[526]. Двойственность природы сновидения заключается в зависимости восприятия множества реальностей не только от телесных ощущений, но и от мыслительных процессов человека знания. Макс Фрай описывает видение снов как односторонний процесс деятельности сознания определенного колдуна.
В «Тубурской игре» сновидение выделяется как отдельная реальность на основании функциональных особенностей, свойственных обычной жизни человека. Находящегося в сновидческом мире человека можно убить, что делает сновидение новой действительностью на основе присутствия общей черты с реальной жизнью. Макс Фрай пишет: «То есть, когда могущественному человеку снится, будто он, к примеру, кого-нибудь убивает, его жертва имеет шанс умереть наяву? – Совершенно верно. И очень неплохой шанс – если убийца знает, что делает. Действовать в сновидении – великий соблазн для всякого убийцы. Возможностей больше, чем наяву; многие думали, что и риска гораздо меньше, но это, конечно, была их роковая ошибка…»[527] Восприятие сна как отдельной действительности доступно индивиду, обладающему огромными магическими способностями. Дифференцированный подход к освоению сновидческой реальности прослеживается также в творчестве Карлоса Кастанеды. Осуществление процесса сновидения достигается магами, обладающими большими энергетическими ресурсами. Дон Хуан относит себя и Кастанеду к конкретной категории индивидов – маги, которым необходима энергия для путешествия во сне: «Несколько раз он с нажимом повторил, что больше нам взять энергию неоткуда, поскольку вся имеющаяся у нас энергия уже задействована, ни капли ее не остается на необычное восприятие, каковым, в частности, является сновидение <…>. Нам остается лишь одно – стать скрягами в отношении энергии, добывая ее любыми доступными способами везде, где только возможно»[528].
Встреча Нумминориха Куты со своим учителем «искусства сновидения» Еси Кудеси носит случайный характер. Их знакомство – спонтанно избирательное вступление в диалог Кудеси в отношении Куты, не имеющее определенного логического основания. Макс Фрай пишет: «Обернувшись, я увидел невысокого пожилого мужчину, чье загорелое лицо можно было бы назвать непримечательным, если бы не огромные глаза цвета молодой листвы – никогда прежде таких не видел <…>. Зеленоглазый человек приветливо улыбнулся и сказал: – Я согласен тебя учить. Вышел встретить, чтобы не терять времени зря»[529]. Попытка объяснения Кудеси встречи с Кутой как закономерного стечения обстоятельств, основанного на предварительном видении своего ученика во сне, также свидетельствует о ее случайности. Автор передает диалог учителя и будущего ученика: «– А откуда ты узнал, что я хочу выучиться на Мастера Снов? <…> – Как будто сам мне вснился бегущий нетерпеливый <…>. Например, глагол, который я неуклюже перевел как „вснился“, означает, что какие-то эпизоды твоей реальной жизни приснились другому человеку, причем случайно, без предварительной договоренности и каких-либо осознанных усилий обеих участвующих сторон»[530]. Данное стечение обстоятельств основано на желании Нумминориха Куты встретить учителя мастерства сновидения. Внутреннее желание субъекта является двигателем событий реальной жизни. При этом осуществление явлений действительности находится в прямой зависимости от степени силы желания индивида. Макс Фрай приводит признание Куты о желании встретить учителя «искусства сновидения»: «Я так рад, что ты согласен меня учить! Думал, искать учителя долго придется. Я же заранее ни с кем не договаривался, и рекомендаций у меня нет. Просто много лет мечтал выучиться на Мастера Снов, однажды решил – сейчас или никогда – и на следующий день уже был на корабле. На меня иногда находит»[531]. Используя рассуждение Куты, Макс Фрай упоминает возможность влияния желания индивида на ход событий. При этом Нумминорих отрицает свою причастность к ней: «Бывают же чудесные совпадения! Или это сила моего желания встретить Еси Кудеси оказалась столь велика? Нет, все-таки вряд ли. Прежде ничего подобного не случалось…» [532]
Несмотря на отрицание Куты способности влиять на явления реальности посредством собственного желания, автор показывает связь намерения своего персонажа с последующим событием – знакомством с учителем Кудеси. Сильное намерение найти учителя со стороны Нумминориха реализовалось в необычной встрече с ним же. Знакомство Еси Кудеси и Нумминориха Куты аналогично первой встрече Карлоса Кастанеды и его учителя дона Хуана Матуса. Карлос Кастанеда признается, что нечто неведомое подтолкнуло его подойти к Дону Хуану и заговорить с ним. В книге «Активная Сторона Бесконечности» сказано: «Странное беспокойство неожиданно овладело мной и заставило вскочить со скамьи. Как будто влекомый чужой волей, я подошел к старику и сразу же начал длинную тираду о том, как я много знаю о лекарственных растениях и о шаманизме индейцев равнин и их сибирских предков <…>. Все это время старик не поднимал на меня глаз. И тут вдруг взглянул мне прямо в глаза. „Я Хуан Матус“, – сказал он»[533]. Друг автора, Билл, подчеркивает неразговорчивость дона Хуана, что свидетельствует о его не подкрепленной логическим умозаключением избирательности по отношению к Кастанеде. Билл поясняет: «– Я знаю, что за люди здесь живут, – заявил он воинственно, – а этот старик – особенно странный тип. Он не разговаривает ни с кем, в том числе и с индейцами. С какой бы стати ему разговаривать с тобой, чужаком? Был бы ты хоть умный!»[534]
Карлос Кастанеда пропагандирует использование воином несгибаемого намерения. Оно заключается в желании видящего, подкрепленном сильной волей, повлиять на ход какого-либо события. В главе «Кем же на самом деле был дон Хуан Матус» подчеркивается желание дона Хуана найти себе преемника, лежащее в основе его встречи с Кастанедой. Намерение найти себе преемника дон Хуан использует в качестве незримого воздействия на Кастанеду: «– Хотя ты сам не догадывался об этом, – продолжил дон Хуан, – я отправил тебя в традиционный поиск. Ты – тот человек, которого я искал. Мой поиск закончился, когда я нашел тебя, а твой – теперь, когда ты нашел меня <…>. Дон Хуан объяснил мне, что, как Нагваль своего поколения магов, он искал человека, обладающего особой энергетической структурой и способного обеспечить продолжение его линии. Он сказал, что в определенный момент каждый Нагваль всех двадцати семи поколений приступал к самому серьезному испытанию для его нервов – к поискам преемника»[535]. Намерение дона Хуана побудило Кастанеду к неосознанному поиску учителя. Знакомство автора со своим учителем случилось на бессознательном уровне, так как Кастанеда не ставил перед собой связанных со встречей с доном Хуаном целей и задач. Отсутствие обусловленных сознанием действий преобладает в знакомстве Еси Кудеси с Кутой в романе «Тубурская игра». Высказанное намерение Кудеси научить «искусству сновидения» Нумминориха обусловлено приведшей к этому отличной от мыслительных операций силе. Карлос Кастанеда подчеркивает присутствие независимых от человека знания форм существования несгибаемого намерения. С одной стороны, желание дона Хуана из книг Карлоса Кастанеды и героя Нумминориха Куты претворяется в жизнь случайным образом.
С другой стороны, в миропорядке шаманов индейцев яки, присутствует незримая связь между множеством вещей. Во главе мироздания стоит всеми распоряжающаяся Сила. Именно она лежит в основе несгибаемого намерения воина, так как человек знания воспринимает предметы в качестве нужности/ненужности, основываясь на волеизъявлении Силы как высшего существа в религии шаманов. Исходя из этого, люди знания встречают тех, кто им нужен в данный момент жизни. При этом воины находятся в состоянии неведения относительно этого аспекта. По воле определенной высшей субстанции видящие не знают, что им нужно, но Сила постоянно подкидывает им это ввиду своей наибольшей осведомленности по сравнению с ними. Кастанеда отождествляет данную Силу с намерением бесконечности, по воле которой произошла его встреча с доном Хуаном. Автор пишет: «– То, что свело нас вместе, – продолжал он, – было намерением бесконечности. Невозможно объяснить, что такое намерение бесконечности, и все же оно здесь, такое же осязаемое, как ты и я. Маги называют это дрожанием воздуха»[536]. Намерение бесконечности ощущается магами и принимается ими как собственное желание. Дон Хуан говорит о возможности воина слиться с намерением бесконечности, тем самым сделать свое желание тождественным ему. В произведении «Активная Сторона Бесконечности» находим: «Преимущество магов заключается в том, что им известно о существовании дрожания воздуха и они уступают ему без каких-либо колебаний. Для магов оно является чем-то не допускающим ни обдумывания, ни удивления, ни предположений. Они знают, что у них есть единственная возможность – слиться с намерением бесконечности. И они просто делают это»[537].
В произведении Макса Фрая путешествие во сне происходит посредством концентрации внимания персонажа на располагающихся в нем предметах. Сосредоточенность на них является продуктом сознательного проецирования составляющих нового мира, а также признания их в качестве неизменно существующих во сне. Удержание в сознании объектов сновидческой реальности способствует ее существованию, а также нахождению в ней какого-либо героя. В ходе первого урока Кудеси Нумминорих Кута осуществляет процесс сновидения, требующий концентрации его внимания на имеющихся во сне предметах. Макс Фрай пишет: «Снилась мне при этом настолько невероятная чушь, что я, не просыпаясь, думал: „Если это и есть специальный учебный сон, то чему, интересно, он должен меня научить? Просыпаться по собственному желанию – так, что ли? Отличная идея“. Но полагал, что проснуться в самом начале первого урока будет как минимум невежливо, поэтому продолжал заниматься полной ерундой: доил желтую корову, норовившую превратиться то в котел, то в цветок, то в пылающий фонарь. Прекратить это безобразие можно было только одним способом: внимательно на нее смотреть и не давать сбить себя с толку, то есть помнить, что передо мной именно корова, как бы она ни выглядела в настоя