– Да. Жаль, что недолго.
– Почему?
– Потому что в 1948 году умерла в возрасте 37 лет.
Сергей снова взглянул на экран.
– Красивая женщина, – в который раз повторил он. – Где она похоронена?
– Неизвестно.
– От чего умерла?
– Не знаю. – Полина отставила в сторону ноутбук. – Зато нам известно, что Анна Гиппиус не погибла под развалинами своего дома.
– Я знал. – Сергей встал с кровати и вышел из спальни. Вернувшись, снял с лампы платок.
Заметив в его руках распечатанные листы, Полина спросила:
– Что это?
– Перевод дневника Вальтера Штейнхоффа.
Полина выхватила у него бумаги, откуда только взялись силы. Минут десять читала, потом спросила:
– Это имеет какое-то отношение к смерти Пиньеры и краже рисунка?
Сергей пожал плечами.
– Не знаю.
Несколько минут они помолчали.
– Возможно, это просто красивая история любви, – вздохнула Полина.
– И смерти, – добавил Сергей.
– Штейнхофф погиб?
Сергей снова пожал плечами.
– Я хочу знать, что с ними случилось дальше.
– Надеюсь, Кирбик переведет. – Он обнял Полину. – Как у тебя на работе?
– Хуже некуда. Сегодня вызвали в отдел безопасности.
– Зачем?
– Повесили на меня кражу еще одного рисунка.
– Наплюй. Отобьемся.
– Еще кое-что… – Полина замялась, потом подняла на мужа глаза. – Ты не поверишь, но я точно помню, как закрывала дверь.
– Постой-постой… Ты снова про нападение?
– Нет. – Она опустила взгляд. – Утром, когда я пришла на работу, дверь кабинета была открыта. В общем, кто-то снова там побывал.
– И это неудивительно. Они искали рисунок. Сюда пришли потому, что не нашли его в твоем кабинете.
– Об этом я не подумала.
Сергей посмотрел куда-то в темноту за окном и покачал головой.
– Кто-то не привык отступать… У кого-то мертвая хватка.
– Знаешь, о чем я сейчас подумала?
– Ну? – Сергей повернул голову и взглянул на жену.
– Хорошо, что я сняла ксерокопию с паспарту.
– Ты имеешь в виду схему?
– Я имею в виду план. План здания, где находится клад. – Полина зарылась под одеяло и, сощурившись, загадочно улыбнулась. – Чувствую тайну. Самую настоящую тайну.
– Ты сейчас похожа на кошку, – улыбнулся Сергей. – На хитрую и красивую кошку.
– Помнишь, я рассказывала про Кириченко? – спросила она.
– Тот озабоченный, кривоногий, у которого престарелая пассия?
– Он предложил мне помощь.
– Какую?
– Сказал, будто знает то, чего не знают другие, и может снять с меня обвинения.
– Прямо так и сказал?
– Дословно.
– Это уже интересно. – Сергей оживился. – И?..
– Предложил встретиться у него дома. После работы. – Полина с любопытством смотрела на мужа, ожидая его реакции.
– Думаю, он наврал. Ничего у него нет. Хотя…
– Может быть, он действительно что-то знает? – предположила Полина.
– Может, и знает, но домой ты к нему не пойдешь.
Она удовлетворенно кивнула, однако заметила:
– Это шанс узнать хоть что-нибудь. Может, предложить ему встретиться в общественном месте?
– Слышала, что сказал врач?
– Мало ли…
– Не мало ли, а ты должна оставаться в постели, – строго сказал Сергей. – Так что – забудь.
– Но, Сережа… – возразила Полина.
– Забудь, – отрубил он.
– Где твой телефон? – спросила она.
– А что?
– Кажется, он звонит.
Сергей слез с кровати, вспоминая на ходу, куда положил мобильник. Тот лежал на кухонном подоконнике и, вибрируя, постепенно сползал к краю. Сергей подхватил его на лету.
– Да!
– Это я, – ответил девичий голос. – Не поздно?
Сергей посмотрел на часы.
– Половина двенадцатого. Я, кстати, женат.
– Знаю.
– Тогда излагай, Курочка, что там еще…
– Сергей Васильевич… – обиженно протянула она.
– Ладно-ладно, говори, Нина Витальевна.
– Сегодня мне еще раз позвонил Тимофеев, сказал, что никак не получается с вами связаться.
– Так…
– Он узнал номер телефона Гадкера Артемия Ефимовича.
– Это хорошо. Прошу, завтра сделай запрос на детализацию.
– Уже.
– Что? – Он не понял.
– Уже сделала и получила.
– Когда успела?
– Есть свои люди, – туманно объяснила она.
– И это – радостно, – одобрил Сергей. – Завтра посмотрю. Нужно проанализировать.
– Уже.
– Только не говори, что нашла что-нибудь любопытное.
– Не буду тянуть. Есть один интересный номер, на который Гадкер постоянно звонил и с которого звонили ему в день убийства и за несколько дней до того.
В кухню вошла Полина. Она заговорила, не замечая, что Сергей все еще держит мобильник:
– Ты сказал, что Гадкер…
Сергей знаками показал, что еще не закончил разговор.
– Прости, не заметила, – извинилась Полина и опустилась на стул в ожидании, пока муж завершит разговор.
Наконец он закончил.
– Что ты хотела?
– Когда мы говорили про Гадкера, ты сказал, что он жил на Мантулинской, двадцать.
– Ну… И что?
– Кириченко приглашал меня на улицу Сергея Макеева, два.
– Какая связь?
– Прямая и очень конкретная. Мантулинская, двадцать, и Сергея Макеева, два – один и тот же дом. Угловой.
Сергей смотрел перед собой, обдумывая то, что услышал. Полина заволновалась:
– Я уверена, это не совпадение.
– Не совпадение, – подтвердил он.
– Ты тоже так думаешь? – улыбнулась она.
– Не думаю, – мрачно сказал Сергей. – Знаю…
– Откуда? – растерялась Полина.
– Только что сообщили. Кириченко звонил Гадкеру, а Гадкер звонил ему. Детализация их звонков подтверждает твою теорию совпадений.
– Постой… Но если они знакомы, значит, Кириченко не врал и он действительно что-то знает?
– Не факт, – проронил Сергей. – Однако упускать такой шанс нельзя.
– Что это значит? – спросила она.
– Это значит, что завтра ты идешь на свидание. – Сергей вздохнул. – И это при живом муже.
Глава 24Еще копать и копать
На рабочем столе Сергея был идеальный порядок. Привычка держать стол свободным давала возможность начать новый день с чистого листа.
Дуло сел в кресло, достал лист бумаги, ручку, но вдруг вспомнил о предстоящем свидании Полины и Кириченко. Это воспоминание пошатнуло хрупкую гармонию.
– Старый козел, – вырвалось у него.
В это время в кабинет вошла следователь Курочка.
– Сергей Васильевич, можно?
– Что за привычка спрашивать, если зашла, – проворчал Дуло.
– Прошу прощения. Я с отчетом.
Сергей недоуменно уставился на нее.
– С каким отчетом?
– Вы просили все разузнать о Гиппиус.
– Ах, да… Проходи, садись. Здравствуй.
Курочка прошла к столу и положила перед ним папку.
– Здесь все.
Он с тоской заглянул под обложку, взял папку и прикинул ее вес.
– Лучше сама расскажи. Коротко, самое важное.
– Совсем коротко не получится.
– Тебе велел старший по званию, – ухмыльнулся Сергей.
Нина раскрыла папку и достала из нее первый лист.
– Начну с семьи, в которой она родилась.
– Не зли меня, Нина Витальевна… – Эти слова прозвучали не слишком доброжелательно. – И знаешь… Давай-ка лучше в другой раз. Мне сейчас некогда. Возьми свою папочку и куда-нибудь положи. Когда будет надо, я у тебя спрошу.
– Но, Сергей Васильевич…
– Все, Нина, все.
– Хочу заметить, я не ограничилась одним Интернетом.
– Выношу сердечную благодарность.
– Целый день просидела в архиве…
– И за это тебе спасибо! – Сергей сгреб папку и протянул Нине.
Она не спешила ее забрать, понимая, что после этого останется только выйти из кабинета.
– Ну, что еще? – нетерпеливо спросил Сергей.
– Дайте задание.
– Тебе мало заданий?
– Мало. – Она упорно не хотела брать папку.
Сергей сдался.
– Иди к Тимофееву, узнай, что с отпечатками.
– Эта работа – на десять минут.
Он вспомнил про найденный телефон Михайлова, который так и не изучил. Подумав, нехотя обронил:
– Ладно… Вот тебе телефон. – Он бросил на стол папку и вынул мобильник. – Проверь эсэмэски. Меня интересуют те, где речь идет о встрече, шкатулке, шикарной вещи. Где упоминается адрес в Нахабино, вчерашний день и время два часа пополудни. Ясно?
– Ясно! – Курочка схватила мобильник, опасаясь, что Сергей передумает. Потом забрала папку. – Она точно вам не понадобится?
– Иди отсюда, – велел Дуло.
И Курочка вышла из кабинета.
Поразмыслив, Сергей снял трубку внутренней связи и набрал Тимофеева.
– Здравствуй, Валерий Иванович. Спасибо за номер Гадкера…
– Пригодился? Что-то еще нашел?
– Нашел. Спасибо тебе. Я, собственно, по другому вопросу…
– Про жемчуг спросить?
– Про отпечатки.
– Рано, – спокойно ответил Тимофеев. – Еще работаю.
– Валерий Иванович, – взмолился Сергей. – Работай, пожалуйста, побыстрей!
– Скоро уже, потерпи.
Сергей хотел положить трубку, но передумал.
– Послушай, у меня есть вопрос.
– Задавай, – сказал Тимофеев.
– Предположим, у меня перхоть…
– Тогда тебе к дерматологу, – тут же среагировал Валерий Иванович.
– Нет, ты не понял, – продолжил Сергей, не обращая внимания на его шутку. – Чужая перхоть, найденная на месте преступления, на одежде.
– Ну…
– Можно установить «хозяина»?
– Можно. Если имеется исходный биологический материал.
– Переведи.
– Кровь, кожа, ногти, слюна того человека.
– Ага… Но человека-то нет. Он неизвестен.
– Ну, что я могу сказать… Ищи!
– Спасибо за совет, – мрачно закончил Дуло.
Однако Тимофеев продолжил:
– Или выверни вопрос наизнанку.
– Как это?
– Исключи всех, кому не принадлежит эта перхоть.
– Тоже тема, – согласился Сергей. – Исключать будем только Пиньеру.
– Тогда неси свою перхоть. По Пиньере у нас биологического материала семьдесят пять килограммов.