Из линкоров первой погибла «Аризона», получившая в течение девяти минут пять торпед в левый борт и несколько бомб. Но смертельной для корабля оказалась бронебойная бомба, пробившая палубу и попавшая в пороховой погреб. «Колоссальный столб черно-красного дыма поднялся на высоту 1000 м, — вспоминал потом один японский летчик — участник налета на Пирл-Харбор. — Очевидно, взорвался корабельный артиллерийский погреб. Даже мы ощутили удар взрывной волны, хотя находились в нескольких милях от гавани». Разломившаяся на две части «Аризона» села на грунт.
Пирл Харбор
Стоявшая рядом с «Мерилендом» «Оклахома» защитила его от торпед, и две попавшие в него бомбы причинили ему наименьшие среди всех других линкоров повреждения. Но сама «Оклахома» от попадания трех торпед перевернулась и легла на грунт, после чего в нее попали еще две торпеды. Подобным же образом линкор «Вест Вирджиния» защитил от торпед «Теннесси». Получив шесть торпед и две бомбы, «Вест Вирджиния» превратился в груду искореженного горящего металла. «Теннесси» же, поврежденному двумя бомбами, больше всего угрожала горящая нефть, разлившаяся по поверхности воды. Чтобы отогнать ее от корабля, командир линкора приказал запустить машины, которые работали целые сутки. Получил несколько попаданий и сел с креном на грунт и линкор «Калифорния».
Только линкор «Невада» смог дать ход: несмотря на попадание торпеды в носовую часть, он направился к выходу из гавани. Но командование, опасаясь, что он затонет в проходе и закупорит бухту, приказало командиру выброситься на отлогий берег. Наименьшие повреждения были нанесены линкору «Пенсильвания», стоявшему в сухом доке.
Через час над Пирл-Харбором появилась вторая волна из 170 японских самолетов, наносившая удар главным образом по аэродромам и второстепенным целям.
К 13.00 самолеты возвратились на авианосцы, и Нагумо приказал немедленно ложиться на обратный курс. Небывалая по эффективности операция была закончена: за каких-нибудь пять часов господство американского флота на Тихом океане было ликвидировано... В операции, кроме авианосцев, участвовало 2 линкора, 3 крейсера, 11 эсминцев, 8 танкеров, соединение подводных лодок и 5 сверхмалых лодок, которые, однако, не достигли успеха. Авианосное же соединение ценой потери 29 самолетов и 55 летчиков уничтожило и повредило 18 боевых кораблей, включая 8 линкоров, уничтожило 188 и повредило 128 самолетов, убило 2409 и ранило 1178 американцев...
Гидрокрейсера или авианосцы?
В феврале 1915 года в строй Балтийского флота вступил необычный корабль — авиатранспорт «Орлица», на верхней палубе которого были сооружены два ангара на два самолета каждый; еще один аппарат находился в разобранном виде в трюме. Кроме ангаров, на корабле хранились необходимые для самолетов запасы бензина, масла и авиабомб и были оборудованы слесарная, сборочная, моторная и деревообделочная мастерские. Самолеты спускались на воду и поднимались на борт с помощью двух стрел с электромоторами. Над машинами и котельным отделением была натянута сеть для защиты палуб от взрывов падающих с вражеских самолетов бомб.
Осенью 1915 года немцы стали широко применять для бомбардировки с воздуха гидроаэропланы, и вот тут-то и проявились в полной мере боевые возможности «Орлицы». 25 сентября этот корабль обеспечивал прикрытие с воздуха русских кораблей, которые поддерживали с моря действия сухопутных войск, обстреливая немецкие укрепления в районе мыса Рагоцем. Месяц спустя «Орлица» прикрывала высадку десанта на оккупированном немцами курляндском побережье в нескольких километрах от Домеснеса. Высадившись при поддержке огня миноносцев, этот десант — 490 человек при трех пулеметах — вызвал дезорганизацию немецкого тыла под Ригой, рассеяв вражеский отряд и уничтожив окопы и укрепления. После выполнения задания десант вернулся на корабли без потерь.
Весьма драматическими событиями ознаменовалось 4 июля 1916 года. В этот день линкор «Слава» и два миноносца вели огонь по немецким береговым 152-мм и 305-мм батареям у Рагоцема. С воздуха операцию прикрывали гидроаэропланы «Орлицы». В 9 часов утра, возвращаясь к своему авиатранспорту на высоте около 1500 метров, лейтенант Петров и наблюдатель мичман Савинов обнаружили немецкий аппарат. Сблизившись с противником на 15 метров, Петров зашел к нему сзади и открыл огонь, повредив радиатор. От начала боя до падения немецкого самолета в воду прошло всего пять минут.
В это время три других гидроаэроплана с «Орлицы» сражались еще с тремя немецкими самолетами, в результате чего второй вражеский самолет был сбит, но упал в расположении противника. Что касается гидроаэроплана, сбитого Петровым, то он при падении скапотировал, и оба немецких летчика оказались в воде. Два русских самолета приводнились рядом со сбитым аппаратом и, несмотря на огонь немецких 152-мм береговых орудий, подобрали из воды пленных, а подошедший миноносец снял с самолета пулемет и некоторые приборы.
Из допроса пленных выяснилось, что их гидроаэроплан входил в состав группы из четырех машин, посланной уничтожить «Орлицу» и русские самолеты, прикрывавшие с воздуха русские корабли. Такое задание свидетельствовало о том, что первый русский авиатранспорт крепко досадил немцам на Балтийском море.
Англичане, как и русские, приступили к переоборудованию гражданских судов в авиатранспорты сразу же после начала войны. В 1914 году в строй вступил «Арк Ройал», переделанный из угольщика. Краны, стоявшие на палубе, извлекали находившиеся в трюмах самолеты и опускали их на воду для последующего взлета. По выполнении задания те же краны принимали вернувшиеся гидроаэропланы на борт и опускали обратно в трюмы. На всякий случай на «Арк Ройал» установили и платформу, позволявшую запускать машины с борта корабля.
Авианесущие корабли 1915-1945 гг.
Опыт показал, что из-за тихоходности «Арк Ройал» не мог сопровождать Гранд Флит[4] в походах. Поэтому в ходе войны адмиралтейство реквизировало и переоборудовало в авиатранспорты восемь быстроходных гражданских судов, среди которых наиболее известными были трансатлантический лайнер «Кампания» и ла-маншские паромы «Энгадайн» и «Бенмай-Кри». Обзавелись авиатранспортами и другие воюющие державы: Франция — пятью, Италия — двумя, Германия — пятью. Подводя итоги боевого применения этих кораблей, можно утверждать, что русские первенствовали в бомбардировке с воздуха морских и береговых целей, англичане — в воздушном торпедометании, немцы — в минировании.
Германия вступила в первую мировую войну, располагая самым крупным и самым совершенным воздухоплавательным флотом. Полеты цеппелинов с первых же дней войны так досаждали английскому Гранд Флиту, что адмиралтейству пришлось поломать голову в поисках средств противодействия немецким дирижаблям. И оказалось: у могущественнейшего в мире военно-морского флота нет других средств для поражения цеппелинов, кроме бомбардировки воздухоплавательных станций с гидроаэропланов, доставленных к вражескому побережью на авиатранспортах.
Необходимость воспрепятствовать полетам цеппелинов была столь острой, что три первых ла-маншских парома были срочно переоборудованы в авиатранспорты и направлены к немецкому побережью после минимальных переделок уже в декабре 1914 года. Этот поход не увенчался успехом, как не увенчались им и все остальные набеги, предпринятые англичанами на протяжении трех с половиной лет войны. Особенно досаждала англичанам база дирижаблей в Тондерне, близ датской границы, которая со временем превратилась в бельмо на глазу британского флота. Именно с нее поднимались в небо цеппелины, которые вовремя обнаруживали английские корабли, выходившие на постановку минных заграждений. Эти дирижабли не раз находили в линии английских дозоров лазейки, через которые проскальзывали, а потом нападали на союзнические конвои отряды немецких кораблей. Положение стало столь острым, что англичане решили отказаться от гидроаэропланов, взлетающих с поверхности воды, и перейти на более эффективные сухопутные самолеты, способные взлетать и садиться на палубу корабля — легкого линейного крейсера «Фьюриес», снабженного полетной палубой...
27 июня 1917 года, когда этот крупный боевой корабль вступил в строй, на его носу вместо 456-мм орудийной башни возвышалась наклонная 50-метровая платформа, под которой находился ангар для сухопутных самолетов. Опыт показал, что взлет с палубы «Фьюриес» не представлял особых затруднений, но посадка по-прежнему представляла камень преткновения. Сухопутные машины приходилось сажать на воду, а потом поднимать на борт с помощью стрел.
Летом 1917 года «Фьюриес» был выведен из активной службы и направлен на переоборудование. Когда в марте 1918 года он был снова введен в строй, это был совсем другой «Фьюриес». Вместо снятой кормовой башни и грот-мачты на всем пространстве от трубы до кормового среза возвышалась почти 100-метровая посадочная палуба шириной около 30 метров. Перед трубой на палубе была установлена стальная рама с висящей на ней сетью, которая могла улавливать не погасивший скорости садящийся самолет. Узкие мостики, обтекавшие трубу и надстройку, соединяли посадочную палубу на корме со взлетной на носу. Хотя на переоборудованном «Фьюриес II» были проведены испытания примитивных аэрофинишеров — устройств для торможения садящихся самолетов, — в свой первый поход к Тондерну корабль отправился без них. Из семи удачно стартовавших и отбомбившихся самолетов, уничтоживших ангары с цеппелинами, ни одному не удалось вернуться на борт своего авианосца. Два приземлились в нейтральной Дании, а пять погибли, пытаясь в открытом море сесть на палубу «Фьюриеса». До заключения перемирия в ноябре 1918 года англичане пытались добиться надежной и безопасной посадки самолетов на палубу своего первого авианосца, но, увы, все девять таких попыток закончились трагически...
Первая мировая война дала ценный опыт боевого применения воздушных сил в военно-морских операциях. Морская авиация успешно вела разведку, бомбила вражеские береговые объекты, недоступные с моря, наносила бомбовые и торпедные удары по вражеским кораблям, скрытно ставила мины заграждения, прикрывала с воздуха морские перевозки, действовала на морских со