— Мне сказал папа. — Она схватила его за руку. — Никто не сможет прожить больше часа в зоне, Стив. Возвращайся, пока еще есть такая возможность!
— Я не могу, — упрямо покачал он головой. — Если я отыщу Стенгеля, то сумею узнать о причинах желтой смерти. Я должен идти дальше!
— Если так, то я иду с тобой, — смело заявила девушка. — Стив, вопрос победы или поражения в этом деле жизненно важен для всех нас!
— Ладно, — кивнул он, восхищенный храбростью Моны. — Не снимай это, независимо от того, что произойдет. — Он взял бинт, тщательно покрытый белым порошком, и обернул вокруг ее головы, закрыв нос. — Дыши через бинт и не открывай рот.
Мона кивнула, с любопытством глядя, как он готовит второй бинт и обертывает им свою голову. Потом они направились на юг, в центр зоны эпидемии.
ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ЭТОЙ прогулке отштамповались в памяти Моны серией ярких, обрывистых картин. Темные улицы, выпуклая луна, полускрытая дымом, ужасные опустошения в недавно еще густонаселенном районе. Трупы, лежащие то тут, то там в развалинах... некоторые пожелтевшие, загноившиеся, изъеденные болезнью... некоторые — просто одетые в обрывки одежды скелеты.
Раз, проходя мимо пустого бакалейного магазина, они увидели скрюченных, худых существ, шаривших лапами по полкам в поисках еды. Живые существа, но уже не люди, с красными глазами, сверкающими через путаницу волос. Разрушительное воздействие эпидемии превратило их в мрачную пародию на живых мертвецов. Невнятно бормоча и временами издавая крики, они набивали рты, из которых текла пена, консервированными деликатесами, и дрались, точно звери, за самые лакомые кусочки. Потом много месяцев Мона не могла забыть их яростный вой и безумный хохот.
Прошел почти час, но Стив упорно шагал вперед, руководствуясь уличными знаками. Глаза девушки начали болеть, кожа горела. Дважды они едва избежали смерти, когда рядом внезапно рушились здания, а один раз загорелась бензозаправка и, тут же взорвавшись, обдала их ливнем горящих угольков. Но Стив шел вперед.
Мона уже шаталась от усталости, когда Стив вдруг схватил ее за руку и жестом велел остановиться. Перед ними стоял дом, темный, пустой, но все же странным образом единственный уцелевший в целом ряду таких же домов.
Скользя из тени в тень, Стив и Мона подкрались к этому большому, мрачному зданию. Когда они приблизились, то увидели несколько странных вещей. Во-первых, строительный раствор между кирпичами блестел, как стекло. Какое-то защитное покрытие, решил Стив. Во-вторых, окна старого дома были плотно заперты и зашпаклеваны. Внимание Стива также привлек дым над крышей. Перелетая по воздуху от ближайшего пожарища, облака дыма над этим домом внезапно скручивались и завихрялись, словно попадая во власть могущественных сил. Они походили на черных драконов, корчившихся в муках на фоне освещенного огнем неба. Мона озадаченно смотрела на них, когда Стив заговорил.
— Пойдем, — сказал он. — Нам нужно внутрь.
Она прошла за ним через улицу, затем увидела, как он достает из развалин толстый металлический прут. Втиснув его острый конец между рамами, Стив навалился и открыл окно.
— Сюда! — Он помог Моне влезть в окно. — Тихо!
Через мгновение он присоединился к ней и тщательно закрыл окно.
Комната была небольшой и темной, поскольку снаружи смеркалось. Очевидно, это был какой-то кабинет. Стив зажег спичку и глянул на стопки бумаг на столе.
— Смотри-ка, — сказал он, рассматривая блестящий стальной нож для бумаг, поверхность которого совершенно не потускнела. — Теперь можно снять бинты! Воздух здесь чистый! Обрати внимание на эти документы! Из главного управления гестапо в Берлине! Но ведь Стенгель приехал в эту страну, утверждая, что вынужден был бежать из Германии по политическим причинам! Он...
Скрип двери заставил его замолчать и резко обернуться. В дверях стоял, вежливо улыбаясь, доктор Стенгель.
— ГЕРР ИНГРЕМ, — пробормотал Стенгель. — И фрейден Уик! Гутен абенд! Добрый вечер! Какой счастливый случай...
— Мы пришли... чтобы вернуть вам трубку, — сказал Стив и достал из кармана большую пенковую трубку. — Всего лишь несколько часов назад я понял, почему вы никогда не закуриваете трубку, но все время ее сосете. Очень оригинально, доктор Стенгель, поместить фильтр в чашечку трубки и дышать через нее, расширив при этом отверстие. По этому же принципу, защитившись обычной содой, мы смогли пройти через всю пораженную зону. Теперь понятно, почему вы так странно вели себя в тот день, когда потеряли трубку. Вы боялись остаться в зоне без фильтра. И так же понятно, доктор, что в тот же день, когда вы говорили о блокировании эпидемии, вы уже пользовались вашим надежным фильтром!
— Прекрасно! — кивнул Стенгель. — Вы, американцы, весьма умны! Мне даже жаль, что я вынужден задержать таких умных и, — он поклонился Моне, — очаровательных людей. Эрнст! — повысил он голос.
— Тихо! — Рука Стива нырнула в карман и появилась оттуда, сжимая тяжелый автоматический пистолет. — Стенгель! Сейчас вы пойдете с нами! Идите к окну и не опускайте руки!
— Весьма драматично, — ответил Стенгель, глядя на него через стекла очков в золотой оправе. — Но, боюсь, мистер Ингрем, все это бесполезно. Видите ли...
Пронзительный крик Моны заглушил его слова. Стив резко повернулся и успел мельком увидеть огромную неясную фигуру, темную, угрожающую. В тот же момент его чем-то ударили по голове, и Стив рухнул на пол. Сметно он чувствовал, как гигант Эрнст несет его по коридору, через какие-то темные комнаты, а рядом идут доктор с Моной. Затем Стенгель остановился перед тяжелой железной дверью, отпер ее и кивнул Моне на порог, а Эрнсту что-то сказал по-немецки. Гигант кивнул, бросил Стива внутрь и захлопнул дверь.
— Стив! — прошептала Мона. — Ты... Ты в порядке?
— А как же, — пробормотал Стив, с трудом поднимаясь на ноги. — Удар лишь слегка оглушил меня. Но нам нужно выбраться отсюда и встретиться с сэром Джеффри. Разве ты не понимаешь, Стенгель знает секрет эпидемии! Шесть месяцев назад он появился в Лондоне, утверждая, что он — политический эмигрант. А теперь, когда Англия беспомощна, Германия может потребовать себе Канаду, Египет, Индию — все, чего пожелает! И она это получит!
— Ты думаешь, что доктор Стенгель виноват во всем, что произошло? — Глаза Моны широко распахнулись от ужаса. — Но как?
— Не знаю, — покачал головой Стив. — Ты помнишь, как я попросил часы у мистера Уиллиса, когда мы приехали в Лондон? И как осмотрел раствор между камнями здания больницы? Я заметил, что никель его часов потускнел, а цемент из раствора исчез. Адское изобретение Стенгеля разъедает не только человеческую ткань, но и сталь, цемент, резину, точно... точно кислота!
— Кислота! — повторила Мона. — Это могло бы объяснить желтизну тел. Но в целом мире не найдется столько кислоты, чтобы уничтожить Лондон! И где он берет тонны сырья?
— Это и озадачивает меня уже не первый день, — пробормотал Стив. — Но независимо от того, что это такое, оно уничтожает город, и один только Стенгель знает его секрет. Мы должны выбраться отсюда, и сообщить полиции об этом доме!
СТИСНУВ ЗУБЫ, Стив внимательно осмотрел камеру. Комната была небольшой и довольно пустой, очевидно, это было что-то вроде склада. В дальнем ее конце окно выходило на окруженный стеной двор. Как и все в доме, окно было герметично закрыто, а раму перекрещивали железные прутья. Стив уставился на окно с потускневшими от отчаяния глазами.
— Нет никакой надежды, — пробормотал он. — Хотя... Мона! Взгляни-ка! Эти прутья! Их наверняка разъело, как и все прочее железо! Вот!
Он достал из кармана бинты и соду, и сделал новые защитные маски. Затем плечом разбил стекло.
Прутья, как и угадал Стив, была сильно разъедены. Он схватил их и изо всех сил рванул. Раз, другой, третий, до боли напрягая мышцы. Внезапно раздался треск, прутья сломались, и Стив полетел на пол.
— Прекрасно, — прошептал он. — Теперь выпрыгиваем...
Мона кивнула, и Стив помог ей пролезть в окно. Секунду спустя он уже стоял возле нее, внимательно оглядывая двор, стараясь хоть что-то разглядеть в темноте.
— Стена слишком высокая, на нее не залезть, — устало пробормотал он. — И ворот не видать. Давай попробуем дверь, ведущую в гараж.
Тихонько, избегая освещенных луной мест, они прокрались к гаражу. Стив тронул дверь, она оказалась незамкнутой, и вошел внутрь. Единственная тусклая лампочка освещала пустой гараж, внешние раздвижные двери которого оказались надежно запертыми на висячий замок. Стив разочарованно вздохнул. Все пути бегства казались блокированными. Внезапно его глаза упали на квадратную крышку люка в полу гаража, с большим железным кольцом.
— Лазейка!
Нагнувшись, Стив потянул за кольцо. Крышка легко откинулась на хорошо смазанных петлях. Грубая каменная лестница, блестя влажной слизью, вела вниз, в непроглядную темноту.
— Лучше лезть туда, чем ждать, пока нас здесь отыщут, — решил Стив, вставая на лестницу. — Держись за мной, Мона.
Ступеньки закончились футах в десяти под гаражом. Перед ними открылся темный туннель, ведущий к дому. Они осторожно пошли во мраке, напрягаясь в ожидании возможных ловушек.
— Наверное, он используется для доставки грузов, — шепнула Мона. — Таким образом они могли незаметно ночью загонять в гараж грузовик, а потом переносить оборудование, и никто бы этого не заметил.
— Скорее всего, — кивнул Стив. — И... взгляни! Впереди свет!
Они тихонько прокрались по туннелю. Сердце Моны неистово колотилось, дыхание застревало в горле. Внезапно туннель свернул резко вправо. И Стив застыл от неожиданности.
ПЕРЕД НИМИ открылось большое помещение, ярко освещенное. По его огромным размерам Стив предположил, что это бомбоубежище, созданное во время военной истерии 1938-го года. Половина пространства была занята большими бумажными мешками формой и размерами с цементные. Их были здесь тысячи, сложенные штабелями до самого потолка. Оставшееся место занимали ряды блестящих стеклянных трубок и мощный электродвигатель. И там деловито пересыпал один из мешков в большой стеклянный шар гигант Эрнст, с садисткой усмешкой на мрачном лице.