В общем, лишь веский фактор мог изменить наметившуюся расстановку сил. И он не замедлил заявить о себе. Представитель Галактического Содружества — он устроился в председательском кресле позади трибуны — наконец-то вступил в игру.
— Господа, теперь позвольте мне сказать несколько слов, — сказал Ирвинг и экраны, установленные по бокам золотой стелы, дали крупным планом его лицо.
Вроде бы мелочь, но она говорила о многом. Когда выступал Мифр, экраны не работали. Естественно, после этого у меня отпали последние сомнения относительно того, кто здесь хозяин.
Но Ирвинг и сам по себе был более чем серьёзным противником. Что он тут же доказал своим выступлением.
— Да, обмен разумами — это великолепная возможность посетить чужие миры. Доступность практически для каждого открывает широкие возможности для массового туризма. Всё так, как сказал многоуважаемый господин Тимурайд, но не нужно забывать, что у каждой медали есть оборотная сторона. Давайте рассудим, так ли уж выгодно для Земли вхождение в КОР.
Ирвинг сурово глянул в зал, где раздались возмущённые крики.
— Вы правы, у меня есть своя заинтересованность. Мои предки родом с Земли. И вообще, вы удивитесь, как много землян уже живёт в Галактическом Содружестве. Но давайте не будем отвлекаться и вернёмся к нашим баранам. Итак, КОР это великолепно. КОР это просто замечательно. Сам бы им воспользовался, будь такая возможность. Действительно, кто же откажется без особых хлопот поглазеть на чужеземные чудеса? — он снова оглядел притихший зал и повернул ко мне лобастую голову. — Но прежде давайте поинтересуемся у господина Сафина, который как никто другой умеет оперировать цифрами и мгновенно просчитывать выгоду. Скажите нам, каково на сегодня население Земли?
— Семь с лишним миллиардов, — ответил я и неслышно вздохнул.
Представитель Галактического Содружества был прав, нам придётся попрощаться с КОРом. Во всяком случае до той поры, пока не изменится демографическая ситуация на Земле.
— И что вы на это скажете, юноша? — вопросил Ирвинг, иронично глядя на меня.
«Что я болван, который не видит дальше собственного носа. Но можно было бы и не тыкать меня этим самым носом в лужу», — сердито подумал я.
Меня подловили на такой ерунде, что впору было умереть со стыда. Единственное, что извиняло мою тупость, это вчерашний перебор с водкой.
— Скажу, что Земля из-за ограниченности продовольственных ресурсов не в состоянии принять всех желающих, — буркнул я, но не сдался. — С другой стороны, мы можем ограничить число инопланетных гостей…
— Ограничить? — перебил меня Ирвинг и посмотрел на оппонента.
Я тоже глянул на Мифра. У моего тефлас-двойника был такой вид, будто у него свербит больной зуб.
— Скажите, господин Тимурайд, разве планета-реципиент имеет право на ограничение гостей, прибывающих в рамках КОРа? И сразу же ответьте ещё на один вопрос. Правда ли, что среди тех, кто путешествует КОРом, большинство составляют вофусанцы, которые изобрели этот способ перемещения, или я ошибаюсь?
— Нет, не ошибаетесь, — сказал Мифр и я понял, что очень и очень недооценил представителя Галактического Содружества.
— Скажите, какому количеству землян будет разрешено воспользоваться возможностями КОРа? Скольких вы осчастливите? Это будут миллион или миллиард человек? — не унимался Ирвинг.
— Зависит от возможностей планеты. Как правило, членство в КОРе получают от тысячи до десяти тысяч жителей, — признался Мифр.
Судя по тому, как он слегка хмурился и поглядывал на соперника, ему пришлась не по душе такая осведомлённость оппонента в делах КОРа. Зато Ирвинг чувствовал себя в споре как рыба в воде.
— Вы сказали, тысяча? Я не ослышался? — вкрадчиво поинтересовался он. — То есть на Землю может прибыть около семи миллиардов инопланетян, но ответный визит им сможет нанести только тысяча землян?
— Не тысяча, а десять тысяч. К тому же членство в КОРе имеет временный статус, по большей части. Потому его может приобрести практически любой желающий.
— Вот оно что!
— Не перебивайте, господин Ирвинг! Хочу сказать, вы зря пугаете землян голодом. Как уже говорилось, бионические станции — это более чем дорогое удовольствие, поэтому пользуются ими далеко не все. К тому же, согласно правилам, максимальная численность биоников не должна превышать одного процента от общей численности населения планеты-реципиента.
После этого заявления Мифра на лице представителя Галактического Содружества воцарилась умиротворённая мина.
— Понятно. Остальные члены КОРа ограничатся тем, что просто залезут в мозги ничего не подозревающих землян и будут исподтишка подглядывать за ними. Я вас правильно понял?
— Слияние разумов не столь катастрофично, как вы преподносите, господин Ирвинг. Вдобавок контакт длится недолго. В непрерывном режиме максимум час.
— Достаточно минуты, чтобы заставить человека шагнуть из окна или под машину. В конце концов, человек может просто испугаться, когда в его сознание вторгнется чужой разум, и это может привести к фатальным последствиям…
— Это всё маловероятные ситуации. Во-первых, несовершеннолетние, больные и особи с преступными наклонностями не имеют доступа к тефлас-передатчикам. Во-вторых, мы проводим тщательный инструктаж перед отправкой. Но самое главное, у каждого жителя Земли есть право отказаться от участия в КОРе. Правда, такой отказ сопровождается пожизненным лишением допуска к тефлас-передатчикам, за исключением тех, чья профессия связана с ответственностью за жизни людей. Конкретный список составляется в зависимости от особенностей местной цивилизации. Врачи, пилоты, водители и ещё целый ряд профессий имеют иммунитет, то есть в свободное время они сами могут путешествовать по КОРу и также принимать гостей.
В конце концов, Мифру надоело препираться с представителем Галактического Содружества, и он обратился к залу.
— Господа, — проговорил он сдержанным тоном. — Несмотря на попытку господина Ирвинга дискредитировать нашу цивилизацию, я надеюсь, что вы подойдёте к выбору с разумных позиций. КОР существует миллионы лет и в него входят миллиарды и миллиарды разумных существ. Мы никого не тянем к себе насильно. Планетой больше, планетой меньше — для нас не имеет значения. Так что только вам решать, присоединяться к нам или нет. Если у вас нет вопросов, то у меня всё.
Естественно, вопросов была масса, особенно у прессы. Но пока длились выступления Мифра и Ирвинга, у меня было время поразмыслить. Слова и поступки Тимурайда и Белинды, а также Фан-Фана, причём его в первую очередь, а также сказанное Ирвингом — всё это позволило мне собрать довольно много частичек инопланетного пазла. А вот когда они встали на свои места, стала прорисовываться истинная картина происходящего, от которой мне стало не по себе.
Фарс. Всё происходящее в зале заседаний ООН не более чем фарс, разыгрываемый КОРом и Галактическим Содружеством. Фикция, предназначенная для отвода глаз. У Земли нет выбора. Самое страшное, что у неё нет и будущего. Знают ли об этом представители Галактического Содружества? Сдаётся мне, что знают. Иначе чем ещё объяснить их спешное появление. Скорей всего, они хотят ликвидировать угрозу. Но как? Ударить по Земле из космоса? Если так, то из них ещё те спасатели!
«Господи, какой же я самонадеянный болван!» — с горечью подумал я. Но самобичеванием заниматься было некогда. Чтобы ничто не отвлекало, я закрыл глаза.
Мой мозг разве что не кипел в поисках выхода, но единственное, до чего я додумался, больше походило на веру в чудо, чем было реальным шансом на спасение. И всё же лучше хоть что-то, чем ничего.
— Господа! — рявкнул я во весь голос, чтобы перекрыть шум в зале. И ведь что удивительно, зал смолк, хотя пресса не сразу перестала ворчать. — Может, я много на себя беру, но я хочу суммировать информацию, полученную во время дебатов представителей КОРа и Галактического Содружества. Ну а принимать мои выводы или нет, это уже ваше право.
Спустя час я подвёл высокое собрание, а также большинство землян, что слушали нас через прямую трансляцию, к мысли о том, что у них есть только один выбор и этот выбор КОР. После этого я дал слово прессе.
Под обстрел журналистов попали Ирвинг, Мифр и я, Иуда Искариот, продавший Землю ради её же спасения. Ну а когда спустя три часа к нам начали приставать с совершенно идиотскими вопросами, я вспомнил об атимас-ри и попросил Фан-Фана отключить связь.
Нужно было видеть лица присутствующих, когда звуки как отрезало, и в помещении установилась мгновенная тишина. И вообще, после трёхчасовых бурных дебатов главы государств и их ближайшие помощники выглядели так, будто это сборище бойцовских петухов, ещё не отошедших от драки. Что уж говорить про журналистов, охрипших от крика.
Поскольку Мифр и Ирвинг умыли руки, то я взял на себя заключительную часть эпохального заседания Генеральной Ассамблеи ООН.
— Господа, — в который уже раз обратился я к высокому собранию. — Вы выслушали обе стороны: и сторонников, и противников. Настало время выбора. Нет! — возвысил я голос. — Откладывать нельзя! Разве вы ещё не поняли? У нас на Земле кризисная ситуация: либо мы выберем сами, либо выберут за нас… Да, именно здесь и сейчас, и никак иначе, так что решайте! — я прислушался к голосу Фан-Фана у себя в ухе. — Тридцать минут на размышление. Взвесьте все за и против. И помните, ваше решение определит дальнейший путь развития Земли.
В гробовой тишине я спустился в зал и сел рядом с Тейлором и Прыщавой Мартышкой. В ушах стучал кровяной метроном; глаза горели так, будто в них сыпанули песком. В голове было пусто: ни единой мысли, ни единой эмоции. Всё. Я исчерпал себя до дна.
Девчонка с участием посмотрела на меня и, взяв под руку, прижилась к моему плечу.
— Почему ты плачешь? — прошептала она, и я ощутил солёный привкус на губах.
Лишь тогда я понял, что действительно плачу.
— Потому устал и мне страшно, — ответил я и чуть слышно добавил: — Молись за меня, Мария! На моей душе тяжкий грех. В своей гордыне я взял на себя ответственность за семь миллиардов человеческих жизней.