и стараясьунять бешеноколотящеесясердце. В головемелькали обрывкимыслей, и всеникак не удавалосьсосредоточиться:блин, вот сейчасты поймешь,игра это илинет…
- Станислав?Здорово! – глубокий,хриплый голосрезанул погудящим нервам.Ты вздрогнула,резко поднялаголову: Сашка– живой, вполнеземной и какой-то«обычный» стоялсовсем близко,улыбался ипротягивалтвоему спутникуруку. Кто былрядом – ты непонимала, потомучто старшийВоробьев заслонилдля тебя всех– он единственныйздесь цветнойи объемный, аостальные -лишь рисунокна бумаге.
- Где Воробей-младший?
- Шляется где-тоздесь, наверное…
- Привет ему отменя! И вот этадевчонка – вподарок. Она,как оказалось,его фанатка,рвалась к вам.
- А ты, такой добрый,помог, что ли?
- А я волшебник!И знаешь, она…
До тебя не сразудошло, чторазговаривают-тоо тебе! Станиславуверен, что тывздумала поглазетьна знаменитыхмузыкантов,вот и провелтебя в клуб. Апо сути…
Смешно, блин…
По сути, таконо и было.
Осмелиласьподнять голову.Сначала былостыдно – нестерпимостыдно, потомучто не привыклак такой вотлегкости инепринужденностив общении. Ноедва тольковскинула взгляд,как тут же наткнуласьна хорошо знакомыезеленые глаза.Кошачьи, с необычнымразрезом,подчеркнутыечерным карандашом.
Сашка смотрелудивленно, нос интересом,и, пожалуй, сноткой узнавания.
Отлегло отсердца. Ты жедумала, онвозмутится,пошлет куда-нибудьподальше. Хорошо,что это был нестеб. Господи,как же хорошо,что ты здесь,в теплом помещении…
- Садись! – онулыбнулся ивообще повелсебя оченьприветливо.– Будешь что-нибудь?Шампанское…Или мартини?
- Налей ей виски,не видишь, девчонказамерзла совсем!– кто-то завопилпод ухом, и тыневольно дернулась.Оказалось, этохудощавыйблондин в растянутоймайке, смутнознакомый помузыке…
- Э-э-э… нет, вискине надо… Лучшешампанское.
На фига согласилась?А впрочем, хужене будет, расслабишься,может, начнешьчувствоватьсебя комфортнее.
Полные губыулыбались,зеленые глазас искоркамивнутри былидобрыми:
- Держи… Кстати,напомни своеимя!
- Юля.
- Юля… А менязовут Саша. Зазнакомство!
Ты смотрелана суетящиесяпузырьки инедоумевала,за что же этотнапиток получилсвое название.
- Эй, расслабься!– усмехнулсявысокий темноволосыйпарень напротив.– Мы только свиду страшные,а внутри – белыеи пушистые! Да,Санек?
Парни рассмеялись,а Саша легонькодвинул высокогопо плечу:
- А ты особенно!Припомню как-нибудь…
- У какие мызлопамятные…
- Ага! – Сашасверкнул белымизубами. – Злющиеи с хорошейпамятью… Такчто не нарывайся!
- Как скажешь,киса!
Теперь и тысмеялась, глядяна то, как брюнетпытается спастисьот Воробьева– бегал вокругдиванов, громковопя и призываяохранников,а Сашка гонялсяза другом,периодическичто-то угрожающевыкрикивая.
Странная меланхолияовладела тобой.Ты сидела вокружениизнаменитыхмузыкантов,пила с ними,смеялась надих шутками. Нотебя словнобы не замечали:никто ничегоне спрашивалбольше, неинтересовался,кто ты… То лидавали времяосвоиться, толи попростузабыли.
От сознанияэтого становилосьеще тоскливее.Ты отставилапустой бокал,потянуласьк сумочке. Может,уйти? Они жевсе равно незаметят…
- Будешь еще? –не дожидаясьответа, Сашкапотянулся ктебе через столи взял за руку.– Подойди сюда,ко мне, а то рядомс тобой сидятсплошные бараны…
Теплые шершавыепальцы… Такаярука крепкая,внушительныемускулы… А наплече – разноцветнаятатуировка.Какая – не понять:сплошные символы.
Это прикосновениезаставилобиться сердцесильнее, в ушахстоял шум. Тыне слышалаполовины того,что произносилиокружающие,не замечалаустремленныхна тебя заинтересованныхвзглядов. Наверное,парни удивлялись,почему Сашканянчится стобой, зачемухаживает. Ивообще, кто тыдля него?
- Я рад, что тыпришла, - тихопроизнес он.Усадил тебяне просто рядом,а на колено.Неожиданноего лицо оказалосьслишком близко.– Думал, не увижубольше…
Он осторожнокоснулся рукойтвоих волос,открывая лицо.
- А зачем? – спросилатолько длятого, чтобычто-то сказать.На самом деле,эти разговорыне интересовалитебя. Совсем.Ни капельки!Боже мой, даты, в конце концов,женщина! А рядом– очень сексуальныймужчина. И будьты проклята,если все телоне горит отнестерпимогожелания!
- Сам не знаю,- призналсяСашка. Губыискривилисьв усмешке, и нащеке появиласьямочка. – Вообще-тоэто не в моихпривычках,какие бы грязныеслухи не ходиливокруг моегоимени… А ты наменя посмотрелатам…
«Содержательно»- захотелосьзасмеятьсяв ответ, но тыне смогла. Толькоприкрываладрожащимируками колении смотрела емув глаза, стараясьотыскать какой-тотайный смысл…илизнак… Стараясьхоть что-тоотыскать!
- У тебя оченькрасивые глаза,- проговорилВоробьев, почтине разжимаягуб. Он вообщесмотрел на тебяне отрываясь,как и ты на него.
Колдовство,магия…
Ты просто немогла поверитьв происходящее.
Тепло ладоней,запах кожи,духов, сигарет,сильные руки,поддерживающиетебя, тоскующийвзгляд глубокихзеленых глаз…
Ты вздохнула.
Внезапно этотсамый взглядизменился –как будто спалапелена. Сашкаповернулсяв сторону иуставился втемноту коридора.Что он там увидел– непонятно,но смотрел стаким непередаваемоострым, болезненнымвыражением,что у тебя защемилосердце.
Пришлосьразвернуться,чтобы узнать.Губы сами собойшепнули:
- Привет…
У прохода застылмладший Воробьев.
Рома.
Накатила слабость.Захотелосьсмеяться долгимистерическимсмехом, валятьсяна грязномполу, дрыгаяруками и ногами.Ты повел бысебя так, даопасаешьсяреакции брата– не оценит,полюбому.
Вот ведь комедия,а? Со всемидействующимилицами… Главныйгерой, разлучница,верные друзья…иты, одинокийи никому ненужный. Словом,страдающий.
И главное, шелсюда движимыйодним желанием– сказать. Атеперь едвавспоминаешь,о чем. Что сказать?
Что доказывать?
Пустое…
Смотришь надевушку наколенях брата– ее ты сразуузнал, наверное,ее образ прочнозафиксировалсяв твоей памятикак нечто чужеродное– и чувствуешьразгорающуюсязлость.
Да какого хрена?Что она здесьделает?
- Привет, детка!– улыбаешься,проходишь мимои треплешь еепо голове. Онанедовольноотстраняется.– Что вы здесьтворили безменя?
- Интересно,где ты лазил…И где Рыжик?
Показалось,или голос братадействительнокак лед?
- А представитьнас не хочешь?– хватаешь состола бокали делаешь приличныйглоток. Фу…шампанское.Кто пьет такуюгадость? Ухмыляешься,снова киваешьна брюнетку.– Кто эта милаядевушка?
Сашка хмурится.
Чувствуешь,воздастся тебеза все сегодняшниеподвиги, непременно…
Братишка, яне остановлюсь.
- Это Юля.
- Очень приятно,«Этаюля». Красивоеимя! И необычноекакое…
- Старик, кончайсостязатьсяв остроумии.Твои шуткидохлые.
Вытягиваешьсредний палеци нагло скалишься.Оказалось,девочку легкоигнорировать– она молчит,как мышка, почтине шевелится.Может, притвориться,что это манекен,кукла из сексшопа?..
- Ромк, чем жевы занималисьс Рыжиком, чтоты такой возбужденныйявился? – Андрейтебя сегодняявно достанетсвоими идиотскимивопросами. Ну,ясно… Он желучший другСанька.
- Самоанализом!
- Новая формаудовлетворения?
- Ага! Вместотого чтобытрахать тело,тебе ебут мозг.Ощущения почтите же, толькозадница на утроне болит!
Все резко замолкают,а потом разражаютсягромовым хохотом.
- Вот ты сука…
- Воробей, сколькоопыта, оказывается…
Не смеютсятолько брюнеткаи твой брателло.На девчонкунаплевать, авот чего Сашкахмурится…
Стараешьсяего разозлить,или это простостечениеобстоятельств?Не можешь заткнутьсядаже на паруминут.
Между вамислишком сильнаясвязь, и поройне надо слов,чтобы понятьмысли другдруга…
«Зачем?»
«Прости, немогу иначе…»
Пьешь рюмкуза рюмкой, какбудто гонишьсяза кем-то…илихочешь убежать.Пьян настолько,что с трудомразличаешьокружающиетебя силуэты,не слышишьмузыку – всеслилось длятебя в одинужасный гул:разговоры,смех, мелькающиеобразы, картинки.
Плевать.
Тебе хорошо.
Есть водка,есть виски,чтобы надраться,и какого лешеговсе смотрятна тебя с осуждением?Кто вообщетащил тебя вклуб, а? Так пустьне ноют. Саминапросились.
Смеешься.
- Ром, хватит?– неувереннопроизноситТемыч. – Поехалидомой?
- Нееееет, - тянешь,мотая головойсловно бы вподтверждениесвоих слов. –Все нормально,я себя контролирую.
Мать твою, вотчто за состояние?Голова работаетясно, а язык,тварь такая,заплетается…
Какая, на хер,разница, ктосидит на коленяхСашки сегодня?Гораздо важнее,о ком он будетдумать завтра…Что-то тебеподсказывает,что это будетне эта хилаябрюнетка…
У нее даже грудинет… Фу-у-у…И что так привлеклотвоего трахнутогона всю головубратца? Экзотики,что ли, захотелось?Так может емумальчика предложить?!
От этой последнеймысли ты вообщечуть ли не сгибаешьсяпополам отсмеха. Мальчика…Родного брата,пожалуйста!
- Ромка, хватит,- недовольныйголос Андреярежет слух. –Тебе надо отдохнуть.
Интересно, ачего молчитСанек? Он жеправедник…Против такихвот выходоксо спиртными колесами…Лицемер хренов,сам тоже любитгульнуть!
Смотришь насвоего братав упор, и он также сверлит тебявзглядом. Этонастоящаяборьба, и неизвестно,кто победит.
А, ладно. Тебе,если честно,фиолетово.
Главный вопрос:он с ней сегодняпереспит илипару дней потерпит?Пожалуйста,подсказку зала!Или звонокдругу…
- Воробей, вставай!– неожиданнотвердая сильнаярука приподнимаеттебя чуть лине за шиворот.Хнычешь, отбиваешься,но рука неумолима.– Я отвезу тебядомой.
Рыжик, что бего… Стоиттут, уверенныйтакой…
- Чего ты самне едешь?
- А я вот с тобойхочу!
- Я брата подожду!
И снова молчание.Сашка порываетсявстать, но взглядРыжика пригвождаетего к месту:
- Не надо, Сансей.Я увезу его,все будет хорошо.Отдыхайте,парни, мы женедавно приехали!
Неужели онпослушаетдруга? Оставиттебя в угодуэтому никомуне нужному«отдыху», хотяна самом делевсе из-за этоймерзкой девчонки?!
- Рыжик, спасибо,но не стоит. Онмой брат.
- Ну, смотри сам,