Слова Возлюбленной нельзя игнорировать. Под их воздействием гнев Двенадцатого стал ослабевать. Он посмотрел на синтезатор, прислушался к какофонии человеческих звуков, спутавших ритм Возлюбленной, и задумался, что все это может означать.
«Думай как следует».
Из коридора послышался какой-то шум. Двенадцатый, сжав кулаки, повернулся вокруг своей оси и увидел входящего в холл Юби. Молодой человек улыбнулся и протянул руку к клавиатуре синтезатора. Музыка смолкла.
Двенадцатому стало очень одиноко.
Он махнул рукой в сторону инструмента.
— Это вы сочинили, уважаемый командор?
— Да, — Юби куда-то торопился и раскладывал свои вещи по карманам. — Мне захотелось написать музыку на основе ритмов Возлюбленной. Я использовал звуки, напоминающие мне о ней.
— Эти звуки не имеют ничего общего с передаваемым Возлюбленной сообщением.
Юби передернул плечами.
— Это вовсе не отображение моих мыслей. Я просто хотел вызвать в памяти Возлюбленную и использовал те звуки, которые помогали мне в этом.
Двенадцатый почувствовал растерянность.
— У этой песни есть слова?
— Нет, — Юби искал что-то в ящике стола, — я не поэт.
Отчаяние охватило Двенадцатого. Это было выше его понимания. Он мог быть уверен только в одном.
— Вы не должны использовать ритм «ладино»! — воскликнул он. — Не должны!
Юби перестал рыться в ящике стола. На его лице отразилось удивление.
— Почему же, Двенадцатый?
— Вы не должны прерывать сообщение Возлюбленной. «Ладино» нарушает ритм, искажает содержание. Это святотатство.
— Понимаю, — кажется Юби согласился с этим утверждением. — Хорошо, Двенадцатый. Я больше не буду пользоваться аккордами «ладино». Благодарю вас.
Он нашел то, что искал, положил в карман жилета и заторопился прочь. Расстроенный Двенадцатый остался в холле. Гравитация терзала его внутренности. Затем он вернулся в резервную рубку. Каждый шаг его сопровождало отчаяние.
Он подумал, что Возлюбленная обречена.
Юби взял ее священные ритмы и использовал в своих целях, наложил на них собственную музыку, свою внутреннюю песню. Возлюбленную может ждать та же участь: люди используют ее так, как им нужно, лишат ее божественной сущности, чтобы удовлетворить свои грязные потребности, заразят ее чистый разум непристойными мыслями.
Единственное спасение — заставить Возлюбленную прервать контакты с людьми и, по возможности, уничтожить их. Но этого она не сделает. Слишком важное место занимают люди в ее планах.
Двенадцатый запрограммировал свой синтезатор на один из успокаивающих и подбадривающих ритмов. Настроение его улучшилось, хотя и ненамного.
В дверях появился белый кот Максим и двинулся к нему. Двенадцатый взял его на руки. Кот устроился у него на груди и стал издавать громкие вибрирующие звуки.
Раньше Максим никогда не приходил к нему.
Двенадцатый сделал так, как делали люди, когда брали кота. Он погладил животное по спине и внутренним пальцем почесал ему шею. Мурлыканье стало громче. Двенадцатый понял, что его действия доставляют коту удовольствие, и что Максим в награду отдает себя и свое урчание. Значит, Двенадцатый сделал что-то правильное.
Пока он в задумчивости гладил кота, эта мысль успокоила его.
«Беглец» покинул базу через несколько часов после того, как Юби вернулся на борт с копией контракта с «Портфайер» и занесенным в его кредитную карточку авансовым платежом. Через три часа, когда они удалились на достаточное расстояние от гравитационной массы Безеля, Юби совершил три подпространственных прыжка подряд, останавливаясь лишь для того, чтобы уточнить координаты корабля и рассчитать следующее перемещение. После того, как он устал, Мария заняла кресло пилота, но не успела еще внести все необходимые изменения в программу, и поэтому не достигла той точности, к которой привыкла. Раздосадованная, она встала и, не говоря ни слова, пошла к себе в каюту. Юби подождал, пока навигационная аппаратура вычислит местоположение корабля, выполнил следующий прыжок, а затем выключил приборы и покинул рубку.
Он проверил состояние пассажира. Двенадцатый плавал в невесомости в резервной рубке, слушая медленные ритмичные удары синтезатора. После обмена любезностями Юби удалился. В каюте Марии горел свет, Юби постучал и приоткрыл дверь. Девушка склонилась над клавиатурой компьютера, внося изменения в программное обеспечение «Лахора». Она не заметила брата, и он не стал ей мешать.
Юби, все еще находясь под воздействием наркотика, лег в кровать и проспал несколько часов. Ему снилась Возлюбленная. Подчиняясь ее ритму, в чужом ярко-голубом свете плясали ее странные слуги. Он проснулся с ощущением ее резкого запаха.
В голове у него прояснилось, тело расслабилось. Напряжение последних недель отпустило. Юби был доволен, что опять остался один в космосе, только с Марией и «Беглецом».
«И Возлюбленной, — подумал он. — И Возлюбленной».
Он пошел взглянуть на Марию, но она спала. Стройное тело неясно белело в темноте. Юби прикрыл дверь и направился в холл к своим инструментам. Он включил другой ритм Возлюбленной, тот, медленный, под который медитировал Двенадцатый, и взял несколько аккордов. Образ Возлюбленной всплывал у него в мозгу, как белое горячее солнце над горизонтом темной луны.
Прошло несколько часов. Новая композиция оказалась более длинной и более продуманной. Судно Возлюбленной возникло перед его внутренним взором. Когда он закончил, чужой корабль уменьшился в размерах и спрятался в одном из дальних уголков его памяти.
Юби нашел Прекрасную Марию в камбузе. Она готовила завтрак.
— Осваиваешься с «Лахором»? — спросил он.
— На тренажере уже получается лучше, — она наполнила свой стакан соком. — Через некоторое время я бы хотела совершить следующий прыжок.
— Прекрасно, — он смотрел, как Мария выливает на сковородку взбитые с молоком яйца. Раздалось шипение.
— Послушай, — сказал Юби. — Я размышлял о Возлюбленной.
— Возлюбленная очень похожа на меня, — Юби расхаживал взад-вперед по камбузу, пока Мария завтракала за маленьким откидным столиком. — Она никогда ничего не забывает. Ее ощущения такие же особенные, как мои. Возможно она — то, чем я стану через две сотни лет.
— Ты можешь передвигаться, — возразила Мария, — а она нет.
Она прожевала последний кусочек копченой курицы. Маленькие косточки хрустели у нее на зубах.
«Стоит Юби оказаться подальше от людей, — подумала она, — как с ним становится легко».
— Возлюбленная ощущает все опосредованно. Через своих слуг.
— Но ведь могут произойти ошибки при передаче информации из мозга слуги в мозг Возлюбленной. Она не видит реальной картины происходящего. А кроме того она не получает информацию в реальном масштабе времени.
— Все это можно исправить, — сказал он, вновь начиная расхаживать по камбузу, в то время, как Мария не отрывала от него удивленного взгляда. — Мы можем продать Возлюбленной аппаратуру, позволяющую передавать ощущения от слуг без всякой временной задержки. Передатчики голографических изображений с удобным для нее интерфейсом. А еще можно заменить большинство ее слуг роботами.
Он сцепил пару рук над головой и подпрыгнул.
— Здесь мы можем разбогатеть.
— Увеличить наше богатство, ты это имеешь в виду?
Он ухмыльнулся.
— Да. Именно это я и хотел сказать, — он опять подпрыгнул, а затем опустился вниз. — Хорошо бы встретиться с Возлюбленной лицом к лицу. Как ты думаешь, она согласится на это?
— Не сомневаюсь, что будет на что посмотреть, — она немного помолчала и хихикнула. — Большие чаны с биомассой? Заполненные мозговой тканью резервуары? Зеленая слизь?
Мария рассмеялась и ткнула пальцем в Юби.
— Ты подойдешь к ней и попытаешься объяснить, насколько вы похожи.
На лице Юби появилась улыбка. Мария давно уже не видела его улыбающимся.
— Ладно, — сказал он. — Кажется, я размечтался.
— Не стоит.
— Хорошо. Больше никаких фантазий — обещаю.
Мария поставила тарелку в мойку и налила еще сока. Она взглянула на Юби, и теплая волна заполнила ее сердце. Положив ладонь на запястье брата, девушка улыбнулась.
— Не пора ли мне занять пилотское кресло?
Он поцеловал ее.
— Когда будешь готова.
— Только умоюсь. А ты предупреди Двенадцатого.
Она достала из аптечки Десятый Голубой и направилась в рубку, где ее уже ждал Юби. Запустить «Лахор» было делом нескольких секунд. Гораздо больше времени потребовалось Марии, чтобы сосредоточиться. Она нервничала, а ощущения от «Лахора» были такими необычными.
Ослабление визуализации, которое она запрограммировала, кажется, работало. Подпространство уже меньше отвлекало ее от собственных экстрасенсорных ощущений субатомного уровня. Она чувствовала, как ее сознание проникает в сингулярность, касаясь удерживающих ее магнитных полей. На этом уровне, по крайней мере, «Лахор» увеличивал ее возможности.
Сингулярность помогала ей, разбросав лишь небольшое количество препятствий на пути. Она провела в подпространстве много часов, гораздо больше, чем обычно, а затем предоставила компьютеру самому завершить прыжок.
Она вышла точно на цель, промахнувшись всего на несколько десятков тысяч километров. Определение координат корабля заняло несколько минут — «Беглец» уже был в этом секторе космоса, и компьютер, в отличие от прошлого слепого полета, имел опорные точки для расчета. Юби поменялся местами с Марией и выполнил следующий прыжок. Так попеременно, почти без слов, они управляли полетом корабля. В конце концов, «Беглец» оказался на расстоянии одного прыжка от места встречи с Возлюбленной, но Мария и Юби слишком устали, чтобы быть уверенными, что смогут достичь окрестностей Марии Прекрасной с необходимой точностью.
Пробормотав похвалы «Лахору», они выключили аппаратуру и направились в камбуз, где перекусили остатками, разогрев их на сковородке. Подпространство все еще бушевало в подсознании Марии, электроны колокольчиками звенели у нее в голове.