага в виде плоскости для создания разнообразных явлений. Так как девушка Кэрол – следствие воссоздания обрывков памяти во сне, то дон Хуан, как и сам Кастанеда, способствовал изъятию сопряженных с ней очертаний из разума мага с последующим созданием ее изображения в сновидческом мире Кастанеды. На основании одного из способов воссоздания мира посредством воспоминаний и переживаний, который прослеживается в произведении Кастанеды «Огонь Изнутри», Пелевин изображает определенную структуру мироздания, принятую вампирами в качестве единственно верной. По своей природе вампир ведет паразитический образ жизни, используя человека как продукт собственного питания. Сверхчеловек живет за счет потребления излучаемого людьми страдания. Улл утверждает: «– Человек, ставший вампиром и носящий в своем мозгу магического червя, приобретает довольно мрачную карму <…>. В том числе из-за того, что живет всю жизнь в роскоши, то есть в известном смысле паразитирует на страданиях других людей»[480]. Вампир становится зависим от эмоционального состояния людей, потребление которого делает сверхчеловека вершиной пищеварительной цепи. В главе «Неорганические существа» книги «Огонь Изнутри» Карлос Кастанеда определяет союзников как существ, питающихся эмоциями людей знания, в частности, страхом. Дон Хуан говорит: «Союзников привлекают эманации. И больше всего им нравится животный страх. Когда существо его испытывает, выделяется энергия наиболее подходящего союзникам типа. Внутренние эманации союзников подпитываются энергией животного страха <…>. Союзников привлекает только энергия, высвобождаемая эмоциями. И не важно, будет ли это любовь, ненависть или печаль, – все работает одинаково эффективно»[481]. Образ жизни союзника заключается в поглощении энергетических потоков, исходящих от мага. Энергия, в свою очередь, представляет собой эмоции различной степени силы. Наиболее сильной считается состояние страха, которое, по словам дона Хуана, достигалось древними видящими искусственным путем: «Затем дон Хуан рассказал, что отношение союзников к животному страху было открыто древними видящими. Этот тип страха нравится союзникам больше всего на свете, и древние видящие доходили даже до таких крайностей: они специально насмерть пугали людей, чтобы подкормить своих союзников»[482]. Виктор Пелевин делает вампира собирательным образом на основе специфических черт человека знания, заключающихся в умении создавать новую реальность, и присущих неорганическим существам свойств.
Роман «Тубурская игра» представлен созданной автором отдельной реальностью, существование которой основано на придуманных им реалиях. Мир романа составляют сверхъестественные создания, отличающиеся от человека своими способностями. Наибольшую часть из них составляют колдуны или маги, обладающие огромным могуществом. В книге Макса Фрая упоминается колдун Джуффин с присущими ему магическими манипуляциями: «Конечно, Джуффин взял сердце у собственной Тени. Со своей-то всегда проще быстро договориться, а он, если помнишь, очень спешил, потому что думал – от этого зависит твоя жизнь. Твой бывший начальник большой молодец, ловко все тогда провернул, но ты имей в виду, сама по себе жертва не так уж велика. Тень такого могущественного колдуна не то что новое сердце – голову за полчаса отрастит, если понадобится»[483]. Джуффин может осуществлять разнообразные процедуры по отношению к собственной тени, к которым относится изъятие у нее сердца для спасения какого-либо субъекта и ее мгновенная реинкарнация. В книге представлены маги, именуемые Сонными Наездниками, чье могущество заключается в управлении снами, а также в возможности путешествия в них, как в другую реальность. Нумминорих Кута поясняет: «… Сонные Наездники, люди, управляющие сновидениями столь же лихо, как подчиняют себе реальность лучшие из угуландских магов – те немногие, кому неизвестно значение слова „невозможно“ <…>. Позже я еще не раз встречал этот аромат и постепенно понял, что так пахнут сновидения – не все, конечно, только самые глубокие, вспоминать которые мы почти не умеем, а Сонные Наездники считают своей подлинной жизнью <…>. И если тебе однажды посчастливилось ухватить такой сон-жизнь за хвост, лучше бы его вовсе не отпускать – то есть не просыпаться»[484]. Сон соотносится Максом Фраем с отдельной реальностью на основании осмысления его как аналога настоящей жизни. Сновидение является симуляцией обыкновенной жизни с возможностью реализации в ней дополнительных сверхъестественных способностей. Одна из них заключается в фиксации определенного отрезка времени во сне с последующим возвращением в него. Это осуществляется с помощью Сонной Шапки: «А лучше всего помещать сон под традиционную Сонную Шапку <…>… она способна не только долгие годы удерживать добычу, но и всякий раз отправлять спящего в то самое место, на котором его разбудили, – что и говорить, очень удобно»[485]. В своих произведениях Карлос Кастанеда описывает мир, населенный людьми и магами. В книге «Активная Сторона Бесконечности» автор называет своего учителя дона Хуана Матуса одним из могущественных представителей категории «маг-нагваль», являющийся предводителем других магов. Дон Хуан в разговоре с Карлосом Кастанедой называет себя магом и нагвалем, частично раскрывая понятие «нагваль»: «Я – маг, – сказал он. – Я отношусь к линии магов, существующей уже двадцать семь поколений. Я – Нагваль своего поколения. Он объяснил мне, что таких, как он, предводителей партии магов называют „Нагвалями“» [486].
Кастанеда приписывает магам возможность воздействия на абстрактный мир, который отличается от обыкновенного отсутствием в нем материальных объектов и субъектов с закрепленными за ними конкретными свойствами и функциями. По мнению автора, маги имеют дело с нематериальным или духовным миром, именуемым бесконечностью. Особенностью данного мира является отрицание ведущей роли физической оболочки предмета, от которой зависит его прямое предназначение и место в системной организации мира. Карлос Кастанеда пишет: «Действия магов связаны исключительно с миром абстрактного, безличного. Маги сражаются за достижение цели, не имеющей ничего общего с желаниями обычного человека. Маг стремится достичь бесконечности и при этом оставаться в полном осознании»[487]. Желание обычного человека автор связывает с манипуляциями, осуществляемыми в мире, наполненном вещественными составляющими, обладающими индивидуально – физическими функциональными особенностями. Макс Фрай осмысляет мага в качестве обладателя фантастических способностей, а также как существа, осуществляющего свои цели и задачи в противоположном обыкновенной среде мире. Связь мага с ирреальным миром сближает Макса Фрая с концепцией Карлоса Кастанеды в отношении человека, обладающего отличной от обывателя силой. Светлана Мартынчик и Игорь Степин прибегают к одушевлению природных явлений, а также к их непосредственной персонификации. В мире романа «Тубурская игра» показано отождествленное с женщиной облако, способное испытывать человеческие эмоции и вести беседу на людском языке. Женщина-облако вступает в диалог с сэром Максом: «– Всегда знала, что ты – наваждение, такое же, как я, – говорит облако. – Ну, то есть понятно, не в точности такое же. Но – тоже наваждение <…>. А я порой по дюжине раз на дню прикусывала язык, чтобы не проговориться <…>. – Могла бы и проговориться, – вздыхает Макс <…>. И женщина-облако снова начинает смеяться, да так сладкозвучно, что Трише становится все равно, о чем они говорят»