– Благодарим тебя, друг, – нетерпеливо перебил я старика, – мы и впрямь устали. Видишь ли, путешествия через воздушные пространства – дело весьма утомительное. Поэтому пришла пора и нам немного передохнуть…
Хижина оказалась вместительной и отлично приспособленной для отдыха. У стен располагались ложа из выделанных шкур, имелось несколько низких деревянных табуретов и вода, чтобы мы могли умыться. Снаружи послышались голоса – это молодые женщины уже несли молоко, маисовые лепешки и горшок с медом. За ними несколько юношей гнали упитанного бычка.
Пришлось выйти на веранду, чтобы принять дары. Нас шатало от усталости, однако этой церемонии нельзя было избежать. Юноши в два счета перерезали бычку глотку, освежевали и разделали тушу на части; лучшие куски мяса были отложены для нас, а остальное я преподнес воинам, собравшимся вокруг. После этого кукуаны наконец-то ушли, унеся с собой «дар белых людей». Правда, одна из туземок, девушка весьма приятной наружности, осталась, чтобы помочь Амбопе приготовить ужин. Перед хижиной уже разложили костер, на котором в большом глиняном горшке и сварили мясо. Когда ароматное блюдо было почти готово, мы послали нашу повариху к Инфадусу, чтобы передать ему и королевскому сыну Скрагге приглашение присоединиться к нашей трапезе, и те вскоре прибыли.
Кукуаны не сидят за едой на корточках, как зулусы, и наши гости, войдя в хижину, разместились на табуретах и помогли нам справиться с нашим обедом. Пожилой джентльмен был чрезвычайно вежлив и любезен, чего нельзя было сказать о королевском отпрыске, который то и дело подозрительно поглядывал на нас. Это меня удивило. Подобно прочим кукуанам, он испытывал благоговейный страх перед нашей белой кожей и магическими талантами. Но мне показалось, что, когда Скрагга удостоверился, что мы едим, пьем и спим, как простые смертные, в нем зародились сомнения, и это заставило меня держаться настороже.
Продолжая энергично жевать, сэр Генри вполголоса спросил, не попытаться ли нам выяснить, известно ли кукуанам что-либо о судьбе его брата. Что, если они видели его или хотя бы слышали о нем? Однако я посчитал, что пока не следует касаться этого вопроса.
Покончив с ужином, мы набили трубки табаком и закурили. Наши гости изумились – должно быть, кукуаны еще никогда не видели табачного дыма. Это растение встречалось здесь в изобилии, но, как и зулусы, они только нюхали табак и совершенно не знали иных его свойств. Я спросил у Инфадуса, когда мы продолжим наше путешествие, и с удовольствием услышал, что к утру все будет готово, чтобы отправиться в путь. Уже посланы гонцы, которые доложат королю Твале о нашем прибытии. Оказывается, король сейчас находится в своей главной резиденции, которая называется Луу, и готовится к большому ежегодному празднеству, приуроченному к первой неделе июня. По заведенному обычаю в этот день перед правителем торжественным маршем проходят все воинские части, за исключением тех полков, которые несут гарнизонную и пограничную службу. И в те же дни происходит великая охота на колдунов.
Сообщив эти новости и пожелав нам доброй ночи, гости покинули хижину.
Несмотря на то что все пока шло сносно, мы решили поочередно нести дежурство. И пока трое из нас наслаждались сном на мягких шкурах, четвертый бодрствовал, чтобы неожиданное коварство наших хозяев не застигло нас врасплох.
Глава 10Король Твала
Подробно рассказывать о нашем путешествии в Луу не стоит: оно продолжалось полных два дня, а двигались мы все по той же гладкой и широкой дороге царя Соломона, которая вела в самое сердце страны кукуанов. По мере нашего продвижения вперед окрестности становились все зеленее и плодороднее, а краали, окруженные возделанными полями, все многолюднее. Все они были выстроены по образцу того крааля, в котором мы останавливались накануне, и охранялись множеством воинов. В стране кукуанов, так же как у зулусов и масаев, каждый пригодный к военной службе мужчина обязан защищать свою родину. Поэтому в войнах, как наступательных, так и оборонительных, участвует почти весь народ. В пути нас обгоняли тысячи воинов – они спешили в Луу на ежегодный парад, после которого должно было состояться пышное празднество. Никогда в жизни мне не приходилось видеть столь внушительного войска.
К вечеру на второй день пути мы остановились на привал на вершине небольшого холма, через который пролегала наша дорога. Оттуда открывался вид на живописную равнину, где и находился город Луу. Он занимал огромную для туземного поселения площадь – вместе с прилегающими к нему пригородными краалями не менее пяти миль в окружности. Именно в этих краалях на время торжеств расквартировывались войска, прибывающие из отдаленных областей страны.
Сам город располагался в прекрасном месте. Полноводная река, через которую было переброшено несколько мостов – именно ее мы видели, спускаясь с гор, – протекала через главную королевскую резиденцию, деля ее на две части. В двух милях к северу от города находился имеющий форму подковы холм, с которым нам впоследствии пришлось познакомиться поближе. Вдали, в семидесяти милях от Луу, за совершенно гладкой равниной, высились горы. На вершинах этих неприступных хребтов лежал снег, однако своими резкими очертаниями они сильно отличались от гор Сулеймана, склоны которых были округлыми и пологими – по крайней мере со стороны страны кукуанов.
Заметив, что мы разглядываем горную цепь с большим интересом, Инфадус произнес:
– Там, у подножия этих гор, которые наш народ называет «Три колдуна», заканчивается Великая Дорога.
– Именно там? – недоверчиво переспросил я. – Почему?
– Кто это может знать? – Старый воин пожал плечами. – Там немало пещер, и среди них есть один особенно глубокий колодец. В старые времена туда отправлялись люди, чтобы взять то, за чем они приходили в эту страну. И там же, в Чертоге Смерти, мы хороним своих королей.
Я осторожно поинтересовался:
– А что они искали, эти пришлые люди?
– Это тайна. Вы, мои повелители, спустившиеся с далеких звезд, должны это знать сами. – Инфадус бросил на меня быстрый взгляд; очевидно, старику было известно гораздо больше того, что он сказал.
– Верно, дружище, – согласился я, чувствуя, что ступаю на зыбкую почву, – нам, жителям звезд, известно многое такое, о чем на земле и понятия не имеют. Например, то, что люди в далекие времена отправлялись в эти горы за красивыми сверкающими камнями и желтым железом…
– Повелитель мой мудр, – резко оборвал меня Инфадус. – По сравнению с ним я всего лишь неразумный ребенок. Потому мне и не подобает обсуждать такие вещи. Тебе следует поговорить об этом с древней Гагулой, как только ты окажешься в жилище короля.
С этими словами старый джентльмен покинул нас. Как только мы остались одни, я сказал своим друзьям, махнув рукой в сторону отдаленных гор:
– Вот где таятся алмазные копи царя Соломона!
Амбопа, стоявший рядом с сэром Генри, вздрогнул. В последнее время он стал гораздо молчаливее и как-то по-особому задумчив и рассеян.
– Да, Макумазан, – по-зулусски проговорил наш слуга, обращаясь ко мне. – Алмазы находятся там. Вы, белые люди, любите золото и блестящие камни, и они будут вашими.
– Почему ты так решил? – Мне не особенно нравились его постоянные недомолвки. – Откуда, Амбопа, тебе знать, что сокровища находятся именно в этом месте?
– Я видел это сегодня ночью во сне, – ответил он и, круто повернувшись, отошел в сторону.
– Что наш чернокожий друг хотел этим сказать и что у него на уме? – Сэр Генри Куртис подозрительно покосился на слугу. – Я уверен, ему что-то известно, но зулус пока предпочитает молчать. А кстати, мистер Квотермейн, не слышал ли Амбопа от наших проводников что-нибудь о моем брате?
– К сожалению, нет, сэр Генри. Он тут со многими подружился и, думаю, расспрашивал их кое о чем. Мне же он сообщил, что в этой стране никто и никогда не видел ни одного белого человека.
– Неужели вы продолжаете думать, что ваш брат сумел добраться сюда? – Капитан скептически ухмыльнулся. – Ведь и сами-то мы попали в этот рай только чудом. Кроме того, как бы он нашел дорогу, не имея карты?
– Не знаю. – Лицо сэра Генри омрачилось. – Но сердце подсказывает мне, что мы все-таки найдем Джорджа…
Пока мы беседовали, солнце стремительно уходило за горизонт, и вдруг землю окутал густой мрак. Как всегда в этих широтах, день оборвался внезапно. Но вскоре на западе появилось слабое мерцание, затем серебристый нежный свет, и, наконец, великолепный диск луны осветил равнину. Мы замерли перед этой неземной красотой. Жизнь моя была полна лишений и забот, однако случаются в ней минуты, вызывающие у меня чувство благодарности за то, что я живу. Одно из них – это воспоминание о том, как полная луна восходит над Землей Кукуанов.
Наши восторги деликатно прервал Инфадус.
– Если мои повелители отдохнули, – произнес он, прижимая обе ладони к сердцу, – мы можем идти дальше. В Луу для вас уже приготовлено жилище. Луна будет освещать нам дорогу.
Мы тотчас согласились. Через час наш отряд уже подходил к Луу, и в полумраке город показался нам необъятным. Тысячи сторожевых костров окружали его гигантским огненным кольцом. Вскоре мы ступили на подъемный мост, перекинутый через бездонный ров, услышали бряцание оружия и глухой окрик часового. Инфадус произнес пароль, который я не смог разобрать; стража приветствовала его, и мы вошли в главные ворота.
С полчаса мы двигались по главной улице мимо бесчисленных рядов хижин, пока Инфадус не остановился вблизи небольших строений, окружавших правильной формы двор, вымощенный измельченным известняком. Здесь он объявил нам, что эти «жалкие лачуги», за неимением другого места из-за большого стечения людей в столицу, пришлось выделить нам под жилье. Каждому была приготовлена отдельная хижина. На мой взгляд, это было значительно лучше, чем то, что мы уже видели. В хижинах имелась удобная постель из душистых трав, покрытая дубленой шкурой; тут же стояли большие глиняные сосуды с водой. Ужин для нас был уже готов; едва мы отдышались и умылись, как несколько очаровательных девушек с глубоким поклоном подали нам жареное мясо и маисовые лепешки, почти по-европейски сервированные на деревя