Через некоторое время он проголодался и решил перекусить. Старушка глубоко вздохнула и тоже села поодаль. Только теперь Канним догадался, что она не обычный человек. Он подошел к старушке и поклонился в землю.
– Чего ты мне кланяешься? – удивился та.
– У меня тоже есть пожилые отец и мать.
– Вот как? А куда ты путь держишь?
– На тот свет – мне велено привести владыку загробного мира Ёмна.
Старушка кивнула и сказала:
– Ну давай хоть пообедаем вместе.
Каждый достал свою еду. Удивительно, но у обоих на обед были паровые рисовые лепешки.
– Как же это получилось, что у нас с вами одинаковый обед? – изумился Канним.
Тут старушка не выдержала и гневно воскликнула:
– Ты что, не знаешь, кто я такая?! Я човансин, хранительница кухни! Я тут по мольбам твоей жены, чтобы показать тебе дорогу на тот свет. Хотя, признаться, твои деяния мне совсем не по душе.
Канним признательно склонил голову. Немного погодя гнев старушки остыл, и она сказала:
– Иди вон туда, дойдешь до развилки семидесяти восьми дорог. Посидишь, подождешь – мимо пройдет старик. Поклонись ему с почтением и спроси путь, он скажет.
У Каннима посветлело на душе. В его сердце, точно прекрасный цветок, расцвело чувство благодарности к заботливой жене и к човансин. Канним низко поклонился старушке. Когда он поднял голову, хранительницы кухни уже и след простыл.
Канним пошел по указанной тропе. Путь оказался долгим и трудным. Наконец показалась развилка семидесяти восьми дорог. Канним сел на обочине. Немного погодя появился седовласый старик. По научению човансин Канним упал на колени.
– Чего ты мне кланяешься? – удивился старик.
– Вспомнил своих старых родителей.
Канним добавил, что идет на тот свет за владыкой загробного мира Ёмна. Путники решили пообедать вместе. Старичок тоже достал паровую рисовую лепешку.
– Надо же, у вас на обед то же, что и у меня! – изумился Канним.
Старик вздохнул и сказал:
– Неужели ты не знаешь, кто я такой? Я мунсин, я тут по мольбам твоей жены, чтобы показать тебе дорогу на тот свет. Хотя, признаться, твои деяния мне совсем не по душе.
Канним снова преклонил голову.
– Ты должен знать все семьдесят восемь дорог, только так можно попасть в царство мертвых.
Старик рассказал ему о каждой дороге и, указав на последнюю, произнес:
– А тебе идти вон той тропой.
Тропа была такой узкой, что по ней только муравью и проползти. Заросшая колючками, усыпанная острыми камнями, она извивалась, как змея. Канним озадаченно смотрел на нее.
– Пойдешь той тропой, увидишь мужичка, который ее чинит. Наверное, он спит на поляне, уставший и голодный. Дай ему лепешку, а он тебе покажет дорогу на тот свет.
С этими словами мунсин внезапно исчез. Канним, стиснув зубы, отправился по указанной тропе. С трудом прокладывая себе путь, он двигался вперед, пока наконец не увидел спящего мужчину. Канним положил рядом с ним рисовую лепешку и отошел в сторону.
Вкусный запах разбудил мужчину. Он открыл глаза, увидел лепешку и с жадностью съел ее. Утолив голод, мужчина наконец заметил Каннима и вскочил на ноги.
– Вы кто такой будете?
– Я Канним из мира живых. Я служу при уездном начальнике Кимчхи.
Услышав это, мужчина изумленно воскликнул:
– Куда же направляется господин из мира живых?
Мужчина оказался стражем загробного царства. Расправив плечи, Канним ответил:
– Я иду на тот свет поймать владыку загробного мира Ёмна!
– Живому не добраться до царства мертвых, даже если идти до самых седин.
Канним принялся умолять стража показать ему дорогу, но тот только отмахивался, пока не вспомнил про рисовую лепешку. Как известно, даровой кусок застревает в горле; выходит, придется помочь, рассудил он.
– Если сделаете все как я скажу, сможете встретить владыку Ёмна. У вас есть документ на арест?
Канним кивнул. У него был приказ от уездного начальника, написанный на красной бумаге белыми чернилами.
– Ступайте к вратам в мир мертвых. Единственная дочь богача Чабу тяжело больна. Послезавтра в полдень будут проводить шаманский обряд сэнам-кут, чтобы душа покойной попала в рай. Повесьте приказ на ворота и ждите, когда появится владыка Ёмна со всей своей свитой. Сам король сидит в пятом паланкине.
Страж загробного мира позвал духов и отправил с ними Каннима к вратам в мир мертвых. Теперь Канним мог схватить владыку загробного мира, не заходя в его владения. Пожертвованная рисовая лепешка вернулась великим благом, не зря с давних времен говорят, что нет ничего действеннее чистосердечного дара.
По научению стража Канним повесил на ворота приказ об аресте владыки Ёмна, после чего лег и проспал крепким сном до самого его появления.
В полдень ворота отворились. Запестрели ряды разноцветных флагов. «Дорогу!» – то и дело выкрикивали слуги. «Верно, это и есть королевская процессия», – догадался Канним.
Собравшись с духом, он приготовился схватить владыку загробного мира. Мимо него один за другим проплывали паланкины. Когда показался пятый, Канним с громогласными криками бросился к нему. Оттолкнув слуг и придворных, он открыл дверцу. В паланкине сидел владыка Ёмна!
Канним налетел на него точно тигр, сковал руки кандалами, ноги – колодкой, связал веревками и повалил наземь. Все это произошло в мгновение ока. Так Ёмна и попался.
– Рукам больно – ослабь веревки! – взмолился он.
Канним огласил владыке загробного мира приказ начальника Кимчхи доставить его в мир живых. Ёмна не мог ушам своим поверить, однако молодцеватый вид Каннима пришелся ему по душе. Так что он миролюбиво ответил:
– Сейчас у меня есть дела. Послезавтра в полдень я сам приду в канцелярию.
Получив от него письменную клятву, Канним узнал дорогу в мир живых и пустился в обратный путь.
Стояла темная ночь. Канним пошел на огонь и дошел до дома своей жены. А супруга уже справляла по нему поминки – прошло три года с тех пор, как муж ушел на тот свет, и женщина считала его мертвым. Когда Канним появился, она не поверила, что это он. В сомнениях женщина стала искать в его одежде иглы без ушка, которые тайком воткнула, провожая мужа. От ее прикосновения иглы, съеденные ржавчиной, рассыпались в прах. Женщина расплакалась и впустила Каннима в дом. Тот недовольно спросил:
– По кому это ты поминки справляешь?
Выслушав жену, Канним понял, что день на том свете равняется году на этом, так что прошло уже три года. Вместе с женой он выпил вина с поминального стола, празднуя свое возвращение.
Но приметивший Каннима сосед Ким поспешил донести о нем в канцелярию.
– Канним не пошел на тот свет. Днем он прячется за ширмой, а по ночам веселится с женой.
Начальник Кимчхи пришел в ярость и заточил Каннима в темнице. Как тот ни уверял, что послезавтра в полдень явится владыка Ёмна, ему не верили. Все считали, что он три года водил их за нос. Канним взывал к справедливости, но никто его и слушать не хотел. Так прошло двое суток, и наступил день, когда должен был явиться Ёмна.
В полдень на небо набежали черные тучи, к управе спустилась яркая радуга и с оглушительным раскатом грома появилась королевская процессия.
Гонец загробного мира. Роспись на шелке. Период Чосон. Из коллекции Национального музея Кореи (© National Museum of Korea).
Люди дрожали, объятые страхом. Владыка Ёмна освободил заточенного в темнице Каннима. Начальник Кимчхи, не переставая трястись, поведал королю загробного мира о жалобах жены Кваянсэна. Тот уже обо всем знал и сам.
– Пускай Кваянсэн и его жена явятся сюда!
Когда они пришли, владыка Ёмна спросил:
– Где вы похоронили своих сыновей?
– На поляне возле дома.
– Тогда раскопайте могилы!
Повинуясь приказу, супруги стали копать землю. Но в могилах оказались только гробовые доски и больше ничего.
– Где ваши сыновья? Зачем вы меня звали? – гневно вскричал владыка загробного мира.
Кваянсэн и его жена не знали, что сказать, только тряслись от страха. Тогда владыка Ёмна повел супругов вместе с уездным начальником, Каннимом и другими чиновниками и слугами к пруду у реки Чучхонган.
– А теперь смотрите хорошенько! – приказал владыка загробного мира, грозно взглянув на Кваянсэна и его жену.
После этого он достал из-за пазухи золотой веер и трижды ударил им по воде. В тот же миг вода ушла под землю, и на дне пруда показались кости трех сыновей Пому-вана. Кваянсэн и его жена побледнели от ужаса.
Собрав останки, владыка Ёмна снова трижды ударил веером. Кости тут же обросли плотью, и к сыновьям Пому-вана вернулась жизнь.
– Это ваши сыновья? – спросил владыка Ёмна супругов.
Те закивали. Однако трое братьев, едва увидев жену Кваянсэна, затряслись от негодования и в тот же миг чуть не набросились на нее. Владыка Ёмна остановил их.
– Я за вас отомщу, а вы ступайте к родителям.
Владыка Ёмна привязал супругов к быкам и разорвал их тела, а потом перемолол останки в порошок. Из этого порошка появились комары и другие насекомые, которые сосут человеческую кровь, как это делали Кваянсэн и его жена.
Покончив со злодеями, владыка загробного мира обратился к начальнику Кимчхи с предложением поделить Каннима. Владыка загробного мира оценил его талант и желал сделать Каннима своим гонцом.
– Выбирайте – тело или душа?
На этот вопрос Кимчхи не раздумывая ответил, что выбирает тело. В тот же миг владыка загробного мира забрал душу Каннима и исчез. Тело упало бездыханным.
Узнав об этом, жена Каннима прибежала к уездному начальнику и от горя поколотила его. Испустив предсмертный вопль, Кимчхи отправился следом за Каннимом.
Миф о Канниме на острове Чечжудо называется «Песенный сказ о гонце из мира мертвых» (Чхаса-понпхури). Эта история показывает нам, что жизнь и смерть – единое целое. В отличие от японских или западных мифов, где мир живых и мир мертвых отделены друг от друга, в корейских мифах мироздание имеет циклическую структуру. Представление о том, что жизнь и смерть – две стороны одной ме