— Почему не предприняли? — усмехнулась Симка. — Если бы не ты, другой человек сделал бы тоже самое, что ты.
На душе стало гнусно.
— Понятно, я влез в не своё дело, — буркнул я донельзя расстроенный.
— Нет, ставку изначально делали на тебя.
— Чушь!
И в самом деле, поверить в это было сложно, хотя… если Романович действительно телепат и пасся поблизости, то он знал о моих подозрениях.
— Значит, Интерпол контактирует не только с Вартипейдом, но и с Галактическим Содружеством?
— Бороться с преступностью это общая задача наших служб, — негромко, но твёрдо сказала Симка и прямо встретила мой испытующий взгляд. — Помнишь, перед тем как тебя подстрелили, ты спрашивал, почему я выбрала такую беспокойную профессию? Так вот, я не любительница экстрима. Яр, мне нужно спокойствие, но я должна быть уверена, что завтра наступит завтра. Не хочу, чтобы мир, в котором я живу, затопил беспредел, который сметёт на своём пути всё, что мне дорого. Такой ответ тебя устроит, сибарит-паразит?
— Вполне, хотя ты и не оригинальна в своих высказываниях, — пробормотал я, впечатлённый её верой в свою правоту.
Убеждённость в чём-либо — великая сила, она горы движет. К несчастью, принципиальность — это палка о двух концах. Когда тебе по пути с человеком твёрдых взглядов, то он лучший твой помощник и соратник в делах, но если нет, тогда тушите свечи. Борьба с твердолобым упрямцем способна измотать до предела.
— Почему ты рассказываешь мне то, что наверняка является жуткой тайной?
Симка смерила меня ироническим взглядом.
— Яр, совсем мозги в отключке? Ты сколько, вообще, выпил?
Наморщив лоб, я сосредоточился.
— Вчера три раза по двести пятьдесят… нет, было четыре стакана. Итого: литр водки. И сегодня два… нет, три, а может, и четыре… ну пять бокалов вина. Да, пять, не больше. А что? Намекаешь, что я пьян и ни черта не соображаю?
— Какие уж здесь намёки, — вздохнула Симка и сердито добавила: — Давай дуй спать! Я тут перед ним распинаюсь, о важных делах говорю. Как дура, душу ему открываю, а он, оказывается, пьян как свинья.
— Неправда! Я не пьян! — возмутился я и тут ощутил, что меня действительно малость развезло. То есть реально развезло и, кажется, не малость, но я не такой дурак, чтобы в этом признаваться.
— Правда, правда! Просто виду не подаёшь, лицемер паршивый!
Симка потянула меня за собой, собираясь выставить из квартиры, но не фига у неё не вышло. Я решил, что лучше я у неё заночую — чтобы лишний раз не сталкиваться с Фан-Фаном, а то не удержусь и набью ему морду. Этот козёл лишь притворялся, что любит Белинду, а на самом деле ему было на неё наплевать: иначе он не порочил бы её имя, выставляя шпионкой Галактического Содружества.
В результате упорных переговоров я всё же добился своего. Симка позволила мне остаться. Она постелила мне на диване, который стоял в крошечной десятиметровой комнате, а сама по-барски улеглась в большой комнате на двуспальной кровати. Выйдя в туалет посреди ночи, я собрался было исправить эту несправедливость и составить ей компанию, как вдруг в моей голове раздался чужой голос: «Стоп! Куда это ты? Имей совесть, дай девчонке выспаться. Она и так двое суток работала без передышки».
— А ну, выходь из тени! — потребовал я громким шёпотом.
Романович материализовался. Он стоял у стены, и меня посетила дикая мысль, что он каким-то образом прошёл сквозь неё.
— Вы что тут делаете? — возмутился я и, спохватившись, опасливо глянул на безмятежно спящую Симку.
— Гуляю я тут! — нагло заявил свежеиспечённый родственничек и добавил: — Ну-ка, давай выйдем! Есть разговор.
Идти особо было некуда, и мы оккупировали Симкину кухню. Интересно, когда мы уселись за стол, то звуки улицы, приглушённые стеклопакетами, будто отрезало. Потому голос Романовича прозвучал слишком громко. Первым моим порывом было сказать ему, чтобы он так не орал, но потом я догадался, что он включил какую-то инопланетную глушилку.
Романович тут же отреагировал на мои мысли.
— Да, сообразительный ты парень. Даже чересчур.
— Что, сильно спутал ваши планы? — поинтересовался я, в качестве затравки для разговора.
— Не сказал бы, — ответил Романович, в упор разглядывая меня жуткими чёрными глазами. — Наоборот, ты прекрасно в них вписался. Не знай я, что у тебя на уме, посчитал бы, что ты на стороне апостолов.
— Давно вы следите за мной?
— Порядочно. С той поры, когда тебя заприметил Чен… Ван Чен, отец твоего китайского дружка Вэньминя, — пояснил он.
— Да, давненько… Чёрт вас всех побери! Что вы все прицепились ко мне?! — взорвался я, не выдержав.
Романович ухмыльнулся.
— Сам-то ещё не догадался?
— Я вам не гадальный аппарат!
— Да не злись ты! Это Чен порекомендовал тебя на должность президента ООН… Ну и каковы ощущения в роли будущего хозяина Земли? Должность-то будет пожизненная, — поинтересовался гадский родственничек, налюбовавшись моей отпавшей челюстью.
— Отвратные ощущения, — пробормотал я и нагнулся, ища бутылку, стоящую под столом, там у Симки был импровизированный винный погреб. — Если сейчас же не напьюсь до потери пульсации, то просто сойду с ума. Кыш! Кыш, проклятые!
Отгоняя невидимые глюки, я замахал руками, но Романович не купился на мою детскую симуляцию.
— Хватит придуриваться, а то на самом деле поедешь по фазе. — Он отобрал у меня бутылку, когда я попытался приложиться к её горлышку. — Иди-ка ты спать! С утречка тебе предстоит визит вежливости в Кремль, а затем ты летишь в Белый дом. Драчка будет, что надо! Так что готовься, стоять придётся насмерть. Дашь слабину, и тамошняя публика сожрёт тебя вместе с потрохами.
— Отдай бутылку! — потребовал я. — Отдай немедленно! Иначе я никуда не поеду!
— Ладно, держи! — согласился Романович и что-то пришлёпнул мне на шею. — Вот теперь можешь пить, сколько влезет. Всё равно не опьянеешь, только на горшок замучаешься бегать.
— Вот гад! Последнее утешение отобрал. Раз такое дело, пойду спать.
— Иди и ни о чём не беспокойся, — напутствовал меня Романович. — Всё уже готово: тезисы, стилисты, одежда, охрана, транспорт.
— Я ещё в детстве понял, что встреча с тобой не к добру, — проворчал я и встал из-за стола. — И кто будет за мной присматривать? Тейлор, да? — когда Романович кивнул, я фыркнул. — Ясно. Передавай привет липовому техасцу и скажи, чтобы не опаздывал.
— А ты не очень с ним наглей, а то он наплюет на охрану и сам отчекрыжит тебе голову, — предупредил меня Романович, причём очень и очень серьёзным тоном.
— Понял! — оторвавшись от косяка, я отправился в ссылку, на диван.
Как говорится, проявил сознательность. По дороге в отведённую мне кладовку я всё же заглянул в комнату к Симке. Действительно, вид у неё был усталый. Похоже, что в последнее время госпожа подполковник много и напряжённо трудится, потому будет нечестно будить её своими сексуальными поползновениями.
— Чего пришёл? — спросила Симка, не открывая глаз, и я присел на край её кровати.
— Просто так.
— Ну, чего замолчал?
— Сим-Сим, а выходи за меня замуж, — ляпнул я и сам удивился, что не запаниковал при этом.
— Пошёл вон! Нашёл время для дурацких шуток.
— Да не шучу я! Правда предлагаю руку и сердце.
— Руку — да, а сердце — лжёшь.
Давая понять, что разговор закончен, Симка повернулась ко мне спиной.
— Иди, Яр! Я устала как собака собачья. И даже если ты на полном серьёзе делаешь мне предложение, то я его не приму. Не хочу быть тенью той, что ты любил.
На это мне было нечего сказать, и я ушёл.
Глава двенадцатая,хозяин Земли и тот, что прячется во тьме
02.05.2016 г., воскресенье.
Да, давно я не брал в руки дневник! Кстати, завёл его из-за Мифра, когда он потребовал от меня подробного рассказа о событиях, что произошли перед тем как меня ранила Белинда. Все спецслужбы зациклены на отчётах, им это, видите ли, нужно для аналитики. Кстати, в детстве отец приучал меня вести дневник, но из-под палки это совсем не то, когда пишешь по собственному желанию. Дневник — здоровская вещь. Ведь со временем многое забывается. Правда, расписывать по дням я бросил чуть ли не сразу: порой не было времени, а порой желания сесть и записать по свежим следам. Потому дневник уже давно превратился в какие-то дурацкие мемуары. Но раньше я хотя бы старался не запускать и периодически излагал на бумаге события своей жизни, но сейчас уже и это непозволительная роскошь. Спасибо, что мама под предлогом майских праздников на несколько дней выцарапала меня домой и я могу хоть немного отдохнуть и расслабиться.
Ладно, попробую восполнить пятимесячный пробел в записях, а то ещё не скоро представится такая возможность.
Итак, я ушёл из Симкиной комнаты и завалился спать, ещё не зная, что это последняя ночь моей прежней и, как оказалось, безмятежной жизни. На следующий день началось то, что можно охарактеризовать одним, но ёмким словом «дурдом». Стараниями Тейлора, который на деле оказался ещё одним представителем Галактического Содружества, моя жизнь превратилась в нескончаемый мировой парад-алле по городам и весям нашего злосчастного перенаселённого шарика…
Но о дурдоме потом, сначала о примечательном разговоре с Вэньминем.
Мы встретились в Пекине, на заседании ВСНП[5]. Вэньминь представлял свою страну в качестве одного из делегатов. Вот так, ни больше и ни меньше. Хотя это было ожидаемо при влиянии его семьи.
На людях мы оба делали вид, что не знакомы, но после брифинга, когда пресса отстала от меня, Вэньминь явился ко мне в отель. Он приглашал меня к себе, но Тейлор был категорически против, хотя они с Романовичем нацепили на меня силовой скафандр, который, по их словам, способен противостоять даже ядерному взрыву. Между прочим, если бы не сказали, я бы никогда не догадался, что это такое. В исходном виде это чудо инопланетной мысли выглядело как браслет, причём ему можно было придать любой вид. При малейшей угрозе мнимое украшение прозрачной плёнкой растекалось по всему телу.