Я выключил все лампы, одну за другой, и, уже лежа в постели, погасил последнюю на столике около кровати.
Я лежал в темноте, погруженный в свои мысли. Сколько времени прошло до того, как я почувствовал, что в комнате рядом со мной кто-то есть, я не заметил. Может быть, полчаса, а может быть, и больше. Я не услышал ни единого звука, но совершенно точно знал, что я был уже не один. Я ужом скользнул из-под легкого покрывала в изножье кровати. И, припав на одно колено, приготовился прыгнуть, как только мой невидимый посетитель подойдет ближе. Если бы я включил свет, я оказался бы полностью в его власти. Кто бы он там ни был, он наверняка считал, что я сплю. И если бы он собирался наброситься на меня, то ударил бы там, где по естественным предположениям следовало бы находиться спящему телу. И очень хорошо - мое тело находилось совсем в другом месте. И удивляться теперь будет он, а не я.
Но вместо нападения раздался шепот:
- Капитан Киркхем, это я, Гарри Баркер. Ради Бога, сэр, не шумите.
Голос показался мне знакомым, но я не сразу вспомнил его. Баркер, маленький нищий, на которого я случайно наткнулся в изрешеченных снарядами зарослях на берегу Марны. Он истекал кровью и был уже почти совершенно белый. Я оказал первую помощь пареньку и ухитрился доставить его в полевой госпиталь. Случилось так, что я на несколько дней попал в тот город, где был стационар, в котором он долечивался. Я частенько заглядывал к нему поболтать, приносил ему сигареты и прочую по тем временам роскошь. Он привязался ко мне, как собака, - очень трогательный маленький сентиментальный нищий. С тех пор я его не встречал, О, Господи! Как он попал сюда?
- Вы помните меня, капитан? - с беспокойством прошептал он. - Подождите минуточку, я покажусь вам…
Вспыхнул огонек маленького фонарика, который он прикрывал согнутой ладошкой, и на мгновение осветил его лицо. Но за этот миг я успел узнать смышленое узкое лицо, встопорщенные рыжеватые волосы, коротковатую верхнюю губу и выпирающие вперед зубы.
- Точно, Баркер! Черт меня подери! - тихонько выругался я, но не стал добавлять, что я так рад видеть его, что, будь он ближе, я стиснул бы его в своих объятиях.
- Шш-шш… - предостерегающе зашипел он. - Я, правда, уверен, что за нами не следят. Но вам не следовало бы постоянно чертыхаться в этом Богом проклятом месте. Возьмите мою руку, сэр. Рядом со стеной, через которую я вошел, есть стул, вот здесь. Сядьте на него и закурите. Если я что-нибудь услышу, я смогу сразу исчезнуть. Вы должны только спокойно сидеть и курить. - Его рука поймала мою руку. Он так уверенно провел меня через комнату и усадил на мягкий стул, словно мог видеть в темноте.
- Закуривайте, сэр, - сказал он.
Я чиркнул спичкой и прикурил сигару. Пламя осветило комнату, но Баркер остался в темноте. Я помахал спичкой, сбивая пламя, и почти сразу же возле моего уха раздался шепот:
- Главное, что я вам хочу сказать, не позволяйте ему запугать себя. Это ерунда, что он Сатана. Правда, дьявольского в нем более чем достаточно, будь он проклят. Но он не настоящий Сатана. Он пудрит вам мозги, сэр. Он такой же человек, как вы или я. Стоит всадить нож в его черное сердце или пулю в кишки, и все сразу же станет ясно.
- Как ты узнал, что я здесь? - прошептал я.
- Увидел вас в кресле, - ответил он. - Вот моя рука, если вы захотите что-то сказать, сожмите ее, и я подставлю вам ухо. Так безопаснее. Да, я видел вас там, в кресле. Дело в том, сэр, что я отвечаю за это кресло. Да, и за многие другие чертовы штуки здесь. Поэтому Сатана и оставил меня в живых.
Он снова заговорил о Сатане.
- Он не дьявол, сэр. Всегда помните это. Меня воспитали в твердой вере. Мои родители пятидесятники. Они учили, что Сатана живет в Аду. О, что он устроит этой проклятой свинье, когда заберет ее в Ад, за то, что она прикрывалась его именем! О, Господи, как бы я хотел это видеть! Конечно, со стороны, - торопливо добавил он.
Я сжал его руку и сразу же почувствовал ухо около своих губ.
- Как ты сюда попал, Гарри? И кто на самом деле этот Сатана? Как его зовут?
- Я все вам расскажу, капитан. Это займет некоторое время, но Бог знает, когда еще подвернется случай. Поэтому я буду рассказывать как можно короче. Сейчас эта кровожадная скотина издевается над беднягой Картрайтом. Смотрит, как он умирает! Остальные спят или пьют. Может, больше не представится случая. Давайте я буду рассказывать, а вопросы вы зададите потом.
- Давай дальше, - сказал я.
- Перед войной я был электриком, - донесся шепот из темноты. - Не просто хорошим - мастером своего дела! Он знает об этом, поэтому и оставил меня в живых, как я вам уже раньше рассказывал. Проклятый Сатана!
Все переменилось после войны. Работу получить стало трудно, а жизнь вздорожала. Да и я на многое стал смотреть по-другому. Я достаточно видел всякой дряни, которая, сидя в тылу, хорошо погрела руки на войне. Какое право было у них иметь все, когда те, кто воевал, и их семьи жили в полнейшей нищете и голодали?
Я всегда был на все руки мастер и легок на ногу. А лазил! Лазил, как кошка! Чертовски ловко. И бесшумно. Знаете, как меня называли? «Привидение в галошах». Я не хвалюсь, сэр. Просто рассказываю.
«Гарри, - говорил я себе, - все устроено очень несправедливо. Настало время извлекать пользу из своих талантов. Пора заняться настоящей работой, Гарри».
На новом поприще у меня все с самого начала пошло хорошо. Я поднимался все выше и выше. От сельских домиков к городским многоквартирным домам, от них к респектабельным особнякам. И ни разу меня не поймали. Королевский Кот Гарри звали меня. Я взбирался по водосточным трубам так же ловко и бесшумно, как по колоннам подъездов, а по стене огромного дома - так же ловко, как по трубе. Новой работой, как и прежней, я овладел в совершенстве.
Потом я встретил Мегги. Такой Мегги больше нет на всем свете! Как быстры были ее пальчики - по сравнению с ними, все остальные двигались, как в замедленном кино. И кроме того, она была настоящей королевой, когда этого хотела!
Много превосходных воров хотели заполучить Мегги, Но она никого не желала. Она была целиком погружена в свою работу.
«Черт возьми, - свысока бросала она, - зачем мне муж? Лишняя головная боль!»
Мегги отшивала всех.
Капитан, мы сразу же сошли с ума друг от друга. И вскоре поженились. Мы сняли отличный домик в долине Майда. Был ли я счастлив? А она? О, Господи!
«Теперь, Мегги, - сказал я, когда промелькнул медовый месяц и мы вернулись домой, - тебе больше не нужно работать. Я хороший добытчик, усердный и добросовестный работник. Тебе нужно только наслаждаться жизнью и сделать наш дом уютным и счастливым».
И Мегги ответила: «Хорошо, Гарри».
Помню, тогда я носил щегольскую булавку для галстука с большим рубином - ее свадебный подарок. Она подарила мне часы и изящное кольцо с жемчужинами. Этим кольцом я залюбовался на руке одного великосветского джентльмена в отеле, где мы остановились. И в ту же ночь, когда мы вошли в нашу комнату, она вручила мне его как подарок. Вот как умела работать Мегги.
Я с трудом подавил смешок. Этот прошептанный в ночи роман о честном солдате и способном электрике, превратившемся в столь же честного ночного грабителя, был как раз то, что нужно, чтобы завершить эту ночь. Он вытеснил из моей головы бесконечно прокручивавшийся фильм ужасов и вернул меня в нормальное состояние.
- Через ночь или две я решил взять выходной, и мы пошли в театр.
«Как тебе нравится эта булавка, Гарри?» - спросила Мегги и стрельнула глазками на сверкающий бриллиант, украшавший галстук денди, сидевшего позади меня.
«Прелестная вещица», - неосторожно ответил я.
«Вот она!» - сказала Мегги, когда мы пришли домой.
«Послушай, Мегги, - сказал я. - Я уже говорил тебе, что я не хочу, чтобы ты продолжала работать. Разве я нарушил свое обещание и мало зарабатываю? Разве я сам не могу достать все булавки, какие мне понравятся? Мегги, я всего-то и хочу - возвращаться после трудной ночной работы в удобный, уютный, счастливый дом, где меня ждет любящая жена. Я не хочу, чтобы ты работала, Мегги!»
«Хорошо, Гарри», - сказала она.
Но, капитан, лучше не стало. Получалось так, что если мы выходили вместе, я даже не решался взглянуть на мужской галстук, или часы, или что бы то ни было еще. Даже в магазине я не смел остановиться около понравившейся мне вещи, Я был абсолютно уверен, что все они окажутся у нас дома либо сразу, как только мы войдем, либо на следующий день. А Мегги была так горда и так рада приносить их для меня, что я не мог на нее сердиться. Ах, какая это была любовь! Но… Черт возьми!
Она действительно всегда ждала меня, когда я возвращался домой. Но если я просыпался раньше времени, ее не было. А если я просыпался после ее возвращения, первое, что я видел, были деньги, или меховое пальто, или пара колечек на столе.
Она продолжала работать!
«Мегги, - говорил я, - так дело не пойдет. Ты обижаешь меня. А что будет, когда детишки появятся? Папочка работает целые ночи напролет, а днем спит. Мамочка работает целыми днями и спит, когда папочка работает. Черт возьми, Мегги, они же так могут сиротами вырасти!»
Но все оставалось по-прежнему, капитан. Она любила свою работу больше, чем меня. А может, она просто не могла нас разделить.
И в конце концов я бросил ее. Это было очень больно. Я любил ее, любил наш дом, но я не мог больше этого выносить.
Поэтому я и переехал в Америку. Королевский Кот Гарри превратился в изгнанника, потому что его жена не хотела бросать работу.
Дела шли хорошо, но я не чувствовал себя счастливым. Однажды, когда я болтался за городом, я наткнулся на огромную стену. Такая стена, конечно, ввела меня в искушение. Я обследовал ее, обнаружил железные ворота, за ними дом и охрану. Массивные ворота были не заперты.
«Боже мой, - сказал я себе. - Не иначе как Герцог Нью-Йоркский живет здесь».
Я провел рекогносцировку. Стена была миль пять длиной. Днем я прятался за ней и той же ночью взобрался наверх. Ничего не было видно, кроме деревьев и далеких огней: казалось, там стоит огромнейший замок.