— Лучше дайте мне свой бокал, и я налью вам шампанского, — предложил я и Руслан в свою очередь погрозил мне кулаком. — Клянусь, даже в мыслях не было спаивать твою невесту! — сказал я ему, прежде чем наполнить бокал Лоры.
Сияя глазами, она засмеялась, и я украдкой показал брату большой палец, мол, одобряю. Девушка и в самом деле мне всё больше нравилась — была в ней какая-то первородная искренность и очарование, что пленяют куда больше чем красота. К тому же Лора умеет себя держать и, что немаловажно, одеваться. С такой женщиной не стыдно показаться на любом, сколь угодно важном приёме. Последнее соображение навело меня на мысль, которую я тут же озвучил:
— Лора, ведь вы из семьи дипломатов, не так ли?
Девушка впервые смутилась и бросила быстрый взгляд на брата, который сразу же перестал улыбаться. Чёрт! Кажется, для него это новость, что не есть хорошо.
— Вы знаете моих родителей? — задала она встречный вопрос.
Я поднапряг память, изыскивая корни моего предположения.
— Ваша фамилия показалась мне знакомой. Возможно, кто-то упоминал вас в разговоре или мы встречались на одном из приёмов.
— Я бы вас запомнила.
— Значит, первое. У меня много знакомых в бизнес-сфере, причём по всему миру.
— Понятно, — Лора бледно улыбнулась и поднялась из-за стола. — Извините, я покину вас на минутку.
Когда она вышла из гостиной, Кирилл, новый сослуживец брата, поинтересовался у него:
— Разве ты не знал, что у Лоры отец дипломат?
Когда Руслан отрицательно качнул головой, он с лёгкой насмешкой в голосе добавил:
— Ну, ты даёшь! Ведь это по его протекции тебя перевели к нам.
— Откуда такие сведения? — вопросил я таким тоном, что Кирилл, судя по кислой физиономии, понял, что хватил через край.
В общем-то, я и раньше видел, как он посматривает на Лору, но любить никому не возбраняется, а вот подличать, прикидываясь другом, это уже наказуемо.
«Господин Фан-Фан, если вы не заняты, то я буду чрезвычайно признателен, если вы подкинете мне информацию на некоего Кирилла Руднева, сослуживца моего брата», — беззвучно проговорил я, в расчёте на то, что этого достаточно для инопланетного устройства, угнездившееся в моём правом ухе. «Это называется использованием служебного положения в личных целях», — поставил меня в известность мгновенно откликнувшийся Фан-Фан и дал краткую инструкцию, как вывести полученную информацию на экран ридера. Часы, полученные от Мифра, действительно были многофункциональным устройством.
Общаясь с Фан-Фаном, я краем уха слушал, что говорит Руднев, и краткими репликами вёл разговор в нужном мне направлении. Сослуживец брата, естественно, попытался исправить свой промах, но ему это плохо удавалось. Думаю, он нервничал из-за Лоры, которая довольно быстро вернулась за стол. Не скажу, чтобы парень так уж мне не нравился, но лучше знать наверняка, с кем имеет дело мой брат.
Выйдя из-за стола, я закрылся в туалете и внимательно изучил досье Руднева. Он был младше Руслана на пять лет, но уже занимал значительную должность в том управлении, куда перевели брата. Вдобавок он опережал его в звании. Руслан в свои тридцать пять был всего лишь капитаном, а Руднев год назад уже получил майора и, судя по докладным запискам вышестоящих товарищей, скоро ему светит очередное повышение. Погасив экран ридера, я вздохнул. Руднев оказался нормальным парнем, он тоже помотался по «горячим точкам» мира и имел несколько правительственных наград, так что не мудрено, что он обошёл брата по службе. Честолюбие — главный двигатель по карьерной лестнице, а вот этого как раз и нет у моего брата.
«Что ж, тогда беру обратно свои слова о том, что в разведку я бы с Рудневым не пошёл», — подумал я, соображая при этом, как помочь Лоре пережить предстоящую бурю. Но ей тоже впредь наука — не просят, не лезь, куда не нужно. Это её вина, что Руднев смотрит на брата как на выскочку, готового ради карьеры использовать всех и вся, в том числе родственников женщины, на которой собирается жениться.
Когда я вернулся в гостиную, брата с Рудневым там не было, они курили на лоджии. Отец, судя по отсутствующему взгляду, наслаждался тихо звучащей классической музыкой и своим любимым вином. Мама и Лора сидели на диване. Стоило мне войти, как обе повернули головы и с надеждой посмотрели на меня. Я придушил досаду и ретировался из комнаты. Похоже, придётся поработать миротворцем, тем более что наши курильщики чего-то заговорили на повышенных тонах.
Вопреки ожиданиям, на лоджии царила вполне мирная обстановка. Судя по услышанному обрывку разговора, Кирилл и Руслан делились воспоминаниями по службе. При моём появлении они замолчали и выжидательно посмотрели на меня.
— В парламентёра не стрелять! — предупредил я и, взяв сигарету, облокотился на перила. — Вижу, вы разобрались без моего вмешательства, так что не обращайте внимания. Я просто покурю с вами.
Руднев щёлкнул зажигалкой.
— Ярополк, вы получили нашу повестку? — спросил он.
— Нет, — ответил я. — И зачем я понадобился ФСБ?
— Приходите завтра к десяти, поговорим.
— Я занят.
— Найдите время! Это в ваших же интересах, — произнёс Руднев, с нажимом в голосе.
Кто бы сомневался! Органы любят упирать на то, что поход к ним — это исключительно в интересах их клиента.
Руслан вопросительно глянул на сослуживца и тот с серьёзным видом покачал головой. Понятно. Вряд ли меня вызывают в ФСБ, чтобы заказать сотрудницам подарки на Новый год. Что ж, тогда нужно подумать, как поступить в данной ситуации. Я затянулся сигаретой и, выпустив струйку дыма, уставился на горизонт, изрезанный высотными зданиями, выросшими вдоль юго-западной части КАД.
Первое, что приходило на ум, это побоище в Дахунмэне. Если меня вызывают из-за него, то я пропал. Как пить дать, выдадут китайцам и тогда единственный, кто сможет мне помочь, это Вэньминь. Но вот захочет ли он? Это вопрос. В последнее время наши взаимоотношения чего-то не складываются.
— Он придёт! — пообещал Руслан, видя, что я упорно отмалчиваюсь.
— Не переживай! Я ничего такого не натворил, — сказал я, чтобы успокоить брата, и после нескольких затяжек затушил сигарету. — Давайте вернёмся за стол, а то мама с Лорой волнуются.
Вечеринка закончилась, когда Лора извинилась и сказала, что ей пора идти. Руслан и Руднев поднялись вслед за ней. Поскольку маме не терпелось поболтать со мной, то она затребовала, чтобы я остался и помог ей с уборкой. Когда Лора предложила свою помощь, она замахала руками и заявила, что это обязанность младшего в семье. Мол, когда они с Русланом поженятся, тогда пощады не будет и вся грязная работа перейдёт к снохе, во всяком случае, до той поры, пока я не женюсь. Тогда отдуваться за всех будет младшая из снох.
Женщины засмеялись, а отец фыркнул и заявил, что так оно и должно быть. Руслан тут же потащил Лору за дверь, боясь, что он заведёт свою любимую шарманку, например, о семейных взаимоотношениях в Древней Руси, и тогда вырваться на свободу в ближайшие сорок пять минут будет невозможно. На спор мы с братом как-то засекали по часам; исторический экскурс отца всегда укладывался в академический час, причём минута в минуту. Ну так он же профессор, птице его полёта положено быть на высоте.
Стоило гостям уйти и мама, оживлённо блестя глазами, тут же приступила к допросу, желая знать, что я думаю о девушке Руслана. Я сказал, что Лора мне понравилась и я очень надеюсь, что брат не сглупит и не порвёт с ней из-за того, что она вмешалась в его служебные дела. Ха, воскликнула мама и выдала сенсационную новость, которая просто распирала её изнутри. Оказывается, что Лора — как истинная дочь еврейского народа и просто мудрая женщина — грамотно подошла к делу. Она была уже на четвёртом месяце беременности. Так что у моего глупого братца не было ни единой лазейки, чтобы вырваться из расставленных силков. Похоже, мужчин из рода Сафиных преследует рок, а именно, женитьба по залёту.
Когда Гулечка вытрясла из меня всё, что я думаю о будущей невестке, я ускорил темп уборки и быстро покидал использованную посуду рядом с мойкой. Но с мамой этот фокус не прошёл. Видя, что я собираюсь удрать, она заловила меня в гостиной и подпихнула в направлении дивана.
— Ну-ка, сядь! Я с тобой ещё не закончила.
— Ма-а-ам! Я устал, как собака собачья. Отпусти, а? — поканючил я, но Гулечка была непреклонна.
— Сидеть! — прикрикнула она, когда я собрался было встать и, сев рядом, с тревогой заглянула мне в лицо. — Сынок, что случилось?
Я напустил на себя удивлённый вид.
— Да ничего не случилось.
— Не ври матери! Я же вижу, что с тобой что-то произошло.
Обычно Гулечка всегда добивалась своего и извлекала из меня всю подноготную, но только не в этот раз. Последние события моей жизни были таковыми, что лучше родителям не знать: крепче будут спать. Пришлось для отмазки наврать про трудности в бизнесе.
Наплетя с три короба, я чмокнул родительницу в щеку и, игнорируя её ироничный взгляд, подошёл к отцу, который сидел в кресле и, держа перед собой книгу, старательно делал вид, что ему совсем не интересно, о чём мы говорим. К моему удивлению, он тоже пошёл меня провожать и совсем уж было неожиданностью, когда он обнял меня на прощание. Ошарашенный проявлением сердечности со стороны отца, который в детстве не то что поцеловал, но даже ни разу не взял меня на руки — во всяком случае, по своей воле — я на автомате загрузился в лифт.
Всё ещё находясь под впечатлением отцовского демарша, я кивнул консьержу, низенькому хромому человечку, и шагнул на улицу. В лицо ударил ветер, несущий дождь пополам со снегом, потому я не сразу увидел двух мужчин и машину, стоящую у парадной. Ну а затем в мой бок упёрлось дуло пистолета и домашние дела сразу же отошли на второй план.
Глава восьмая
В последнее время спецслужбы, включая инопланетные, так часто пользовали меня своим вниманием, что я даже не удивился и спокойно сел в машину. Вопреки шпионским традициям, на этот раз это был не джип, а какой-то из мерседесов, правда, старой марки, но машина, как и положено, была чёрной и с тонированными стёклами.