интересоваласьдеятельностьюгруппы Zipp.Пришлось удалятькучу файловс компьютера,и, кстати, освободилосьмного памяти.
Никто не ожидал,что ты вернешься– ни мама, нидрузья. Но всеискренне былирады тебя видетьснова – так изабрасываливопросами омире шоу-бизнеса,просили рассказатькакие-нибудьзанимательныеистории. Тыулыбалась,что-то говорила,стараясь некасаться самогобольного.
Нормально.Этого следовалоожидать. Непрятаться жетеперь всюжизнь!
Только Наташкеврать не хотелось.Подруга молчавыслушала тебяпо телефону,а затем произнесла:
- Не случайновсе, да? Ну и ладно.Значит, не насвоем местебыла. Тольконе вспоминай,больнее будет.
Оказывается,что гораздопроще – уходить,чем оставатьсяпотом один наодин со всемиэтими воспоминаниями.Пока в кровиадреналин, покасердце горячее,ты легче переживаешьсамые острыемоменты в жизни,но стоит толькотяжелым дверямпрошлогозахлопнуться,боль возвращается.Она вгрызаетсяв каждую клетку,ты вдыхаешьее вместе своздухом, запиваешьс водой. Больв твоих мыслях,в твоих глазах,в каждом произнесенномтобой слове.Остывает сердце,и весь куражуходит. Смотришьна жизнь состороны – итебе кажется,что она похожана череду черно-белыхслайдов, которыекто-то перепутали расставилв сумасшедшейпоследовательности.И никто не привнесетв твою жизньупорядоченность.
Да и не хочетсяничего.
Ты стала большеписать. Тебеи раньше нравилосьсочинять рассказы,но теперь, когдаты через столькопрошла, онистали нестиболее глубокийи острый смысл.В словах тывыплескивалапереживания,и, пропускаячерез себянаписанныестрочки, разза разом ощущалаглубокое моральноеуспокоение.
Раз отослалапо электронкеНаташке парочкусвоих рассказов.А уже черезмесяц подписывалаконтракт сиздательствомна публикациютвоих произведенийв журнале.
А через годразговариваласо своим агентомо выпуске книги.
Вот так ты сновапопала в этотмир.
Вот так сновастали появляться давно знакомыелюди в твоемокружении. Тыжелала бы изменитьсвою внешность,чтобы не былотак частопроизнесенныхслов:
- Юля! Привет!Ты теперь рассказыпишешь? Ну молодец!Все-таки не зряспала с Воробьевым!Идешь вверхпо карьернойлестнице!
Откровенныйстеб, насмешки,желание уколоть,причинить ещебольше боли.Прошлое нестирается, незабывается.Тебе не прощали,что ты былалюбовницейВоробьева Саши,и газетныестатьи, выходящиепод красноречивымизаголовками– «Из грязи вкнязи», «Талантне пропадет»,«Начни карьерус малого» итому подобное,заставлялитебя сжиматькулаки от злости.
Ну почему оттебя никто неотстанет?..
Наташка приводилатвои счета впорядок и говорила,что все этолишь признакувеличивающегосяинтереса к твоеперсоне.
Скажем, ладно,без Наташкивообще ничегобы не было… Небыло бы ни тогоконцерта вдекабре, ниСашки, ни контрактов…
Она пожималаплечами и говорила:
- Забей, крошка!
И ты закрываладверь комнаты,уединяласьв своем маленькоммирке, и снованабрасываласьна компьютер.Куча идей, миллионсложившихсяисторий в голове.Не хватало парырук, чтобы всеэто записать,зафиксировать,возникалочувство, будтоты захлебываешьсясвоими мыслями,не успеваешьза ними. И тогдатребоваласьпауза – тыотключалась,перестраивалась,а потом в головеснова всплывалифразы, диалоги,и ты тут же начиналазаписывать,боясь, что мысльуйдет.
Ты редко ходилана всякие тусовки.Тебя, скорее,можно былоувидеть, гуляющейв полном одиночествев парке или наберегу реки.Еще ты любилаездить в другиестраны. Страстьк приключениям,к ярким моментамбыла жива всегда,и только сейчасты смогла воплотитьсвои мечты вреальность– горы Тибета,пустыни, холмыЛос-Анжелеса.И мир такойогромный…
Множество новыхзнакомых, новыхидей. Ты почтине появляласьв Москве, передалавсе дела Наташке– пусть решает.Только ежедневноскидывала ейпо почте новуюпорцию своихидей, изложенныхкрасиво, тонко,с легким юмором.Ты совершенствоваласвой стильнаписания, тебенравилось то,чем ты занималась.Ни одно другоедело – ни ужинв дорогом ресторане,ни опера, нисекс с мужчиной– не могли датьтебе того, чтодавало творчество.Когда ты подходилак компьютеру,тебя охватываладрожь, как уманьяка, каку нимфоманкиперед половымактом. И всегдабыло мало.
И всегда хотелосьеще больше.
Одержимость?
Очень можетбыть…
Проходиловремя, и образыпрошлого постепенностирались изпамяти. И казалось,что и боли совсемнет. Словно этобыла не ты – асовсем другаядевчонка, наивная,молодая, недавностолкнувшаясяс жизнью.
Ты с кем-товстречалась,расставалась,плакала, смеялась,снова и сновабросалась сголовой в очереднуюжизненнуюавантюру, приезжаладомой, к маме,которая теперьгордиласьтобой, и отдыхала,набираясь силдля новогорывка в Москву.И там – сотнилиц, узнававшихтебя на улице,просьбы сфотографироваться,премьеры, премии,встречи, договоры,ужины…
Мегаполис сновапринимал тебяизмученнымчревом – дрожал,манил, обещал,соблазнял, аты шла на поводу.
Даже не верилось,что все успеловырасти дотаких размаховза…всего запару-тройкулет. А Наташкалукаво поднималаброви:
- Видишь, какаяя молодец?
Ты смеяласьи обнималаподругу. Толькосмотрела ненее совсем инымвзглядом. Ближеее у тебя всеравно никогоне было, такпочему бы и не…
Стоп! Ты сновазасмеяласьнад своимимыслями. Нувзбредет жечто-то в голову,а?
Ладно бы фантазииоживали тольков книгах, но вреальной жизни?..
До сих пор тебяпривлекалитолько мужчины.Но мысль о том,что между тобойи Наташкойчто-то можетбыть, не вызывалаотвращение.Наоборот,притягивала,заставлялаподолгу смотретьна нее, воображать,какая она –нежная ли, страстная?
В конце концов,почему бы инет? Ведь бываеттакое, что дажебратья…
Отклик воспоминанияболью отозвалсяв груди.
Братья Воробьевы…Zipp…
Только сейчасэто была совсемдругая боль– менее острая,менее страшная.Может, покрытаяпылью времени,с прослойкамииз нового опытаи нового взглядана мир. Ты помнила,как было тяжелов первые месяцы,как ты стараласьуйти от воспоминаний,забыться. Страдалаконечно, какбы ни пыталасьспрятаться.
И сейчас, когдажизнь сновазабила ключом,когда каждыйдень для тебянаполнен новымиделами, открытиями,надеждой, тыпочему-то вновьностальгируешь.
С грустнойулыбкой вспоминаешьСашку – егоискренний,заразительныйсмех, гримасы,подколы надТемой, ваши сКристинойперепалки,суету передконцертами,огонь триумфав глазах Ромы,его милую детскуюулыбку, непосредственность.
Как черно-белыеслайды на старойпленке.
Нет, уже не ранилото самое воспоминаниео мужчинах,сжимающих другдруга в объятиях.Даже спустявремя ты будтонаяву виделаих поцелуи ибережные движения,слышала стоны,ласковый шепот.
Да, конечно, заэти годы тывидела многое,но эта страсть,эти отношенияказались самымичистыми и правильнымииз всех.
Если не жилрядом с ними,с этими братишками,не понять.
А вот ты, спустянесколькомесяцев послеотъезда домой,поняла, что сСашей у вас влюбом случаеничего бы неполучилось:не тот он человек,чтобы бытьверным и преданным.Для него любаядевушка всегдаоставаласьбы на второмместе – послебрата. Так чтона самом делеваше с нимрасставаниебыло вполнезакономерно.
И ты никогдараньше не сомневаласьв правильностисвоего выбора.
А вот если бызадали вопроссейчас, ты бызадумалась.Верно говорят:чтобы не жалетьо неиспользованныхшансах, надоидти до конца.И фразу «еслилюбишь, то отпусти»придумалислабаки. А тыповерила.
Странно, но впоследнее времяты не тольконичего не слышалао них, но и невидела, не встречаланикогда. А ведьдолжна былабы – ну хотькогда-нибудь,потому что мирна самом делене такой уж ибольшой. А здесь– пустота, забвение.
И страшно отэтого.
До дрожи вдругзахотелосьуслышать Ромкинголос. Хотькакую-нибудьпесню. Но, обыскаввсе полки, вспомнила,что диски тывыкинула.
Интернет нехотел грузиться– в этом отдаленномрайоне Москвыон вообще работалплохо – ты целыйчас чертыхаласьи насылалапроклятья насвой компьютер,хотя он-то какраз и не былвиноват. Когдана экране появилосьочередноесообщение отом, что соединениепотеряно, тыпсиханула,надела курткуи выбежала издома.
Что угодно,только бы несидеть на месте,сгорая от желанияузнать что-нибудьо жизни Воробьевых,и невозможностиего осуществить…
Кто знает, аможет, ты простобежала от себяи этих непрошенных,нежданныхвоспоминаний.
Октябрь…
Холодный ветерсрывал листьяс деревьев,забирался пододежду, вызываямурашки накоже.
Как раз то, чтонужно, чтобыостудить злость.
Ноги сами привелитебя к томуклубу. Сейчасуже не «IbiZZa»,а как-то тамеще. Да и не клубуже вовсе, абар с множествомжелающих бесцельнопрокутитьвечер.
Ты не обратилавнимания, простоподняласьнаверх, охранникнахмурилсябыло, но потомузнал тебя:
- О, моя жена вашапоклонница.Перечиталавсе книги, наверное!
- Спасибо. Передавайтеей привет.
Громкая музыкане для тебясегодня. Тыпрошла в бар,попросилатекилы. Мужчиназа столикомнапротивзаинтересованнонаблюдал затобой, улыбаясь,видимо, надеялсязавязать знакомство,но ты отвернулась.
Не сегодня,нет. Это – ночьиз прошлого.Это всего лишьсон.
Мужчины, женщины,влюбленныепарочки… Онипроходили мимотебя, и казалось,что каждыйоставляетотпечаток надуше.
Сколько пройдетвремени, скольконадо выпить,чтобы заглушить,стереть наполняющиеголову образыи силуэты?
Идешь в туалет,и вдруг в дверяхсталкиваешьсяс высоким парнем.
- Извините…
На тебя в упорсмотрят знакомыеголубые глаза.
- Юля?
- Рыжик?! Антон!
Да, так и есть– его веснушчатоелицо, выбивающиесяиз под капюшоназолотистыеволосы. Тольковот глаза негорят, как раньше.
- Как же давно…Антон…
- Ну привет, - онусмехнулся.
Вот уж точнотак не бываетна самом деле!
Пока не вспоминалао них, никогоне видела, ностоило толькодать слабинку– как бац! – Рыжик.
- Я давно тебяне видела.
- А я наслышано тебе. Сказкисочиняешь?
- Эй, может, отойдетеот туалета? –послышалсяголос за спиной,и огромныймужчина попыталсябочком протиснутьсямимо тебя.
- Да, конечно…Пошли в зал,что мы тут стоим-то…
Пока вы усаживалисьза столик, тыглаз не моглаотвести отсвоего спутника.Как же он изменился…