Малыш полистал с заметным интересом. Потом обратился к сидевшему напротив Марконе:
– Слушай, это вроде викторины. Задумай любое число от единицы до двадцати четырех.
– Двадцать одно, что тут думать!
Малыш заглянул в памятку:
– Так, номер двадцать один. Получите: запеченную курятину с сыром, кекс, крекеры, желе, молочный коктейль, острый соус, сахар, сухое молоко, чай в пакетике.
– А мне четырнадцать, – наугад попросил Бертолет.
Малыш жестом фокусника помахал инструкцией:
– Прошу! Спагетти с овощами в соусе «Альфредо», кекс, подсоленный жареный арахис, сухофрукты, арахисовое масло, крекеры, чай с подсластителем и лимоном, яблочный сидр, специи. Хлеб заказывать будете?
– Тьфу, я что, вегетарианец, что ли? – возмутился подрывник. – Соус «Альфредо»! Не, ну это просто особый цинизм.
– Вот, рекомендую комплексный обед «номер раз», – сообщил Малыш тоном официанта. – Бифштекс с грибами, бобы по-западному, арахисовое масло, крекеры, вяленая говядина, лимонад, кофе, сахар, сухое молоко, красный перец, конфеты или шоколад.
– А если и конфеты, и шоколад? – поинтересовался Бертолет. – И можно без хлеба.
Дед выругался:
– Тьфу на вас! Хватит над желудком издеваться! У меня сейчас язва будет.
Малыш обескураженно почесал затылок:
– Я не врубаюсь, американцы своих бойцов на войну так откармливают или на убой? Это, в конце концов, армия или санаторий?
В воздухе что-то просвистело, за спиной, где-то посреди острова, загремели взрывы.
– Во, «Томагавки» прилетели, – заметил Марконя.
И почти сразу к ним присоединились более мощные раскаты. Кэп посмотрел на часы.
– Это, кажется, часовой механизм в лаборатории сработал. А ведь этот вулканический остров – хрупкая штука. Как гриб на тонкой ножке. Запросто обвалиться может.
Малыш свистнул:
– Вот те на! А если цунами получится? Карибские острова, Канары и Нью-Йорк с Вашингтоном запросто волнами смоет.
Кэп усмехнулся:
– Не бойся, не смоет. Остров если и осыплется, то не сразу, а последовательно. И каждая образовавшаяся волна будет тут же гаситься энергией следующей. Кажется, в физике это называется интерференцией. К тому же не забывай – кругом Саргассово море. Водоросли. Они погасят массу воды. Ты когда-нибудь бросал камни в болото? Бултых – и все. Никаких волн или кругов на поверхности.
– Как гороховый суп в кастрюльке, – заметил Бертолет.
Марконя почесал живот:
– Эх, вот бы сейчас супчику горохового, да с копченой рулькой! А сверху гренки из черных сухариков.
– И перчиком сверху присыпать, черным молотым перчиком, – напомнил Поручик.
Дед взвыл:
– Прекратите, хулиганье! Здесь же люди!
И сглотнул слюну так, что это было слышно даже сквозь стук двигателя.
Оля задумчиво сидела на носу шлюпки. Поручик подобрался к ней и сел рядом.
– Грустишь? – спросил он.
Она встрепенулась как ото сна.
– Нет, просто думаю – почему мы не превратились в людоедов? Что мы делали не так, как другие?
Все прислушались. Им это тоже было непонятно.
– Просто то, что русскому здорово, то немцу и американцу смерть, – высказал догадку Малыш.
Но Поручик с видом Шерлока Холмса многозначительно покачал головой:
– Элементарно! Ты же сама рассказывала, что вы делали такого, чего другие не делали…
Он неспешно обвел присутствующих взглядом, выдерживая эффектную паузу. Насладившись вниманием, старший лейтенант продолжил:
– Ты же сама сказала, что вы пили какой-то коктейль. Алкоголь, в общем. Вы пили, а все остальные – нет. Я сразу обратил внимание, когда мы заключенных на остров привезли, что на острове не пьют. Поначалу списал это на режим охраны. И только потом врубился – что-то тут не так. А после твоего рассказа все встало на свои места. Как буковки в кроссворде.
Поручик обратился к Деду:
– Дед, как у вас на Гетьманщине про таких говорят? Хто не пьет – чи хворый, чи падлюка? То-то и оно!
– Мы ром пили… – печально вздохнула Оля.
Она вспомнила людей, которые еще недавно были живы. И потом так страшно умерли.
– А я бы и от водочки не отказался… Под грибочки маринованные, – мечтательно произнес Марконя. – Берешь опенок на вилку. Один. А еще лучше масленок, сопливый такой, остренький. И сальца на черную горбушку. С чесночком.
Поручик тоже закатил глаза и облизнулся.
– Или коньячку. Полстаканчика, а следом лимончик. И шпротинку на белом хлебе. Хлеб немножко черствый, вчерашний…
Дед снова не выдержал и выдал трехэтажную тираду:
– Ну вот, не понос, так золотуха! Если не про жратву, то про выпивку! Кончай баланду травить, иначе я за себя не отвечаю!
– Я бы и баланде сильно обрадовался…. – начал было Малыш, но Дед глянул на него так свирепо, что тот моментально прикусил язык.
– А я одного хочу – скорее домой добраться, – проговорила Оля. – С меня теперь приключений на всю оставшуюся жизнь хватит.
Солнце село. Мотор мерно тарахтел, шлюпка, рассекая волны, уверенно двигалась на юг. Небо очищалось от туч, на нем все ярче разгорались близкие звезды. На корме шлюпки, сгорбившись, сидел погруженный в мрачные думы мистер Сиракузер. За всю дорогу он не произнес ни слова.
Прошла неделя. В небольшом ресторанчике под вывеской «Тринидад», в одном из переулков Гаваны, за большим столом собрались русские спецназовцы из группы Кэпа. Так, за ромом и лобстерами, они коротали время в ожидании отправки на родину.
– Командир, скажи честно, нам хоть по медальке за это дело дадут? – небрежно поинтересовался Марконя.
– Ага, дадут, потом догонят и добавят, – недовольно буркнул Дед.
– Не, ну по звездочке на погон должны кинуть, – убежденно заметил Малыш.
Кэп опрокинул полстакана рома и на выдохе отрубил:
– Нет.
Тут все перестали жевать и уставились на него с легким изумлением.
– А нельзя поподробнее? – попросил Поручик.
Кэп вздохнул и снисходительно усмехнулся:
– Знаете, что мне вице-адмирал Старостин сказал, когда сюда нас отправлял? Он сказал, что мы имеем дело с новой секретной технологией, в которой заинтересованы правительства самых разных стран.
– И наше? – уточнил Поручик.
– А чем наше хуже других? И если бы мы доставили нашим компетентным органам образцы препарата и технологию его производства, а не позволили его уничтожить, то были бы нам и ордена, и звезды. А так – на нет и суда нет. И туда нет.
Поручик прищурился:
– Но если бы этот продукт попал в Африку или Палестину? Туда, где народа много, а еды мало? Не зря там Международный продовольственный подкомитет суетился, и фирма «Амалтея» натоптала…
Тут Дед прервал его, положив ему руку на плечо.
– Вон она, легка на помине.
На барной стойке бубнил телевизор. В этот момент в кадре возникла вывеска «Амалтея». Дед наклонился к телевизору и прибавил звук.
Диктор с мрачным лицом сообщал:
– Фирма «Амалтея» прекратила свое существование. Владелец фирмы господин Сиракузер без объяснения причин приостановил выпуск полезных продуктов и перепрофилировал фабричное производство на алкогольную продукцию. Новое название фирмы – «Бахус-продакшн». Прогрессивная общественность пребывает в недоумении.
Тут диктор переложил бумажки и приятно улыбнулся:
– А теперь мы должны разочаровать любителей горячих сенсаций. Недавно в прессу проникли слухи, что на острове Сарагоса в северной части Карибского моря на военной базе, куда перевозили заключенных с базы Гуантанамо, произошла серия взрывов. В результате этих взрывов база и часть острова оказались разрушены. Некоторые поторопились отнести происшествие к очередной загадке Бермудского треугольника. В результате проведенного журналистского расследования удалось выяснить, что часть заключенных с базы Гуантанамо действительно переправлена на военную базу в районе Сарагосы. Но не острова, а города. И расположен он не в Карибском море, а на суше, в Испании. Никакого острова Сарагоса не существует.
Диктор прокашлялся и продолжил:
– В районе Бермудского треугольника в последнее время замечено исчезновение небольшого острова. Назывался он Пинос – Сосновый. Но произошло это не в результате взрыва или катастрофы, а естественным путем. Ученые говорят о тектоническом сдвиге. Исчез в ходе образования новой платформы. Теперь о погоде…
Дед даже крякнул от восторга:
– Хорошо сказано: «Исчез в ходе образования»!
И потянулся к бутылке.