Ну конечно же! Как я могла забыть? Бим в свой очередной «загул» уходил буквально неделю назад и, наверное, опять потащил Бабушку «проведать кустики». Зря я так испугалась. Сейчас они «проветрятся» и вернутся. Ворчащая Бабушка погонит Бима на его подстилку, угрожая тем, что если он еще раз сбежит, то она больше никогда не выйдет с ним ночью, «хоть лопни!», погасит везде свет, и вся квартира снова мирно засопит до самого рассвета.
Я поудобнее угнездилась под вешалкой, прислушиваясь, не загремит ли поднимающийся, теперь уже на наш этаж, лифт. Но время шло. Из подъезда не доносилось ни звука – ни Бабушки, ни Бима по-прежнему не было. Что же их могло задержать?
И тут мне пришло в голову, что на улице ночью им мог встретиться маньяк! Он, наверное, протянул Бабушке ну очень вкусную конфету, а Биму – кусочек сахару (за который наш пес кому угодно душу продаст!) и сказал, что у него еще таких в машине много. И они не смогли отказаться. Я знаю такие случаи – Бабушка сама мне про них читала в специальной газете, где писали всякие страшные истории. Вон она, та газета, до сих пор лежит на тумбочке возле Бабушкиной кровати – мне через незакрытую дверь комнаты хорошо видны большие желтые буквы, стоящие на голове раздетой тети, которая, видимо, собралась принять ванну или ложиться спать, да так ее зачем-то и сфотографировали.
Сначала я даже рассердилась. Я же никогда ничего не беру у чужих – вот зеленый воздушный шарик мне сегодня на озере дядя протянул, я сперва спросила у Бабушки, можно ли мне его взять? Я даже очень вкусные конфеты, даже большие шоколадки не беру! Просто отворачиваюсь, чтобы не было видно, как мне их хочется попробовать! А она? Конфету увидела – и пошла! Взрослые всегда делают то, чего детям нельзя! Придет домой, я ее обязательно очень серьезно отругаю.
И тут я вспомнила, что если их увел маньяк, то домой они больше не придут. По крайней мере все, про кого писали в той газете, домой сами уже не возвращались. А что же я буду делать? Кто же мне будет готовить чудесно-воздушное пюре с котлеткой? А в садик кто меня будет водить? Кто будет меня в нос лизать? Кого же, в конце концов, я буду ругать, если они так и не вернутся?
Я бросилась к телефону. Свой домашний номер, фамилию-имя-отчество Мамы и Бабушки и куда звонить, если меня украли, я знала назубок. А куда надо было звонить, если украли Бабушку?
Но необходимо же было что-то делать! И я, схватив трубку, принялась отчаянно крутить диск. В трубке раздались гудки, потом что-то щелкнуло, и сонный женский голос тревожно спросил:
– Алле! Кто это? Кто это? Что-то случилось с Верой?
Я рассердилась:
– С какой еще Верой! Меня Маша зовут… Бабушку – Людой. А Бима – Бим.
– Какая Маша? Какая бабушка? Какой Бим? Вы от Веры звоните? Что с ней? – Трубка захлебывалась тревожными вопросами.
– Я от себя звоню! У меня Бабушка с Бимом потерялись!
Женский голос в трубке, похоже, проснулся и звучал теперь очень сердито:
– Кто вы? Какая бабушка? Какой Бим? Куда вы звоните?
– Я звоню кому-нибудь! – теперь не на шутку рассердилась я такой непонятливости. – Чтобы мне сказали, где моя Бабушка и где мой Бим.
– Ну откуда же я могу это знать? – недовольно проворчал женский голос. – Звоните в милицию.
– А как туда позвонить?
– Ноль два, – недовольно буркнули в трубке, и я прямо почувствовала, что сейчас начнутся гудки и я снова останусь один на один со своей тревогой.
– Стойте! Не кладите трубку! Я не умею звонить в милицию!
– Деточка, а сколько тебе лет? – помолчав, поинтересовалась трубка.
– Пять… – прошептала я.
– И ты одна дома ночью? Господи, люди совсем с ума посходили…
– Только вы трубку, пожалуйста, не кладите, мне страшно! А вдруг вслед за Бабушкой маньяк придет и за мной?
– Но почему ты решила, что ее увел именно маньяк? Ты что, его видела? К вам кто-то вечером приходил? Бабушка с этим человеком ушла? – Похоже, женщина на том конце провода не на шутку встревожилась.
– Да никто к нам не приходил! Бабушка нам с Мишкой читала сказку про Ивана-царевича, про лес, про потерявшуюся Василису Премудрую… а потом мы проснулись, а ее тоже нет… И Бима нет…
– А Мишка – это кто?
– Ну как кто? – Я прямо теряла терпение с этой непонятливой тетей. – Ну, мой любимый Мишка, я с ним всегда засыпаю. У него комбинезон в сине-белую клеточку, и мне его принес…
– Понятно, – отрезала женщина. – А Бим?
– Бим – это наша собака.
– Так, может быть, бабушка погулять с ним пошла?
– Я тоже так думала! Но их очень давно нет! – И вот тут я уже разревелась.
– Деточка, не плачь! – завопила трубка. – Не плачь, пожалуйста! Я совершенно уверена, что с твоей неразумной бабушкой все хорошо.
– Прочему неразумной? – У меня прямо от возмущения даже слезы высохли.
– Потому что нормальные взрослые люди умеют так устраивать свои личные дела, чтобы не травмировать ребенка! – в сердцах брякнула женщина и… осеклась.
Последовала небольшая пауза.
– Тетя, вы тут? – Женщина явно сердилась, и мне стало совсем страшно.
– Тут я… тут… О господи! Что же с тобой делать?! Если звонить в милицию, то я же не знаю, куда ее вызывать… Где ты живешь, деточка?
Я четко оттарабанила назубок выученный адрес, фамилию-имя-отчество Бабушки и Мамы и свои.
– Подожди, не так скоро, дай я запишу, – притормаживала меня трубка. – Господи! До тебя даже не дойти – ты совершенно на другом конце Москвы от меня.
На лестничной клетке что-то зашуршало и зазвенело, я опрометью бросилась в коридор. Прислушалась. Оказалось, что кто-то в этот час выносил мусор. Грохнул закрываемый ящик, прошлепали чьи-то шаги, хлопнула дверь – и снова гробовая тишина.
Я вернулась к телефону:
– Тетя, вы тут?
– Да, а куда ты пропала? Я уже заволновалась…
– Мне показалось, что Бабушка идет. Но нет. Это кто-то мусор выносил.
– Самое время, – усмехнулась трубка.
Мы помолчали.
– Машенька, чтобы позвонить в милицию, мне все же придется прервать наш разговор, – ласково сказала наконец женщина. – Скажи мне свой номер телефона. Я поговорю с милиционером и опять тебе перезвоню.
– Ой нет! Нет! – завопила я. – Не кладите, я же буду совсем одна! – И вправду, невзирая на то что в квартире везде горел свет, мне кругом стали чудиться всякие шорохи и звуки: вон там за шторой точно кто-то дышит… и дверь сама собой качнулась у стены… и форточка скрипнула…
– Но как же я позвоню в милицию? – уговаривала меня женщина. – Ну, смотри, я ведь тоже в квартире совсем одна – и не боюсь…
– Ну, вы же взрослая…
– Что же, взрослые, по-твоему, совсем никогда ничего не боятся?
Вопрос меня озадачил. Я на минутку даже забыла о своих переживаниях. Взрослые всегда представлялись мне такими прочными, все умеющими и все знающими, что сама мысль о том, чтобы их что-то пугало, казалась мне крамольной.
– А чего вы боитесь?
Женщина помолчала.
– Болезней… Страшно, что я могу слечь и за мной будут ухаживать чужие люди…
– А что, у вас нет своих?
Женщина засмеялась:
– Есть… Но они теперь совсем чужие.
Я опять встала в тупик. Как могут быть «свои» чужими?
– Ты маленькая… не поймешь, – попробовала увильнуть женщина.
– Всегда вы так, взрослые. Скажете что-нибудь непонятное, а потом – в кусты. А ты голову ломай, о чем это вы…
Женщина опять на какое-то время замолчала.
– Муж у меня далеко, – сказала она медленно, словно через силу. – Я уехала, а он остался… Теперь уже это другая страна… Носится по площадям с обрезом и все русских грозится убивать…
Я вообще ничего не поняла, но побоялась переспросить, тем более что женщина с расстановкой, словно через силу, продолжила:
– А дочка… дочка взрослая совсем… Она очень сильно меня обидела…
Вот тут мне сразу все стало понятно, и ее проблема по сравнению с моей показалась просто пустяковой!
– Так пусть попросит у вас прощения! Я всегда, когда Бабушку случайно обижаю, потом прошу у нее прощения. И Бим тоже. И она нас всегда прощает, что бы ни случилось!
– Есть вещи, деточка, которые так просто не решаются…
– А вот и нет! Правда-правда! Вот смотрите, на прошлой неделе я оборвала веревочную лестницу в детском саду, и Бабушка меня простила… А позавчера я кормила из своей тарелки запеканкой улитку из аквариума, который стоит в группе. И воспитательница меня сильно ругала, и нянечка ругала, и Бабушка ругала. Конечно, я еще из тарелки Ярослава еду брала – улитке его еда больше понравилась. Так меня никто не простил, даже Ярослав, а Бабушка простила… Сколько бы она меня ни ругала, сколько бы ни клялась, что когда-нибудь не выдержит всех моих чудачеств, она же всегда меня прощала!
– У тебя прекрасная бабушка! Тебе очень повезло! – засмеялась женщина.
– Так и не только Бабушка! Даже Моя любимая Тетя Света с тогда еще Будущим Моим Дядей Володей не держат на меня зла за то, что я чуть не сорвала им Самый Торжественный День в их жизни.
И тут я пустилась в длинный-длинный рассказ о самом страшном моем детском преступлении, которое, по совести сказать, сейчас, будучи взрослой, вспоминаю не без румянца на щеках.
О том, что Моя Тетя получила Предложение и что его ей сделал Сосед Из Последнего Подъезда нашего дома и что Тетя, конечно же, согласилась, я случайно услышала от Бабушки, которая пила чай на кухне с соседкой Зинаидой Степановной.
И уже буквально со следующего дня, как это непонятное известие достигло моих ушей, этот самый Сосед стал почему-то очень часто приходить к нам домой! Что было крайне удивительно, потому что с моей точки зрения для этого мы были не слишком близко знакомы. Ведь совершенно недостаточно того, что всегда, когда мы с Тетей вихрем вылетали во двор за волокущим нас на прогулку «недотерьером», из последнего подъезда неспешной походкой обязательно выходил он, держащий на поводке прекрасно расчесанного, ни при каких обстоятельствах не терявшего ни осанки, ни достоинства колли по кличке Кай! К тому же мне лично казалось совсем оскорбительным, что я с этим псом была практически одного роста, а усатая голова его хозяина терялась для меня где-то в облаках.