Как-то мы с начальником политотдела ехали ранним утром с внезапной проверки одного из дальних подразделений. Он сидел на переднем сиденье «УАЗика», я дремал на заднем.
Неожиданно подполковник спросил: «Ты знаешь, что такое Брейк-данс?» Меня этот вопрос удивил, но я с пролетарской прямотой ответил: «Видел, это какие-то идиоты-неформалы что-то там выкаблучиваются». На что он сказал: «Не идиоты-неформалы, а часть нашей молодежи, среди которой немало твоих комсомольцев. Ты, как комсомольский работник, должен все эти новые веяния изучать и знать, чтобы не попадать впросак. Иначе авторитета не будет. Вот скажи, какие бывают виды брейк-данса?» Я пожал плечами. Дальнейшее было неожиданно. Он посреди поля остановил машину и высадил меня со словами: «Выучишь, придешь доложишь!» Машина тронулась с места, облив меня грязью. Пройдя в мерзкую погоду несколько километров до того места, где ходят автобусы и такси, я все понял. С утра до обеда я нашел и изучил все материалы по неформальным организациям молодежи, их увлечениям, искусству. К вечеру был готов профессионально предстать в любом из этих образов, станцевать и спеть то, о чём раньше даже не подозревал.
Дорожная педагогика, понимаешь.
ИЗзбыток чувства гордости
В конвое существовала традиция, что каждый офицер командования полка должен был еженедельно ночью или ранним выезжать на проверку боевой готовности отдельно дислоцированных подразделений. В нашей воинской части этому следовали неукоснительно. Как правило, выезжающий начальник брал с собой одного офицера, с кем ему было комфортнее и в чьем профессионализме он уверен. Не обошла сия чаша и меня.
Судите сами. Начальник политотдела всегда брал меня. Я самый молодой, в конвойной роте служил, службу знаю.
Начальник штаба полка отдавал мне предпочтение, исходя из того, что оба любим футбол и болеем за одну и ту же команду. Есть о чём поговорить в дороге.
Заместитель командира полка также предпочитал меня, так как он отвечал за спорт, а я в этом всегда проявлял инициативу и интересно организовывал. В дальней дороге всегда можно было что-то обсудить и придумать.
Не знаю, чем руководствовался командир полка при выборе меня, но он твердо был уверен в том, что я горжусь тем, что такого молодого в 2-3 часа ночи забирает из дома служебная машина «Волга» командира полка.
А еще я еженедельно дежурил по полку или по караулам.
Итого 5 ночей.
Учитывая, что мы всегда возвращались к началу рабочего дня, все делали вид, что они не в курсе моих «склонностей к еженочным путешествиям».
Я знал график отпусков и командировок руководителей наизусть. А когда кто-то из них заболевал, желал подольше и получше лечиться, чтобы не было рецидива, хотя рецидив не возбранялся. Лишь бы не в ущерб здоровью.
Прощай, конвой!
Заканчивалась моя конвойная история. Я был назначен на более высокую должность в другую часть, решавшую иные служебные задачи, за сотни километров.
Ввиду некоторых обстоятельств мой отъезд к новому месту службы постоянно откладывался. Казалось бы, ничего страшного. Однако, нет. С моим другом, в то время уже офицером штаба полка мы перед каждым вновь назначенным сроком моего отъезда активно и бурно прощались. Учитывая, что эти сроки были день – два, то и прощание происходило с этой периодичностью.
Как-то утром начальник политотдела вызвал нас обоих и поинтересовался, почему наши лица «внушают опасения и подозрения». Я был готов изложить какую-нибудь важную причину, но случилось неожиданное. Мой друг, кремень, боевой офицер совершенно обессилено и обречённо произнес: «Товарищ подполковник! Отправьте его наконец. Сил больше нет прощаться». Мне было выдано предписание, и рано утром я убыл к новому месту службы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…