- К Шаран! - задыхаясь, произнес он, и они побежали.
Но они не успели защитить каюту. Множество закованных в броню воинов, вооруженных короткими мечами, опередили их. Спустившись с галеры на корабль, они загородили проход к каюте. А за ними двигались еще многие десятки.
Взвилась вверх гигантская булава Гиги, нанося первые удары. Голубой клинок Набу, ятаган Зубрана, меч Сигурда взмывали и обрушивались, рубили и кололи. В мгновение ока все вокруг стало красным от крови!
Но соратники не могли сделать и шага вперед, потому что другой воин занимал место убитого, а с галеры спускались все новые и новые.
Просвистела стрела, задрожав в щите Сигурда. Потом другая, пролетев, заделд плечо Зубрана.
Раздался рев Кланета:
- Никаких стрел! Черноволосого пса и рыжего взять живыми. Остальных, если надо, убейте мечами!
Воины с галеры окружили их. Сомкнувшись спинами, все четверо продолжали драться. Облаченные в броню воины один за другим падали на палубу. Груды мертвых тел росли. Струйки крови сочились из голубой раны на волосатой груди Гиги. Кровоточили многочисленные порезы Сигурда. Но Зубран был невредим, если не считать раны от стрелы. Он бился молча, тогда как Сигурд, нанося удары, пел и кричал, а Гиги, когда его огромная булава крошила кости и рвала жилы, смеялся.
Но все равно прочная стена преграждала путь к Шаран.
Что с ней? Сердце Кентона оборвалось. Он бросил быстрый взгляд наверх, на галерею. Шаран стояла там вместе с тремя девушками. Сжимая в руках мечи, они отбивались от воинов, пробравшихся сюда по толстым доскам, перекинутым с галеры.
В то самое мгновение, когда Кентон поднял глаза, его поразил вражеский меч. Кентон упал бы, если бы не поддержка викинга.
- Держись, брат! - услышал Кентон. - Вот мой щит. Переведи дух!
На корабле Кланета раздался победный крик. С палубы протянули два длинных шеста с туго натянутыми веревками. Веревки распустились, и сеть накрыла Шаран и трех девушек!
Они пытались разрезать нити, но сеть затянули, и женщины бились внутри, как бабочки. Сеть сомкнулась, и шесты стали медленно подниматься, доставляя груз на корабль!
- Эй, Шаран! - издевался Кланет. - Эй! Сосуд Иштар! Добро пожаловать на мой корабль!
- Боже! - простонал Кентон. Ярость и отчаяние удвоили его силы, он бросился в атаку. Под его натиском воины отступили. Он рвался вперед. Вдруг что-то закружилось в воздухе и ударило его в висок. Он упал. Вокруг него толпились воины Кланета, они хватали его за руки, за ноги, пытались задушить.
Внезапно что-то отшвырнуло их в сторону. Кентон лежал между кривыми ногами Гиги, булава которого свистела; люди падали, сраженные ее ударами. Кентон с трудом поднял голову: Сигурд защищал его справа, Зубран слева и сзади.
Он посмотрел вверх. Сеть, в которой были женщины, опустилась на палубу галеры.
Кентон опять услышал рев Кланета:
- Добро пожаловать, прекрасная Шаран! Добро пожаловать!
Пошатываясь, он встал, вырвался из рук викинга и двинулся вперед - к ней.
- Схватить его! - раздался крик черного жреца. - Тому, кто поймает его живым, дам столько золота, сколько он весит!
Воины Кланета окружили Кентона, оттесняя его назад. Между ним и тремя его защитниками завертелся новый водоворот людей, которые падали, сраженные булавой, мечом и саблей, но на их место вставали другие - они вклинивались в самую гущу битвы, неуклонно отдаляя Кентона от его товарищей.
Кентон прекратил борьбу. В конце концов он сам этого хотел. Это было самое лучшее. Они схватят его - и он будет с Шаран!
- Держите его! - взревел Кланет. - Пусть эта шлюха увидит его!
Чьи-то руки высоко подняли его. Он услышал плач Шаран…
Вдруг голова его закружилась, казалось, какой-то водоворот подхватил его и уносит все дальше, дальше!
Он успел заметить, что Сигурд, перс и Гиги пристально смотрят на него, на их окровавленных лицах начертано недоумение. И они больше не ведут борьбу. Он увидел другие лица, множество лиц, и все они с тем же недоумением смотрели на него, хотя теперь в них появился еще и страх.
Казалось, что они смотрят на него, находясь на краю какой-то огромной воронки, в которую он падает!
Руки, сжимавшие Кентона, растаяли, лица исчезли,
- Гиги! - позвал он. - Сигурд! Зубран! Помогите! Вместо ответа Кентон услышал завывание ветров. Потом раздался трубный звук и - стих. Звук этот что-то напоминал Кентону. Кентон слышал его в той, другой жизни - давно, очень давно! Что это? Звук стал громче, повелительней, резче..
Сигнал клаксона!
Вздрогнув, Кентон открыл глаза.
Он увидел свою комнату!
Перед ним стоял сверкающий драгоценностями корабль - игрушка!
Раздался стук в дверь, послышался беспокойный шум взволнованных, испуганных голосов.
Потом - срывающийся голос дворецкого Джевинса, охваченного паникой:
- Мистер Джон! Мистер Джон!
15. Спускаясь по нитям звуков
Поборов приступ слабости, Кентон протянул дрожащую руку, чтобы выключить свет.
- Мистер Джон! Мистер Джон!
Старый слуга стучал в дверь, дергал за ручку, в его голосе слышался страх.
Держась за стол, чтобы не упасть, Кентон собрался с силами и заговорил:
- Что случилось, Джевинс… - Он хотел, чтобы его напряженный голос звучал легко и естественно. - В чем дело?
Он услышал слабый вздох облегчения, перешептывания слуг. Опять заговорил Джевинс:
- Я проходил мимо и услышал, как вы вскрикнули, сэр. Ужасный крик. С вами все в порядке?
Кентон собрал все силы, чтобы побороть мучительную слабость, и заставил себя рассмеяться.
- Да, конечно, - я просто уснул. Увидел страшный сон. Не волнуйтесь, идите спать.
- Ах, вот оно что…
Явное облегчение слышалось в голосе Джевинса, и все же сомнения не оставляли его. Джевинс не уходил, в нерешительности перетаптываясь за дверью.
Прозрачная красноватая пелена застилала Кентону глаза. Ноги его подкосились, он едва не упал. С трудом добравшись до кровати, он опустился на нее. Внезапный страх охватил Кентона, ему захотелось позвать Джевинса, приказать ему взломать дверь. Но что-то подсказывало ему, что этого делать нельзя, он должен сражаться в одиночку, если только хочет ступить на палубу корабля вновь!
- Идите, Джевинс! - крикнул он резко. - Черт возьми, я ведь просил оставить меня в покое! Убирайтесь!
Слишком поздно он понял, что никогда раньше не говорил в таком тоне со старым слугой, который любил его, как родного сына. Неужели он выдал себя и подозрения Джевинса превратились в уверенность? Страх заставил его заговорить вновь.
- Со мной все в порядке! - Он с трудом засмеялся. - Конечно, все в порядке!
Если бы не этот туман перед глазами! Что же это такое? Кентон провел рукой по лбу. Увидев на ладони кровь, он тупо уставился на свою руку.
- Ну что ж, хорошо, мистер Джон. - Сомнения больше не было, в голосе Джевинса были только любовь и преданность. - Но услышав, как вы кричите-
О Боже, неужели он никогда не уйдет? Скосив глаза, Кентон осмотрел руку. До самого плеча она была красной от крови. Кровь капала с пальцев.
- Всего лишь страшный сон, - добавил он тихо, прервав поток собственных мыслей. - Я не буду спать, пока не закончу дела и не лягу в постель, так что идите.
- Тогда спокойной ночи, мистер Джон.
- Спокойной ночи, - ответил Кентон.
Он сидел, превозмогая слабость, до тех пор, пока шаги Джевинса и остальных не замерли вдалеке. Потом он попытался подняться. Но силы оставили его. Кентон упал на колени. Ползком он добрался до маленького шкафчика, с трудом открыл дверцу и вынул бутылку коньяка. Поднеся бутылку ко рту, он сделал большой глоток. Огненный поток пробежал по всему телу, придавая силы. Кентон поднялся.
Почувствовав внезапную резкую боль в боку, Кентон зажал рану рукой. Тонкие теплые струйки сочились сквозь пальцы.
Он вспомнил - его ударил мечом один из воинов Кланета!
В памяти вспыхивали картины случившегося: дрожание стрелы в щите викинга, булава Гиги, немое изумление воинов, сеть, наброшенная на Шаран, удивленные лица..
И потом - это!
Кентон снова взял бутылку. Не успев поднести ее ко рту, он замер, напрягая каждый нерв, каждый мускул. Прямо перед собой он увидел очертания какого-то человека, мужчины, с ног до головы забрызганного кровью. На него смотрело волевое, свирепое лицо, в глазах сверкала угроза, на залитые кровью плечи ниспадали длинные спутанные пряди черных волос. Кровью сочилась рана, рассекавшая лоб. Мужчина был голым до пояса: от левого соска до самого бока тянулась глубокая кровоточащая рана, обнажающая ребра!
Окровавленный, грозный, вселяющий ужас всем своим видом, на Кентона смотрел какой-то оживший призрак пиратского корабля, несущего смерть.
Но что это! В его лице было что-то знакомое - глаза! Взгляд привлекло золотое мерцание на правой руке незнакомца. Браслет. И Кентону был знаком этот браслет…
Свадебный подарок Шаран!
Кто стоял перед ним? Мысли Кентона путались, он не мог думать, рассудок охватило какое-то оцепенение, красная пелена застилала глаза, мучительная слабость валила с ног.
Внезапная ярость обуяла Кентона. Он размахнулся, чтобы швырнуть бутылку прямо в это дикое, свирепое лицо.
Человек напротив тоже поднял левую руку, сжимая точно такую же бутылку..
Это был он сам, Джон Кентон, его отражение в длинном зеркале на стене. Этот залитый кровью, израненный, охваченный яростью человек был он сам!
Часы пробили десять.
В Кентоне произошла мгновенная перемена, как будто удары часов были магическим заклинанием. В голове прояснилось, вернулись воля и решительность.
Он сделал еще один глоток и, не глядя в зеркало, не оборачиваясь, чтобы посмотреть на корабль, пошел к двери.
Уже взяв в руки ключ, он остановился в раздумье. Нет, так не пойдет. Выходить в холл было слишком рискованно. Джевинс, наверное, все еще где-нибудь поблизости, и другие слуги могут заметить Кентона. А если он сам не узнал себя, что подумают они, когда его увидят?