Михр спешился у парадной двери, удивленно хмыкнул: навстречу выглянул пожилой благообразный сторож. Поклонился, подслеповато оглядел гостей, уделяя особое внимание Ютти.
– Дома хозяин? – без особой надежды спросил Михр.
– Вроде как и да, – привратник вышел на ступеньки, держа в одной руке светильник, а во второй – связку ключей. – Только не в этом доме, брэми. Они ж как изволят? Гнуси какой напиться, драку учинить, баб притащить в город – ни-ни! Или ежели хвост им кто прищемит, вот как вы, так мне думается. Или делишки свои ночные приделать – все не тут… Здесь у них пристойно и чинно. Соседи – знать бурых кровей, почти что выры… купцы наипервейшие.
– Вам здесь скучно одному, брэми, – посочувствовал Михр.
Привратник кивнул, щурясь с хитринкой. Мол, где хозяин, знаю. Только если сразу скажу, сам ничего нового не выясню, скуку ничуть не развею… И пользы не получу.
– Второй месяц они не бывают тут, тоска, – вздохнул привратник. – Если я верно разбираю перемены в городе, дом вот-вот поставят в продажу. Значит, я и думаю: не нужен ли толковый человек вам? Прямо скажу, я не молод, место подыскать сложно, а к столице привычка имеется. Мне бы при архиве каком, или парками распоряжаться, или стойлами страфьми. В том я всё понимаю. При курьерских птицах по молодости…
– Во дворце наверняка есть хоть одно интересное место, – сократил переговоры Михр. – Вот вам моя личная бляха. Садитесь, пишите всё, что следует честному столичному жителю вспомнить про преступного и разыскиваемого Куха. Как закончите, вас проводят во дворец, прямиком к ар-тиалу. Насколько я знаю, парки пока что весьма неухожены.
– С вами приятно побеседовать, – оживился привратник. – Про преступного я напишу всё, раз такое дело. Он за три недели мне оплату задолжал, гнилец… Страфов на свои денежки кормлю, им ведь не объяснишь, что хозяин бросил нас. Может, учтете при описи имущества: задолжал он мне, я готов страфов в оплату…
– Учту, если мы быстро перейдём к делу.
– Вам прямиком до озерных ворот, далее вёрст пять, – быстро и деловито заговорил привратник. – Вы не подумайте, я никому не говорил, и место это тайное, я вызнал случаем, прочие о том доме ничего и не ведают. Особняк называется «Приречье», хозяина величают брэми Бурдм, но никак не Кух. Причал у него свой на озере, ваши ары должны бы приглядеть с воды, чтобы злодей не скрылся. Дом приметный, белого камня. С высокой крышей из листовой меди. Дорога к нему тоже легко найдётся, далее она к зимней усадьбе аров семьи Багга выводит, всякий охранник её знает.
Михр кивнул, жестом оставил в особняке десяток охраны. Развернул пегого и полным ходом направил к городским воротам. Стражи с шумом нырнули в канал, чтобы добраться до особняка с воды, как и советовал говорливый привратник. Юта проводил выров взглядом и занял место замыкающего в ополовиненном составе отряда. Бежал резво и молча, даже сделал знак псу, запрещая лаять. Значит, снова князь Рафт надеялся, как и сам ар-клари: в тайном своем доме Кух мог и задержаться…
Зеленоватый тонкий месяц светил всё так же, без счёта рассыпал серебро по Омуту Слёз. Весна скоро настанет, дожди иссякли, небо чистое, все усеяно росой звезд… Глядеть бы да радоваться. Вон, на воде три лодки большие, прогулочные. Богатые брэми развлекаются, слышны голоса, музыка, женский смех. Михр стегнул пегого по перьям. Увы, не до отдыха. Сплошная беготня. У ворот ар-клари взял второй десяток охраны, уточнил, не выходил ли кто в ночь из города, не было ли шума поблизости – вот единственная передышка. Шума не было… У северных пригородов слава тишайших и благополучных окраин столицы. Земля на берегу озера стоит дорого, люди тут селятся неслучайные, вскладчину нанимают дополнительную охрану. За оградами и пьют, и гуляют, но только там, у себя, внешне же все безупречно.
В особняке с незатейливым названием «Приречье» горел свет. Это стало заметно издали, и Юта обрадовался, наддал, обгоняя страфов и азартно пощёлкивая клешнями. Он желал исправить оплошность дня и взять врага живым. Первым добрался до ворот – приоткрытых… Оглядел парк, не заметил сторожевых страфов и подрастерял пыл. Дождался Михра.
– Свет горит, привратника нет, дело нечисто, – вслух озвучил он подозрения.
– Поставлю людей под окна и к чёрному ходу, подожди немного, – велел ар-клари. – Страже выров свистни: как у них?
– Есть след на воде: лодка недавно отошла от берега. Преследовать?
– Да, но осторожно. Привести назад, по возможности не пугая людей.
Юта едва слышно, очень тонко, засвистел. Вслушался в тишину, не дающую, по мнению ар-клари, отклика. Уверенно качнул усами: приказ поняли и приняли, исполняют. От окон махнули охранники, подтверждая, что все на местах. Михр взвел игломёт, поудобнее переместил длинный нож на поясе и открыл дверь. Вслушался в звуки дома. Точнее – в тишину, не обещающую ничего хорошего. Вряд ли Кух задержался здесь… Хотя наверняка был в особняке ещё вечером.
Ар-клари обошёл помещения первого яруса и двинулся по лестнице на второй, Юта бежал следом, держа лампу высоко и освещая ступени. Ютти беспокойно поскуливал и забивался под брюхо хозяина. В коридоре второго яруса он приостановился, поджал лапу и замер. Вздыбил шерсть на загривке, молча оскалил свою некрупную пасть. Уверенным шагом направился по галерее ко второй двери от лестницы и далее – через большую залу, к окнам. Михр мельком отметил: все стены закрыты полками с троснами и пергаментами, возле дальней – большой рабочий стол, рядом малый, с напитками. Окно высокое, закрыто богатой занавесью с множеством сборок.
Пес зарычал, припал к ковру и стал красться к занавеси, всё шире скаля пасть. Резко, неожиданно прыгнул… Занавесь качнулась, сухо щелкнул спуск игломёта. Пёс взвизгнул, Юта зарычал – такого звука от выра Михр ещё не слышал, но сразу отпрянул и присел, понимая, что будет дальше. Свистнул в полную силу ус, разрубая штору и всё, что было за ней. Второй ударил выше, наискось, расчищая весь оконный прем. Посыпались клочья ткани, зазвенели стекла, щепки с треском впились в стены… В голос заорал человек, тупо глядя на свою руку, лежащую на ковре и по-прежнему сжимающую игломёт.
– Ютти, – шептал князь. Не обращая более внимания на происходящее в зале, он склонился над псом, огораживая его от бед всеми руками. – Ютти, дружок… Ты везучий, в ухо игла попала, не страшно. Сейчас вытащу её и кусай гнильца, сколько хочешь.
Михр усмехнулся, не оспаривая утверждения. Человек, прятавшийся за шторой, всё ещё кричал. Опустился на колени и нелепо, бессмысленно, пытался подобрать отсечённую руку. Словно её можно приставить на место. Михр пнул наконец-то потерявшего сознание стрелка в плечо, поворачивая лицом верх. Добыл из своих запасов узкий кожаный шнур, перетянул короткую культю, срезанную у самого плеча. Подобрал брошенную Ютой у двери лампу и вернулся.
– Знакомый гнилец, – мрачно усмехнулся ар-клари. – Вторую ночь норовит встать нам поперёк дороги. Судьба…
– Надо было рубить по шее, – зло огрызнулся Юта. – Зачем я удержал себя? Он не стоит того. Он пытался убить моего пса!
– Обыкновенная паника, не убить, а испугать. Надеялся нас задержать и сбежать, – поправил Михр. – Он научился бояться тебя ещё по вчерашней встрече. И не зря. Ты одним движением исполнил наказание за воровство и довел до совершенства его кличку. Клешня – тот, у кого одна рука… сохранившая свою особую примету.
Юта, не отпуская пса с рук, приблизился и рассмотрел вора. Рассердился ещё сильнее, булькнул, даже заложил усы в боевое положение.
– Гнилец! Он и прочие обещали тебе, что не полезут в наши дела, что никогда не станут связываться с вырами или против…
– Пока я не вижу нарушения слова с их стороны, – вздохнул Михр. – Они ждали Куха и наверняка имели к нему старые счёты. Что не удивительно… Клешня всего лишь безмозглый прихвостень и старший охранник того, кто умеет думать и отдаёт приказы. Он должен был, полагаю, замести следы или вовсе – поджечь дом. Но сперва решил обогатиться. Нас не ждал, окрестности проверены ещё с вечера, как мне думается.
Михр прошёл к столику с напитками и поднял вместительную емкость дорогого тёмного стекла. Показал выру: ополовинена. Демонстративно принюхался. Юта опустил усы и восхищенно всплеснул верхними руками.
– Ты славный дознаватель! Да он же пьян, нет сомнений… Погоди, Кух у воров? Мы его нашли?
– Скоро узнаем, – предположил Михр. – Если от причала отошла именно их лодка, то стражи пригонят её обратно.
Юта сунул пса другу и метнулся вниз, прямо через окно в парк. С грохотом рухнул всей броней на дорожку и бросился прямиком к причалу, шумно нырнул – помогать стражам и первым выяснять, цел ли Кух. Михр погладил скулящего пса, прихватил лампу, сел на ковер подальше от осколков стекла. Раскрыл свой плоский походный ларец с лекарствами. Промыл порванное иглой ухо, присыпал рану порошком айры пополам с подорожником. Подождал немного, убедился, что кровь удалось остановить. Принёс для Ютти подушку – толстую, с дорогой вышивкой. Устроил собаку на отдых и пошёл вдоль полок, зевая, моргая, вполголоса уговаривая себя взбодриться, а заодно рассматривая тросны и пергаменты. В тёмном дальнем углу они оказались свалены кучей, пустая полка выглядела неуместно. Пришлось нести лампу и глядеть внимательнее. Как и ожидалось, за полкой нашёлся тайник. Большой. И в нем прежде помещался ларец, который теперь имел сломанную крышку и валялся на полу перевернутым. Конечно же, он был пуст.
– Если тайник указал сам Кух, полуарха не дам за его жизнь, – грустно шепнул Михр.
Вернулся к Ютти и сел рядом. Сердито растёр затылок. Спать хотелось отчаянно. От бессилия возникало тупое и нелепое намерение поджечь дом и хоть так закончить дело Куха. Трудно быть ар-клари в столице! Он здесь всего месяц, если считать по-честному, от устройства семьи во дворце. Он едва успел выучить имена своих людей, названия основных улиц и каналов, привыкнуть к обилию знати и разобраться, кто с кем и против кого… Он опаздывает постоянно, понимая, что вина тому – не глупости и нерасторопность, но отсутствие опыта, нужных людей и просто понимания скрытой от глаз жизни столицы… Только никто не даёт времени учиться. Спасибо, ар Шрон умён и прощает недоработки, сам помогает и защищает от нападок иных выров. Втолковывает: надо дать время новому ар-клари… Зато Кух знает Усень до последнего камня, тем и угодил ар-Лимам. И не только он накопил опыт жизни в городе! Воры тоже показали прыть, завидную… Вот и сиди, ар-клари, гладь уши доброму псу и ищи у него сочувствия. Ты снова пришёл к цели вторым. Но ты стал капельку больше знать о своем городе. Нет, не надо обижать богов. Какую там капельку! Последние два дня дали целое озеро новостей, сведений, связей, людей, мыслей… Ещё бы заполучить время и отдохнуть, отоспаться, обдумать. Михр зевнул, снова погладил Ютти.