Похитители помалкивали, и я глянул на мужчину, сидящего рядом со мной. Несмотря на профессию, у него было одно из тех лиц, про которые нельзя сказать, что они не запоминаются. Широкие, отчётливо прорисованные скулы, выпуклый высокий лоб, прямой крупный нос с нависающим кончиком и волевой подбородок. Правда, картину несколько портили тщательно причёсанные жидкие волосы. Возраст незнакомца было сложно определить, но где-то от сорока до пятидесяти. В вороте тёмной куртки виднелась светлая рубашка с неброским галстуком. В общем, при иных обстоятельствах я бы принял его за офисного работника среднего звена — одного из тех неудачников, что по каким-то причинам не сумели пробиться наверх, хотя у них есть все задатки лидера.
Мужчина повернул голову, заметив, что я его рассматриваю, и мне сразу же захотелось отодвинуться от него. У моего конвоира были глаза серийного убийцы. Офисным работником здесь и не пахло: такие, как он, не любят работать в команде.
— Не нужно бояться. Будьте благоразумны, и я вас не убью.
Тон, каким это было сказано, прозвучал благожелательно, да и голос был голосом интеллигентного человека, тем не менее у меня пробежал холодок по спине.
Когда улёгся адреналиновый всплеск в крови, я понял, что мужчина — иностранец. Он говорил без акцента, тем не менее чувствовалось, что русский для него не родной язык. Это всё усложняло. Я-то думал, что это родная ФСБ решила ускорить события, не дожидаясь моей добровольной явки.
Место, куда мы приехали, находилось на Выборгской стороне, которая и до революции была рабочей окраиной. В моё время старинные производственные здания переделали под офисы, которые снимали различные фирмы, в основном, это были фирмы-однодневки. Меня провели по узкому длинному коридору, устланному покоробленным линолеумом, и я оказался в полутёмном захламлённом помещении.
— Присаживайтесь, — сказал сопровождающий и скрылся за дверью, которую я не сразу заметил.
Взяв пачку салфеток, я тщательно вытер пыль со стула и сел. Смотреть было не на что: штук пять столов, четыре шкафа, набитые какими-то бумагами, и стулья. Судя по слою пыли, шпионское гнездо не пользовалось особой популярностью у агентов ЦРУ, либо их ведомству урезали финансирование, и они экономили на уборщице. Я не сомневался, что имею дело с американцами. Что, в общем-то, не диво после учёбы в Йеле.
Время шло, а про меня будто забыли. Я решил, что уже достаточно ждал американского резидента, и направился к двери — естественно, выбрав ту, через которую вошёл. Ручка повернулась, я толкнул дверь, она не шелохнулась. Когда я подналёг на неё плечом, а после шарахнул стулом, результат остался прежним, разве что выяснилось, что дверь металлическая, а облезлая фанера, которой она обклеена, это обманка.
Ну, ладно! Я направился к двери, через которую ушёл мой провожатый, и, перешагнув порог, оказался в прекрасно обставленном офисном помещении.
— Входите, входите, господин Сафин! А то я вас уже заждался, — раздался знакомый голос.
Конвоир с глазами серийного убийцы по-хозяйски восседал за гигантским письменным столом, сияющим бордовым лаком. Надо же, какая честь! Резидент соизволил лично выехать на мою ловлю. Я подошёл и отодвинул кожаное кресло с высокой и, как оказалось, очень удобной спинкой.
— Могли бы хоть чаю предложить, — проворчал я, поняв, что основательно надышался пылью.
После моих слов дверцы одного из шкафчиков распахнулись, демонстрируя его алкогольное богатство.
— Выбирайте, что вам по душе, а чай принесут несколько позже.
Отчего не выпить, если предлагают? Я подошёл к шкафчику и взял бутылку «Столичной», исключительно из чувства патриотизма.
— Разве вы не участвуете в бойкоте? — подколол меня американец.
— Нет, — я усмехнулся. — Если вы настолько плохо меня знаете, значит, нам предстоит долгий разговор.
— Не настолько плохо, как вам представляется.
— Что ж, это обнадёживает, — я плеснул в стакан немного водки и сел в кресло. — Может, уже начнём? Время — деньги не только у вас, американцев.
— С чего вы взяли, что я американец? — полюбопытствовал американец. — А! Ведь вы учились в Йельском университете, — он наморщил лоб. — Насколько я припоминаю, при поступлении вы отличились тем, что набрали 8,5 баллов по IELTS и сразу вошли в число привилегированных студентов.
— Было такое дело, — я пригубил стакан с водкой и вопросительно глянул на собеседника.
— Можете называть меня Ларри Смитом, — догадался он о моём затруднении.
— Мистер Смит, имейте в виду, я не владею какими-либо государственными секретами…
— Я знаю! — перебил меня американец. — Расскажите, что вы знаете об инопланетянах.
Я занервничал, не зная, как мне быть. Конечно, когда дело касается всей Земли, то мы с США на одной стороне, и тем не менее. Если по совести, то больше всего я опасался подвести Мифра: не хотелось бы потерять его дружбу из-за любопытства американцев. «Рассказывайте, Ярополк! — очень вовремя раздался в ухе голос Фан-Фана. — Десмонд Тейлор в любом случае вытрясет из вас всё, что ему нужно. Он — мастер по пыткам».
Слава богу! Вряд ли из меня получится вторая Зоя Космодемьянская. Собираясь с мыслями, я допил остатки водки и почувствовал, что голова поплыла. Алкоголь на меня почти не действует, но подкузьмило вино, выпитое на вечеринке у родителей.
— Что именно вы хотите знать? — вопросил я заплетающимся языком.
— Всё! — категорично заявил американец.
В общем, он пытал меня (к счастью, только словесно) где-то часа два. Я рассказал практически всё… что счёл нужным рассказать. В конце концов, мои личные дела и мои личные выводы никого не касаются. Естественно, я промолчал об атимар-ри и наручном ридере, позволяющим мне пользоваться транспортной системой инопланетян на Земле.
Во время разговора я внимательно отслеживал реакцию американца, хотя с таким же успехом можно было бы изучать мимику Буратино. Тем не менее мне удалось кое-чем поживиться: в ЦРУ знали о КОРе и тефлас-двойниках.
Десмонд Тейлор, он же Ларри Смит, был столь любезен, что лично сопроводил меня до дома. Этим дело не закончилось. Выйдя из машины, он напросился на чашку чая.
Американец решил устроить себе экскурсию и прошёлся по моей квартире. Удержать его было невозможно. Прорвавшись в зимний сад, он долго смотрел на картину, а затем перевёл взгляд на меня. «Будьте осторожны с этой женщиной, мистер Сафин», — сказал он. После этого мы ещё немного посидели за бутылкой джина и поспорили на тему американской внешней политики. В общем, мы расстались если не друзьями, то и не врагами. Такое ощущение, что, увидев картину, американец проникся ко мне расположением, а почему, не имею понятия. Я проводил его до двери, но не долго оставался один. Спустя полчаса зазвенел входной звонок.
Это были Симка с Вэньминем.
— Привет, Яр! — как ни в чём не бывало пропела моя зловредная соседка и кокетливо хлопнула ресницами. — Мы тут с господином Ваном сидели у меня, пили чай, и вдруг слышим, что ты с кем-то базаришь у себя.
— Видимо, пора вызывать службу безопасности, чтобы она почистила квартиру от «жучков», — сказал я и отступил в сторону, давая дорогу новым гостям.
— Кто этот тип, что был у тебя? — вопросила Симка и, подойдя к окну, из которого просматривалась площадка перед парадной, отодвинула штору.
— Да так, один знакомый цэрэушник.
Симка с недоверчивым видом воззрились на меня.
— Что ему было нужно? — спросила она.
— Вам лучше знать, мисс Вирджиния Лоу, — съязвил я и посмотрел на Вэньминя.
Он замешкался у входа, переобуваясь в тапочки.
— Ерунда! — отрезала Симка. — Будь я агент ЦРУ, ты бы сейчас такую джигу отплясывал, что любо-дорого посмотреть.
Я пожал плечами.
— Тут покруче тебя был мужик и то ничего. Как видишь, жив и здоров.
— Вот это и странно. Не понимаю, как ты умудряешься выходить сухим из воды, — подал голос Вэньминь.
— Видимо, я способней, чем апостол Андрей.
— Причём здесь апостол Андрей?
Симка улыбнулась Вэньминю.
— Это из песни, — сказала она и запела:
С причала рыбачил апостол Андрей,
а Спаситель ходил по воде.
И Андрей доставал из воды пескарей,
а Спаситель — погибших людей.
И Андрей закричал — я покину причал,
если ты мне откроешь секрет.
И Спаситель ответил:
«Спокойно Андрей, никакого секрета здесь нет.
Видишь там, на горе, возвышается крест.
Под ним десяток солдат. Повиси-ка на нем.
А когда надоест, возвращайся назад,
гулять по воде, гулять по воде, гулять по воде со мной!»
Фальшивила она неимоверно, но мы мужественно вытерпели песню до конца. Бутусов, думаю, был бы в счастье, что его ещё не забыли в народе.
В кухне я снова включил чайник и проинспектировал холодильник. Да, дела!.. Напитков хоть завались, а вот кормить гостей особо нечем, в основном, заморозка, причём сплошные овощные полуфабрикаты. Всё, что было из мяса, я успел подобрать за время творческой лихорадки.
— Эй! Есть хотите или обойдётесь чаем?
— Лично я сыта! — отозвалась Симка, причём явно не из гостиной.
Она и Вэньминь нашлись в зимнем саду, где оба с сосредоточенным видом изучали мою картину.
— Не помню, чтобы я вас сюда приглашал.
Без особых церемоний я вытолкал гостей вон, и заодно взял себе на заметку, что на дверь зимнего сада нужно будет поставить замок — конечно, после того как парни из сервисной службы «Одалиски» извлекут отсюда «жучки». В том, что они есть, у меня даже не возникло ни тени сомнений.
— Рассказывайте, чего припёрлись. И побыстрей! — потребовал я, когда мы уселись за стол в кухне.
Симка фыркнула.
— К тебе уже и в гости нельзя зайти?!
— Нельзя! — отрезал я и отобрал у неё вазочку с конфетами. — У нормальных людей прежде принято звонить. Не ешь сладкое, растолстеешь.