— Классная мысль, — поддержал Коул. — По-настоящему классная.
Все посмотрели на Кэролайн.
— Нет, — ответила девушка.
— Послушай, крошка... — начал Мартин.
— Нет, это ты послушай, — перебила Кэролайн. — Это мое убийство, мое десятое убийство, и я хочу, чтобы все выглядело блестяще. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Блестяще, — повторил Мартин.
Чет задумчиво пожевал губами. Коул по-прежнему выглядел энергичным и полным оптимизма.
— Совершенно верно, блестяще, — подтвердила Кэролайн.
В ее голосе послышались стальные нотки, которые никто раньше не замечал. Такая твердость встревожила Мартина. Ему не нравилась подобная самоуверенность. Стоит женщине совершить несколько убийств, и она начинает думать, что ей позволено все.
— У нас нет времени для подготовки, — объяснил он. — Съемки будут проводиться завтра утром.
— Это ваша проблема, — бросила Кэролайн.
Мартин приподнял солнечные очки и потер глаза. Работать с женщинами всегда нелегко, а с женщинами-убийцами — просто невозможно.
Раздался нерешительный, тихий голос Чета:
— Э-э, у меня появилась мысль о месте съемок. Что, если мы воспользуемся Колизеем? Вот он, прямо под нами.
Вертолет опустился пониже, и все принялись рассматривать массивный полуразрушенный овал.
— Я не знал, что он такой огромный, — произнес Коул.
— Мне нравится, — сказала Кэролайн.
— Ну конечно, это было бы великолепно, — согласился Мартин. — Но послушай, беби, чтобы организовать съемки в таком месте, нужно время, а его-то у нас и нет. Может быть, ты все-таки согласишься на фонтан Треви или сады Боргезе?
— Я убью его здесь. — Голос Кэролайн звучал непреклонно.
— Но для организации...
— Видишь ли, Мартин, — вмешался Чет, — я подумал, что тебе может понравиться это место, и потому осмелился заранее обо всем договориться. Понимаешь, так, на всякий случай.
— Вот как?
— Да, эта мысль пришла мне в голову вчера вечером. Я, конечно, не хотел делать такой шаг без твоего разрешения, но будить тебя не решился: в конце концов, этот план мог оказаться несбыточным. Ну, я позвонил в Рим и обо всем договорился. Поверь, Мартин, поступать так без твоего одобрения...
— Ну что ты, — произнес Мартин, хлопнув его по плечу. — Ты поступил совершенно правильно.
— Ты так думаешь? — озадаченно спросил Чет.
— Ну конечно, совершенно правильно. Кэролайн довольна, мы все тоже, так что давайте приниматься за работу. Поставим съемочные камеры и подумаем, как использовать танцовщиц ансамбля «Рой Белл», а также все остальное. Ну что, ребята, решено?
— Итак, я совершу убийство в Колизее! — На лице Кэролайн появилась блаженная улыбка. Господи, наконец-то осуществится голубая девичья мечта.
— Обязательно осуществится, — кивнул Мартин. — Только нужно действовать как можно энергичнее, все установить и согласовать, отыскать этого Поллетти, сделать так, чтобы он появился в нужный момент...
— Это я беру на себя, — произнесла Кэролайн.
— Превосходно, — улыбнулся Мартин. — Однако и всем остальным тоже придется немало потрудиться. Эй, шофер, двигай побыстрее!
Вертолет начал снижаться по направлению к Виа Венето. Пассажиры откинулись на спинки, улыбающиеся и довольные. Мартин думал, что пришло время избавиться от Чета, пока Чет не избавился от него. Получение права на использование Колизея, причем без согласия продюсера, было слишком удачной мыслью.
Глава 7
Поллетти двигался в полной темноте. Кроме того, было совершенно тихо. Так тихо бывает в склепе — эта мысль казалась вполне естественной человеку в его положении. Он чувствовал себя одиноким, ощущал приближение смерти, был испуган, нервничал... и скучал одновременно. Поллетти жевал чуингам и нижнюю губу: увидеть его можно было только через инфраскоп. Согнув руки на уровне бедер, на расстоянии трех дюймов от тела, как предписывалось правилами, он осторожно продвигался вперед, в любой момент ожидая нападения.
Внезапно он уловил едва заметное движение позади и слева от себя. Поллетти стремительно повернулся, стараясь выйти из предполагаемой зоны обстрела. Это был оборонительный маневр номер три, первая часть. В то же время он ударил правой рукой по нагрудному карману, и специальная кобура выбросила ему в ладонь пистолет. Теперь он видел противника — коренастого хмурого мужчину, державшего в вытянутой руке «люгер». Поллетти бросился на землю и несколько раз выстрелил, завершив таким образом вторую часть оборонительного маневра номер один. Ему удалось выполнить все действия в удивительно короткое время. Он был радостно возбужден и испытывал чувство удовлетворения от отлично выполненной работы...
Фигура противника исчезла, и над головой вспыхнул свет. Поллетти лежал на пыльном полу гимнастического зала. Перед ним на табурете рядом с панелью управления сидел старик в грязном комбинезоне. Он скорчил недовольную мину и покачал головой.
— Ну что? — спросил Поллетти, вставая и отряхиваясь. — Как на этот раз? Ведь я ухлопал его, правда?
— Ты отреагировал, — ответил старик, — медленнее почти на десятую долю секунды.
— Я действительно пожертвовал скоростью, — пояснил Поллетти, — ради точности.
— Неужели? — ехидно поинтересовался старик.
— Да, — кивнул Поллетти. — Это мой принцип, профессор.
— В таком случае можешь плюнуть на свои принципы, — заявил профессор Сильвестре. — Ты промахнулся на 3, 2 сантиметра.
— Но это очень близко, — заметил Поллетти.
— Недостаточно близко.
— А как мой оборонительный маневр номер три? — спросил Поллетти. — Мне показалось, что я исполнил его очень неплохо.
— Действительно неплохо, — согласился профессор, — причем именно так, как рассчитывал противник. Даже корова могла бы повернуться быстрее. Он убил тебя первый раз, когда ты поворачивался, и второй раз, когда ты приготовился к стрельбе лежа. Если бы это было не трехмерное объемное изображение противника, а настоящий охотник, ты был бы дважды убит.
— Вы уверены в этом?
— Посмотри на показания приборов.
— Подумаешь, — пожал плечами Поллетти. — Это же не настоящая Охота.
— Разумеется, — саркастически промолвил профессор. — Когда решающий момент наступает на самом деле, человек действует еще медленнее. Ты помнишь, сколько раз выстрелил противник?
— Два, — тут же ответил Поллетти.
— Пять, — поправил его профессор.
— Неужели?
— Так говорят приборы. Я сам установил последовательность действий.
— Значит, меня сбило с толку эхо, — с горечью заметил Поллетти. — В таком помещении невозможно отличить выстрелы от эха.
Профессор Сильвестре поднял правую бровь так высоко, что она коснулась бы волос, если бы они у профессора были. Он потер небритый подбородок и встал с табурета. Профессор был невероятно мал ростом и походил на безобразного гнома. Даже его лучший друг — если бы он у него был — не мог бы считать Сильвестре привлекательным человеком.
У многих преподавателей техники защиты и нападения на теле имелись следы, говорившие о том, как они приобретали свой опыт. У профессора Сильвестре их было больше, чем у других. Его правая рука была сделана из нержавеющей стали; кроме того, профессор имел дюралюминиевый подбородок, пластмассовую левую щеку, а также серебряную пластинку в черепе и коленную чашечку из золота пятьдесят восьмой пробы. Ходили слухи, что и некоторые другие, не столь заметные части его тела были сделаны из заменителей.
Долгое время психологи придерживались мнения, что люди, утратившие значительную часть своих органов, склонны к цинизму. Сильвестре не был исключением.
— Как бы то ни было, — заключил Поллетти, — мне кажется, что я совершенствуюсь. Неужели вы не согласны со мной, профессор?
Профессор попытался поднять правую бровь, но обнаружил, что она уже поднята, тогда он опустил ее и закрыл левый глаз. Стало ясно, что профессор воздерживается от выражения своей точки зрения.
— А теперь, — деловито заявил он, — переходим к следующему экзамену.
Он нажал одну из кнопок на панели управления. В стене открылся люк, оттуда выскочил миниатюрный бар и остановился так резко, что полдюжины бокалов для шампанского попадали на пол и разбились. Поллетти вздрогнул.
— Я ведь просил механика, чтобы он смягчил остановку, — покачал головой профессор Сильвестре. — Сейчас никто не заботится о качестве работы. Итак, Поллетти, приступаем к следующему испытанию.
Он искусно смешал коктейль, наливая понемножку из разных безымянных бутылок, и подвинул стакан к Поллетти.
Тот осторожно понюхал жидкость, задумчиво нахмурился и произнес:
— Джин с ангостурой, немного соуса табаско.
Профессор молча смешал еще один коктейль и подал Поллетти.
— Водка с молоком и лимоном, — заявил Поллетти, — пара капель уксуса из эстрагона.
— Ты уверен?
— Совершенно.
— Тогда выпей.
Поллетти поднял стакан, взглянул на Сильвестре, еще раз понюхал и поставил стакан на стол.
— И правильно, — согласился профессор. — То, что тебе показалось запахом уксуса, было запахом мышьяка — его в коктейле солидная порция.
Поллетти смущенно улыбнулся, обнаружив, что переминается с ноги на ногу, как школьник, и сказал:
— У меня сегодня насморк. Разве можно надеяться...
Профессор взглядом заставил его замолчать, затем нажал кнопку на панели. Из стены выскочил диван и едва не снес стену. Оба сели.
После короткой, но многозначительной паузы Сильвестре произнес:
— Марчелло, до сих пор ты удачно избегал смерти.
— Разве это не относится к большинству людей? — быстро возразил Поллетти. — Я хочу сказать, что природа самой жизни случайна и необъяснима...
Профессора невозможно было отвлечь от выбранной темы.
— В первый раз тебе повезло — жребий оказался счастливым: ты стал охотником, а в жертвы компьютер выбрал слабоумного англичанина.