— Как думаешь, Сергей Николаевич, сумеем организовать десятиминутную экскурсию в царство повелителей пятого океана?
— А кто пилот? Опять Алехин?
— Он.
— Тогда организуем! — Бородин легонько хлопнул Саньку по плечу.— А если понравишься Алехину, он и за штурвал подержаться даст.
— Правда?! — Санька даже подскочил на пружинном сиденье так, что стукнулся головой о верхнюю часть кузова.
— Осторожнее, командир,— рассмеялся Сергей Николаевич,— эта деталь тебе в жизни еще ой как нужна будет! — И он дернул несильно Саньку за вихор.
Летчик, чем-то похожий на Кешу Кнопочку, ждал их уже у двукрылого «кукурузника».
— А вот и начальство прибыло! — Алехин протянул руку сначала Саньке, потом всем остальным.— Понимаю. Инспекторская проверка, да? — Он сделал строгое лицо.— Ну что ж, комбриг, пойдемте в кабину, убедитесь сами, что у Ивана Алехина на корабле полный порядок!
Санька вопросительно посмотрел на отца, он не сразу сообразил, что летчик предлагает именно ему, Саньке, заглянуть в рубку, чтобы собственноручно познакомиться со всеми приборами и рычагами управления.
Это был такой подарок, о котором Санька, честно говоря, и мечтать-то не смел…
Через пятнадцать минут Санька и Алехин расстались закадычными друзьями. Меткая Рука по-мужски крепко расцеловался с отцом. Самолет отбежал в сторону. Взял разбег и, будто оттолкнувшись от земли, взлетел над зеленым полем, сделал традиционный круг над аэродромом и лег на заданный курс…
Глава третья
Юным разведчикам не везло: куда они ни обращались с просьбой отправить их на фронт, всюду следовал один и тот же ответ: «Бога ради, не путайтесь под ногами! И без вас горячо!.. Занимайтесь своими делами, когда надо будет — вызовем!»
Так им сказали и в военкомате, то же самое повторили в райкоме комсомола. Секретарь райкома Паршин, тот, что принимал Саньку с Кимкой в Ленинский Союз Молодежи, обнял комбрига и его начальника штаба за плечи и сказал:
— Рано, хлопчики, рано. На этот раз без вас управимся, а пока — давайте прощаться… Через два часа отбываю в действующую армию. Говорят, там танкисты во как нужны! — И он озорно чикнул большим пальцем по горлу.— А вам я вот что порекомендую: дуйте на родной завод, стучитесь в дверь комитета комсомола, уверен, там для вас найдется настоящее дело. Только уговор — что поручат, то и выполнять, самую что ни на есть будничную работу!..
Кимка невольно поморщился.
— Знаю, знаю, вы — люди заслуженные, но… не время для игры, сейчас — все всерьез, все на полную отдачу… Ну, прощевайте, братишки! — И Паршин необидно подтолкнул их к двери.
Конечно же секретарь был прав, но мальчишки не хотели примириться с тем, что их так вот запросто отстраняют от боевых героических дел. А ведь они уже не единожды доказали своими поступками, что на них положиться можно даже в бою. И они решили было разобидеться на вся и всех.
— Ладно,— сказал Кимка Саньке,— пусть пока обходятся без нас, а мы попробуем помозговать для оборонной промышленности.
— Гиперболоид? — обрадовался Санька.
— Не угадал. Начнем с более простого. Я придумал крылатую гранату.— Кимка огляделся вокруг, увидел кусочек проволоки, поднял ее и торопливо начал набрасывать на песке чертеж будущей ГИКС.
— Граната имени Кимки и Саньки,— расшифровал комбриг.— Неплохо! Прямо скажем, в самое яблочко целишь!..
— Кумекаем! — согласился Кимка.
Теоретические расчеты были сделаны за один день.
Второй день ушел на то, чтобы раздобыть нужные материалы и изготовить гранату по чертежу. Тут-то и началось самое неприятное: все то, что казалось таким простым в задумке, не хотело подчиняться усилиям конструкторов-экспериментаторов. Складные крылья гранаты, пока она находилась в руках строителей, складывались и раскладывались легко, как мехи саратовской гармоники, на которой Кешка Кнопочка мог так лихо наяривать гопак и «Светит месяц», но стоило гранате взвиться в воздух — крылья заклинивало, они сидели в пазах, и все тут! Это страшно огорчало изобретателей.
Прошли неделя, вторая… Сводки Совинформбюро становились все безотраднее.
Убедившись, что без квалифицированной помощи с изобретением не сладить, Кимка и Санька решили толкнуться в заводской комитет комсомола.
По пути на завод им встретилась Лена Бородина.
— Чудеса в решете, да и только! — обрадовалась она старым знакомым.— Стоило мне подумать о вас — и вы тут как тут!..
— А что такое? — загорелся Кимка.— Опять объявился Бык?
— Какой еще Бык? — удивилась молодая женщина.— А-а, сообразила она,— Софрон Пятка?! Нет, не появлялся. И честь и слава за то нашим чекистам! И без него мороки хватает… Есть более боевое задание, ребятки! Лена поправила прядь волос.
«Красивая у Сергея Николаевича женушка, ничего не скажешь! — отметил Санька.— Как раз ему под пару!»
А Лена продолжала:
— Придется юным разведчикам вновь проявить рабочий энтузиазм, как тогда, на заготовке дров. Но теперь задание еще более ответственное.— Бородина увлекла ребят в тень могучей ветлы, росшей в содружестве с акациями и тополями близ заводской конторы, в которой, на втором этаже, в комнатке с балконом, вынесенным в сторону Волги, находился штаб комсомола завода «Октябрь».
— В прошлое воскресенье,— продолжила Лена,— заводские комсомольцы собрали тонн пятьдесят металлолома. Получилась солидная железная гора. Возведена она на берегу Воложки, немного повыше купальни. Так вот, ваша задача погрузить этот металл на плашкоуты… Груз срочный, его ждут не дождутся металлурги Сталинграда. Что такое каждая тонна металла в эти дни, объяснять, я думаю, не надо!..
— Факт, не надо,— согласился Кимка, всем видом своим показывая, что он окончательно и бесповоротно разочарован. «Боевое» задание восторга не вызвало и у Саньки.
— A y нас изобретение,— вяло обронил он, умоляюще глядя на Лену.
— Какое же? — заинтересовалась Бородина.— Уж не военного ли характера? Это сейчас нашему заводу во как нужно! Скоро и мы начнем на фронт работать!
Это признание ободрило приунывших было ребят. Кимка тотчас же начал хвастаться своей дальнолетной гранатой. Но Санька осадил его.
— По идее граната, конечно, неплоха, а вот макет построить почему-то не удается.
— Расчеты, наверное, не точны. Ну да это дело поправимое. Давайте ваши чертежи, я их передам ребятам из конструкторского бюро. Через недельку узнаем как и что. Но уговор — металлолом за вами. Сроки на погрузку сжатые — два дня, считая нынешний. Помните, это не самодеятельность, а работа на фронт. Наряд передадите приемщику, оплата — шесть рублей за каждую тонну. На, комбриг! Теперь ты будешь величаться бригадиром бригады грузчиков.
Санька взял наряд с благоговением. Поручение льстило его самолюбию. Как-никак, а их принимал в свои ряды сам рабочий класс!..
Попрощавшись с Леной, ребята трусцой устремились к школе.
В штабе юных разведчиков с начала войны было введено ежедневное дежурство.
— Кто у нас сейчас на посту? — спросил Санька.— Зойка?
— Нет, Зойка заступает на пост в два часа. Сейчас — Махотка.
— Наша палочка-выручалочка! — обрадовался Санька.— И конечно же с велосипедом?!
— А то как же! Он без техники — ни шагу! — Кимка сказал это не без зависти. Да и кто из мальчишек не завидовал владельцу настоящего велосипеда? Увы, таких не было даже среди девчонок.
Белобрысый Махотка, получив боевое задание известить о немедленном сборе всех физически крепких разведчиков, вскочил на велосипед и полетел по известным наизусть адресам.
Через час на школьном дворе собрались десять богатырей, представителей восьмых и девятых классов, весь наличествующий состав мужского пола на сегодня, остальные находились в отъезде, кто где.
Санька коротко изложил суть дела, показал каждому и даже дал подержать в руках настоящий трудовой наряд. Кимка тоже не преминул закатить речь, из которой можно было уловить одно: на данном этапе геройство в труде надо приравнивать к геройству на фронте. С этим тоже все охотно согласились.
Двинулись дружной гурьбой к видневшейся на Воложке металлической горе.
Когда подошли вплотную, ребятам стало не по себе. Гора оказалась настоящей горой, а не холмиком и не взгорком, на который дунул-плюнул — и нет его. В сердца даже вкралось сомнение: а сумеют ли они справиться с погрузкой за столь короткий срок?!
— Справимся! — вроде бы про себя, но вслух произнес Санька.— Лена сказала, что кроме носилок на погрузочном пункте есть несколько тачек. Те ребята, что посильнее, возьмут тачки… Вот увидите, к завтрашнему обеду от железной громады и помину не останется.
— Факт, не останется,— поддержал Кимка.— Чур, моя тачка!
— Чур, моя! — закричал Махотка.
— Чур, моя! — закричали остальные.
— Тихо, други! — Санька насупился.— Во всем у нас должен быть идеальный порядок! Мы — не хала-бала, а бригада, рабочая бригада! Усвойте это…
— И дисциплина должна быть воинская! — снова вступил Кимка.— У нас есть бригадир, и все, что он скажет — железный закон! Вопросы есть? — И сам же ответил: — Нет вопросов! Тогда пошли!..
Они поднялись на плашкоут. С берега тот казался малявкой, но стоило заглянуть в трюмы, как ребята сразу же прониклись к деревянной посудине должным уважением.
И как же удивился Санька, когда, окликнув приемщика, услышал знакомый голос:
— Мы — старшой-маршой! — Из низенькой каютки вынырнул Абдулка Агабабин.— A-а, старый знакомый — вредный насекомый! — Абдулка явно дурачился. Хитрые глазки его масляно поблескивали. — А у вас старшой-маршой, конечно, ты?! — он ткнул Саньку в грудь костлявым указательным пальцем.
— Я-я…— опешил Санька.— А ты что же, ушел с хлебного-то места? — подкусил он чем-то неприятного ему парня.
— Э-э, шабра, зря сердишься! Абдулка тебе друг? Друг. Ты ему — одну руку, он тебе — пару рук…
Санька, а за ним остальные ребята расхохотались.
— Хватит воду лить,— бригадир посуровел.— Времени у нас в обрез. Гони носилки, тачки. Доски для наката уложены?