— Стесняюсь спросить… а как, собственно, дерьмо в водопровод попало? Очистные-то вон они! — ткнул я пальцем себе за спину. — Мы же их только что проехали?!
— Ну да…
— Ну и как тогда?!
— Так утекло не из них, в смысле, не из отстойников, — пояснил Вова. — Если я правильно Серёгу понял, все траблы во-о-он там, у скалы! Там у них резервуар с жидким навозом, который на удобрения идёт, вот оттуда и… ну, ты понял!
— А с фига ли там?! — удивился я. — Как-то нерационально он расположен…
— Всё рационально! — заверил напарник. — Прямо вон за той грядой поля начинаются, туда навоз и льют! И, чтоб ты знал, это не единственный накопитель, а всего лишь один из! Просто остальные в другой стороне. Но там, насколько я знаю, дела получше обстоят, ничего не утекло! Пока, по крайней мере.
— А мы сейчас куда конкретно прёмся?
— Пока за Инкой, — попытался отмазаться Вова.
— Это я вижу! Ты поточнее давай! И не умничай, а рукой покажи!
— Ладно, Проф, уговорил! — сдался мой приятель. — Вон как раз к скалам! Видишь, типа седловина? Вот там, в распадке, резервуар и обустроили. И там же насосная станция, которая, э-э-э, медным тазом накрылась!
— Всё равно что-то не сходится, — помотал я головой. — До речки отсюда — моё почтение!
— До речки — да, — согласился Вова, — а вот до её притока подземного всего ничего! Тут, оказывается, под скалой система пещер, а по ней ещё и речки с ручьями! И все в Рио-Нублада впадают! А позавчера тут сам знаешь, что творилось, вот и не уследили: насосы накрылись, задвижки в каналах для сброса излишков заклинило в нижнем положении, а с очистных как качало, так и продолжило. А дальше сам представляешь!
— То есть проблема конкретно в резервуаре? А почему в обратку не потекло?!
— А я знаю?! — возмутился напарник. — Что от Серёги услышал, тем и делюсь! А что тут и как конкретно устроено, без понятия! В том и смысл, чтобы ты сам, лично с местными потрещал, да собственными глазами глянул!
— Документацию-то хоть предоставят? — страдальчески вздохнул я.
— Вот как раз и узнаем! — излишне, на мой взгляд, оптимистично ухмыльнулся Вова. — Совсем чуток осталось! Вон, Инес свернула уже!
— Да я уж чую! — брезгливо сморщился я. — Н-да… а я-то, грешным делом, думал, что это у нас в мастерской амбрэ!
— У нас в мастерской амбрэ, — подтвердил Вова. — А здесь вонизм самый натуральный! Называй вещи своими именами, Проф! Не стесняйся, все свои!
— Ладно, попробую.
Ну а что тут ещё скажешь? Хорошо, пожр… э-э-э… перекусить успел ещё в городской черте, то бишь в родной промке. Здесь же мне точно бы кусок в горло не полез, даже несмотря на все усилия кондиционера и салонного воздушного фильтра. Если честно, то глаза режет. Как они, персонал, то бишь, в таких условиях работать умудряются? Хотя да, Вова прав, со временем и не к такому привыкаешь. Вон, статику ту же и не замечаем вовсе. Хотя шарашит постоянно, особенно вблизи построек с преобладанием диэлектрических материалов. Но тут всё понятно: если явление распространено повсеместно, то бишь является тотальным и неодолимым, то и бороться с ним нет никакого смысла. Проще приспособиться. Привыкнуть. Воспринимать как погоду или любое атмосферное явление, на которое не в силах повлиять. И это, как по мне, гораздо лучше, чем жить в глухих «клетках Фарадея», вплетать в одежду металлические нити для заземления и окружать себя сплошным металлом. Ну его на фиг. Уж лучше пусть трещит, шипит и щекочет на каждом шагу. Так даже лучше, особенно в интимных отношениях: если со стороны глянуть, то мы с Инкой прямо искрим! От любви, ага.
— Эй, а куда Инес делась?! — очнулся я от раздумий. — Вот же только что здесь была!
— Не ссы, Проф! Вон поворот, за скалу! — пояснил Вова, выполнив соответствующий манёвр. — Прикол, правда?!
— Ещё какой! — вынужденно признал я. — Интересно, это «аграрии» сами тоннель выдалбливали? Не похож он на природный!
— Не похож, — подтвердил напарник. — Но и следов обработки я не наблюдаю. Тут скалу скорее плавили, чем фрезами точили!
— А ветер чуешь?! — сдуру чуть приоткрыл я окошко и сразу же снова ткнул кнопку стеклоподъёмника. — М-мать! Чуть не сдуло! Как в аэродинамической трубе тянет!
— Пешком тут стрёмно, — поддакнул Вова. — А Инке хоть бы хны!
— Да она привыкла! — отмахнулся я. — Как в старой присказке про мотоциклистов, помнишь?
— Это которая «ветер в… э-э-э… лицо, я, кхм, еду»?!
— Она самая! И это, тормози, Вов! Тут «стиральная дос… ка-ка-ка-ка-ка»!
— Ви-ви-вижу! Блин!!! — еле удержал руль Вова. — Офигеть! Чего не выровняют-то?!
— Может, они от этого удовольствие получают? Извращённое? — предположил я.
— Никогда не доверял селянам и прочим реднекам, — ухмыльнулся Вова в ответ.
Именно в этот момент тоннель закончился: наш трак, ведомый твёрдой рукой напарника, вырвался… нет, не на стратегический простор, а всего лишь из-под сводов гулкой — и ветреной! — пещеры, очутившись в окружённой со всех сторон скалами довольно большой котловине, в данный момент представлявшей собой мутное и зловонное озеро. А если точнее, то фекальный пруд. Вот это я понимаю, стоки! Хотя жидкий навоз я немного иначе представлял. А тут, видимо, изрядно самой обычной водой разбавлено, скорее всего, для большего удобства транспортировке по системе труб. Интересно, а фекальные насосы тут какие? Хотя на самом деле не очень, это я чисто из вежливости. Плюс профессиональная деформация.
— Вов, а нам куда?
— Сдаётся мне, во-о-он к той группе в полосатых купальниках! — ткнул напарник пальцем. — Только не пойму, это просто зеваки, или персонал?!
— Я тоже, — поддержал я Вову. — Инка, кстати, к ним едет. И даже скорость сбросила, прикинь!
— Да это она, потому что скользко, — незамедлительно разочаровал меня приятель. В смысле, в добрых намерениях зазнобы. — М-мать! Как по льду, только по дерьму!
— Аккуратнее притормаживай! Резко не жми!
— Не учи учёного, Проф! Уф, блин!!!
Н-да. Занесло чуток. Пожалуй, больше Вову за руль посадить не рискну. Не хватало ещё кого-нибудь из местных задавить, ну, или в зловонный пруд спихнуть. Купание в таком удовольствие сильно ниже среднего, как по мне. Равно как и добровольный променад по изгвазданной «набережной», если данный термин в принципе можно применить к текущей ситуации. Текущей, хе-хе! Невольный каламбур. И респиратор, пожалуй что, нацепить придётся… а ещё высокие, с голенищами до колен, резиновые бахилы, которые вполне способны заменить болотные сапоги. Благо и они в одном из рундуков валяются, чисто по старой памяти. Но с ними можно и повременить — судя по оживлению отдельных праздношатающихся, с нами желают сначала пообщаться. А уже потом всё остальное. Если, конечно, я решу ещё глубже в это, пардон, дерьмо вляпаться.
Кстати, весьма представительная комиссия со стороны встречающих — аж семь человек! По большей части молодые латиносы разной степени приблатнённости, а кое-кто и откровенно деревенского вида, и лишь один мужичок в летах — хорошо за полтинник, сухой, как щепка, но зато с роскошнейшими седыми усами и причёской «конский хвост». Ну и кожа выдублена до такой степени, что кажется почти чёрной. Именно он в основном и разговаривал — пока что лишь с Инкой, которая тыкала в нас с Вовой характерными жестами. Наверняка представляла местному начальству. То есть, по логике, и мы вправе ждать ответной любезности. Так что можно и поближе подойти, чего у трака-то торчать? Единственное, смущает меня что-то…
Что именно, я осознал, когда до местных оставалось шагов пять. Впрочем, я сумел-таки усилием воли задавить рвущуюся наружу злость и сократить дистанцию ещё больше, оказавшись за спиной у Инки. Вова, кстати, примерно тут и тормознул, я же скользящим шагом переместился вплотную к одному из молодых парней, схватил его за грудки, едва не приподняв над землёй ввиду разницы в росте, и с нехорошим прищуром уставился ему в наглую рожу:
— Помнишь меня, пендехо?!
— Эй, Проф, ты чего?! — всполошился Вова.
Он, как и всегда, среагировал на мой демарш первым — привычка плюс обширный опыт. А вот остальные лишь растерянно хлопали глазами, даже моя собственная зазноба. Ну а я, раз такое дело, решил поделиться причинами такого моего поведения:
— Вов, а этот субчик тебе никого не напоминает?!
— Да вроде нет…
— А трак вон тот?! — мотнул я головой в сторону транспортного средства, украшенного эмблемой «лос гранхерос».
— А! — дошло до напарника. — Попались, придурки! Кстати, а где второй?!
— Второй где?! — мотнул я практически обвисшего у меня на руках парня.
— К-какой в-второй?! В-вы о ч-чём, а-амигос?! Кх-р-р-р…
— Напарник твой где, лишенец?! — рявкнул я. — Тот, с которым вы нашу лабораторию подломить собирались!!! Вспоминай! Несколько дней назад! Вас тогда ещё Вега отмазал!!! Но сначала вы на ёмкостный контур нарвались!
— Э-э-э… молодой человек?.. — деликатно постучал меня по предплечью седой мужик.
— Да? — покосился я на него, чуть ослабив хватку и поставив незадачливого грабителя на ноги. — У вас какие-то проблемы, сеньор?..
— Суарес, — любезно подсказал тот. — Но можете звать меня просто дон Фидель.
Фига себе! Да это же… если мне память не изменяет, глава всех «лос гранхерос»! Должность у него… нечто вроде префекта. Даже, скорее, префект анноны, как в древнем Риме. То бишь должностное лицо, контролирующее поставки пшеницы. И много чего ещё съестного. В общем, очень серьёзный человек. Очень. Даже Серхио-Серёга по сравнению с ним шпана мелкая, не смотри, что один из предводителей охотничьего братства. Пожалуй, такому не следует отказывать даже в самых незначительных просьбах. Вернее, особенно в незначительных.
— Я весь внимание, дон Фидель! — состряпал я приличествующее обстановке выражение на физиономии, добычу, однако же, не отпустив.
— Вас не затруднит, молодой человек, пояснить суть претензий к моему, э-э-э, подчинённому? — ничуть не изменившись в лице, поинтересовался префект.