Став владыкой, Собёль-ван спустился с небес на землю. Но мир живых обманул его ожидания – на земле по-прежнему царили хаос и неразбериха. Начать с того, что на небо всходили два солнца и две луны, поэтому днем можно было сгореть от жары, а по ночам зубы стучали от холода. К тому же всюду стоял страшный шум: разговаривали не только люди, но и животные с растениями. Они кричали на своих мучителей, некоторые звери, точно хулиганы, пугали маленьких детей и угрожали им. Тут и там творились убийства, разбои, грабежи – все то, о чем предостерегал Тэбёль-ван. Но главной причиной хаоса было отсутствие границы между жизнью и смертью. Живые и мертвые существовали вперемешку, не разбирая, кто есть кто.
Разделение жизни и смерти – основа и важнейшее условие человеческого бытия. Хотя в наши дни люди всё больше отдаляются от религии, еще до недавних пор человечество существовало в рамках религиозного мировоззрения, основанного на представлениях о смерти. Люди соотносили свою земную жизнь с посмертной участью и ради загробного мира порой были готовы на многие жертвы. Загробная жизнь, то есть смерть, формировала мораль и управляла земным существованием. Именно для того, чтобы разграничить пространство и время жизни и смерти, Небесный владыка и поставил каждого из сыновей править отдельно миром живых и миром мертвых.
Собёль-вану не хватило мудрости, чтобы справиться со своей задачей, и в конце концов он обратился за помощью к брату. Почувствовав в его взгляде раскаяние, Тэбёль-ван отправился вместе с ним на землю. В первую очередь предстояло разобраться с хаосом и беспорядком.
Тэбёль-ван приготовил лук и стрелы. Утром, когда на небо взошли два солнца, он сбил одно из них метким выстрелом, а ночью сбил вторую луну. Так небо приняло свой теперешний облик, и людям больше не пришлось мучиться от невыносимой жары и холода.
Этот эпизод напоминает китайский миф о лучнике И. На краю восточных земель росло большое дерево Фусан, на котором жили десять солнц. Они по очереди выплывали на небо и освещали мир, но однажды поднялись все разом. Небо и земля раскалились от жара. Тогда бог Востока послал на землю искусного лучника И, а тот, подобно Тэбёль-вану, сбил стрелами лишние солнца, оставив только одно.
Следующим деянием Тэбёль-вана стало отделение людей от животных и растений. Краеугольным камнем здесь, естественно, был язык – главная движущая сила, позволившая человечеству, в отличие от других живых существ, развить культуру. Язык необходим для понимания, как ложка необходима для приема пищи. Благодаря языку, то есть речи и письменности, человечество передает потомкам мудрость и знания, обеспечивая тем самым непрерывность культуры.
Ширма «Солнце, луна и пять пиков», стоявшая за троном вана в корейском государстве Чосон[11]. Отражала космологические представления древних корейцев. Wikimedia Commons.
Тэбёль-ван высушил сосновую кору, растолок ее в порошок и рассыпал по всей земле. В то же мгновение животные и растения онемели, утратив дар речи.
Оставалось отделить жизнь от смерти. После долгих раздумий Тэбёль-ван взял весы и стал взвешивать всех подряд. Чей вес превышал сто кын[12], того он признавал человеком и отправлял в мир живых; те, кто весил меньше, считались духами и отправлялись к мертвым.
Решив три важнейшие проблемы, Тэбёль-ван сделал земной мир пригодным для жизни людей. И это помогает понять значение его имени. (Детям рассказывают, что имена близнецов означают «Большая звезда» и «Малая звезда», но такое толкование годится лишь для сказок.) «Тэбёль» значит «великое различение и разделение», то есть имя Тэбёль-ван можно истолковать как «король великого раздела». Выполняя возложенную на него миссию, Тэбёль-ван убрал с небес лишние солнце и луну, отделил людей от мира растений и животных и, наконец, разграничил важнейшие категории бытия – жизнь и смерть.
Благодаря такому разделению Тэбёль-ван установил стройный миропорядок, подобающий земле и небу. Именно ради этого Небесный владыка сочетался брачными узами с богиней земли госпожой Чхонмэн и поручил сыновьям править миром.
«Песнь о сотворении мира» (Чхансега) провинции Хамгёндо по своему содержанию похожа на «Песенный сказ о Небесном владыке» с острова Чечжудо. Хотя эти земли далеки друг от друга, думается, близость двух мифологических сюжетов обусловлена общностью чувств людей, живших на одном полуострове.
Миф о творении, возникший в провинции Хамгёндо, также начинается со слов о том, что земля и небо существовали нераздельно друг от друга. Их слитность означает хаос и отсутствие порядка. Из глубины этого хаоса появился Майтрея. Корейцы называют его «Мирык». В буддизме Шакьямуни считается буддой нынешнего века, а Майтрея – буддой будущего. Он пребывает в Небесах Тушита, где готовится к спасению человечества. Согласно буддийскому учению, Майтрея явится на землю в далеком будущем, через пять миллиардов шестьсот семьдесят миллионов лет после ухода Шакьямуни в нирвану.
С давних времен люди желали скорейшего прихода Майтреи, надеясь, что он спасет их от тяжелой и мучительной земной участи. Именно поэтому с X до XIV в., с заката государства Силла и вплоть до конца эпохи Корё[13], культ этого бога был распространен повсеместно. Почти все изображения будды, вытесанные на валунах и скалах в горных монастырях Кореи, – это образы Майтреи.
Майтрея (Мирык). Каменная статуя VIII в. Из коллекции Национального музея Кореи (© National Museum of Korea).
В «Песни о сотворении мира» говорится, что Майтрея первым делом разделил небо и землю. Он установил по краям земли четыре медные колонны и сверху водрузил небесную твердь. Оглядев мир, он увидел на небосводе два солнца и две луны, а значит, хаос еще не исчез. Майтрея снял одно солнце и одну луну и сотворил звезды, которые с тех пор сияют в вышине.
Образы творцов-великанов встречаются в мифах разных стран. В германо-скандинавской мифологии это произошедший из снегов и льдов великан Имир. Боги (среди них был и Один) убили Имира, а из его тела сотворили вселенную. По китайским легендам, родившийся из хаоса великан Паньгу после смерти также дал начало миру: его руки и ноги превратились в горы, из крови и слез возникли реки и ручьи, глаза стали солнцем и луной, волосы – травой и деревьями, дыхание – ветром, голос – громом, а взгляд – молнией.
Изображение великана Паньгу. XVI в. Иллюстрация из энциклопедии Sancai Tuhui (Wikimedia Commons).
Ядро всякой культуры – пища, одежда и жилище, ведь именно с них начинается жизнь. Установив во вселенной порядок, Майтрея сделал себе одежду, чтобы прикрыть тело. Никаких тканей тогда еще не было и в помине, поэтому он смастерил одеяние из плетей пуэрарии. Раз уж творец мира был настолько высок, что смог отделить небо от земли, то и плетей ему понадобилось немало. По современным меркам его рост достигал четырехсот метров.
Когда проблема с одеждой была решена, настало время заняться поиском пропитания: всем необходима пища, чтобы жить, и Майтрея не был исключением. Поначалу он питался разными плодами и ел их сырыми. Ему хотелось сварить себе еду, но он не знал, где раздобыть огонь и воду. Тогда Майтрея решил расспросить об этом животных и обратился за помощью к кузнечику.
– Кузнечик, ты не знаешь, где можно добыть огонь и воду?
Кузнечик покачал головой:
– Ночью я питаюсь росой, а днем – солнечным светом. Откуда мне знать, где добыть огонь и воду?
Майтрея вздохнул, а кузнечик добавил:
– Может, лягушка знает.
Майтрея нашел лягушку и спросил:
– Лягушка, ты не знаешь, где можно добыть огонь и воду?
Но лягушка тоже покачала головой:
– Может, мышь знает – она шустрая, везде бегает.
Майтрея отыскал мышь.
– Мышка, ты не знаешь, где можно добыть огонь и воду?
У мыши вспыхнули глаза – видно, знала. Она закивала головой и, потирая лапки, спросила:
– А что ты мне за это дашь?
Майтрея подивился ее дерзости, но пообещал:
– Я отдам тебе все амбары в этом мире.
Мышь обрадовалась и сказала:
– Поднимешься на гору Кымчжонсан, найдешь там камень и кусок железа. Стукни ими друг о друга – вот и появится огонь. А пойдешь в горы Сохасан – найдешь родник с водой.
Так Майтрея раздобыл огонь и воду и смог готовить пищу. А сообразительная мышь, в отличие от кузнечика и лягушки, стала жить рядом с человеком, в амбарах и чуланах.
Теперь предстояло заселить землю людьми. Майтрея взял в одну руку золотое блюдо, а в другую – серебряное, встал прямо, обратил лицо к небу и запел песню. И тут же на каждое блюдо упало по пять букашек, которые скоро выросли и превратились в людей. Букашки, упавшие на золотое блюдо, обратились в мужчин, а упавшие на серебряное – в женщин.
Нигде в мифах других стран не встречается истории о происхождении человека из песни. Песня, обращенная в небо, – это мольба людей, родившихся на Корейском полуострове. За образами золотого и серебряного блюда не скрыта дискриминация, наоборот, они символизируют ценность и мужчин, и женщин.
Люди, появившиеся из песни Майтреи, женились и рожали детей, преумножая человеческий род. Подобно творцу мира, люди носили одежду, готовили пищу на огне и жили в мире и согласии. Они ничего не делили на свое и чужое, не обманывали друг друга и не ругались. Изначально во вселенной, созданной Майтреей, не существовало ни козней, ни распрей. Текли безмятежные, счастливые времена.
Обман, ссоры и прочее зло принес в мир Шакьямуни.
«Майтрея» и «Шакьямуни» здесь просто слова, обозначающие человеческие мысли и желания. Имена собственные вообще мало значат в мифах. (А судя по тому, что люди, страдающие деменцией, забывают в первую очередь имена и названия, их роль невелика не только в мифологии, но и в жизни.) Слова «Майтрея» и «Шакьямуни» использованы в мифе просто ради удобства и не имеют отношения к буддизму.