Ларна плыл на север, провожая князя и пользуясь его стражами и стражами иных попутных замков, чтобы ускорить путь и облегчить его для команды своей галеры. Зачем грести, если ветер южный, а на ходовых канатах два-три сильных выра? Мимо родного замка ар-Бахта галера прошла, не задерживаясь. Потому что явиться домой на одну ночь невозможно, разговоры неизбежно затянутся надолго.
Между тем, поход в земли ар-Карса решено не откладывать. Он, скорее всего, не последнее дело, которое следует успеть совершить до осени, иначе Шрому не всплыть…
Сорга оповестили заранее, он покинул замок и вплавь встретил галеру, выбрался на палубу, сразу решительно сообщил: проводит до границы земель ар-Бахта. Оттуда поплывёт в Тагрим и лично подберёт на берегу наилучшие гроты для первого вырьего трактира. Едва узнав, что Гим ар-Рошр готов перебраться на север, Сорг впал в булькающий детский восторг, так непохожий на обычное его рассудительное поведение.
– Лучший повар! К нам! Самый уважаемый судья! – при каждом восклицании Сорг разводил руки и снова сводил, у людей бы получался хлопок в ладоши. У выров – сухой звучный щелчок. – Ларна, ты мудрец!
– Чтобы так угодить тебе, я готов истратить ещё мешок золота, – усмехнулся Ларна. – Хороши ли дела в родном краю? Шаары не шалят?
– В Ласме всё благополучно, – Сорг перешёл к обычному для него спокойному рассказу. – Северный порт строим. Главный тракт обновляем и немного спрямляем. С семьей ар-Капра наконец-то поговорили, а то жили молчком, словно мы и не соседи. Я пообещал каждый год высылать стражей в Сингу на время боёв на отмелях. Им трудно поддерживать порядок в городе, когда там собирается до сотни неуправляемых молодых бойцов. Но самим попросить помощи – такая мысль им и не вступила в спину! – Сорг чуть помолчал и грустно добавил: – Когда вы домой-то вернётесь насовсем? Один я в замке, тоскую. Траг с ума сходит, Хола ждёт… От скуки заложил галеру нового типа, как давно мечтал. С двумя мачтами, острым рыбьим корпусом и постоянными ходовыми канатами, имеющими удобную хомутную упряжь для выров. Команда втрое меньше обычной, вёсла только для вспомогательных действий в порту, но и без них ход хорош. Он говорит, его галера может и на три месяца от берега уйти, запаса воды людям хватит, а выры наловят рыбу…
Хол тяжело, с присвистом, вздохнул. Малёк тоже насторожился. Обоим уже виделось будущее, обязательно связанное с новым замечательным кораблём. На таком быть капитаном или лоцманом – мечта…
– Малёк, тебе пора менять имя, – задумался Сорг. – Ты вырос.
– Ларна тоже сказал так, – согласился помощник капитана. – Но я жду Шрома. Нехорошо без него принимать важные решения.
– Мы все ждём Шрома, – тихо и задумчиво согласился Сорг. – Потому я и не удерживаю вас, хотя мне одному плохо…
Не сделать остановки, тем более длительной, в порту близ замка ар-Рафт оказалось особенно сложно. Юта по-княжески гневался и зазывал в гости. Тингали он заранее, от самой Синги, перевёз на свою галеру поселил в роскошной каюте вместе с женой Скрипа. Получилось – взял в заложницы. Но Ларна отстоял своё решение. Если галера не встала у родного причала, то и в чужой порт – гостить – она не войдёт.
Юта расстроился. Восьмое преля, такой славный день, теплый и ясный. В родном замке готовится праздник весны, весь город украшают первыми цветами. Зябкие туманы зимы откочевали на север, дышится легко и на душе чистая родниковая радость, – уговаривал он…
– Мы приплывём на следующий год, – пообещала Тингали. – Вот закончим старые нитки выпарывать, освободимся— и сразу к тебе. Юта, я обещаю.
– Слово? – уточнил князь.
– Слово, – усмехнулся Ларна, вмешиваясь в разговор.
Галеры уже стояли борт к борту, и Ларна привычным ему способом по веслу перебежал на палубу княжеской, кинул за спину легкий мешок с вещами вышивальщицы, подхватил её саму – и унёс.
– Выры не ходят по веслам, – вздохнул Юта. Булькнул невесёлым смехом. – Представляешь, какой толщины надо иметь весло, чтобы оно держало меня? Ларна, давай теперь я провожу вас.
– Тебя дома ждут.
– Дам вам двух боевых выров охранения, хоть так.
– Ар-Карса никогда не считались воинственными вырами, – задумался Ларна. – Два бойца в чужом замке не спасут положения, если что… Но я не откажусь. На ходовых канатах от выров большая польза.
– Если Гата дома, его пришлю, пусть развлечётся, – торопливо прогудел князь и, забыв приличия, шумно нырнул, помчался к берегу, не дожидаясь подхода лодок встречающих.
Само собой, Гаты не оказалось в родных землях. Уже давно он ушёл сам и увёл ещё двух псарей в Горниву… Об этом Ларне рассказали стражи, дотянувшие до галеры бочки с водой и иной припас. Едва завершилась погрузка, почти все выры простились и ушли к порту. Лишь двое схватили канаты и нырнули, натягивая их и ускоряя ход галеры. И лоцман провожал, пока корабль не обогнул мыс, откуда начинались настоящие глубины. Там и он прощально плеснул хвостом, ушёл к берегу.
– Тингали, Хол! – рявкнул Ларна самым командным тоном. – У нас впереди две недели пустого моря. Что это значит?
– Тебе виднее, о зоркий наш капитан, да, – булькнул Хол с легкой издёвкой.
– Правильно, я мудр, – Ларна не пожелал услышать издёвки. – Я гляжу на вас и вижу двух лодырей. Вы намерены всю дорогу сладко спать и сытно кушать. Не получится!
– Я и так с утра до ночи палкой размахиваю, – возмутилась Тингали и перешла к показным жалобам. – Какой сон! Руки болят, вот синяк и вот тоже. Тьма должна убиваться, а она на коже проступает.
– Писк личинок, – отмахнулся Ларна. – Скажите мне, вышивальщики, что мешает вам выпороть с канвы злость, которую имеют к вырам глубинные паразиты? Кругом море, ничто вас не отвлекает. Никаких иных ложных ниток здесь нет. Никаких наслоений нет. Работайте! Или я не прав?
Тингали некоторое время молчала, по обыкновению прикрыв глаза, вздрагивая тонкими чуткими пальцами. Хол наоборот, вытянул до предела стебли из глазниц и шарил взглядом по горизонту. Возражений не нашлось ни в канве, ни на горизонте.
– Надо всё подготовить, – задумался Хол. – Продумать. Изловить паразита, да. Живым, обязательно!
Ларна прищурился, кивнул, подозвал Малька и постучал по ходовым канатам, давая знак вырам-стражам вынырнуть и принять участие в обсуждении плана. Требовалось учесть много мелочей, совсем не малозначимых. Как поймать на панцирь паразита и не дать ему прогрызть пластину? Как быстро вытянуть «приманку» на палубу? Как сберечь паразита живым? Наконец, кому быть этой самой приманкой? Оба стража сразу согласились на опасную затею, зашумели с обычным для молодых выров азартом. Ларна сам выбрал более мелкого, плавающего очень быстро. Затем начал придумывать страховку для уходящего в жёлтый ядовитый туман. Уточнил условные знаки, время на достижение глубины и всплытие, распределил обязанности и дотошно проверил, насколько верно его понимают.
Три дня ушло на подготовку. Ещё день – на проверку действий: выры ныряли на малую глубину, пробуя страховать «приманку», поднимать на поверхность и вытаскивать на палубу. Наконец Ларна остался доволен и приказал ждать солнечной, безоблачной погоды. Благо – весна, таких дней много. Стражи согласились. Посетовали: зимой широкий пролив меж землями Рафт и островами Нан совсем затягивает гнилой сыростью. Не понятно, чем она удерживается в воздухе так плотно, что носа галеры не видать от кормы! Солнце пропадает на долгие недели, день едва угадывается, так он тускл и мрачен. Водяную взвесь и туманом-то неловко назвать, она пропитывает воздух до того, что выр не нуждается в увлажнении панциря. Зато люди едва выдерживают, сырость мучительна для лёгких. Она липкая, холодная, в ней словно прячется болезнь. Сперва проявляет себя кашель, за ним следуют жар и бред…
Зимой в земли ар-Карса никто не плавает. Даже галеры с тантовыми куклами на местах гребцов не ходили в прежние времена, когда жизнь рабов совсем мало значила. За одно плаванье можно было потерять всю команду!
То ли дело – летом… Море здесь имеет особенную, необыкновенную красоту. Его воды отливают яркой зеленью, блики ложатся по ним светлым серебром. Туманы с севера набегают лишь ночами, и несут не болезнь, а приятную прохладу.
Ларна выслушал, не перебивая и часто поглядывая на Тингали. Знал её любовь к красивым рассказам и внутренне обрадовался говорливости стража. Давно вышивальщица не берётся за иглу, не шьёт узоров просто так, от полноты души… Значит, от самой столицы, от Усени, где сшила она грозовое море для вора и тот сжёг дар, душа не смогла вполне расправиться и отдохнуть. После сказанного выром Тингали задумалась, стала часто трогать ткань у ворота, где спрятана игла. И поглаживать подол платья знакомым движением, словно он и есть канва. Хорошие признаки. Явное выздоровление, пусть сама она пока и не ощущает перемен.
На седьмой день плаванья от порта ар-Рафтов сложились наилучшие условия для поимки паразита. С самого утра небо показало всю свою синеву, яркую, без единого перышка облаков. Солнце грело по-летнему, в полную силу. Зелёная вода казалась тёплой, а блики вспыхивали солнечными мышатами, да так ярко – глаз жгли…
Выры нырнули перед полуднем. На галере, замершей без движения, с убранными парусами и вёслами, сперва радовались отдыху. Пообедали чуть раньше обычного и обсудили особенности северного порта земель ар-Карса. По слухам, вход в бухту очень трудный, только местным лоцманам он по силам. Как-то ещё справится Хол? Он обещал с первого раза всё выучить так, чтобы иметь возможность самому вывести корабль в любое время.
Когда сытость одолела всех, а короткий отдых восстановил силы, люди начали беспокоиться и рассаживаться поближе к бортам, глядя в зелёную, отливающую перламутром, волну. Где выры? Пора им уже вернуться, давно пора… Оглядывались на Тингали, сидящую под мачтой с прикрытыми глазами. Вышивальщица перебирала пальцами нитки, купленные в столице Ларной. Люди видели: не хмурится, спокойна, а ведь ей-то виднее. В способность вышивальщицы почуять беду команда Ларны верила свято.