Туземцы в один голос застонали.
– Да-да, мы прибыли со звезд, – милостиво говорил я, удивляясь тому, как складно звучит это заведомое вранье. – Мы сошли на землю, чтобы погостить у вас и осмотреть вашу прекрасную страну. Мне даже пришлось выучить ваш язык…
– Мой повелитель, должно быть, торопился, потому что многие слова произносит не совсем так, как следовало бы. – Прервав меня, старый джентльмен приложил руку к сердцу, как бы извиняясь.
Я взглянул на него с таким негодованием, что он побледнел и стушевался. Затем я медленно проговорил:
– Вы опасаетесь, что после долгого странствия мы, встретив столь недружелюбный прием, пожелаем отомстить вам и поразить смертью того, чья неразумная рука осмелилась метнуть нож?..
– Пощадите его, мои повелители! – умоляюще вскричал старик. – Этот легкомысленный и неосторожный юноша – сын нашего короля, а я – его дядя. Если с ним что-нибудь случится, его кровь падет на мою голову, ибо я отвечаю за него!
– Не сомневайся, что так оно и будет, – злобно прошипел резвый молодой человек, поднимаясь с колен.
– Помолчите оба! – Я властно вскинул ладонь. – Вы, может быть, думаете, что мы не в состоянии отомстить? Но сейчас вы убедитесь… Эй, раб! – Я грозно взглянул на Амбопу. – Подай-ка мне колдовскую говорящую трубу! – Я незаметно подмигнул ему и указал глазами на свою винтовку.
Зулус тотчас же понял меня.
– Вот она, господин мой! – сказал он и, пряча усмешку, с глубоким поклоном подал мне оружие.
– Все ли видят там животное? – обратился я к туземцам, указывая на небольшую антилопу, которую еще до того заметил на скале на расстоянии около сотни ярдов от нашей стоянки. – Способен ли человек, рожденный женщиной, поразить ее звуком?
– Это невозможно, – твердо ответил старик.
– А я это сделаю.
– Даже тот, кто сошел со звезды, такого не сделает. – Воин с сомнением покосился на меня.
Я поднял винтовку и прицелился; ни при каких обстоятельствах я не должен был промахнуться. Животное стояло совершенно неподвижно. Сделав глубокий вдох, я задержал дыхание и спустил курок. В тишине грянул выстрел, и антилопа, подпрыгнув фута на четыре, замертво упала на землю. Туземцы завопили от ужаса.
– Если желаешь отведать ее мяса, – с равнодушным видом повернулся я к старику, – ступай и возьми…
Один из юношей помчался к скале и вскоре вернулся, волоча убитое животное. Не без удовлетворения я обнаружил, что попал как раз туда, куда целился, – то есть чуть ниже лопатки. Туземцы обступили тушу антилопы и стали со страхом и смятением рассматривать дыру от пули.
– Если вы все еще сомневаетесь в нашем могуществе, – произнес я, – пусть кто-нибудь из вас поднимется на ту же скалу…
– Послушай, дядя, – воскликнул сын короля, отрывая взгляд от убитого животного, – прошу тебя, поднимись туда! Колдовство, я думаю, способно убить лишь зверя, но не человека.
Однако пожилому джентльмену предложение племянника не слишком понравилось, и он с живостью проговорил:
– Нет-нет! Мои глаза видели достаточно, чтобы понять – эти люди действительно могущественные колдуны и их следует отвести к твоему отцу. А если кому и не терпится испытать чары чужеземцев на себе, тот может постоять на скале и послушать, что ему скажет волшебная труба.
Желающих среди кукуанов, однако, не нашлось.
– Наши презренные тела не достойны этой чести, – отозвался один из туземцев. – Хватит и того, что произошло. Нашим колдунам такое не под силу.
– Ты сказал правду, – с облегчением заметил старик, – это и в самом деле так! – Он вскинул голову и, обращаясь к нам, торжественно произнес: – Слушайте же, дети звезд, обладатели сверкающего глаза и самодвижущихся зубов, повелевающие громом и убивающие издали! Я – Инфадус, сын Кафы, прежнего короля кукуанов. А этот юноша – Скрагга, сын и наследник великого Твалы. Король Твала – супруг тысячи жен, глава и владыка кукуанского народа, хранитель Великой Дороги, гибель своих врагов, мудрец, ведающий тайны колдовства, вождь ста тысяч воинов. О, Твала Одноглазый, Твала Черный, Твала Грозный!
– В таком случае, – пожав плечами, равнодушно произнес я, – веди нас к мистеру Твале.
– Желание ваше будет исполнено, мои повелители! Мы отведем вас к королю, однако это не близкий путь. Мы пришли сюда охотиться, поэтому будьте терпеливы, и через три дня вы увидите великого Твалу.
– Будь по-вашему, – согласился я и небрежно кивнул. – Для нас времени не существует, мы никуда не торопимся, ибо бессмертны. Мы готовы ждать. Но учти, Инфадус, да и ты, Скрагга, сын короля! Не вздумайте обманывать и не пытайтесь заманить нас в ловушку! Прежде чем случится что-либо недоброе, мы узнаем об этом и жестоко отомстим, так как владеем искусством читать тайные мысли людей. Синий свет, исходящий из прозрачного глаза того, чьи ноги босы, а лицо наполовину покрыто волосами, умертвит вас на месте и принесет страшные бедствия всей вашей стране. Его самодвижущиеся зубы вопьются в ваши тела и уничтожат не только вас, но и ваших жен, детей и внуков, а волшебные трубы продырявят так, что вы станете похожи на сито.
Моя речь произвела огромное впечатление, хотя вряд ли в ней была особая нужда, так как наши новые приятели и без того были потрясены магическими способностями пришельцев. Старый воин униженно поклонился, затем что-то сказал своим спутникам. Они тотчас подхватили наши вещи, кроме оружия, к которому не осмелились даже приблизиться. Одежда Джона Гуда, аккуратно сложенная на берегу ручья, также была взята самозванными носильщиками. Заметив это, капитан хотел было отнять ее у туземцев – в результате вспыхнул ожесточенный спор.
– Пусть мой повелитель и властелин прозрачного глаза разрешит нести его поклажу своим покорным рабам, – настаивал старик.
– Но я хочу надеть брюки! – возопил по-английски Джон. – Переведи этим безмозглым ослам, Амбопа, что идти полуголым мне неудобно и неприлично!
– О, мой повелитель! – опечалился Инфадус. – Не скрывай своих прекрасных белых ног. Чем мы прогневили тебя?
Глядя на них, я едва сдерживал смех. В это время один из туземцев уже успел схватить одежду капитана и скрылся с ней за спинами соплеменников.
– Проклятие! – зарычал Гуд. – Этот черный негодяй удрал с моими брюками!
– Послушайте, Джон, – сказал сэр Генри, – вы появились в этой стране в известной роли и должны соответствовать ей до конца. Перестаньте кипятиться. Пока мы тут, вам придется смириться с отсутствием брюк. Отныне вам предстоит щеголять только во фланелевой рубашке, ботинках и монокле.
– Верно, мистер Гуд, – подтвердил я, – а также с одной бакенбардой и половиной бороды. Сэр Генри совершенно прав. Если вы появитесь перед народом кукуанов в ином виде, наши приятели сочтут нас лжецами, и неизвестно, чем это может обернуться. Очень жаль, капитан, но я говорю совершенно серьезно. У вас нет выбора. Если возникнет хоть малейшее подозрение, наши жизни повиснут на волоске.
– Вы действительно так думаете? – угрюмо спросил он.
– Ну конечно! Вы теперь главный козырь в этой игре. Хорошо еще, что вы успели обуться, Джон, и что здесь довольно тепло.
Капитан горестно вздохнул, но возражать больше не стал. К своему странному и бесконечно раздражающему его внешнему виду Джон Гуд привык лишь спустя пару недель.
Глава 9В стране кукуанов
В течение всего дня мы шли по отличной дороге, которая, никуда не сворачивая, вела на северо-запад. Инфадус и Скрагга шествовали рядом с нами, а их свита держалась шагов на сто впереди.
– Инфадус, – обратился я к старому воину после того, как мы прошли около мили в полном молчании, – тебе известно, кто проложил эту дорогу?
– Это было в старые времена, мой повелитель. Никто не знает, почему и когда она была построена. Ответа не даст даже мудрая женщина Гагула, пережившая много поколений. Теперь никто не умеет прокладывать такие пути, и наш король эту дорогу хранит, он не хочет, чтобы она разрушилась и заросла травой.
– А кто высек фигурки на стенах туннелей, через которые лежал наш путь? – поинтересовался я, имея в виду барельефы, напоминающие египетские.
– Мы не знаем, кто это сделал. Наверное, та же рука, что проложила дорогу.
– А когда кукуанский народ поселился в этой земле?
– Мой повелитель, наш великий народ пришел сюда десять тысяч лун назад из дальних земель, лежащих вон там, – старик указал на север. – Согласно голосам предков, которые мы иногда слышим, и словам Гагулы, мудрой женщины, охотницы за колдунами, кукуаны не рискнули идти дальше – горы, окружающие кольцом эту страну, преградили им путь. Но в этом прекрасном месте всего было в изобилии, и они решили остаться, а потом к ним пришли сила и могущество. Теперь число наших соплеменников очень велико: когда король Твала собирает войско, то перья, украшающие головы воинов, покрывают всю равнину до горизонта.
– С кем же сражается такое войско, если ваша страна со всех сторон окружена горами?
– Не совсем так, мой господин. Там, откуда пришли кукуаны, страна открыта. – Инфадус снова указал на север. – Воины из неведомой земли ползут оттуда тучами, а мы убиваем их… Последняя война отстоит от сегодняшнего дня на треть человеческой жизни. Мы потеряли тысячи кукуанских мужчин и юношей, но победили врагов. С тех пор больших битв не было.
– Значит, копья воинов пылятся уже двадцать лет?
– Мой повелитель, – он горько вздохнул, – если бы не было больше крови, Инфадус спал бы спокойно. Но после той, давней, войны началась новая, междоусобная. Люди пожирали друг друга, будто бешеные псы.
– Как же это случилось? Почему? – удивился я.
– Мы с нашим королем – сводные братья; я младший, родившийся от другой жены. Но у него был родной брат, вышедший из чрева их общей матери в один и тот же день. Согласно кукуанским законам, в королевском роду более слабый из братьев-близнецов должен умереть. Однако жена короля спрятала последыша, потому что сердце ее тянулось к нему и обливалось слезами. Этот ребенок и есть король Твала.