Назарбаеву оказалось мало Байконура и Каспия, личных коттеджей в Турции. Он позарился на имущество русских бессребреников, арестованных в Усть-Каменогорске членов общества «Русь», они осуждены на бериевские сроки, да еще и с конфискацией имущества. У престарелой матери Казимирчука, живущей на жалкую пенсию, казазстанская Фемида нацелилась конфисковать кровать и табуретку. Пусть, дескать, спит на полу за то, что ее сын перебежал дорогу Нурсултану Абишевичу. Известно тяжелое положение заключенных в тюрьмах и лагерях Казахстана. Но еще более невыносима участь русских зеков, на которых тюремщики постоянно натравливают маргинальные элементы казахских аулов. «Русь» фактически брошена на закланье.
Приговор в Усть-Каменогорске – это не только глумление над законом и совестью, а попутно – над международными пактами по правам человека. Это услужливый поклон степного диктатора русофобам США и НАТО. Пощечина нашему национальному самосознанию. Вызов русскому народу.
(Газета «Русский Вестник» № 25–26, 2000 г.)
10 июня 2000 г. – 70-летие И. С. Глазу нов а. С 2 час. до 5 час. отмечали его юбилей в Актовом зале Академии живописи, ваяния, зодчества. Вице-премьер В. И.Матвиенко зачитала указ Президента о награждении юбиляра орденом «За заслуги перед Отечеством». С Ильей Сергеевичем я знаком с 1971 года, т. е. со времени издания журнала «Вече». Я всегда ценил его и как великого художника земли Русской, и как крупнейшего деятеля русского патриотического движения. Я видел воочию, как он ежедневно и ежечасно боролся за русскую идею: вот он убеждает чиновника Министерства просвещения, что школьникам нужны русские сказки и русская словесность, потом убеждает в русском патриотизме литератора, поэта, собрата-художника, вот он дает в руки нежданному гостю нужную русскую книгу и говорит: «Сиди, читай» (особенно, если это неизвестный советскому гражданину И.А. Ильин, И.Л.Солоневич или малоиздаваемая публицистика Ф.М.Достоевского). Живопись и русская идея – этим заполнено все его время. В последние годы я особенно проникся его сопротивлением безумному сатанинскому псевдоискусству, распространившемуся по странам Запада со скоростью чумы. Он, как скала, стоит на страже подлинного искусства. И созданная им Академия живописи, ваяния и зодчества едва ли не единственная в мире сегодня отстаивает Рафаэля и Тициана, Сурикова и Васнецова, защищает красоту и правду.
К 70-летию И.С. Глазунова
Дважды я соприкасался с творчеством Глазунова прежде, чем лично познакомился с ним в 1971 году. Осенью 1957 года перетаскивал его картины с высоты МГУ на Воробьевых горах вниз, в машину. За полгода до этого, в феврале, прошла его самая ранняя выставка, выставка-выстрел, экспозиция, пробившая первую брешь в «социалистическом реализме». Второй раз в 1961 году. Когда наша команда «контрпропаганды» с «площади Маяковского» ворвалась в Манеж на обсуждение каких-то унылых советских живописцев, наш искусствовед с трибуны, взятой самозахватом, пылко проталкивал имя И.С. Глазунова: «Почему в Польше уже издана монография об этом блестящем художнике, а у нас его травят и преследуют?»
Отсидев за инакомыслие 7 лет, я стал издавать независимый от режима журнал «Вече» славянофильского направления. В этот период я познакомился с А.И.Солженицыным, В.В. Кожиновым, А.Я. Марковым, С.Н. Семановым, Л.Н. Гумилевым и уж никак не мог обойти И.С. Глазунова. Слова «Россия» и «Глазунов» воспринимались уже тогда в неразрывной связке. Илья Сергеевич пережил к тому времени, как мне казалось, пик преследований и, несмотря на продолжавшуюся травлю со стороны русоедов, занял определенное место в истеблишменте. Я бы сказал: в моральном или неформальном истеблишменте. Членом КПСС он никогда не был. Глазунова спасли портреты. То есть ими он завоевал, как говорится, свою нишу в советском государстве. Сначала рисовал жен послов, затем самих дипломатов, а дальше талант проторил дорогу к премьерам и королям. Завистникам можно посоветовать: рисуйте, как Глазунов, и делайте карьеру. Вы же сами считаете, что это так просто…
При первом же знакомстве он и его жена Нина посвятили мне целый день, рассказывая, показывая, сообщая. Я числился в «антисоветчиках», топтуны КГБ ходили по пятам, однако Илья Сергеевич ничуть не боялся встреч и бесед со мной. Единственное: просил не звонить по телефону (Бобков слушал тогда не для Гусинского, а для Андропова), а приходить без звонка, явочно. Если уж совсем непонятный гость заявлялся в квартиру, хозяин устраивал меня в другой комнате и сразу подкидывал полезную книгу. Он был фанатик русизма. Каждого знакомого, приходившего в дом, просвещал литературой православно-национального характера.
Когда в «Литературной газете» от 15 ноября 1972 года появился пасквиль партляйтера А.Н. Яковлева «Против антиисторизма», то есть против национально мыслящих историков и литераторов, редакция журнала «Вече» нанесла ответный удар по зоологическому русофобу, поместив в 7-м номере передовицу «Борьба с так называемым русофильством или путь государственного самоубийства». Активное участие в написании этой статьи принял Илья Сергеевич, давший нам целый ряд ценных советов. Теперешний «антикоммунист» и лакей мировой закулисы А.Н. Яковлев тогда так и стрелял цитатами из Ленина и Брежнева по русским патриотам.
Потом я снова сидел. Знаю, что Илья Сергеевич оказывал помощь гонимым. В 1978 году разразился грандиозный скандал с картиной «Мистерия XX века». Сам автор вспоминает: «Выставка, которую я ждал долгие годы, так и не открылась, потому что я отказался убрать картину, столь важную для моего творчества». Министр внутренних дел Н.А. Щелоков грозил лагерем. «На самых верхах» рассматривался вопрос об изгнании Глазунова за рубеж. Решение не прошло всего одним голосом. От художника требовали замазать на полотне фигуру А. И.Солженицына. Были и иные придирки.
Сколько копий сломал он в борьбе за сохранность первопрестольной столицы, ее архитектурных шедевров! Глазунов был инициатором создания Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. Это сейчас оно не на виду. А было время, приковывало все внимание общественности, сражаясь за каждый дом и каждую улицу.
Творчество И.С. Глазунова – это луч солнца во мраке современной псевдокультуры. Во тьме, когда подлинное искусство загоняют в гетто, а на плаву – где реклама и деньги – всевозможная дрянь, черные квадраты, уродливые и страшные тела, маразматические хари вместо лиц, бессмысленные кляксы и линии. Ангажированные закулисой искусствоведы уверяют, что у нас нет ума и воображения, что абстракционизм – это якобы элитарное искусство, творчество избранных, не в пример Тициану и Рафаэлю, Рублеву и Сурикову. Откуда это холуйство перед христоненавистниками? Для больных, теряющих сознание и связь с реальностью, введен теперь медицинский термин – «синдром Кандинского». Глазунов пишет: «В основе так называемого абстрактного искусства лежит культ психики больного человека… Черная волна безумия или душевного расстройства захлестнула, к сожалению, творчество многих художников XX века. Доводя искусство до безумия – абсурда, эта тенденция, направляемая стоящими в тени «дирижерами»… стала господствующей на экранах телевидения, страницах журналов и газет» (Илья Глазунов. Россия распятая. М., «Роман-газета», 1996. С. 75).
Увы, после Первой мировой войны, когда материалистам удалось разрушить три христианские империи и свергнуть удерживающего мировое зло Русского Царя, власть на половине планеты перешла в их руки. Оседлав ведущие страны Запада, сыны погибели радикально изменили лик некогда христианского мира. Произошли почти необратимые перемены в народной нравственности, культуре, искусстве. Отступив от Иисуса Христа, евроатлантический мир отступает от истины и добра и, естественно, от красоты.
Многолетняя нескончаемая борьба за истину и красоту, за возрождение христианства – подвиг всей жизни И.С. Глазунова. В которой каждый день – сражение. Наглядный результат его борьбы, помимо собственного творчества, пленившего миллионы, – Академия живописи, ваяния и зодчества. Он создал университет – питомник подлинного созидания, словно крепость в обезумевшем мире. Вот так бы брали с него пример иные патриоты. Не ворчать, не сетовать, не завидовать чужому таланту, а создать нечто.
Мировая плутократия подчинила себе все и вся, от телеканалов и прессы до «научных» монографий и конференций: 95 % гуманитарной литературы в сегодняшнем постхристианском мире в большей иои меньшей степени искажает действительность. У плутократов на службе – стаи дипломированных докторов и дрессированных муз. И только где-то 5 % книг, научных работ говорят правду. Правду об оккупации. К этим пяти процентам принадлежит и повествование И.С. Глазунова «Россия распятая» – настольная книга каждого русского националиста. Помимо воспоминаний о родителях, умерших в блокаду Ленинграда, о тернистом жизненном пути, о предках, один из которых сражался в битве при Лесной со шведами, а другой воспитывал царя Александра Второго, в книге даны оценки едва ли не всем судьбоносным периодам истории Отечества. Глазунов поистине энциклопедист по своим познаниям. Прекрасная осведомленность о мировом искусстве представляется естественной. Но он досконально изучил и русскую историю. Лично меня особенно тронула глубина и честность в характеристике реформ Петра Первого: «Революция Петра Первого и расцветшие благодаря ей в России вольтерьянство и масонство, заговор декабристов, связанных идейно и организационно с русским и мировым масонством, – все это звенья одного и того же исторического процесса».
Глазунов проницательно увидел в великом Государе Николае Первом корчевателя губительных последствий петровской революции, а в зрелом консервативном Пушкине – искоренителя ее духовных основ. Художник-мыслитель цитирует замечательного русского публициста, сотрудника «Нашей страны», М.Спасовского: «Пушкин радостно приветствует возникшее в 1830 году у Николая Первого намерение «организовать контрреволюцию – революции Петра Первого» (из письма Пушкина П. Вяземскому, март 1830 года).